Пятнадцатое число
Добрый человек Zhilin_Mikhail еще спрашивает, была ли я в Одессе! Еще как была! А однажды нас с коллегой Одесса поймала и отпускать не хотела!
Дело было году эдак в 93-м плюс-минус трамвайная остановка. В те старые-стародавние времена я обреталась на телеканале, выпускавшем, помимо всего прочего, новости южного региона (фактически, по трем областям - Николаевской, Херсонской и Одесской, с прихватом Крыма иногда). База была в Николаеве, и по другим двум областям частично наши группы ездили, частично - компания получала сюжеты по релейке.
Однажды мы с Оператором отправились в Одессу не на световой день, как обычно, а почти на двое суток: коллеги затеяли создание ассоциации "Журналисты и Право", работа была рассчитана на день и следующее утро. Поскольку время окончания ее "плавало", обратных билетов мы не брали. А вот гостиницу забронировали загодя: наша координатор расстаралась и выцепила каждому по месту пусть и в четырехместных номерах, зато в самом центре, не слишком далеко от МВД и прокуратуры, где и проходили мероприятия: двум неленивым существам ногой подать.
Рабочий план выполнялся идеально, вечерние посиделки в честь создания ассоциации (мы туда вписались, непременно же) были милыми и беспонтовыми (чванные фуршэээты еще не вошли в моду), а после них мы отправились побродить по ночной Одессе, снимая на S-VHS еще камеру то, что можно было "вытянуть" по ночному делу ("снимать погоду" - это святое; мы с Оператором придумывали под каждую погоду сюжет, и музыку при монтаже коллеги подбирали тоже вдумчиво).
Усталые и почти счастливые, мы расползлись по гостиничным койкам... а утром пробудились полными банкротами: это было какое-то 15-е число какого-то теплого месяца; в те веселые годы подорожания происходили по первым или пятнадцатым числам, и вот ночером как раз повысились гостиничные тарифы. Излишне говорить, что в день поселения нам никто об этом не сообщил, а ранее через редакцию эта информация не проходила. Вот и вышло, что доплатив за полсуток (доказывать отсутствие обратоного действия у этого поДстановления было бесполезно: нам вежливо, с участием пары швейцаров предложили оставить в залог аппаратуру), мы остались без денег на отъезд: хоть автобусом, хоть в туалете скотовозки Одесса-Симферополь; рубль сорок мелочью - таково было все наше достояние.
Вот тут и проявила себя ассоциация, созданная в том числе и с целью защиты журналистов, пишущих на правовые темы: секретарь пресс-центра МВД мигом пустила шапку по кругу, и "билетная" сумма была собрана; билеты по наши души она вызвонила несколькими мановениями тонких пальцев с острыми алыми ногтями. А поскольку мы оказались в статусе бедных брошенных котят, нас упихали бутербродами до полного изнеможения, а дабы изнеможение было максимально полным - оздоровили подкидышей портвешком, и потом на милицейской машине доставили к автобусу.
Лицо водителя, в автобус которого двое импозантных милиционеров усаживали невнятную парочку с кофром и штативом - запомнилось.
Дело было году эдак в 93-м плюс-минус трамвайная остановка. В те старые-стародавние времена я обреталась на телеканале, выпускавшем, помимо всего прочего, новости южного региона (фактически, по трем областям - Николаевской, Херсонской и Одесской, с прихватом Крыма иногда). База была в Николаеве, и по другим двум областям частично наши группы ездили, частично - компания получала сюжеты по релейке.
Однажды мы с Оператором отправились в Одессу не на световой день, как обычно, а почти на двое суток: коллеги затеяли создание ассоциации "Журналисты и Право", работа была рассчитана на день и следующее утро. Поскольку время окончания ее "плавало", обратных билетов мы не брали. А вот гостиницу забронировали загодя: наша координатор расстаралась и выцепила каждому по месту пусть и в четырехместных номерах, зато в самом центре, не слишком далеко от МВД и прокуратуры, где и проходили мероприятия: двум неленивым существам ногой подать.
Рабочий план выполнялся идеально, вечерние посиделки в честь создания ассоциации (мы туда вписались, непременно же) были милыми и беспонтовыми (чванные фуршэээты еще не вошли в моду), а после них мы отправились побродить по ночной Одессе, снимая на S-VHS еще камеру то, что можно было "вытянуть" по ночному делу ("снимать погоду" - это святое; мы с Оператором придумывали под каждую погоду сюжет, и музыку при монтаже коллеги подбирали тоже вдумчиво).
Усталые и почти счастливые, мы расползлись по гостиничным койкам... а утром пробудились полными банкротами: это было какое-то 15-е число какого-то теплого месяца; в те веселые годы подорожания происходили по первым или пятнадцатым числам, и вот ночером как раз повысились гостиничные тарифы. Излишне говорить, что в день поселения нам никто об этом не сообщил, а ранее через редакцию эта информация не проходила. Вот и вышло, что доплатив за полсуток (доказывать отсутствие обратоного действия у этого поДстановления было бесполезно: нам вежливо, с участием пары швейцаров предложили оставить в залог аппаратуру), мы остались без денег на отъезд: хоть автобусом, хоть в туалете скотовозки Одесса-Симферополь; рубль сорок мелочью - таково было все наше достояние.
Вот тут и проявила себя ассоциация, созданная в том числе и с целью защиты журналистов, пишущих на правовые темы: секретарь пресс-центра МВД мигом пустила шапку по кругу, и "билетная" сумма была собрана; билеты по наши души она вызвонила несколькими мановениями тонких пальцев с острыми алыми ногтями. А поскольку мы оказались в статусе бедных брошенных котят, нас упихали бутербродами до полного изнеможения, а дабы изнеможение было максимально полным - оздоровили подкидышей портвешком, и потом на милицейской машине доставили к автобусу.
Лицо водителя, в автобус которого двое импозантных милиционеров усаживали невнятную парочку с кофром и штативом - запомнилось.