Москвотекст
Линии метрополитена москвостекста - осторожно, не пропустите свою остановку.
Началось все спонтанно, как и все, что со мною в последнее время начинается хорошо.mikbogatov пригласил меня составить ему компанию в поездке - а поехали мы на презентацию романа Анатолия Рясова (homo_innatus) "Пустырь", к которому Михаил написал предисловие (аж на 19 страниц). Между делом нам нужно было сделать всероссийский саратовский фестиваль поэзии "Дебют: центр весны". Ради этой цели Богатов и я повидали многих поэтов Москвы - а через какие тернии найден был путь к их желудкам, я, пожалуй умолчу.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ, в который нас спорадически и перманентно штырило. Я,mikbogatov иehloimсели на поезд - распевая по дороге патриотичные песниvargayza, разыгрывая традиционное лесное трио (я в роли зайца, в роли волка,ehloim- перкуссия) и обсуждая предстоящие свершения. Прибыв с утра в Москву, мы первым делом отоварились картой метро, жетонами и разными ништяками. Побывав у друзейehloim, лесное трио хорошо отдохнуло и проверило почту (интернет-алкоголизм в работе).
Как же это - побывать в Москве и не заглянуть вfalanster? Не отказывая себе в таком удовольствии, мы накупили несколько десятков килограмм книжек (списки моих и богатовских книг). После чего отправились к Анатолию Рясову. Презентация проходила в еще одном книжном магазине, что не могло не спровоцировать на покупку Дёблина, Роб-Грийе и книг некоторых других авторов. Затем началась презентация - Рясов прочитал отрывок из романа, Богатов высказал некоторые соображения по поводу текста, немногочисленная публика разошлась и для оставшихся начался фуршет. На нем я познакомился с Александром Михайловским, философом и переводчиком-германистом, который переводил, например, Эрнста Юнгера. Как оказалось, он читал мой перевод " Саботажника" и сказал, что "некоторые моменты можно было бы сделать лучше, но в целом перевод хороший, ритм и атмосфера соблюдены". Ну, как вы понимаете, познакомиться с Михайловским было честью для меня.
Большим удовольствием было поговорить с Анатолием - творцом музыки, которую я слушал последние недели две. Я узнал, как коллектив придумывает свои композиции (когда спонтанно, а когда - и по заданной заранее схеме). Анатолий не пишет все партии сразу, многие придумываются по ходу. Удивительным для меня был тот факт, что Рясов мало читал экспрессионистов - хотя в его творчестве прослеживается определенное их влияние. Не стоит искать в его романе Бланшо, Арто, Кафку или Достоевского - не потому, что их там нет, а потому, что это затруднит найти ту матрицу интерпретации, которая в полной мере выразит глубину рясовского "Пустыря" - соглашусь с мнение Михаила.
После фуршета Рясовы ссудили нам коньяк и два пирога, и с этими богатствами мы отправились сначала по кабакам - а затем уже и к любезно приютившему нас у себя на квартире Даниле Файзову. У него в небольшой компании из пяти человек мы весело проводили время, проходя интеллектуальное анкетирование от Юрия Цветкова. Мы рассказывали о своих любимых поэтах и музыкантах, - из последних я выбрал дорс, катетер и рясова; из современных поэтов - Медведева, Богатова и Гоголева. По поводу моего мнения о поэтах Файзов сказал, что двое саратовских поэтов из трех - это слишком много. Но что поделать, если назвать других, несаратовских, я пока не могу - не потому что не читал, читал, и даже довольно много; но потому, что они меня не цепляют. Когда Богатов уже заснул в кресле, Файзов стал читать вслух множество поэтических сборников, коих у него дома примерно тыщи полторы. Так мы провели еще несколько часов. Ближе к рассвету и я погрузился в сон.
ДЕНЬ ВТОРОЙ, все время которого мы посвятили поеданию мяса.
Шутя о том, что в Москве у каждого по корове, и есть в городе мяса больше нечего, мы занимались мясоедством до самой ночи. Началось все с ненастоящих, купленных в магазине хинкали - их мы ели у Файзова дома. Данил посоветовал нам отведать истинные хинкали в "Погребке". Затем мы с Михаилом отправились на встречу в бакинский ресторан (... и оказались мы в Баке), где съев люля и выпив ганджу (это название вина), мы отправились в следующее мясное место - в Билингву. Там я познакомился с Давыдовым и Каневским, у которого скоро выходит новая книга. Откушав и в Билингве немного мяса, мы отменили задуманный ранее поход на концерт и твердо решили таки попробовать хваленые хинкали - они не обманули наших ожиданий. Каневкий прочитал вслух сумасшедшую книжку тридцатых годов о финском мальчишке-коммунисте, уехавшем в СССР, и распевая песни, мы поехали обратно к Файзову, где продолжали петь. Последнее что я помню в этот день - как засыпал под пропеваемую мне Каневским и остальными "Спят усталые игрушки, книжки спят" - что весьма символично, учитывая быт Файзова (книжки там по ночам, наверное, друг с другом разговаривают).
ДЕНЬ ТРЕТИЙ, в который я не ел почти ничего, кроме духовной пищи и света.
Михаил привел меня к Ольге Седаковой. Волшебная женщина, прекраснейший человек, знаменитая поэтесса и великая переводчица - все эти слова очень банальны, как и весь вышенаписанный текст, не выражающий ни на йоту даже капельки, малой толики моих впечатлений - но куда деваться, так и есть, я вам говорю чистую правду. Я очень рад знакомству с Ольгой Седаковой. Хоть и не пишется, но я допишу все как было до конца: мы встретились с Аней Логвиновой (logwinowa) (улыбка которой заменила мне обед и все остальное, что нужно человеку), затем с Дмитрием Кузьминым, попрощались с Данилом и Юрием Цветковым, а затем - встретились сehloim, который ждал нас в поезде (40 минут, которые оставались нам до отправления, мы преодолели за 20, и у нас осталось достаточно времени, чтобы купить еду в поезд и постоять на перроне с тяжелыми сумками).
Такой вот грузный и грустный текст, в котором нет ни капли правды от моих впечатлений, но есть вся правда хронологическая и событийная. Я не люблю романы-путешествия и путевые заметки - моя стихия это путешествие и путь. Или - роман и заметки. Несовместимы друг с другом пути и романы, ей богу.
Началось все спонтанно, как и все, что со мною в последнее время начинается хорошо.mikbogatov пригласил меня составить ему компанию в поездке - а поехали мы на презентацию романа Анатолия Рясова (homo_innatus) "Пустырь", к которому Михаил написал предисловие (аж на 19 страниц). Между делом нам нужно было сделать всероссийский саратовский фестиваль поэзии "Дебют: центр весны". Ради этой цели Богатов и я повидали многих поэтов Москвы - а через какие тернии найден был путь к их желудкам, я, пожалуй умолчу.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ, в который нас спорадически и перманентно штырило. Я,mikbogatov иehloimсели на поезд - распевая по дороге патриотичные песниvargayza, разыгрывая традиционное лесное трио (я в роли зайца, в роли волка,ehloim- перкуссия) и обсуждая предстоящие свершения. Прибыв с утра в Москву, мы первым делом отоварились картой метро, жетонами и разными ништяками. Побывав у друзейehloim, лесное трио хорошо отдохнуло и проверило почту (интернет-алкоголизм в работе).
Как же это - побывать в Москве и не заглянуть вfalanster? Не отказывая себе в таком удовольствии, мы накупили несколько десятков килограмм книжек (списки моих и богатовских книг). После чего отправились к Анатолию Рясову. Презентация проходила в еще одном книжном магазине, что не могло не спровоцировать на покупку Дёблина, Роб-Грийе и книг некоторых других авторов. Затем началась презентация - Рясов прочитал отрывок из романа, Богатов высказал некоторые соображения по поводу текста, немногочисленная публика разошлась и для оставшихся начался фуршет. На нем я познакомился с Александром Михайловским, философом и переводчиком-германистом, который переводил, например, Эрнста Юнгера. Как оказалось, он читал мой перевод " Саботажника" и сказал, что "некоторые моменты можно было бы сделать лучше, но в целом перевод хороший, ритм и атмосфера соблюдены". Ну, как вы понимаете, познакомиться с Михайловским было честью для меня.
Большим удовольствием было поговорить с Анатолием - творцом музыки, которую я слушал последние недели две. Я узнал, как коллектив придумывает свои композиции (когда спонтанно, а когда - и по заданной заранее схеме). Анатолий не пишет все партии сразу, многие придумываются по ходу. Удивительным для меня был тот факт, что Рясов мало читал экспрессионистов - хотя в его творчестве прослеживается определенное их влияние. Не стоит искать в его романе Бланшо, Арто, Кафку или Достоевского - не потому, что их там нет, а потому, что это затруднит найти ту матрицу интерпретации, которая в полной мере выразит глубину рясовского "Пустыря" - соглашусь с мнение Михаила.
После фуршета Рясовы ссудили нам коньяк и два пирога, и с этими богатствами мы отправились сначала по кабакам - а затем уже и к любезно приютившему нас у себя на квартире Даниле Файзову. У него в небольшой компании из пяти человек мы весело проводили время, проходя интеллектуальное анкетирование от Юрия Цветкова. Мы рассказывали о своих любимых поэтах и музыкантах, - из последних я выбрал дорс, катетер и рясова; из современных поэтов - Медведева, Богатова и Гоголева. По поводу моего мнения о поэтах Файзов сказал, что двое саратовских поэтов из трех - это слишком много. Но что поделать, если назвать других, несаратовских, я пока не могу - не потому что не читал, читал, и даже довольно много; но потому, что они меня не цепляют. Когда Богатов уже заснул в кресле, Файзов стал читать вслух множество поэтических сборников, коих у него дома примерно тыщи полторы. Так мы провели еще несколько часов. Ближе к рассвету и я погрузился в сон.
ДЕНЬ ВТОРОЙ, все время которого мы посвятили поеданию мяса.
Шутя о том, что в Москве у каждого по корове, и есть в городе мяса больше нечего, мы занимались мясоедством до самой ночи. Началось все с ненастоящих, купленных в магазине хинкали - их мы ели у Файзова дома. Данил посоветовал нам отведать истинные хинкали в "Погребке". Затем мы с Михаилом отправились на встречу в бакинский ресторан (... и оказались мы в Баке), где съев люля и выпив ганджу (это название вина), мы отправились в следующее мясное место - в Билингву. Там я познакомился с Давыдовым и Каневским, у которого скоро выходит новая книга. Откушав и в Билингве немного мяса, мы отменили задуманный ранее поход на концерт и твердо решили таки попробовать хваленые хинкали - они не обманули наших ожиданий. Каневкий прочитал вслух сумасшедшую книжку тридцатых годов о финском мальчишке-коммунисте, уехавшем в СССР, и распевая песни, мы поехали обратно к Файзову, где продолжали петь. Последнее что я помню в этот день - как засыпал под пропеваемую мне Каневским и остальными "Спят усталые игрушки, книжки спят" - что весьма символично, учитывая быт Файзова (книжки там по ночам, наверное, друг с другом разговаривают).
ДЕНЬ ТРЕТИЙ, в который я не ел почти ничего, кроме духовной пищи и света.
Михаил привел меня к Ольге Седаковой. Волшебная женщина, прекраснейший человек, знаменитая поэтесса и великая переводчица - все эти слова очень банальны, как и весь вышенаписанный текст, не выражающий ни на йоту даже капельки, малой толики моих впечатлений - но куда деваться, так и есть, я вам говорю чистую правду. Я очень рад знакомству с Ольгой Седаковой. Хоть и не пишется, но я допишу все как было до конца: мы встретились с Аней Логвиновой (logwinowa) (улыбка которой заменила мне обед и все остальное, что нужно человеку), затем с Дмитрием Кузьминым, попрощались с Данилом и Юрием Цветковым, а затем - встретились сehloim, который ждал нас в поезде (40 минут, которые оставались нам до отправления, мы преодолели за 20, и у нас осталось достаточно времени, чтобы купить еду в поезд и постоять на перроне с тяжелыми сумками).
Такой вот грузный и грустный текст, в котором нет ни капли правды от моих впечатлений, но есть вся правда хронологическая и событийная. Я не люблю романы-путешествия и путевые заметки - моя стихия это путешествие и путь. Или - роман и заметки. Несовместимы друг с другом пути и романы, ей богу.
