О телевизоре

Jun 27, 2022 23:52

Наше утро начиналось с радиоточки. Сонные, томные, мы сползались в кухню под жизнерадостную перекличку Феликса Невелева и Сергея Букинича из рекламной передачи "Трое в лодке". Как рекламу мы её даже не воспринимали - журчат и журчат себе чего-то там. Обычай включать поутру радио завёл дед в незапамятные годы. Бодрее ему так казалось на работу собираться. И постепенно главенствующую позицию радиоточки перехватил телевизор.

Короче, он у нас работал с раннего утра до поздней ночи, не выключаясь. Дед оборудовал себе поств мягком кресле, из которого было видно и экран, и входную дверь. Зеркала трельяжа наладил так,  чтобы видеть всё, происходящее в кухне. Выходишь быстрым шагом - и дед крупно вздрагивает в своём кресле: заметил тебя боковым зрением. С утра пораньше он занимал свой пост и оставлял его только поздно вечером. Смотрел всё подряд: спортивные матчи, новости, кино, спектакли, за полночь по НТВ шли рок-концерты или какая-нибудь похабщина - и её смотрел. Ну, мексиканские сериалы, конечно, считал ниже своего достоинства. Тут нам место уступалось. Разделить деда и телевизор не представлялось возможным, разве что он отвлекался на ту или иную работу. Поэтому приобрели на кухню второй телевизор.

И второй пост тут же заняла бабушка. Отныне в доме орали, перекрикивая друг друга, два механических развлекальщика. И чем сильнее дедушка с бабушкой глохли, тем громче телевизоры орали. Бывало приползёшь с работы, только настроишься перекусить в тишине, как выбегает жизнерадостная бабушка и первым делом что? Первым делом включает телик. А уж потом начинает с тобой общаться, ей же скучно дома одной. Если попробуешь выключить или хотя бы прикрутить звук, обижается. Без стонов, воплей и выстрелов с голубого экрана уже, знаете, казалось тоскливо, как привыкшим к острой приправе -- без красного перца.

При этом, если вы думаете, что бабушка искренне любила телепередачи, вы ошибаетесь. На голубой экран то и дело выплёскивалось недовольство, даже неподдельный гнев. Помню, как на очередном праздничном концерте к девятому мая бедная Зара вымучивала соловьёв-седовский романс "Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат". Ну, что сказать... Зара не Бунчиков. Это понимала публика, это понимали мы, это понимала острее всех сама певица - что она не Бунчиков. И тут бабушка как гаркнет на телевизор:
- Да что ж это такое! она поёт "солови"! Она поёт "солови"! Что ж это такое!
Оля! А по телевизору показали... да всё, что угодно, могли показать. Что опасно есть много щавеля, что Вольф Мессинг умел колдовать, что в метро бегают двухметровые крысы. Оля, почему? Нет, ты мне объясни, почему? Курёхину Сергею Анатольевичу я тот гриб не прощаю до сих пор, не будь тем помянут, покойная голова. Ведь поверила бабушка-то! Дед не поверил. По крайней мере, если и поверил, то не подал виду.

Оля, а что значит "мама, шика дам"? Господи, если бы я знала, что значит "шика дам"...

Самое ужасное было то, что мама привыкла спать под неумолкающий телевизор и в тишине не могла уснуть. В результате стреляло, орало, пело и щёлкало всю ночь. В пять утра (или в шесть?) на экране возникала настроечная таблица и раздавался противный писк. Я сомнамбулой вставала, выключала наконец-таки проклятый агрегат, тем же лунатическим аллюром ползла спать.

Естественно, поселившись отдельно, я телевизоры забанила как таковые. Хватило на всю оставшуюся жизнь. Так меня домашние ещё и ругали: у тебя дочь потому мало говорит, что в квартире нет телевизора! Должен работать с утра до вечера, чтобы ребёнок постоянно слушал разговоры! Срочно, срочно купи телевизор!

во младой во юности

Previous post Next post
Up