Летающий Тибет китайского Шагала » Сохраним Тибет! | Тибет, Далай-лама, буддизм
Летающий Тибет китайского Шагала » Сохраним Тибет! | Тибет, Далай-лама, буддизм
«Мне посчастливилось несколько раз бывать на Тибетском нагорье, ― пишет Ван Игуан. ― Я был потрясен захватывающими дух пейзажами Тибета и легкостью и жизнерадостностью его обитателей. То глубочайшее почтение, которое тибетцы испытывают к окружающей их природе и животным, навсегда врезалось мне в память.
Их несокрушимый оптимизм, мирный образ жизни, в которой каждому находится место, резко контрастировали с знакомыми мне психологическими состояниями жителей больших городов.
В моих работах, посвященных жителям Тибетского нагорья, я стремился запечатлеть движение ― передать красоту мимолетных мгновений жизни в условиях чрезвычайно жесткой природной среды. В Тибете я провел столько дней, лежа на траве, напрочь разбитый чудовищной горной болезнью. И пока я судорожно глотал воздух, передо мной разворачивались восхитительные картины: молодые, проворные тибетские девушки неслись наперегонки, подгоняя своих могучих яков.
Эти тибетские девушки напомнили мне летающих богинь, чьи образы украшают древние пещеры Дуньхуана. Сказочные отношения человека и яка, которого тут называют «кораблем нагорья», предстали передо мной в мельчайших деталях. В своих работах того периода я хотел рассказать об удивительном путешествии, в которое отправилась тогда моя душа; чувства выплеснулись на холсты лишь после долгих периодов наблюдений и размышлений…»
«Мне посчастливилось несколько раз бывать на Тибетском нагорье, ― пишет Ван Игуан. ― Я был потрясен захватывающими дух пейзажами Тибета и легкостью и жизнерадостностью его обитателей. То глубочайшее почтение, которое тибетцы испытывают к окружающей их природе и животным, навсегда врезалось мне в память.
Их несокрушимый оптимизм, мирный образ жизни, в которой каждому находится место, резко контрастировали с знакомыми мне психологическими состояниями жителей больших городов.
В моих работах, посвященных жителям Тибетского нагорья, я стремился запечатлеть движение ― передать красоту мимолетных мгновений жизни в условиях чрезвычайно жесткой природной среды. В Тибете я провел столько дней, лежа на траве, напрочь разбитый чудовищной горной болезнью. И пока я судорожно глотал воздух, передо мной разворачивались восхитительные картины: молодые, проворные тибетские девушки неслись наперегонки, подгоняя своих могучих яков.
Эти тибетские девушки напомнили мне летающих богинь, чьи образы украшают древние пещеры Дуньхуана. Сказочные отношения человека и яка, которого тут называют «кораблем нагорья», предстали передо мной в мельчайших деталях. В своих работах того периода я хотел рассказать об удивительном путешествии, в которое отправилась тогда моя душа; чувства выплеснулись на холсты лишь после долгих периодов наблюдений и размышлений…»