Советское общество было обществом с определенными культурно-историческими нормами, которые для его существования и функционирования были не менее важны, чем социалистический способ производства. Одним из его важнейших, базовых элементов была семья - «ячейка общества». В целях формирования правильного представления о норме, в книгах и фильмах для детей младшего возраста было принято изображать крепкую, дружную семью, в которой родители заботятся о своих детях , занимаются их воспитанием, а дети уважают и слушаются родителей. Изображение семьи в трилогии о Простоквашино идет вразрез с этой традицией.
В 1973 году впервые была опубликована сказочная повесть Эдуарда Успенского «Дядя Фёдор, пёс и кот»:
По мотивам повести были созданы мультфильмы: "Трое из Простоквашино" (1978), "Каникулы в Простоквашино"(1980), "Зима в Простоквашино"(1984).
[Spoiler (click to open)]Сюжет первого фильма («Трое из Простоквашино») строится на следующей конфликтной ситуации: маленький мальчик по имени дядя Федор приводит домой бездомного кота, мать не разрешает оставить его в доме. Отец сначала поддерживает сына, затем уступает жене, в результате дядя Федор оставляет родителей и уезжает жить в деревню Простоквашино. Заметим, что в ситуации, когда родители не разрешают принести бездомное животное в дом или просто завести домашнее животное, оказываются очень многие дети, причем моральная правота родителей здесь под большим вопросом. Ребенку-зрителю, подсознательно идентифицирующего себя с главным героем, навязывается чувство отчуждения от родителей, чувство «внутреннего бегства», символом которого является отъезд дяди Федора в Простоквашино.
Ситуация отчуждения ребенка от родителей закрепляется как нормальная в следующем диалоге: Почтальон Печкин: А ты, мальчик, чей? Дядя Федор: Я ничей. Я сам по себе мальчик. Свой собственный. Почтальон Печкин: Так не бывает, чтоб дети сами по себе были. Дети обязательно чьи-нибудь. Кот Матроскин: Это почему не бывает? Я, например, сам по себе кот.
Нормальное для советского общества утверждение о неразрывной связи родителей и детей Э.Успенский вкладывает в уста довольно несимпатичного персонажа - почтальона Печкина, а его опровержение - в уста обаятельного кота Матроскина. Дискредитации мнения, высказанного почтальоном Печкиным, служит и тот факт, что он сообщает родителям дяди Федора, где находится их сын, не бескорыстно, а за обещанное вознаграждение - велосипед.
Поведение родителей дяди Федора также помогает внушить ребенку-зрителю, что в этой отделенности ребенка нет ничего ужасного: они спокойны, в милицию не обращаются и даже не сразу решают дать объявление в газету. Во втором фильме трилогии ( «Каникулы в Простоквашино») , когда дядя Федор сбегает от родителей на вокзале и уезжает на электричке в Простоквашино, они спокойно отправляются на курорт.
Вопреки советскому культу матери (традиционно в произведениях для детей изображалась мудрой , заботливой, самоотверженной), мать дяди Федора изображена как эгоистичная и недалекая женщина. Домашний труд на благо семьи ей в тягость: «Хватит, надоело! Моя жизнь совершенно беспросветна. Я живу , как крестьянка крепостная!» - «Хватит! Я на вас весь год со сковородкой работала!» («Каникулы в Простоквашино»).
Она мечтает поехать на курорт, чтобы надеть там свои «четыре шелковых вечерних платья» и в них «очаровывать»: «А что я буду там делать, в вашем Простоквашине? В вечернем платье дрова рубить? Или быков очаровывать?»
Она не считает необходимым прививать сыну уважение к отцу: «Это наш папа с ума сошел. Он нас на курорт не пускает» («Каникулы в Простоквашино»).
Когда дядя Федор во второй раз сбегает в Простоквашино, она испытывает не беспокойство за сына, а обиду на его неблагодарность: «Я тебя воспитывала, я из-за тебя ночей не спала, а ты… ты… на электричке едешь».
Именно мать ,нисколько не беспокоясь о сыне, настаивает на том, чтобы продлить пребывание на курорте: Папа: Дорогая, давай бросим твой курорт и поедем в Простоквашино. Мама: Потерпи. Я два вечерних платья надевала, еще два осталось. Папа: Но мальчику может быть без нас плохо. Мама: Это нам без него плохо. А ему там хорошо.У него там есть, до которого тебе расти и расти. Он за ним, как за каменной стеной.
Она не хочет заводить второго ребенка («Зима в Простоквашино»).
Во втором фильме трилогии (опять-таки вопреки советской традиции изображения матери в произведениях для детей) ее внешность подчеркнуто сексуальна: очень большая грудь при очень тонкой талии (20:14). Что интересно, в третьем фильме грудь у нее вообще исчезает (видимо, все-таки поработала цензура).
Отец дяди Федора - этакий интеллигент-«тюфяк», к жене относится с большой долей иронии, но предпочитает ей уступать (в вопросе о бездомном коте, при выборе места отдыха). Вопреки советской традиции изображения отношений родителей в произведениях для детей, вводится мотив ревности отца к жене («Зима в Простоквашино»).
Что касается воспитания, в трилогии о Простоквашино родители и ребенок меняются местами: не мама и папа воспитывают дядю Федора, а он их своими поступками, причем главным образом мать. В конце первого фильма мать осознает, что была неправа, запретив сыну привести кота Матроскина домой. Во втором - понимает, что Простоквашино лучше курорта. В третьем - что Новый год нужно встречать в Простоквашино, а не в городе.
Главный же персонаж - ребенок - остается неизменно "хорошим" с начала первого фильма до конца третьего, что опять-таки не характерно для советских произведений для детей, где изображенная ситуация служит обретению персонажем-ребенком неких нравственных истин. Непослушание (бегство от родителей) вообще не рассматривается как плохой поступок: дядя Федор не только не был наказан за него, его даже слегка не пожурили.
Таким образом, трилогия о Простоквашино оказывала и оказывает на детей младшего возраста, крайне негативное влияние, дезориентируя их относительно того, какой должна быть семья и какими должны быть взаимоотношения внутри семьи (поскольку в этом возрасте большинство детей не способны критически отнестись к увиденному в мультфильме), учит детей непослушанию. Мультфильм воздействует на сознание ребенка мягко, не агрессивно, но разрушительно.