хиханьки
Тут Никитка стал фантазировать по поводу того,что когда в следующий раз приедет в Розовку будет сражаться с петухом,победит его и отправит в суп.Сегодня на просторах ЖЖ нашёл прекрасный пост про ребёнка и петуха.Предлагаю его вашему вниманию.Оригинал взят у sofareaster в хиханьки
"ПОТРЯСЕНИЕ"
Было это в былинные времена, когда деревья были большими, а я маленьким. Было мне года 3,5-4.
Матушка моя труждалась на ж/д товарным кассиром. Работа с клиентами обязывала блюсти тогдашний дресс-код, а форму всем железнодорожникам, кроме движенцев уже отменили. Итак. Матушка собралась в парикмахерскую и прихватила меня с собой, дабы я не отчебучил очередную шкоду во дворе, вроде залитой битумом башки, но об этом позже.
Наш маленький городок, столица островного края, был не богат на парикмахерские и поход с мамкой сулил кучу впечатлений и приключений. Сараюшка парикмахерской имела "Дамский" и "Мужской" залы. В мужском старый еврей обгрыз меня щиплющейся машинкой за 2 минуты, оставив препаскудный чубчик. После чего я был выпнут матушкой на улицу со строгим наказом не отходить от дверей далее трех шагов, пока куафер будет накручивать ей папильотки. Мне уже через пол-минуты надоело ковырять щебень сандаликом и я начал изучать окрестности. Они меня несказанно впечатлили, частный сектор из японских маленьких домишек с палисадниками, с кошками и собаками, голубями и неведомо где похрюкивающими свиньями.
И тут появилось ЭТО. Гренадерского росту (наши головы были на одном уровне, мозгами, кстати тоже), с костистыми ярко -желтыми чешуйчатыми лапами, в черно-рыжем переливающемся мундире, с алым гребнем на голове и ярко красной бородой под отточенным зубилом, именуемым у приличных птиц клювом.
Я замер от страха. Потомок птеродактиля подошел ко мне и стал внимательно оглядывать поочередно левым и правым глазом, вертя башкой. По летнему времени я был в одних трусиках и чудовище заинтересовалось моим пупком, в котором был темный след от ниточки, которой мне акушерка завязала мне "узелок на счастье" при родах.
Видимо, грозный топтун несчастных квочек принял этот след за деликатесного червячка и он, ничтоже сумняшеся, долбанул меня, со всей дури, прямо в пуп. Я брякнулся на землю и выдал вопль, которому позавидовал бы и ревун атомного ледокола "Ленин" выпущенного, кстати, в этот же год.
Орал я громко и вдохновенно, собрав кучу благодарных зрителей во главе с мамашей. Звероптиц к тому времени гордо удалился. Посул мамкой мороженого сгладил пережитый ужас, но с тех пор я крайне подозрительно отношусь к петухам и при первой возможности стараюсь пристроить их в суп, желательно в "монастырскую уху" (привет Ира).
С возрастом это не прошло и будучи закоренелым лесбияном, я ненавижу и "петухов" из рода человечьего.
"ПОТРЯСЕНИЕ"
Было это в былинные времена, когда деревья были большими, а я маленьким. Было мне года 3,5-4.
Матушка моя труждалась на ж/д товарным кассиром. Работа с клиентами обязывала блюсти тогдашний дресс-код, а форму всем железнодорожникам, кроме движенцев уже отменили. Итак. Матушка собралась в парикмахерскую и прихватила меня с собой, дабы я не отчебучил очередную шкоду во дворе, вроде залитой битумом башки, но об этом позже.
Наш маленький городок, столица островного края, был не богат на парикмахерские и поход с мамкой сулил кучу впечатлений и приключений. Сараюшка парикмахерской имела "Дамский" и "Мужской" залы. В мужском старый еврей обгрыз меня щиплющейся машинкой за 2 минуты, оставив препаскудный чубчик. После чего я был выпнут матушкой на улицу со строгим наказом не отходить от дверей далее трех шагов, пока куафер будет накручивать ей папильотки. Мне уже через пол-минуты надоело ковырять щебень сандаликом и я начал изучать окрестности. Они меня несказанно впечатлили, частный сектор из японских маленьких домишек с палисадниками, с кошками и собаками, голубями и неведомо где похрюкивающими свиньями.
И тут появилось ЭТО. Гренадерского росту (наши головы были на одном уровне, мозгами, кстати тоже), с костистыми ярко -желтыми чешуйчатыми лапами, в черно-рыжем переливающемся мундире, с алым гребнем на голове и ярко красной бородой под отточенным зубилом, именуемым у приличных птиц клювом.
Я замер от страха. Потомок птеродактиля подошел ко мне и стал внимательно оглядывать поочередно левым и правым глазом, вертя башкой. По летнему времени я был в одних трусиках и чудовище заинтересовалось моим пупком, в котором был темный след от ниточки, которой мне акушерка завязала мне "узелок на счастье" при родах.
Видимо, грозный топтун несчастных квочек принял этот след за деликатесного червячка и он, ничтоже сумняшеся, долбанул меня, со всей дури, прямо в пуп. Я брякнулся на землю и выдал вопль, которому позавидовал бы и ревун атомного ледокола "Ленин" выпущенного, кстати, в этот же год.
Орал я громко и вдохновенно, собрав кучу благодарных зрителей во главе с мамашей. Звероптиц к тому времени гордо удалился. Посул мамкой мороженого сгладил пережитый ужас, но с тех пор я крайне подозрительно отношусь к петухам и при первой возможности стараюсь пристроить их в суп, желательно в "монастырскую уху" (привет Ира).
С возрастом это не прошло и будучи закоренелым лесбияном, я ненавижу и "петухов" из рода человечьего.