От ненависти до любви
«Я ненавижу эту державу, кровожадную, как хорек, шершавую, как наждак, ограниченную, как Устав караульной службы... я ненавижу ее шесть веков, и мою ненависть к этой вечной зоне вместе со мной не похоронят, она будет летать над Россией... Держава Российская потерпела фиаско. Не потому, что была слаба, а потому, что была подла. Она историческая клякса, нонсенс... СССР казался таким прочным, а где теперь? РФ тоже не из базальта...». Эти слова принадлежат веприхе русской демократии В. И. Новодворской и представляют собой выдержку из интервью журналу «Огонёк»
(1993 г., № 13, стр. 18-19). При более внимательном рассмотрении становится очевидно, что речь идёт всё-таки не о стране, поскольку упоминаемые ей Российская империя, СССР и Российская Федерация - это разные государства с разным политическим устройством и с собственными идеологиями, не просто отличными друг от друга, но порой и диаметрально противоположными по своей сути в основополагающих их тезисах. Помимо этого, «Держава Российская», т. е. период Российского царства (как название страны стало употребляться с 1547 г.) плюс период Российской империи (название введено в употребление в 1721 г. после принятия Петром Первым императорского титула), жизни которой было отпущено менее двух столетий, в сумме с советским периодом в семьдесят с небольшим лет (история РФ была на тот момент столь непродолжительна и незначительна, что в расчёт её не берём) шесть веков дать никак не могут, хотя «переводчику и педагогу», т. е. лингвисту, можно простить плохое владение арифметикой. О географических рамках лучше и вовсе умолчать: территория Российского царства в период становления уступала площади Российской империи (тоже на ранних этапах) раз этак в двадцать пять-тридцать, а в состав Советского Союза в отличие от Империи уже не входили Польша и Финляндия, поэтому какую часть России считать вечной зоной, а какую временной тоже непонятно. А потому если абстрагироваться от мутного потока злобы и образов, порождённых больным сознанием (вялотекущая шизофрения - это вам не шутка), вперемешку с домыслами, претендующими на статус фактов, то легко обнаруживается, что объектом ненависти этого высказывания на деле оказывается русский народ, его национальный характер и культура - вот квинтэссенция этой декларации. Ведь нельзя же всерьёз воспринимать заявление Валерии Ильиничны в части, касающейся, скажем, Империи и Союза, поскольку в их состав входили столь любезные сердцу секс-символа российского политикума Прибалтика и Украина - территория «победившей свободы и демократии».
Ну, а коль скоро затронут был всё же народ, национальность и нация, к которой я имею самое прямое отношение, то я счёл за необходимое опровергнуть это лживое и клеветническое заявление. А понадобится мне для разоблачения этой лжи самая малость, поэтому спешу разочаровать тех, кто настроился на долгий перечень фактов с обязательными ссылками на источники и на цитаты ряда авторитетных политологов и историков, филологов и философов, культурологов и этнографов, писателей и поэтов, утверждающих обратное и убеждающих нас в величии русской нации.
Так вот, то, что мы имеем здесь перед собой - просто-напросто бездарная карикатура. Почему бездарная? Потому что персонаж всякой объективной карикатуры должен быть несмотря на все условности и гиперболизацию всё же узнаваемым. Что в данном случае делает «узнаваемым» объект издевательств мадам... ах, простите! - мадемуазель Новодворской? Только подсказки в виде слов «Россия» и «Российская». А теперь возьмём первую фразу, предварительно заменив (поскольку выяснилось, что под страной подразумевается её население) в ней «державу» на «нацию», и зададим представителям самых разных народов (по возможности максимальному количеству что представителей, что народов) вопрос о ком же здесь идёт речь. И смею вас уверить, что он окажется почище загадок сфинкса, поскольку поставит всех в тупик. А почему? Правильно: потому что ответа на него нет; а ответа нет и не может быть, потому что нет такого народа, не существует.
Можно продолжить разбор этой цветастой тирады и предложить респондентам ответить какая держава рухнула из-за подлости народа, её населяющего, её образующего, но ответ будет таким же - молчаливым недоумением. Не придёт просто никому на ум (если, конечно, опрашиваемый, человек здравый, а не ультранационалист, не национал-шовинист и не религиозный фанатик), что где-то вообще существует такой этнос, такой биолого-антропологический шлак, ответвление с тупиком в цивилизационном процессе, который в состоянии погубить то, что считает своим домом и сравнивает с матерью, наделяя её чертами.
Мало того, вопрошаемый может заподозрить подвох, насторожиться и принять сказанное на счёт своего народа, выпадом в его сторону. Потому что любая национальная нетерпимость с приставкой «анти-» или корнем «-фобия» уже есть проявление человеконенавистничества и должна вызывать немедленное естественное отторжение, причём совершенно неважно какой этнос или нация выступает объектом этого чувства и в одежды какой бы идеологии она ни рядилась. Впрочем, не слишком ли много внимания было мной уделено персоне ущербной в духовном и нравственном отношении и обделённой психическим здоровьем, а точнее её высказыванию, сделанному не иначе в период очередного сезонного обострения?
И вместо заключения: есть в Евангелии притча о добром самарянине, оказавшем помощь нуждающемуся в ней иноплеменнику-иудею, в то время как оба народа находились в отношениях, скажем прямо, непростых; но вы не найдёте в Евангелии притчу, в которой, скажем, еврей добил бы израненного умирающего, например, халдея и тем более, чтобы такой поступок ставился в пример, объявлялся эталонным в отношении иноверцев и «иных прочих».
Какой же вывод? Любить естественно, ненавидеть противоестественно. Любви вам!
(1993 г., № 13, стр. 18-19). При более внимательном рассмотрении становится очевидно, что речь идёт всё-таки не о стране, поскольку упоминаемые ей Российская империя, СССР и Российская Федерация - это разные государства с разным политическим устройством и с собственными идеологиями, не просто отличными друг от друга, но порой и диаметрально противоположными по своей сути в основополагающих их тезисах. Помимо этого, «Держава Российская», т. е. период Российского царства (как название страны стало употребляться с 1547 г.) плюс период Российской империи (название введено в употребление в 1721 г. после принятия Петром Первым императорского титула), жизни которой было отпущено менее двух столетий, в сумме с советским периодом в семьдесят с небольшим лет (история РФ была на тот момент столь непродолжительна и незначительна, что в расчёт её не берём) шесть веков дать никак не могут, хотя «переводчику и педагогу», т. е. лингвисту, можно простить плохое владение арифметикой. О географических рамках лучше и вовсе умолчать: территория Российского царства в период становления уступала площади Российской империи (тоже на ранних этапах) раз этак в двадцать пять-тридцать, а в состав Советского Союза в отличие от Империи уже не входили Польша и Финляндия, поэтому какую часть России считать вечной зоной, а какую временной тоже непонятно. А потому если абстрагироваться от мутного потока злобы и образов, порождённых больным сознанием (вялотекущая шизофрения - это вам не шутка), вперемешку с домыслами, претендующими на статус фактов, то легко обнаруживается, что объектом ненависти этого высказывания на деле оказывается русский народ, его национальный характер и культура - вот квинтэссенция этой декларации. Ведь нельзя же всерьёз воспринимать заявление Валерии Ильиничны в части, касающейся, скажем, Империи и Союза, поскольку в их состав входили столь любезные сердцу секс-символа российского политикума Прибалтика и Украина - территория «победившей свободы и демократии».
Ну, а коль скоро затронут был всё же народ, национальность и нация, к которой я имею самое прямое отношение, то я счёл за необходимое опровергнуть это лживое и клеветническое заявление. А понадобится мне для разоблачения этой лжи самая малость, поэтому спешу разочаровать тех, кто настроился на долгий перечень фактов с обязательными ссылками на источники и на цитаты ряда авторитетных политологов и историков, филологов и философов, культурологов и этнографов, писателей и поэтов, утверждающих обратное и убеждающих нас в величии русской нации.
Так вот, то, что мы имеем здесь перед собой - просто-напросто бездарная карикатура. Почему бездарная? Потому что персонаж всякой объективной карикатуры должен быть несмотря на все условности и гиперболизацию всё же узнаваемым. Что в данном случае делает «узнаваемым» объект издевательств мадам... ах, простите! - мадемуазель Новодворской? Только подсказки в виде слов «Россия» и «Российская». А теперь возьмём первую фразу, предварительно заменив (поскольку выяснилось, что под страной подразумевается её население) в ней «державу» на «нацию», и зададим представителям самых разных народов (по возможности максимальному количеству что представителей, что народов) вопрос о ком же здесь идёт речь. И смею вас уверить, что он окажется почище загадок сфинкса, поскольку поставит всех в тупик. А почему? Правильно: потому что ответа на него нет; а ответа нет и не может быть, потому что нет такого народа, не существует.
Можно продолжить разбор этой цветастой тирады и предложить респондентам ответить какая держава рухнула из-за подлости народа, её населяющего, её образующего, но ответ будет таким же - молчаливым недоумением. Не придёт просто никому на ум (если, конечно, опрашиваемый, человек здравый, а не ультранационалист, не национал-шовинист и не религиозный фанатик), что где-то вообще существует такой этнос, такой биолого-антропологический шлак, ответвление с тупиком в цивилизационном процессе, который в состоянии погубить то, что считает своим домом и сравнивает с матерью, наделяя её чертами.
Мало того, вопрошаемый может заподозрить подвох, насторожиться и принять сказанное на счёт своего народа, выпадом в его сторону. Потому что любая национальная нетерпимость с приставкой «анти-» или корнем «-фобия» уже есть проявление человеконенавистничества и должна вызывать немедленное естественное отторжение, причём совершенно неважно какой этнос или нация выступает объектом этого чувства и в одежды какой бы идеологии она ни рядилась. Впрочем, не слишком ли много внимания было мной уделено персоне ущербной в духовном и нравственном отношении и обделённой психическим здоровьем, а точнее её высказыванию, сделанному не иначе в период очередного сезонного обострения?
И вместо заключения: есть в Евангелии притча о добром самарянине, оказавшем помощь нуждающемуся в ней иноплеменнику-иудею, в то время как оба народа находились в отношениях, скажем прямо, непростых; но вы не найдёте в Евангелии притчу, в которой, скажем, еврей добил бы израненного умирающего, например, халдея и тем более, чтобы такой поступок ставился в пример, объявлялся эталонным в отношении иноверцев и «иных прочих».
Какой же вывод? Любить естественно, ненавидеть противоестественно. Любви вам!