(no subject)
"Скажите, вы много едите?"
По идее, такой вопрос идет вразрез с принципами гостеприимства, но метрдотель ресторана Soleil так лукаво мне улыбается, что я угадываю в его интонациях надежду, а не опасение. И спешу уверить, что едока, способного потягаться в аппетитах со мной, еще поискать: дай мне палец, я откушу руку по локоть, особенно если она притушена в кокосовом молоке, хорошо бы с чесноком, лимонной травой да жгучим чили.
Распорядитель, кажется, удовлетворен: плотно зажав меня между
золоченой спинкой стула и крахмальной скатертью, он щелчком
призывает официантку, ответственную за шампанское, наполняет мой бокал и подмигивает, давая понять: процесс пошел!
Дело происходит в балийском отеле Mulia, знаменитом своими нескромными размерами, возвышающемся над бассейнами, которых тут аж семь штук, каменными истуканами в стилистике фонтана "Дружба народов" и тем, ради чего я здесь и оказалась - гедонистическим воскресным бранчем. Именно его нужно бронировать за две недели. Словом, я в предвкушении.
Философия мероприятия держится на концепции movable feast, что можно было бы вольно перевести как "обжорство на колесах": к столу постоянно подкатывают и подносят новые и новые блюда, даже если на хрустящей скатерти больше нет ни сантиметра свободного места. И это, конечно, не считая этажерок с крабьими ногами, устрицами, лепестками сашими, сложносочиненными салатами, внушительного гриля и отдельного стола с десертами.
Шеф-повар лично салютует нам, водружая в его центр крем-брюле из фуа-гра с хрустящей, как и положено классическому десерту, карамельной корочкой, равиоли с утиным муссом, тушеным по-тоскански телячьим копытом, поджаренным на кокосовых углях осьминогом...
Здесь я немного путаюсь в показаниях, так как слюна окончательно затуманивает сознание. Феи с бутылками вина и шампанского без устали делают свою работу. Соседние столы хохочут, глотая устриц, и водят хороводы, не вставая с мест. Шеф все стремительнее мечет раскаленные тарелки. Гастрономическое крещендо захватывает всех примерно одновременно.
Любите ли вы бранчи так, как их люблю я? Если да, то в следующий раз, скрестив бокалы над ломящимися от деликатесов блюдами, выпейте за их изобретателя, Гая Беринджера, который в далеком 1895 году предложил отмечать тяжелое похмелье помесью завтрака и обеда. Как и все гениальное, бранч придумали в Англии. Про свою находку Беринджер писал так: "Это развивает ощущение счастья, во многих смыслах". Не могу не согласиться!
