"И смех, и грех..."
День сегодня такой... матюгальный. И я деда вспомнила. Не в том смысле, что он сильно ругался. Ругался, конечно. Но при мне держался, я же маленькая была. Однако первый мой опыт в матершиной науке всё же, я полагаю, появился благодаря ему, Трофиму Агеевичу.
И вот случай, совсем недавно рассказанный мне мамой. Как она его откомментировала: и смех, и грех.
Дед был инвалидом почти с детства. Это невероятно мучило его. Парализованные рука и нога никак не красили сильного (очень сильного) мужчину. К тому же его недолюбливала собственная семья. Возможно как раз по причине недуга. Я не знаю. В общем, с его матерью у него были очень сложные отношения.
Из-за своей суровости, дед тоже не выказывал ей своей любви. Но в день её похорон...
...
Сидя в столовой в полном одиночестве, из желанных компаньонов выбрав себе только бутыль самогона, дед подливал из её горла себе в стакан мутноватую жидкость, собираясь снова его опустошить. Это был уже не первый стакан. И не второй.
С момента прихода домой после похорон, дед молчал. Однако, самогон постепенно делал своё дело, и через какое-то время до ушей бабушки (его жены), что на кухне стояла у печи и готовила, стали долетать тихие слова.
- Прости меня, - всхлипнул дед, - прости...
Протянул руку за бутылкой, снова пополнил стакан.
- Прости меня, мамачка... Прости меня...
Выпил. Покачиваясь на стуле, громко стукнул стаканом по столешнице, поставив его на стол. Бабушка выглянула из кухни и увидев как по щекам деда потекли слёзы, снова спряталась.
- Прости меня, мамачка! Прости! Прости! Прости! - взвыл дед, - Мамачка моя, прости! Забери меня к сабе!
Он упёрся локтями в стол и зарыдал в голос, периодически выкрикивая просьбы:
- Забери меня, мамачка! Забери меня к сабе!
Бабушкино сердце сжималось от его стенаний. Но выйти сейчас к нему было неразумно. Тяжёлая у деда была рука. И потому верная жена, иногда высовывая голову в дверной проём, просто слушала как выплёскивалось мужнино горе.
- Мамачка моя! Забери меня к сабе!
Внезапно дед замолчал. На пару секунд в комнате повисла тишина.
- Не хочешь, да? Не хочешь?! - заплетающимся языком вопросил дед, прерывая молчание и воскликнул, ударив кулаком по столу, - А и хуй с тобой!
Прижав к груди полотенце, бабушка затряслась в немом приступе смеха. Похоже, дед взял себя в руки.
...
Вот такая история. Грустная и смешная одновременно.
Его давно уже нет в живых, деда моего. Но я люблю его и сейчас. Это что-то да значит.
Пы.Сы. Слова "мамачка" и "сабе" написаны мною таким образом, как они произносятся в Беларуси. Это намеренная ошибка ))
И вот случай, совсем недавно рассказанный мне мамой. Как она его откомментировала: и смех, и грех.
Дед был инвалидом почти с детства. Это невероятно мучило его. Парализованные рука и нога никак не красили сильного (очень сильного) мужчину. К тому же его недолюбливала собственная семья. Возможно как раз по причине недуга. Я не знаю. В общем, с его матерью у него были очень сложные отношения.
Из-за своей суровости, дед тоже не выказывал ей своей любви. Но в день её похорон...
...
Сидя в столовой в полном одиночестве, из желанных компаньонов выбрав себе только бутыль самогона, дед подливал из её горла себе в стакан мутноватую жидкость, собираясь снова его опустошить. Это был уже не первый стакан. И не второй.
С момента прихода домой после похорон, дед молчал. Однако, самогон постепенно делал своё дело, и через какое-то время до ушей бабушки (его жены), что на кухне стояла у печи и готовила, стали долетать тихие слова.
- Прости меня, - всхлипнул дед, - прости...
Протянул руку за бутылкой, снова пополнил стакан.
- Прости меня, мамачка... Прости меня...
Выпил. Покачиваясь на стуле, громко стукнул стаканом по столешнице, поставив его на стол. Бабушка выглянула из кухни и увидев как по щекам деда потекли слёзы, снова спряталась.
- Прости меня, мамачка! Прости! Прости! Прости! - взвыл дед, - Мамачка моя, прости! Забери меня к сабе!
Он упёрся локтями в стол и зарыдал в голос, периодически выкрикивая просьбы:
- Забери меня, мамачка! Забери меня к сабе!
Бабушкино сердце сжималось от его стенаний. Но выйти сейчас к нему было неразумно. Тяжёлая у деда была рука. И потому верная жена, иногда высовывая голову в дверной проём, просто слушала как выплёскивалось мужнино горе.
- Мамачка моя! Забери меня к сабе!
Внезапно дед замолчал. На пару секунд в комнате повисла тишина.
- Не хочешь, да? Не хочешь?! - заплетающимся языком вопросил дед, прерывая молчание и воскликнул, ударив кулаком по столу, - А и хуй с тобой!
Прижав к груди полотенце, бабушка затряслась в немом приступе смеха. Похоже, дед взял себя в руки.
...
Вот такая история. Грустная и смешная одновременно.
Его давно уже нет в живых, деда моего. Но я люблю его и сейчас. Это что-то да значит.
Пы.Сы. Слова "мамачка" и "сабе" написаны мною таким образом, как они произносятся в Беларуси. Это намеренная ошибка ))