Хрю
Чудесная байка чудесного Стрингера напомнила еще одну историю походных испугов,- примечательную еще и тем, что произошла по полнейшей трезвяни. ;-)
Дни майских праздников 1986 года наша небольшая компания любителей пешего топанья по Крыму решила использовать на всю катушку. Поскольку работали все на вычислительном центре - и всегда имели в запасе по нескольку отгулов,- проблем с потенциальным попаданием на "праздничное" дежурство не возникло. И утром 1 числа наша долгоногая четверка высадилась из автобуса близ одного из утопающих в абрикосовом цвете сел,- и пошлепала себе по дамбе водохранилища, рассчитывая до темноты перевалить через третью (самую низкую) гряду и найти приятное место для ночлега. Так и вышло. Соскучившись по вольному перебиранию ногами, ходу мы дали хорошего,- и еще за час до сумерек нашли неглубокий непродуваемый распадок (дождя не ожидалось) возле ручейка, поставили палатку, а затем мы с младшим коллегой остались обустраивать лагерь и варить ужин, а старшие коллеги решили подняться на ближайшую цепочку горушек и осмотреть окрестности. Надо сказать, что - с учетом назревающего заката - зрелище их ожидало сказочное. Но природе было угодно иное.
Итак, стемнело. Ребят нет. Час после заката. Ребят нет. А надо вам сказать, что парою они не были, так что заниматься особенно долго после заката им было вроде как нечем. Сидим мы с другом, лес слушаем. В лесу чивичут, шуршат. Над распадком, пару раз ухнув для порядку, пролетело темное крылатое. Попозже - вместе с комарами - к прогалине спустились летучие мыши... словом, типичное вечернее лесное общество. Ребят нет. Ладно, думаем,- парень рослый, армию отслужил,- это насчет постоять за себя и за девушку, ежли что; да и девушка - недурного легкоатлетического сложения. Разделиться - мне остаться у палатки, коллеге пойти за ними,- дурость, как для ночи. Звать - эхом путать. Сделали костер подымнее, чтоб подсвеченный столб было видно из-за горушек...
К полуночи хруст вдоль ручья. Идут наши,- усталые, злые, исцарапанные...
А дело было так. Поднялись они на хребетик, стали закат глядеть. "Красотаааа!",- поведала горам девушка. За соседними кустами громко хрупнуло. "Кто там?" - строго вопросил парень. "Хру!"- раздалось из кизилятника,- Хру, хру, топ-топ-топотут!" - и стволики раздвинул здоровенный черный пятак. Девушка выдала звук, сравнимый по мощности с колоколами громкого боя,- и наши друзья ринулись, не разбирая дороги, подальше от владельца рыла. Позади хрумчало и топотало.
Опомнились они почти у водохранилища, кое-как омыли кизиловые охлесты - и тихо поплелись назад, то есть - вперед.
К слову, назавтра мы проходили по тому месту, где произошла памятная встреча. Просеки от него пролегали в обе стороны - в одну дунули ребята, в другую ломился кабан.
А часа в три ночи разновысокое хрюканье раздалось за брезентом. Хрюкотаны до утра ошивались вокруг палатки и пытались подрыть тот ее угол, откуда пахло рюкзаками со съестным. Утром мы обнаружили, что палатка обрыта по периметру - так, словно нас решили обеспечить водостоком,- да вдобавок раскопано и расшвыряно кострище: кабанячья компания надеялась, что в остывшей золе найдется хотя бы забытая картошина...
Дни майских праздников 1986 года наша небольшая компания любителей пешего топанья по Крыму решила использовать на всю катушку. Поскольку работали все на вычислительном центре - и всегда имели в запасе по нескольку отгулов,- проблем с потенциальным попаданием на "праздничное" дежурство не возникло. И утром 1 числа наша долгоногая четверка высадилась из автобуса близ одного из утопающих в абрикосовом цвете сел,- и пошлепала себе по дамбе водохранилища, рассчитывая до темноты перевалить через третью (самую низкую) гряду и найти приятное место для ночлега. Так и вышло. Соскучившись по вольному перебиранию ногами, ходу мы дали хорошего,- и еще за час до сумерек нашли неглубокий непродуваемый распадок (дождя не ожидалось) возле ручейка, поставили палатку, а затем мы с младшим коллегой остались обустраивать лагерь и варить ужин, а старшие коллеги решили подняться на ближайшую цепочку горушек и осмотреть окрестности. Надо сказать, что - с учетом назревающего заката - зрелище их ожидало сказочное. Но природе было угодно иное.
Итак, стемнело. Ребят нет. Час после заката. Ребят нет. А надо вам сказать, что парою они не были, так что заниматься особенно долго после заката им было вроде как нечем. Сидим мы с другом, лес слушаем. В лесу чивичут, шуршат. Над распадком, пару раз ухнув для порядку, пролетело темное крылатое. Попозже - вместе с комарами - к прогалине спустились летучие мыши... словом, типичное вечернее лесное общество. Ребят нет. Ладно, думаем,- парень рослый, армию отслужил,- это насчет постоять за себя и за девушку, ежли что; да и девушка - недурного легкоатлетического сложения. Разделиться - мне остаться у палатки, коллеге пойти за ними,- дурость, как для ночи. Звать - эхом путать. Сделали костер подымнее, чтоб подсвеченный столб было видно из-за горушек...
К полуночи хруст вдоль ручья. Идут наши,- усталые, злые, исцарапанные...
А дело было так. Поднялись они на хребетик, стали закат глядеть. "Красотаааа!",- поведала горам девушка. За соседними кустами громко хрупнуло. "Кто там?" - строго вопросил парень. "Хру!"- раздалось из кизилятника,- Хру, хру, топ-топ-топотут!" - и стволики раздвинул здоровенный черный пятак. Девушка выдала звук, сравнимый по мощности с колоколами громкого боя,- и наши друзья ринулись, не разбирая дороги, подальше от владельца рыла. Позади хрумчало и топотало.
Опомнились они почти у водохранилища, кое-как омыли кизиловые охлесты - и тихо поплелись назад, то есть - вперед.
К слову, назавтра мы проходили по тому месту, где произошла памятная встреча. Просеки от него пролегали в обе стороны - в одну дунули ребята, в другую ломился кабан.
А часа в три ночи разновысокое хрюканье раздалось за брезентом. Хрюкотаны до утра ошивались вокруг палатки и пытались подрыть тот ее угол, откуда пахло рюкзаками со съестным. Утром мы обнаружили, что палатка обрыта по периметру - так, словно нас решили обеспечить водостоком,- да вдобавок раскопано и расшвыряно кострище: кабанячья компания надеялась, что в остывшей золе найдется хотя бы забытая картошина...