Немного сурковской пропаганды
Оригинал взят у boris_yakemenko в УНИВЕРСАЛЬНЫЙ АРГУМЕНТ
предисловие
Заместитель исполнительного директора организации «Голос» Мельконьянц за шесть минут беседы с корреспондентом НТВ 84 раза сказал «вы - сурковская пропаганда».
************************************************
Заместитель исполнительного директора организации «Голос» Мельконьянц встал с утра в ужасном состоянии. Последние дни все было против него. В автобусе оттоптали ноги, молоко убежало, в «Кофе-хаусе» официант принял заказ, ушел и умер от инсульта и Мельконьянц не поел. К тому же какая-то подлая душонка разместила в интернете информацию о том, что они получили грант Госдепартамента, хотя сие действо было окутано строжайшей тайной. Он устал оправдываться, устал придумывать поводы и доводы и понял, что если не будет найден универсальный ответ на все претензии, то следующего гранта может не быть. Мельконьянц сел и в роденовской позе горько задумался.
Через четыре часа ответ был найден. Мельконьянц поднялся со стула с просветлевшим лицом, посмеиваясь, оделся и вышел на улицу. Через полтора часа надо было быть в офисе. Навстречу бежал человек с тяжелым чемоданом и двумя большими пакетами. Мельконьянц не успел дать дорогу, а человек, невзирая на все усилия, не смог остановиться…
- Вы - сурковская пропаганда, - сказал Мельконьянц, поднимаясь с грязного тротуара и не слушая извинений. Человек изумленно посмотрел на Мельконьянца и скрылся за углом. На автобусной остановке народу было, как туча. Подошел и так не очень пустой автобус и люди начали вколачиваться в салон. Замдиректора «Голоса» уже приблизился к турникету и готовился влезть, как вдруг обнаружил, что билет в другом кармане и начал шарить. Мгновенно образовалась пробка.
- Простите, Вы не могли бы немного быстрее, - обратилась к Мельконьянцу пожилая женщина.
- Вы - сурковская пропаганда. - отрезал Мельконьянц и, не найдя билета, просочился под турникетом. В душе его пел соловей. Через три остановки надо было выходить и он протиснулся к двери.
- Простите, Вы выходите? - тронул его за плечо солидный мужчина в очках.
- Вы - сурковская пропаганда - торжествовал Мельконьянц.
- Кто, кто, простите?
- Пропаганда. Сурковская. Вы.
- Какая пропаганда? При чем тут пропаганда? Вы выходите или нет? Если нет, разрешите пройти.
- Сурковская, я сказал.
Двери распахнулись и Мельконьянц исторгся из душного чрева автобуса, как из брюха деревянного коня. День явно удавался. Было еще минут сорок времени и он зашел в кафе. Официант, долго не замечавший Мельконьянца, оказался при ближайшем рассмотрении сурковской пропагандой, ею же, как выяснилось, был скверный брандахлыст в чайнике и подсыхающий штрудель. Искать новые чай и штрудель времени не было и пришлось проглотить пропаганду и запить ею же. За соседним столом сидели, громко болтали, курили и очень мешали два веселых студента с подругами, и утешало только то, что они сурковская пропаганда.
В офис Мельконьянц вошел вовремя, разделся, уселся за стол и протянул флешку помощнице. «Распечатайте мне это, пожалуйста». Через несколько минут перед ним лежал текст с явными признаками скорой гибели принтера.
- Это не печать, а сурковская пропаганда, - раздраженно сказал Мельконьянц и покачал головой. - Сурковская пропаганда удивительной силы.
- Принтер еле дышит, - пожаловалась помощница - гранты только на наши инсинуации дают, а на принтер и бумагу шиш. Сколько раз говорила. Вы бы написали в Госдеп то.
- Принтер ваш сурковская пропаганда, - отрезал Мельконьянц, и добавил, смягчаясь. - Обращался уже. Писал. На свои покупал, просил вернуть. Бесполезно. В Госдепе сплошная сурковская пропаганда. Принесите мне, пожалуйста, чаю. Только не заваривайте ту сурковскую пропаганду, которая в прошлый раз была. В горле застревает. И купите печенье какое-нибудь, что ли. А то прежнее уже превратилось в сурковскую пропаганду.
Помощница, странно поглядывая на Мельконьянца, ушла. Как только за ней закрылась дверь, вошли какие-то люди с камерами.
- Вы не могли бы дать нам интервью? О вашей ассоциации…
- Вы - сурковская пропаганда. - воспрял Мельконьянц.
- Простите, мы об интервью. О вашей работе.
- Вы - сурковская пропаганда. - заливался замдиректора.
- Вы о чем? Мы хотели бы знать…
- Сурковская пропаганда. Вы. Пропаганда. Сурковская. Вы. И Вы тоже. И вы. Вот такая. Сурковская.
- Простите, что с Вами? Вы можете ответить на вопрос или нет?
- Сурррррррррррковссссская….. прррррропаааа….
В дверь заглянула помощница.
- Вот, купила, как просили. Печенье.
Замдиректора вгляделся и потемнел.
- Что ты купила? - зловеще спросил Мельконьянц. - что это?
- Кккаак, что? - затрепетала помощница. - Юббилей…ное.
- Это сурковская пропаганда, а не печенье. И ты сурковская пропаганда. И все вы сурковская пропаганда - заревел он, потрясая кулаками, и затопал ногами. Все…. Все… Пррропаганда. Я вас насквозь вижу….
- Вы - сурковская пропаганда, - сказал спеленутый Мельконьянц двум санитарам, когда они погружали его в машину. - Это я вам говорю. Я, замдиректора «Голоса».
- Ладно, ладно, нечего тут, - равнодушно отвечали санитары. - Коля, в Кащенко мухой, по крышам.
Двери захлопнулись и машина, включив сирену, помчалась в сторону области.
Надвигались выборы.
предисловие
Заместитель исполнительного директора организации «Голос» Мельконьянц за шесть минут беседы с корреспондентом НТВ 84 раза сказал «вы - сурковская пропаганда».
************************************************
Заместитель исполнительного директора организации «Голос» Мельконьянц встал с утра в ужасном состоянии. Последние дни все было против него. В автобусе оттоптали ноги, молоко убежало, в «Кофе-хаусе» официант принял заказ, ушел и умер от инсульта и Мельконьянц не поел. К тому же какая-то подлая душонка разместила в интернете информацию о том, что они получили грант Госдепартамента, хотя сие действо было окутано строжайшей тайной. Он устал оправдываться, устал придумывать поводы и доводы и понял, что если не будет найден универсальный ответ на все претензии, то следующего гранта может не быть. Мельконьянц сел и в роденовской позе горько задумался.
Через четыре часа ответ был найден. Мельконьянц поднялся со стула с просветлевшим лицом, посмеиваясь, оделся и вышел на улицу. Через полтора часа надо было быть в офисе. Навстречу бежал человек с тяжелым чемоданом и двумя большими пакетами. Мельконьянц не успел дать дорогу, а человек, невзирая на все усилия, не смог остановиться…
- Вы - сурковская пропаганда, - сказал Мельконьянц, поднимаясь с грязного тротуара и не слушая извинений. Человек изумленно посмотрел на Мельконьянца и скрылся за углом. На автобусной остановке народу было, как туча. Подошел и так не очень пустой автобус и люди начали вколачиваться в салон. Замдиректора «Голоса» уже приблизился к турникету и готовился влезть, как вдруг обнаружил, что билет в другом кармане и начал шарить. Мгновенно образовалась пробка.
- Простите, Вы не могли бы немного быстрее, - обратилась к Мельконьянцу пожилая женщина.
- Вы - сурковская пропаганда. - отрезал Мельконьянц и, не найдя билета, просочился под турникетом. В душе его пел соловей. Через три остановки надо было выходить и он протиснулся к двери.
- Простите, Вы выходите? - тронул его за плечо солидный мужчина в очках.
- Вы - сурковская пропаганда - торжествовал Мельконьянц.
- Кто, кто, простите?
- Пропаганда. Сурковская. Вы.
- Какая пропаганда? При чем тут пропаганда? Вы выходите или нет? Если нет, разрешите пройти.
- Сурковская, я сказал.
Двери распахнулись и Мельконьянц исторгся из душного чрева автобуса, как из брюха деревянного коня. День явно удавался. Было еще минут сорок времени и он зашел в кафе. Официант, долго не замечавший Мельконьянца, оказался при ближайшем рассмотрении сурковской пропагандой, ею же, как выяснилось, был скверный брандахлыст в чайнике и подсыхающий штрудель. Искать новые чай и штрудель времени не было и пришлось проглотить пропаганду и запить ею же. За соседним столом сидели, громко болтали, курили и очень мешали два веселых студента с подругами, и утешало только то, что они сурковская пропаганда.
В офис Мельконьянц вошел вовремя, разделся, уселся за стол и протянул флешку помощнице. «Распечатайте мне это, пожалуйста». Через несколько минут перед ним лежал текст с явными признаками скорой гибели принтера.
- Это не печать, а сурковская пропаганда, - раздраженно сказал Мельконьянц и покачал головой. - Сурковская пропаганда удивительной силы.
- Принтер еле дышит, - пожаловалась помощница - гранты только на наши инсинуации дают, а на принтер и бумагу шиш. Сколько раз говорила. Вы бы написали в Госдеп то.
- Принтер ваш сурковская пропаганда, - отрезал Мельконьянц, и добавил, смягчаясь. - Обращался уже. Писал. На свои покупал, просил вернуть. Бесполезно. В Госдепе сплошная сурковская пропаганда. Принесите мне, пожалуйста, чаю. Только не заваривайте ту сурковскую пропаганду, которая в прошлый раз была. В горле застревает. И купите печенье какое-нибудь, что ли. А то прежнее уже превратилось в сурковскую пропаганду.
Помощница, странно поглядывая на Мельконьянца, ушла. Как только за ней закрылась дверь, вошли какие-то люди с камерами.
- Вы не могли бы дать нам интервью? О вашей ассоциации…
- Вы - сурковская пропаганда. - воспрял Мельконьянц.
- Простите, мы об интервью. О вашей работе.
- Вы - сурковская пропаганда. - заливался замдиректора.
- Вы о чем? Мы хотели бы знать…
- Сурковская пропаганда. Вы. Пропаганда. Сурковская. Вы. И Вы тоже. И вы. Вот такая. Сурковская.
- Простите, что с Вами? Вы можете ответить на вопрос или нет?
- Сурррррррррррковссссская….. прррррропаааа….
В дверь заглянула помощница.
- Вот, купила, как просили. Печенье.
Замдиректора вгляделся и потемнел.
- Что ты купила? - зловеще спросил Мельконьянц. - что это?
- Кккаак, что? - затрепетала помощница. - Юббилей…ное.
- Это сурковская пропаганда, а не печенье. И ты сурковская пропаганда. И все вы сурковская пропаганда - заревел он, потрясая кулаками, и затопал ногами. Все…. Все… Пррропаганда. Я вас насквозь вижу….
- Вы - сурковская пропаганда, - сказал спеленутый Мельконьянц двум санитарам, когда они погружали его в машину. - Это я вам говорю. Я, замдиректора «Голоса».
- Ладно, ладно, нечего тут, - равнодушно отвечали санитары. - Коля, в Кащенко мухой, по крышам.
Двери захлопнулись и машина, включив сирену, помчалась в сторону области.
Надвигались выборы.