"О чем я думаю? О падающих звёздах…"
22 апреля - День Рождения Владимира Набокова, русского и американского писателя, поэта, переводчика, литературоведа и энтомолога. 22.04. 1899 (Санкт-Петербург) - 2.07 1977 (Швейцария, Монтрё)
- Какое место Вы себе отводите среди писателей ныне живущих и писателей недавнего прошлого?
- Я часто думаю, что должен существовать специальный типографский знак, обозначающий улыбку, - нечто вроде выгнутой линии, лежащей навзничь скобки, именно этот значок я поставил бы вместо ответа на ваш вопрос.
* * *
О чем я думаю? О падающих звездах...
Гляди, вон там одна, беззвучная, как дух,
алмазною стезёй прорезывает воздух,
и вот уж путь её - потух...
Хоть мы грустим и радуемся розно,
твоё лицо, средь всех прекрасных лиц,
могу узнать по этой пыли звёздной,
оставшейся на кончиках ресниц…
* * *
Когда я пишу? Всегда, когда мне этого хочется. Я записываю стенографически - иногда на скамейке в саду, или в парке, или в автомобиле, или в постели. Я всегда пишу карандашом на справочных карточках. Когда работа превращается в одно серое пятно написанного и стертого, я все рву и делаю чистую копию.
* * *
Я не клоун, но покажите мне великого писателя без чувства юмора.
* * *
- Хочешь, я тебе расскажу, почему бабочки летят на свет? Никто этого не знает.
- А ты знаешь?
- Мне всегда кажется, что я вот-вот догадаюсь...
* * *
То, что вызывает во мне отвращение: тупость, тирания, преступление, жестокость, популярная музыка. Мои пристрастия: сочинительство и ловля бабочек.
* * *
Будь со мной прозрачнее и проще:
у меня осталась ты одна.
Дом сожжен и вырублены рощи,
где моя туманилась весна,
где березы грезили и дятел
по стволу постукивал... В бою
безысходном друга я утратил,
а потом и родину мою.
А теперь о прошлом суждено мне
тосковать у твоего огня.
Будь нежней, будь искреннее. Помни,
ты одна осталась у меня.
* * *
* * *
Как мне страшно. Как мне тошно. Но меня у меня не отнимет никто.
* * *
Раздалась зябкая музыка, и кто-то прикрыл дверь, чтобы музыка не простудилась.
* * *
И умру я не в летней беседке
От обжорства и от жары,
А с небесною бабочкой в сетке
На вершине дикой горы...
- Какое место Вы себе отводите среди писателей ныне живущих и писателей недавнего прошлого?
- Я часто думаю, что должен существовать специальный типографский знак, обозначающий улыбку, - нечто вроде выгнутой линии, лежащей навзничь скобки, именно этот значок я поставил бы вместо ответа на ваш вопрос.
* * *
О чем я думаю? О падающих звездах...
Гляди, вон там одна, беззвучная, как дух,
алмазною стезёй прорезывает воздух,
и вот уж путь её - потух...
Хоть мы грустим и радуемся розно,
твоё лицо, средь всех прекрасных лиц,
могу узнать по этой пыли звёздной,
оставшейся на кончиках ресниц…
* * *
Когда я пишу? Всегда, когда мне этого хочется. Я записываю стенографически - иногда на скамейке в саду, или в парке, или в автомобиле, или в постели. Я всегда пишу карандашом на справочных карточках. Когда работа превращается в одно серое пятно написанного и стертого, я все рву и делаю чистую копию.
* * *
Я не клоун, но покажите мне великого писателя без чувства юмора.
* * *
- Хочешь, я тебе расскажу, почему бабочки летят на свет? Никто этого не знает.
- А ты знаешь?
- Мне всегда кажется, что я вот-вот догадаюсь...
* * *
То, что вызывает во мне отвращение: тупость, тирания, преступление, жестокость, популярная музыка. Мои пристрастия: сочинительство и ловля бабочек.
* * *
Будь со мной прозрачнее и проще:
у меня осталась ты одна.
Дом сожжен и вырублены рощи,
где моя туманилась весна,
где березы грезили и дятел
по стволу постукивал... В бою
безысходном друга я утратил,
а потом и родину мою.
А теперь о прошлом суждено мне
тосковать у твоего огня.
Будь нежней, будь искреннее. Помни,
ты одна осталась у меня.
* * *
* * *
Как мне страшно. Как мне тошно. Но меня у меня не отнимет никто.
* * *
Раздалась зябкая музыка, и кто-то прикрыл дверь, чтобы музыка не простудилась.
* * *
И умру я не в летней беседке
От обжорства и от жары,
А с небесною бабочкой в сетке
На вершине дикой горы...