"Вороной барин" или абиссинцы в русской форме.
В книге Р.Смирнова "Дикий обычай" славной гвардейской школы" есть небольшая история, судя по всему, реконструируемая по тексту приказа генерал-майора Ф.Ф.Грязнова.
Время действия, скорее всего, 1903-04гг. Два юнкера Николаевского кавалерийского училища Свимонов и Терье (в приказе Териэ) опоздали на поезд на одном из петербургских вокзалов. Они бросились догонять уже отходящий состав и попытались запрыгнуть в него на ходу. Первым прыгнул Терье, но зацепился и упал между буферами, второй так же не смог сделать прыжок и последовал за товарищем. Их потащило по краю платформы, они стали кричать о помощи. Бдительный дежурный сумел подать знак и поезд вовремя был остановлен, трагедии удалось избежать. Но назвать свои имена прибывшим жандармам и станционному начальству юнкера не пожелали, а задержать их не дали товарищи, высыпавшие гурьбой из поезда. Однако сохранить инкогнито им не удалось. Комизм заключался в том, что Терье не имел абсолютно никаких шансов быть не узнанным и затеряться в строю или толпе. Он был абиссинский негр.
Также Терье, как и другой юнкер-абиссинец, упоминается в воспоминаниях полковника Шляхтина, в 1904-05гг. учившегося в Михайловском артиллерийском училище.
"Первыми, на кого мы обратили внимание, когда пришли из дежурной комнаты в камеру (так назывался наш дортуар, представлявший собою коридор с несколькими перпендикулярными к нему нишами, в которых были поставлены два ряда кроватей, по 10 в каждой нише) были два кадета петербургских корпусов, прибывших поэтому раньше нас и успевших уже сменить кадетскую форму на повседневную юнкерскую. Один из них, суетившийся и распоряжавшийся, назначенный старшим в нашем отделении, был вице-фельдфебель Антон Мейгардович Шифнер-Маркевич ... Второй был абиссинец Петр Текле Хавариати. Маленького роста, курчавый, шоколадного цвета кожи, с правильными чертами лица и толстыми губами. Он был скромный, застенчивый, добрый, немножко тугодум. Все мы его очень любили. Привезла его какая-то миссия, ездившая в Абиссинию, принадлежал он к аристократическим кругам, близким по родству к самому Царю Царей. В нем приняла большое участие богатая помещичья семья Кочубей, куда он из училища, и очевидно, и из кадетского корпуса ездил в отпуск. Его подготовили и он окончил в Петербурге Первый кадетский корпус. Перед ним, наверно на год раньше, в тот же корпус поступил и другой абиссинец Терье, который вышел в эскадрон Николаевского кавалерийского училища. Нам рассказывали, что наш Текле, встретив в первый раз в корпусе Терье, один только раз прошел с ним по классному корридору и больше никогда с ним не разговаривал, и на вопросы кадет, правда ли, что Терье принадлежит к знатному роду, потому что у него на теле имеется татуировка, с презрением ответил, что у них в Абиссинии клеймят только рабов. У нас в училище в распоряжение каждого отделения придавался служитель, который, помимо других своих обязанностей, следил за порядком в нашей спальне и хранил в особом помещении собственные юнкерские вещи, главным образом самое дорогое наше достояние - лакированные или шагреневые сапоги, художественное произведение лучших мастеров сапожного искусства, Мещанинова, Шевелева и др., а также и отпускное парадное обмундирование. Юнкера платили им особое вознаграждение, служившее подспорьем к получаемому ими жалованью. Эти служителя первое время очень интересовались, остается ли полотенце таким же белым после того, как Текле, умывшись, вытирал свое лицо. Солдаты, которые подавали нам для езды верховых и орудийных лошадей, называли его «вороным» барином".