Шурупович 33, "Подарок".
Я забыла же совсем, Шурупович-то у нас февральский. В обоих смыслах этого слова.
Обиду, проявляющуюся на его физиономии, всякий раз, когда я дарила подарки Анне, я не могла не заметить. Как так? Ей, понимаешь, да, а ему - нет? Ну и в этом году на его день рождения я, собравшись с силами, решила осчастливить нашу "Главную забаву" отдела.
Зная его любовь к кошкам, как и нерешительность хоть когда-нибудь эту живность завести, нарисовала ему оцелота.
Вручила со словами: "У вас всё равно не хватит смелости, так пусть хоть на стенке будет".
И вот радость шуруповичскую передать, после того, как он завладел рисунком, у меня слов не хватит. Он носился с этим оцелотом по кабинету, клал его на стол, опять хватал, опять клал, опять хватал... Потом помчался мыть помидоры и довёл меня до истерики, притащив их из туалета болтающимися, словно гуппи, в наполненном водой поэлитиленовом пакете.
- Смотри как! Смотри! - хихикал он, размахивая ношей, и наблюдая, как помидоры с неоторванными хвостиками бьются друг о друга и о стенки пакета.
Естественно, хвостики пробили пакет. Из многочисленных дырочек начала течь вода. Я бы даже сказала, фонтанировать. Но Шуруповича это не смутило. Он стал приплясывать и поливать помидорной водой пол. Знаете, как на снег писают? Ну вот что-то похожее... С трудом вытолкали его за дверь, утвердившись во мнении, что он реально "февральский".
Но главное не это. Главное, что он был счастлив. А это же хорошо, когда человеку хорошо.
Обиду, проявляющуюся на его физиономии, всякий раз, когда я дарила подарки Анне, я не могла не заметить. Как так? Ей, понимаешь, да, а ему - нет? Ну и в этом году на его день рождения я, собравшись с силами, решила осчастливить нашу "Главную забаву" отдела.
Зная его любовь к кошкам, как и нерешительность хоть когда-нибудь эту живность завести, нарисовала ему оцелота.
Вручила со словами: "У вас всё равно не хватит смелости, так пусть хоть на стенке будет".
И вот радость шуруповичскую передать, после того, как он завладел рисунком, у меня слов не хватит. Он носился с этим оцелотом по кабинету, клал его на стол, опять хватал, опять клал, опять хватал... Потом помчался мыть помидоры и довёл меня до истерики, притащив их из туалета болтающимися, словно гуппи, в наполненном водой поэлитиленовом пакете.
- Смотри как! Смотри! - хихикал он, размахивая ношей, и наблюдая, как помидоры с неоторванными хвостиками бьются друг о друга и о стенки пакета.
Естественно, хвостики пробили пакет. Из многочисленных дырочек начала течь вода. Я бы даже сказала, фонтанировать. Но Шуруповича это не смутило. Он стал приплясывать и поливать помидорной водой пол. Знаете, как на снег писают? Ну вот что-то похожее... С трудом вытолкали его за дверь, утвердившись во мнении, что он реально "февральский".
Но главное не это. Главное, что он был счастлив. А это же хорошо, когда человеку хорошо.