На высоте духа
Остров Пхукет на юге Таиланда имеет интригующую и самобытную индивидуальность: ежегодный вегетарианский фестиваль, который превосходит все ожидания, старый город в пастельных тонах и перанаканская культура, уходящая корнями в Китай.
Слова - Дэниэл Стейблс, фото - Ульф Свэйн. National Geographic Traveller UK June 2024.
Ещё не светало, но Чуй Туи, китайский храм в старом городе Пхукета, уже напоминает улей по активности. Я стою в большой толпе приверженцев, защищённых навесами из киновари и нефрита и окружённый эклетическими религиозными статуями: даосскими божествами, индуистскими богами и буддийскими бодхисатвами.
Сейчас 5:30 утра, и восход солнца начинает пронзать осколки света сквозь синие проплешины на небе. Завитки благовонного дыма доносят на ветру пьянящий аромат камфоры и сандалового дерева. Сезон дождей подходит к концу, и прогнозируются штормы, но мой гид Джо Лекур уверяет меня, что во время Вегетарианского фестиваля на Пхукете дождя никогда не бывает.
Вы можете себе представить, что вегетарианский фестиваль - это в основном спокойное мероприятие. Но вы бы в таком случае сильно ошиблись.
Джо указывает на женщину в паре метров перед нами. На ней тиара и великолепная туника цвета электрик, расшитая парчой с цветочным узором и китайскими иероглифами. Её начинает тошнить, тело начинает трястись, а глаза тускнеют; ей помогает сесть в кресло команда помощников, которые протыкают ей обе щеки шампурами длиной в фут. Никакой анестезии не применяется, но она не вздрагивает. Вскоре она встает со стула и присоединяется к длинной очереди истово верующих с таким же пирсингом - сегодня их около 1900 - в процессии вокруг Старого города Пхукета.
Эти парады являются центральным элементом фестиваля, девятидневного зрелища ритуальных увечий, пиротехники и постной еды, которое проходит на Пхукете в девятый лунный месяц каждого года. Его история насчитывает около 200 лет. История гласит, что оперная труппа, состоящая из даосов, говорящих на языке хоккиен, из китайской провинции Фуцзянь, гастролировала по Пхукету в 1825 году, когда их охватила эпидемия холеры. Они объяснили чуму тем, что пренебрегали поклонением богам, и поэтому быстро возобновили свои домашние обычаи, включая ритуальное нанесение увечий и соблюдение диеты без мяса. Эпидемия вскоре закончилась, и оперная труппа вскоре покинула Пхукет, но именно они вдохновили на проведение ежегодного фестиваля.
Джо ведет меня в самую гущу процессии. Высокая женщина лет тридцати, одетая (как и я) в белоснежную одежду участников фестиваля, говорит мне, что это событие со временем ей приглянулось. «Когда я впервые приехала сюда 13 лет назад, после того как переехала сюда из Бангкока, я ненавидела это - это было слишком интенсивно», - говорит она. «Но с тех пор я приезжаю сюда каждый год».
Мы замечаем женщину, которую видели пронзенной в святилище. Ее зовут Пай Сирипон, объясняет Джо, и она махсонг - один из духов-медиумов, вокруг которых вращается фестиваль. «Песнь Ма» означает «зачарованная лошадь» - лошади, на которых едут боги», - говорит Джо. Становится очевидным, что Пай - одна из менее радикальных практикующих. Мимо проходит женщина с комком шипов, заткнутым через нижнюю губу, и выглядит так, словно проиграла бой с морским ежом. Двое мужчин проходят парадом с мечами, пронзенными обеими щеками и скрещивающимися во рту. Их направляет команда проводников, и они, кажется, не осознают, что происходит вокруг, трясутся, как будто только что отложили отбойный молоток.
Идти прямо в гуще процессии - это нервирующий опыт: я постоянно оглядываюсь через плечо в поисках острых шипов шампуров, торчащих из щек, на которые их носители не обращают внимания. Слышен настойчивый хор петард, запускаемых со стороны людьми, которые затыкают уши и, хихикая, отступают в облака дыма. Мой адреналин зашкаливает; это, по крайней мере, эффективное лекарство от смены часовых поясов...
Слова - Дэниэл Стейблс, фото - Ульф Свэйн. National Geographic Traveller UK June 2024.
Ещё не светало, но Чуй Туи, китайский храм в старом городе Пхукета, уже напоминает улей по активности. Я стою в большой толпе приверженцев, защищённых навесами из киновари и нефрита и окружённый эклетическими религиозными статуями: даосскими божествами, индуистскими богами и буддийскими бодхисатвами.
Сейчас 5:30 утра, и восход солнца начинает пронзать осколки света сквозь синие проплешины на небе. Завитки благовонного дыма доносят на ветру пьянящий аромат камфоры и сандалового дерева. Сезон дождей подходит к концу, и прогнозируются штормы, но мой гид Джо Лекур уверяет меня, что во время Вегетарианского фестиваля на Пхукете дождя никогда не бывает.
Вы можете себе представить, что вегетарианский фестиваль - это в основном спокойное мероприятие. Но вы бы в таком случае сильно ошиблись.
Джо указывает на женщину в паре метров перед нами. На ней тиара и великолепная туника цвета электрик, расшитая парчой с цветочным узором и китайскими иероглифами. Её начинает тошнить, тело начинает трястись, а глаза тускнеют; ей помогает сесть в кресло команда помощников, которые протыкают ей обе щеки шампурами длиной в фут. Никакой анестезии не применяется, но она не вздрагивает. Вскоре она встает со стула и присоединяется к длинной очереди истово верующих с таким же пирсингом - сегодня их около 1900 - в процессии вокруг Старого города Пхукета.
Эти парады являются центральным элементом фестиваля, девятидневного зрелища ритуальных увечий, пиротехники и постной еды, которое проходит на Пхукете в девятый лунный месяц каждого года. Его история насчитывает около 200 лет. История гласит, что оперная труппа, состоящая из даосов, говорящих на языке хоккиен, из китайской провинции Фуцзянь, гастролировала по Пхукету в 1825 году, когда их охватила эпидемия холеры. Они объяснили чуму тем, что пренебрегали поклонением богам, и поэтому быстро возобновили свои домашние обычаи, включая ритуальное нанесение увечий и соблюдение диеты без мяса. Эпидемия вскоре закончилась, и оперная труппа вскоре покинула Пхукет, но именно они вдохновили на проведение ежегодного фестиваля.
Джо ведет меня в самую гущу процессии. Высокая женщина лет тридцати, одетая (как и я) в белоснежную одежду участников фестиваля, говорит мне, что это событие со временем ей приглянулось. «Когда я впервые приехала сюда 13 лет назад, после того как переехала сюда из Бангкока, я ненавидела это - это было слишком интенсивно», - говорит она. «Но с тех пор я приезжаю сюда каждый год».
Мы замечаем женщину, которую видели пронзенной в святилище. Ее зовут Пай Сирипон, объясняет Джо, и она махсонг - один из духов-медиумов, вокруг которых вращается фестиваль. «Песнь Ма» означает «зачарованная лошадь» - лошади, на которых едут боги», - говорит Джо. Становится очевидным, что Пай - одна из менее радикальных практикующих. Мимо проходит женщина с комком шипов, заткнутым через нижнюю губу, и выглядит так, словно проиграла бой с морским ежом. Двое мужчин проходят парадом с мечами, пронзенными обеими щеками и скрещивающимися во рту. Их направляет команда проводников, и они, кажется, не осознают, что происходит вокруг, трясутся, как будто только что отложили отбойный молоток.
Идти прямо в гуще процессии - это нервирующий опыт: я постоянно оглядываюсь через плечо в поисках острых шипов шампуров, торчащих из щек, на которые их носители не обращают внимания. Слышен настойчивый хор петард, запускаемых со стороны людьми, которые затыкают уши и, хихикая, отступают в облака дыма. Мой адреналин зашкаливает; это, по крайней мере, эффективное лекарство от смены часовых поясов...