«Воздух» Алексея Германа-младшего, 2023
Война. Апрель 42-го. Ленинградский фронт, тот, что в блокаде. Истребительный полк. «Дорога жизни», которую нужно прикрывать. Пилотов мало, самолётов ещё меньше. Прислали девчонок, что наскоро поднатаскали на лётчиц. Без опыта. Налёт немецкой авиации - и часть тех девчонок уже с оторванными ногами. Так ничего и не успели…
Они потом так и будут погибать, эти девочки. Одна за одной. Пока все не погибнут. Одна, правда, выживет. Случайно. Дотянет до 44-го. Одна.
А пока весна 42-го. Вторая ударная армия уже в окружении - деблокирования Ленинграда не получилось. Дальше у неё Мясной бор и Власов. Об этом наши герои, что из старших офицеров да с опытом (Безруков и Лядова) частью уже знают, частью предчувствуют. У немцев всё лучше - от лётчиков до самолётов и раций. И наше отставание, по словам завернувшего на огонёк старого инженера, на годы. Без-на-дё-га…
Совсем главная героиня, что пока сержант, а правильнее - отделённый командир (Талызина-внучка), ничего такого не предчувствует - она просто демонстрирует пионерскую наивность - оказывается, сокровища Эрмитажа не вывезены, партизан, из которых половина дети, не эвакуируют, наших пленных многие тысячи, стрелять в немцев рука не поднимается, потому что они живые. И нежное девичье ушко с завитком золотистых волос на фоне серых шинелей, грязи и окровавленных трупов. Классика! И штамп!!
Да, девочка наша (Талызина-внучка) - пилотесса трудной судьбы. Папа, классный лётчик и герой Гражданской, усомнившийся в новом авиадвигателе, расстрелян. И мама с ним. Прямой намёк на Рычагова с женой. По времени не бьётся, но привкус уже есть… Доча от родителей отказалась, фамилию сменила и попала в детский дом. Где её, юную балерину, насиловал наставник-воспитатель. Не иначе старый большевик. Чтобы искупить «предательство» отца, девочка идёт в пилоты.
Ну, дальше всякие перипетии. И в каждом вылете потери - тех самых девчонок.
А ещё у нас есть негодяи среди офицеров. Вот один такой попытался героиню, к тому времени уже младшего лейтенанта, изнасиловать. И она его застрелила. Под трибунал пошёл техник. Он уже старый, ему всё равно. Даром, что киевский еврей.
Техническая сторона… странна. Воздушные бои никакие. Что изнутри кабины, что снаружи. Самолёты на полевых аэродромах разных фронтов расставлены в живописном беспорядке и накрыты нет, не маскировочной сеткой, как, верно, до сих пор представляется съёмочной группе, а рваной просто сеткой, вероятно, капроновой, без маскировки. А тогда зачем? Танки в Сталинграде осени 42-го, наши танки, откровенно стары: БТ-5 или БТ-7. Не то, чтобы таких уже совсем нигде не было, но даже от Харькова они своим ходом никак дочапать не смогли бы - ресурс не тот. А бронирование у них таково, что прошибается всем, что крупнее винтовочной пули - то есть в интенсивном городском бою жизни у них три минуты. Тут же ездят туда-сюда, устрашая зрителя отсталостью Красной армии.
Конечно, в жизни возможно всякое, однако совпадения как-то все к одному - боднуть советскую власть.
Удивительно, что Герман не отразил волну брака новых самолётов, что накрыла действующую армию весной 43-го. Тогда погибло много боевых лётчиков. На ровном месте. Явное режиссёрское упущение.
Философия? Ну, конечно есть. Чтобы Герман да без этого? Вот, что выбрать, Родину или конкретного человека? Что важнее? Поначалу героиня стоит за человека, за его жизнь, ибо она реальна, а Родина - абстракция. Потом уравнивает: без Родины нас нет, но и Родины без нас тоже нет - поэтому воюем самоотверженно, но не умирая.
Почему «Воздух»? Задача пилота не в том, чтобы стрелять вовремя или не стрелять, пилот должен раствориться в окружающем пространстве, в воздухе, освободиться ото всего - и тогда у него всё получится. Если выживет… Так говорит комполка (Безруков). Вопрос: от чего освободиться - от страха смерти или от любви к Родине? Героиня наша гибнет со страхом и, стало быть… Да, Герман, он такой.
Про лётчиков у нас два шедевра (может, и больше, но навскидку на память сразу приходят только эти) - «В бой идут одни старики» и «Торпедоносцы». Мажорный и минорный. Германовская картина не дотягивает ни до того, ни до другого. Хотя претензия обозначена вполне определённо. Не дотягивает сильно. Может, не надо было и браться?
Да, тут про женщину на войне. В нетривиальной ипостаси. Настолько нетривиальной, что даже экзотической. Надо ли было? Если здесь не авантюрные приключения, а претензия на глобальное обобщение и символизацию?
Два с половиной часа не скажу, что тягомотины, хотя подсократить не мешало бы. Общее впечатление очень рыхлое и… не трогающее.
До папы джуниору всё-таки далеко. И по картинке, и по экспрессии, и по философии. Претензия есть. Даже на подтекст. Но не тянет. Не пора ли гению угомониться? Ну, не получается у него ничего. Не получается. Может, потому что не гений?
А вот Настя Талызина далеко пойдёт. Если не собьют.