Наш первый дом в Луганске
Это первый дом моей семьи в Луганске.
Он принадлежал моим прародителям в 1930-х годах.
В сентябре мы с мамой ездили на него посмотреть.
Лучше сфотографировать не получилось (нужно будет повторить осенью или зимой, когда листьев нет).
Сейчас в 1500 метрах от этого дома находится блокпост ЛНР. Днём там никого нет, а ночью дежурят боевики. Они предупредили местных жителей, чтобы после начала комендантского часа никто из дома не выходил. Сказали, что если засекут кого-нибудь тепловизором, будут стрелять на поражение.
В доме живут. Мы слышали, как кто-то ходил по двору, как поскрипывали двери.
В мирное время я бы постучалась. Может быть, даже пустили бы посмотреть.
А сейчас...
Что, если дверь отворит российский боевик?
Они ведь селятся в пустующих домах и используют их, как склады для боеприпасов.
Что я ему скажу? Что фотографирую военный объект ЛНР, потому что мои бабушка и прабабушка жили в этом доме 85 лет назад, и мне интересно всё, что касается истории моей семьи? Кто в это поверит?
Мария Варфоломеева за такие фотографии провела в плену у боевиков 419 дней.
Даже старый домик сфотографировать без опаски нельзя, не просчитывая, во что это может тебе вылиться.
Оккупация.
Он принадлежал моим прародителям в 1930-х годах.
В сентябре мы с мамой ездили на него посмотреть.
Лучше сфотографировать не получилось (нужно будет повторить осенью или зимой, когда листьев нет).
Сейчас в 1500 метрах от этого дома находится блокпост ЛНР. Днём там никого нет, а ночью дежурят боевики. Они предупредили местных жителей, чтобы после начала комендантского часа никто из дома не выходил. Сказали, что если засекут кого-нибудь тепловизором, будут стрелять на поражение.
В доме живут. Мы слышали, как кто-то ходил по двору, как поскрипывали двери.
В мирное время я бы постучалась. Может быть, даже пустили бы посмотреть.
А сейчас...
Что, если дверь отворит российский боевик?
Они ведь селятся в пустующих домах и используют их, как склады для боеприпасов.
Что я ему скажу? Что фотографирую военный объект ЛНР, потому что мои бабушка и прабабушка жили в этом доме 85 лет назад, и мне интересно всё, что касается истории моей семьи? Кто в это поверит?
Мария Варфоломеева за такие фотографии провела в плену у боевиков 419 дней.
Даже старый домик сфотографировать без опаски нельзя, не просчитывая, во что это может тебе вылиться.
Оккупация.