"Некоторые вопросы теории катастроф" Мариша Пессл
Как устроена книга Мариши Пессл
Пристальный интерес взрослого индивида к людям значительно младшего возраста свидетельствует о недостатке искренности, а возможно, и о не вполне здравом рассудке.
Не знаю, существует ли на самом деле социолог Дональд Макмейтер, которому героиня -рассказчица приписывает фразу, вынесенную в эпиграф. Подозреваю, что нет. Она и по смыслу неверна, применительно к настоящей жизни, дискредитирует самый смысл института наставничества, в основе которого именно пристальный взаимный интерес педагога и учеников. Никто ведь не отменял, что девять из десяти опрошенных называют любимым, предмет, который ведет интересный учитель.
Но то в жизни. Литература мейнстрима подчиняется другим законам и появление в книге харизматичного преподавателя, обожаемого учениками, внимательного к ним. интересующегося ими, имеет смысл рассматривать как тревожный звонок и сигнал насторожиться. В книге Мариши Пессл таких даже двое - тем лучше для читателя, будет вдвое интереснее.
Странно, что пять лет назад, в начале 2017, когда книга вышла в блистательном переводе Майи Лахути и все, кто есть кто-то высказались по ее поводу, не остановленные даже более, чем солидным, восьмисотстраничным объемом - странно, что прошла мимо меня. Впрочем, что касается "прочесть", подозреваю - полностью большая часть высказавшихся ниасилила. Это же объясняет и количество негативных оценок - злиться на то, чего не можешь понять и ругать это что-то, часть человеческой природы.
И все-таки, что за книга "Некоторые вопросы теории катастроф", как она устроена, чем так обижает некоторых читателей? Очень коротко: история девочки, вместе с отцом-профессором колесящей по городкам, где папа читает в колледжах лекции на темы улаживания последствий вооруженных конфликтов, больше трех месяцев нигде не задерживаясь. Перед выпускным классом отец объявляет, что в этот решающий год она закончит, для разнообразия, единственную школу.
Героиню зовут Синь *не в смысле "что-то китайское, а в смысле "синева". Так назвала ее мама, которая погибла в аварии, когда малышке было пять лет. С тех пор они с отцом и колесят по Америке. Нет, папа не женился, но это не значит, что женщин в его жизни не было. Даже в громадном количестве, он тот еще харизматичный златоуст (а женщины, как вы помните, любят ушами). Всем этим жертвам папиного красноречия Синь присваивает статус "июньских букашек" - назойливых насекомых, которые летят на свет лампы.
В новом городке такая тоже заводится, впрочем, познакомиться с ней лично у Сини не получается. Потому что, впервые в жизни, она оказалась принятой в компанию старшеклассников, которых все здесь называют Аристократами: Прекрасный Принц Чарли, Красавица Джейд, Девочка-Оторва Лула , Миниатюрный Умник Найджел, Громадина Мильтон. Разумеется, не просто так, а с подачи самой прекрасной женщины из всех, какие встречались в ее жизни, преподавательницы факультативного курса истории кино Ханны, которая отчего-то прониклась к Сини нежностью, заботой и стремлением опекать.
Собственно, аристократы составляют личную гвардию Ханны. По воскресеньям компания собирается у нее дома. Молодые люди едят приготовленные ею экзотические блюда, говорят на разные темы и всячески стараются произвести впечатление на свою прекрасную покровительницу. В остальное время они тоже постоянно общаются между собой. Дружески, любовных связей внутри пятерки нет, хотя Чарльз, похоже. влюблен в Ханну. Впрочем, Синь влюбляется в Мильтона, отдавая себе отчет, что это влечение скорее гормонального свойства (дочь папы ученого, привившего ей умение логически мыслить).
Такая экспозиция. Дальше много всего случится: девочка-середнячок пройдет инициацию как член элитной компании, кое-кто умрет, кое-кто предаст, и почти все окажется не таким, каким представлялось. А условные "победители" останутся с солидными душевными ранами, шрамы от которых так просто не рассасываются. Как и положено хорошему мейнстримному роману. Пересказывать которого я не буду, но об источниках и составных частях расскажу.
Итак, в первую очередь Набоков: мужчина и девочка, отделенные своей инаковостью от условных простецов, колесят по Америке, нигде не задерживаясь, солидный пласт перевозимых ими вещей составляет коллекция бабочек. Разумеется, никакого сексуального подтекста, но набоковские коннотации считываются четко.
Вторая Франсуаза Саган: немного "Любите ли вы Брамса?", отчасти "Немного солнца в холодной воде", очень много "Здравствуй, грусть" в части отношений плейбоя-отца и взрослеющей дочери, спокойно принимающей мимолетные связи папы, но не готовой к тому, что в их жизни что-то серьезно изменится. Третья "Бесцветный Цкуру Тадзаки" Харуки Мураками в части неожиданного непонятного остракизма со стороны друзей.
Четвертая, и самая явная составляющая - "Тайная история" Донны Тартт": аристократы, пассионарный наставник, поход в лесную глушь, во время которого что-то происходит. И в целом атмосфера интеллектуального романа. Потому что "Некоторые вопросы теории катастроф" книга-шарада, воплощенная литературная игра. Название каждой главы - книга, более или менее известная, а события, в свою очередь, коррелируют с содержанием "источника". Ради интереса я посчитала, сколько из тридцати шести помянутых читала или хотя бы слышала о них, оказалось скромных 23, меньше двух третей.
Не ставя цели ментально подавить читателя, Пессл невольно выступает в этой роли, особенно учитывая количество сносок и комментариев, составляющих пятую часть от общего объема книги. Огромная работа переводчицы, тщательно аттрибутировавшей книгу заслухивает уважения. Однако тут главный совет тому думает взяться за чтение, но не может решиться - не сомневайтесь, постоянно нырять в комментарии не придется, большинство отсылок считывается интуитивно, а язык книги и перевода замечательно хорош.
Резюмируя: роскошный роман для несколько более подготовленного, чем находящийся на начальном уровне, читателя.