(no subject)
Этюд, самолично исполненный на днях с вороным и приятным на ощупь. Началось всё с того, что я проснулась. Ну ладно, шучу.
В общем, по традиции настойчиво мякая где-то у меня под ногами (как и всегда, когда котику хоцца любви), пока я в кухне гремела кастрюлями, он таки навязался быть взятым на руки и, в очередной раз достигнув апогея состояния любви и неги из-за моих умелых почёсываний, незаметно сполз в позу приласканного воробушка примерно в район моего живота (см рис. 1). Он, правда, сначала лёг набок, поддерживаемый моей мускулистой из-за этого бегемота рукой.
Апогей, правда, как выяснилось, пришёлся на попозже.
Вороной и приятный на ощупь усиленно сопел в мой живот, упирался в него лапоньками и, смекнув, что этот невинный петтинг с почёсываниями пока не собирается заканчиваться, подразвернулся пузом вверх.
Пару минут спустя кот, истошно урча, уже обсопливливал сгиб моей руки и часть халата своим мокрым носом, перебирая в воздухе когтиками передних лап невидимое нечто и максимально вытягивая задние.
А Ольга Игоревна, похихикивая, поскольку бегемот действительно крайне смешно щекочет усами, снова и снова заносила над ним руку для почёсывания бегемотского тела по всей длине (см рис. 1).
Но кота в итоге пришлось поставить, потому что у меня макароны сварились.
Про "поставить" отдельная история, поскольку это тоже всегда праздник: кот, чувствуя, что я нагибаюсь, прижимая его к своему плечу в районе его лопаток и при этом кладя руку на его поясницу (у котов бывает поясница?), вытягивает вниз задние лапы и вот этими вытянутыми лапами ставится на любую поверхность, несколько секунд стоит, держась за меня передними, и уже потом садится. Так-то.