* * *
....Не хочется ныть, но, конечно, тоска невообразимая...
Стараюсь переключаться, ходить пешком, вообще посильно куда-нибудь ходить
Перестала понимать числа. Очень длинные дни, которые кончаются неожиданно быстро
На девятый день приезжала Олька, были на могиле, потом в храме, где Мишу отпевал отец Валерий. Чикина привезла мне сил, мы много ходили пешком, она кормила меня в кафе. Шабарова повела нас в театр, в его катакомбы. Выпили кофию с любимым директором этих катакомб Леной И… Хорошо у нас в театре…
На День Рождения Пушкина ходили с коллегой на «Дубровского». Коллега сказала «необычный спектакль». Я бы сказала - отличный. Для меня он в большей степени не о любви двух молодых людей, а о Троекурове - человеке с безграничной властью, что возомнил себя императором, не меньше. Местным Наполеоном. Оттого и ходит он в мундире и генеральскую двууголку при себе держит, какую носил Наполеон. И во вседозволенности своей ломает человеческие судьбы об коленку. Вокруг него хороводы водят, в глаза ему заглядывают. И нет никаких нравственных законов в его душе, да и души уже нет - только власть и деньги. Душа есть у Дубровского, но победить монстра не в его силах… В конце второго акта мне хотелось запеть из БГ «не плачь, Маша, я здесь…» Песня прямо для меня… В общем, ивановцы, сходите, посмотрите. О многом заставляет задуматься.
…Машшабарова вдруг неожиданно так: «а поедемте в дом Цветаевых стихи читать!» Ну, поедемте…
И вот такой в прошлую субботу образовался у нас тёплый литературный кружок за самоваром, где я и моя Маша. Я читала весёлое, не могу грустное, заплакать могу. Машка из своей новой книжки почитала. Ян Бруштейн осветил нас своим присутствием, тоже почитал. А потом привёз меня к себе домой и Надя нас накормила вкусно. И я пешком домой пошла, потому что везде хожу пешком….
Ещё там в Ново-Талицах зашла в церковь, мне открыл сторож. Поставила свечки… Сфотографировала сзади дома Цветаевых овраг, куда мы когда-то спускались с Мишей и с нашими поэтами. Давно это было, и лестницы к оврагу уже нет - рассыпалась…
А вечером этого дня я вдруг почувствовала в доме явный запах ладана. Ходила, принюхивалась - ладан!..
....Самое трудное, это вечер-ночь-утро. Днём ты всё-таки включаешься в поток, работаешь, что-то пишешь, читаешь.
Ближе к ночи каждый угол тебе напоминает о том, чего уже не вернуть…
Знаю, что нельзя погружаться в отчаяние.
Знаю, что нельзя страдать от чувства вины (которое всегда появляется после ухода близкого человека)
Знаю, что время не лечит, а только затягивает раны.
Знаю, что было бы гораздо хуже, если бы болезнь прогрессировала, а Миша мучился бы здесь и страдал.
И знаю, что «расставанье недолго, всего лишь на миг, а потом…»
Всё знаю. Но, тем не менее, нет у меня других слов, кроме как «тоска невообразимая…» Этот горестный ком ледяной должен в итоге стать талой водой... Но нет в этом доме такого угла, куда бы я ком этот спрятать могла…
Но жива..
молюсь
…………..
вот он, этот овраг...
и мы с МашейШа
Стараюсь переключаться, ходить пешком, вообще посильно куда-нибудь ходить
Перестала понимать числа. Очень длинные дни, которые кончаются неожиданно быстро
На девятый день приезжала Олька, были на могиле, потом в храме, где Мишу отпевал отец Валерий. Чикина привезла мне сил, мы много ходили пешком, она кормила меня в кафе. Шабарова повела нас в театр, в его катакомбы. Выпили кофию с любимым директором этих катакомб Леной И… Хорошо у нас в театре…
На День Рождения Пушкина ходили с коллегой на «Дубровского». Коллега сказала «необычный спектакль». Я бы сказала - отличный. Для меня он в большей степени не о любви двух молодых людей, а о Троекурове - человеке с безграничной властью, что возомнил себя императором, не меньше. Местным Наполеоном. Оттого и ходит он в мундире и генеральскую двууголку при себе держит, какую носил Наполеон. И во вседозволенности своей ломает человеческие судьбы об коленку. Вокруг него хороводы водят, в глаза ему заглядывают. И нет никаких нравственных законов в его душе, да и души уже нет - только власть и деньги. Душа есть у Дубровского, но победить монстра не в его силах… В конце второго акта мне хотелось запеть из БГ «не плачь, Маша, я здесь…» Песня прямо для меня… В общем, ивановцы, сходите, посмотрите. О многом заставляет задуматься.
…Машшабарова вдруг неожиданно так: «а поедемте в дом Цветаевых стихи читать!» Ну, поедемте…
И вот такой в прошлую субботу образовался у нас тёплый литературный кружок за самоваром, где я и моя Маша. Я читала весёлое, не могу грустное, заплакать могу. Машка из своей новой книжки почитала. Ян Бруштейн осветил нас своим присутствием, тоже почитал. А потом привёз меня к себе домой и Надя нас накормила вкусно. И я пешком домой пошла, потому что везде хожу пешком….
Ещё там в Ново-Талицах зашла в церковь, мне открыл сторож. Поставила свечки… Сфотографировала сзади дома Цветаевых овраг, куда мы когда-то спускались с Мишей и с нашими поэтами. Давно это было, и лестницы к оврагу уже нет - рассыпалась…
А вечером этого дня я вдруг почувствовала в доме явный запах ладана. Ходила, принюхивалась - ладан!..
....Самое трудное, это вечер-ночь-утро. Днём ты всё-таки включаешься в поток, работаешь, что-то пишешь, читаешь.
Ближе к ночи каждый угол тебе напоминает о том, чего уже не вернуть…
Знаю, что нельзя погружаться в отчаяние.
Знаю, что нельзя страдать от чувства вины (которое всегда появляется после ухода близкого человека)
Знаю, что время не лечит, а только затягивает раны.
Знаю, что было бы гораздо хуже, если бы болезнь прогрессировала, а Миша мучился бы здесь и страдал.
И знаю, что «расставанье недолго, всего лишь на миг, а потом…»
Всё знаю. Но, тем не менее, нет у меня других слов, кроме как «тоска невообразимая…» Этот горестный ком ледяной должен в итоге стать талой водой... Но нет в этом доме такого угла, куда бы я ком этот спрятать могла…
Но жива..
молюсь
…………..
вот он, этот овраг...
и мы с МашейШа