«Пищеблок» Алексея Иванова, или К вопросу о силе воли
Беззаботное пионерское детство, такая же беззаботная студенческая юность и… никому не нужные скучные правила. А вокруг сосновый лес, красивые девчонки и марево июльского дня. Лепота!
Волга, Жигули, пионерлагерь «Буревестник», лето 1980 года. Где-то там, за экраном телевизора - олимпиада. Где-то там лучшие атлеты планеты ведут бескомпромиссную борьбу. Все - сильные, все - техничные, все - целеустремленные, но побеждает тот, у кого сильнее воля. А пионеры, вожатые и персонал - болеют.
Однажды ночью в неверной игре лунных бликов пионер Валерка различает престранное, невозможное, страшное… Как в сказке или в фильме ужасов. Вампир!
Можно было бы сказать, что герой отважно вступает в бескомпромиссную борьбу, но это будет неправда - вступает, но только потому что деваться ему некуда. Отважно? Просто юность, да что там - детство, многого не знает и очевидного не понимает.
Валерке везет - он находит друга, соратника, старшего товарища. Вожатый Игорь тоже видит вампира. Их уже двое,.. загнанных в угол.
На первый взгляд - сатира. На Советский Союз. Не бог весть насколько остроумная, но жесткая, даже злая и в целом… правомерная.
Большевики, вернее, их наследники создали обесчеловеченное общество. Идеи, порывы, горение духа, в революционную эпоху сворачивавшие горы, оказались выхолощены, превратились в никчемные фразеологизмы, даже в пустые фонемы. Жизнь умерла, но форма ее осталась - понятная, четкая, пусть никчемная, но обществом постоянно воспроизводимая. Нормальный человек в эту форму не вмещается, а вот мертвец, упырь - очень даже. И поскольку мертвец точно следует формальным правилам, в отличие от испытывающего сомнения, переполняемого эмоциями и мечтами живого человека, он легко взбирается по четко структурированной властной вертикали. И мы имеем общество мертвяков, паразитирующее на живых людях…
Внизу - тушки - крепостные, дойные коровы вампиров. Их господа - пиявцы - потихоньку, но каждый день сосут у них кровь. Сосут и для себя, и для своего старшего товарища, выступая для того своего рода консервами - на случай какой бескормицы или опасности. Пиявцы, в отличие от тушек, свое рабство осознают, но воспринимают его с восторгом - ведь они служат богу. Какая замечательная пирамида, не правда ли?! Так и кажется, что самым главным вампиром сейчас будет назван Ленин…
Но что нам сейчас эта сатира? Сейчас?! Как-то, мягко говоря, неактуально…
Посмеемся над СССР с его коммунизмом! Но, что принципиально отличает ее, ту, ушедшую уже эпоху, от реальности современной, хоть отечественной, хоть зарубежной? Ни-че-го!
Везде и всегда общество так или иначе декларирует и так или иначе навязывает своим членам некоторый кодекс поведения, исполнение которого позволяет обществу функционировать оптимально, а гражданам - получать максимум благ. А это значит, что… Читатель, ты уверен, что среди твоих знакомых нет десятка-другого, ну, ладно, хотя бы парочки - вампиров?
Действие развивается, проявляются новые детали и становится ясно, что первый взгляд - это всего лишь первый взгляд.
Кто в детстве не грезил настоящим, большим делом, таким, чтобы с напряжением всех сил, чтобы для всего человечества - ну, там, полетом на Альфу Центавра или озеленением Сахары, созданием чего-нибудь небывалого? А героикой Гражданской, Отечественной? И чтобы рядом настоящие товарищи - один за всех и все за одного - такие, чтобы на всю жизнь? Вот и с плакатов о том же. И с трибун слова все правильные. А оказывается, на деле ничего никому не нужно - только чтобы дурацкие правила не нарушали…
Предательство идеалов и романтики борьбы, революции, дружбы и просто жизни. А юности нужны эти идеалы и эта романтика - потому что она юность, потому что она живая. И это вторая линия романа - проблема взросления, социализации в омертвевшем мире взрослых.
Самые живые в обществе, это дети. И выходит, что вся тяжесть борьбы с вампирами ложиться на них. Именно потому, что дети не умеют отворачиваться, еще не научились.
Вы видели Стоунхендж? А хотели бы взглянуть на поророку? Вообще, знаете, что это такое? А хотели бы отправиться на поиски Атлантиды? Так хочется разбавить пресность обыденной жизни чудом, магией, сказкой, неведомым!
Ну, вот они неожиданно оказываются рядом, эти чудо, магия, сказка, неведомое - и? Вы готовы к этому, реально готовы? Оказывается, что совсем не готовы - вам просто очень страшно.
«Чудеса маскируются под повседневность, и наука отрицает их, потому что иначе придется усомниться в повседневности, которая не может подлежать сомнению.» И «нет уже никаких вампиров, а есть странные люди, которые пьют кровь при луне».
Вторжение сказки в реальную жизнь - третья линия в романе.
Герою нашему старшему, Игорю, тоже страшно. До жути. А ведь так мечтал о чудесах… Впрочем, он-то от чуда не отворачивается, а вот прочие старательно не замечают. Может, потому и не отворачивается, что мечтал? А кто не мечтал, уходит в запой - потому что необъяснимо. И нету союзников,.. кроме детей.
Финал романа открытый. Как всегда, что-то идет не так и… Теперь все зависит от силы воли.
Вампиры отлично устроились в человеческом обществе - потому что существуют по правилам, по закону. Собственно, только по правилам они и могут существовать. А люди? Людям правила жмут. Но, в отличие от вампиров, люди правила могут менять - вот те же большевики с нуля построили такое неудобное для людей, но удобное для вампиров общество. У людей есть воля. Именно она меняет правила. Хватит ли этой воли, чтобы сломать и закон вампиров?
Воля живого человека, самостоятельно творящего свою жизнь - вот о чем на самом деле роман-то.