Психотерапия, следующий левел.
В данную минуту я переживаю один из самых сложных жизненных моментов.
На психотерапии я добралась до самой сути, до изначальной поломки, от которой начала расти поврежденная ткань.
Надо сказать, поломка очень глобальная. Вообще-то, у меня есть ощущение, что это не чинится.
Вернее, даже так, это не исправляется полностью. Да, можно убрать много поломок, которые тянутся от этого сломанного места, починить вещи, которые поломались снаружи. Но вот это зерно не убрать никак.
Самое интересное, как это все переплетается с тем, что я недавно слушала в Школе Приемных Родителей в центре ИРСУ.
В первые несколько месяцев жизни, у ребенка устанавливается прочная связь со взрослым, который ухаживает за ним.
В контексте детей, от которых матери отказываются сразу при рождении, никаких постоянных взрослых около таких детей нет. Привязанность не наступает и самая первое, что ломается у малыша, это вот это чувство " Я есть и это хорошо".
ТО есть, оно не совсем ломается, оно просто ребенку не закладывается.
Так вот. Моя поломка ощущается именно так:
Я есть, но ничего хорошего в этом нет.
Честное слово. Я пребывала в шоковом состоянии несколько дней. Мне даже подумалось, что я притянула это чувство за уши, как ипохондрик. Но нет, поломки, которые идут от этого чувства - настоящие, комплекты ветвистые, тянутся со мной с детства.
Я позвонила маме и просто начала её расспрашивать, ну откуда у меня, семейной девочки, поломка ребенка из системы.
И мама вспомнила следующее:
Я родилась в июне, а в сентябре у неё продолжилась учеба в консерватории. Она ездила туда практически каждый день, со мной оставался отец.
Иногда она возвращалась с учебы и заставала меня одну в квартире. Отец просто уходил из дома, оставляя трехмесячную меня в кровати.
Как долго я была одна - никто не знает. Иногда я спала, иногда рыдала, в общем, случалось это не каждый день, но достаточно часто. И к сессии, то есть, к зиме, мама взяла академический, так как папа мой слился окончательно.
Понимаю, это выглядит не так уж страшно. Но вот такие, не самые кровавые инциденты, могли поломать мое ощущение себя в этом мире.
Можно, конечно, подумать, что как-то уж больно красиво одно на другое легло.
Да и не столь важно, почему поломалось. Важно, что теперь делать и как с этим жить.
Ибо последнего не хочется совсем.
На психотерапии я добралась до самой сути, до изначальной поломки, от которой начала расти поврежденная ткань.
Надо сказать, поломка очень глобальная. Вообще-то, у меня есть ощущение, что это не чинится.
Вернее, даже так, это не исправляется полностью. Да, можно убрать много поломок, которые тянутся от этого сломанного места, починить вещи, которые поломались снаружи. Но вот это зерно не убрать никак.
Самое интересное, как это все переплетается с тем, что я недавно слушала в Школе Приемных Родителей в центре ИРСУ.
В первые несколько месяцев жизни, у ребенка устанавливается прочная связь со взрослым, который ухаживает за ним.
В контексте детей, от которых матери отказываются сразу при рождении, никаких постоянных взрослых около таких детей нет. Привязанность не наступает и самая первое, что ломается у малыша, это вот это чувство " Я есть и это хорошо".
ТО есть, оно не совсем ломается, оно просто ребенку не закладывается.
Так вот. Моя поломка ощущается именно так:
Я есть, но ничего хорошего в этом нет.
Честное слово. Я пребывала в шоковом состоянии несколько дней. Мне даже подумалось, что я притянула это чувство за уши, как ипохондрик. Но нет, поломки, которые идут от этого чувства - настоящие, комплекты ветвистые, тянутся со мной с детства.
Я позвонила маме и просто начала её расспрашивать, ну откуда у меня, семейной девочки, поломка ребенка из системы.
И мама вспомнила следующее:
Я родилась в июне, а в сентябре у неё продолжилась учеба в консерватории. Она ездила туда практически каждый день, со мной оставался отец.
Иногда она возвращалась с учебы и заставала меня одну в квартире. Отец просто уходил из дома, оставляя трехмесячную меня в кровати.
Как долго я была одна - никто не знает. Иногда я спала, иногда рыдала, в общем, случалось это не каждый день, но достаточно часто. И к сессии, то есть, к зиме, мама взяла академический, так как папа мой слился окончательно.
Понимаю, это выглядит не так уж страшно. Но вот такие, не самые кровавые инциденты, могли поломать мое ощущение себя в этом мире.
Можно, конечно, подумать, что как-то уж больно красиво одно на другое легло.
Да и не столь важно, почему поломалось. Важно, что теперь делать и как с этим жить.
Ибо последнего не хочется совсем.