Лимонад
Я, конечно, человек непьющий. Ежели другой раз и выпью, то мало - так, приличия ради или славную компанию поддержать.
Больше как две бутылки мне враз нипочём не употребить. Здоровье не дозволяет. Один раз, помню, в день своего бывшего ангела, я четверть выкушал. Но это было в молодые, крепкие годы, когда сердце отчаянно в груди билось, и в голове мелькали разные мысли. А теперь старею. Знакомый ветеринарный фельдшер, товарищ Птицын, давеча осматривал меня и даже, знаете, испугался. Задрожал. - У вас,- говорит,- полная девальвация. Где,- говорит,- печень, где мочевой пузырь, распознать,- говорит,- нет никакой возможности. Очень,- говорит,- вы сносились. Хотел я этого фельдшера побить, но после остыл к нему. «Дай,- думаю,- сперва к хорошему врачу схожу, удостоверюсь». Врач никакой девальвации не нашёл. - Органы,- говорит,- у вас довольно в аккуратном виде. И пузырь,- говорит,- вполне порядочный и не протекает. Что касается сердца - очень ещё отличное, даже,- говорит,- шире, чем надо. Но,- говорит,- пить вы перестаньте, иначе очень просто смерть может приключиться. А помирать, конечно, мне неохота. Я жить люблю. Я человек ещё молодой. Мне только-только в начале нэпа сорок три года стукнуло. Можно сказать, в полном расцвете сил и здоровья. И сердце в груди широкое. И пузырь, главное, не протекает. С таким пузырём жить да радоваться. «Надо,- думаю,- в самом деле пить бросить». Взял и бросил. Не пью и не пью. Час не пью, два не пью. В пять часов вечера пошёл, конечно, обедать в столовую. Покушал суп. Начал варёное мясо кушать - охота выпить. «Заместо,- думаю,- острых напитков попрошу чего-нибудь помягче - нарзану или же лимонаду». Зову. - Эй,- говорю,- который тут мне порции подавал, неси мне, куриная твоя голова, лимонаду. Приносят, конечно, мне лимонаду на интеллигентном подносе. В графине. Наливаю в стопку. Пью я эту стопку, чувствую: кажись, водка. Налил ещё. Ей-богу, водка. Что за чёрт! Налил остатки - самая настоящая водка. - Неси,- кричу,- ещё! «Вот,- думаю,- попёрло-то!» Приносят ещё. Попробовал ещё. Никакого сомнения не осталось - самая натуральная. После, когда деньги заплатил, замечание всё-таки сделал. - Я,- говорю,- лимонаду просил, а ты чего носишь, куриная твоя голова? Тот говорит: - Так что это у нас завсегда лимонадом зовётся. Вполне законное слово. Ещё с прежних времён... А натурального лимонаду, извиняюсь, не держим - потребителя нету. - Неси,- говорю,- ещё последнюю. Так и не бросил. А желание было горячее. Только вот обстоятельства помешали. Как говорится - жизнь диктует свои законы. Надо подчиняться.
1925
Михаил Зощенко
Вот так у нас все в России.Вчера наблюдала,как два пожилых человека вспоминали сколько стоила столичная и проезд в автобусах в прежние времена.
Вчера проезд стоил 9,а сегодня уже 10.Удивлялись граждане.
Больше как две бутылки мне враз нипочём не употребить. Здоровье не дозволяет. Один раз, помню, в день своего бывшего ангела, я четверть выкушал. Но это было в молодые, крепкие годы, когда сердце отчаянно в груди билось, и в голове мелькали разные мысли. А теперь старею. Знакомый ветеринарный фельдшер, товарищ Птицын, давеча осматривал меня и даже, знаете, испугался. Задрожал. - У вас,- говорит,- полная девальвация. Где,- говорит,- печень, где мочевой пузырь, распознать,- говорит,- нет никакой возможности. Очень,- говорит,- вы сносились. Хотел я этого фельдшера побить, но после остыл к нему. «Дай,- думаю,- сперва к хорошему врачу схожу, удостоверюсь». Врач никакой девальвации не нашёл. - Органы,- говорит,- у вас довольно в аккуратном виде. И пузырь,- говорит,- вполне порядочный и не протекает. Что касается сердца - очень ещё отличное, даже,- говорит,- шире, чем надо. Но,- говорит,- пить вы перестаньте, иначе очень просто смерть может приключиться. А помирать, конечно, мне неохота. Я жить люблю. Я человек ещё молодой. Мне только-только в начале нэпа сорок три года стукнуло. Можно сказать, в полном расцвете сил и здоровья. И сердце в груди широкое. И пузырь, главное, не протекает. С таким пузырём жить да радоваться. «Надо,- думаю,- в самом деле пить бросить». Взял и бросил. Не пью и не пью. Час не пью, два не пью. В пять часов вечера пошёл, конечно, обедать в столовую. Покушал суп. Начал варёное мясо кушать - охота выпить. «Заместо,- думаю,- острых напитков попрошу чего-нибудь помягче - нарзану или же лимонаду». Зову. - Эй,- говорю,- который тут мне порции подавал, неси мне, куриная твоя голова, лимонаду. Приносят, конечно, мне лимонаду на интеллигентном подносе. В графине. Наливаю в стопку. Пью я эту стопку, чувствую: кажись, водка. Налил ещё. Ей-богу, водка. Что за чёрт! Налил остатки - самая настоящая водка. - Неси,- кричу,- ещё! «Вот,- думаю,- попёрло-то!» Приносят ещё. Попробовал ещё. Никакого сомнения не осталось - самая натуральная. После, когда деньги заплатил, замечание всё-таки сделал. - Я,- говорю,- лимонаду просил, а ты чего носишь, куриная твоя голова? Тот говорит: - Так что это у нас завсегда лимонадом зовётся. Вполне законное слово. Ещё с прежних времён... А натурального лимонаду, извиняюсь, не держим - потребителя нету. - Неси,- говорю,- ещё последнюю. Так и не бросил. А желание было горячее. Только вот обстоятельства помешали. Как говорится - жизнь диктует свои законы. Надо подчиняться.
1925
Михаил Зощенко
Вот так у нас все в России.Вчера наблюдала,как два пожилых человека вспоминали сколько стоила столичная и проезд в автобусах в прежние времена.
Вчера проезд стоил 9,а сегодня уже 10.Удивлялись граждане.