(no subject)
Быть родителем - сложно. Когда она смотрит на тебя маленькими милыми глазками, полными любви, и так мягко говорит «Мамочка даст любимое одеялко», я таю, и, дав чаду, что просит, она заливается в истерике: «Нет, только не это, не будем укрываться, убери, убери, убери» - вот что сложно. Сложно не сойти с ума и остаться разумным человеком.
Кризис трех лет - это как лопатой по голове, типа сотрясение, землетрясение и ураган, только ты должен продолжать улыбаться, брать на ручки и целовать. А потом отходить в сторонку, пить валерьянку или что покрепче.
С одной стороны, я рада, что сейчас это происходит в нашей семье. Потому что Варя правда стала взрослой, она делает выбор между кашей и омлетом на завтрак, она решает что конкретно надеть и куда пойти, и как долго мы будем читать ту иную книгу. Это такой маленький человечек, который неожиданно стал взрослым, это очень круто. Но вот бедные родители, которые это переживают, все перепады настроений и истерики, если что не так, они правда бедные.
В остальном дела отлично, знает наизусть «Что такое хорошо, а что такое плохо» и даже обозначает: «Книгу написал дядя Маяковский». Знает алфавит и ищет знакомые буквы везде, где только можно. Занимаясь английским, чадо ставит меня порой в ступор: «Мама, а как укроп, а как трапеция, а как Илюша (мой младший брат) будет звучать по-английски?» Столько лет занимаясь языком и преподаванием в младших классах, я даже не знаю, что ей ответить, кроме как «где там наш словарь».
Что касается меня… Я пытаюсь убедить себя, что тексты, которые пишу, когда она уснет, - это всё очень важно для общества, и я небесполезна семье. Пока получается. А вообще уже почти оклемалась от событий в марте и, кажется, готова всё начинать по новой.
А еще у нас есть хорошие дачные фотографии.
Кризис трех лет - это как лопатой по голове, типа сотрясение, землетрясение и ураган, только ты должен продолжать улыбаться, брать на ручки и целовать. А потом отходить в сторонку, пить валерьянку или что покрепче.
С одной стороны, я рада, что сейчас это происходит в нашей семье. Потому что Варя правда стала взрослой, она делает выбор между кашей и омлетом на завтрак, она решает что конкретно надеть и куда пойти, и как долго мы будем читать ту иную книгу. Это такой маленький человечек, который неожиданно стал взрослым, это очень круто. Но вот бедные родители, которые это переживают, все перепады настроений и истерики, если что не так, они правда бедные.
В остальном дела отлично, знает наизусть «Что такое хорошо, а что такое плохо» и даже обозначает: «Книгу написал дядя Маяковский». Знает алфавит и ищет знакомые буквы везде, где только можно. Занимаясь английским, чадо ставит меня порой в ступор: «Мама, а как укроп, а как трапеция, а как Илюша (мой младший брат) будет звучать по-английски?» Столько лет занимаясь языком и преподаванием в младших классах, я даже не знаю, что ей ответить, кроме как «где там наш словарь».
Что касается меня… Я пытаюсь убедить себя, что тексты, которые пишу, когда она уснет, - это всё очень важно для общества, и я небесполезна семье. Пока получается. А вообще уже почти оклемалась от событий в марте и, кажется, готова всё начинать по новой.
А еще у нас есть хорошие дачные фотографии.