(no subject)
Дома уже отцвели подснежники…
Мама говорит, что как только начал сходить снег, она снова стала находить пули и всё, что оставила после себя война.
Фотографий у меня почти не осталось. Нельзя было фотографировать. Даже если кажется, что поблизости никого нет, объектив может блестеть на солнце, как оптический прицел. Можно было заиметь серьёзные неприятности, например, быть принятой за наводчицу, информаторку, и т.д.
Да и нечего уже было фотографировать. Когда отступила Нацгвардия, местные сразу же растащили по дворам уцелевшее продовольствие и боеприпасы, разобрали блиндажи на дрова, а в окопы стали свозить накопившийся бытовой и строительный мусор.
Сделать снимки по горячим следам не было возможности. Электричества на тот момент не было уже 1,5 месяца. Фотоаппарат был разряжен. Но кое-что покажу.
Дорога. Такой она была в июне, когда по ней прошел первый танк.
Эта же дорога в конце сентября. Но это не предел. Танки по ней ходят и сейчас.
"Стоп. Мины!"
Это в конце моей улицы. За этим местом начинались минные поля.
Моя улица. Не смотрите, здесь не было так убого. На этом месте стояли очень симпатичные розовые домики. В одном из них жила моя школьная подруга.
Пули и гильзы были повсюду.
Вот и новая трава зазеленела к осени на выжженой земле.
Уничтоженный БТР ЛНР.
Здесь на заднем плане видны окопы Нацгвардии.
Боеприпасы.
А из таких деревянных оружейных ящиков люди поделали себе заборы вместо разрушенных. Получилась улица кричащих о войне одинаковых тёмно-зелёных заборов.
Мама говорит, что как только начал сходить снег, она снова стала находить пули и всё, что оставила после себя война.
Фотографий у меня почти не осталось. Нельзя было фотографировать. Даже если кажется, что поблизости никого нет, объектив может блестеть на солнце, как оптический прицел. Можно было заиметь серьёзные неприятности, например, быть принятой за наводчицу, информаторку, и т.д.
Да и нечего уже было фотографировать. Когда отступила Нацгвардия, местные сразу же растащили по дворам уцелевшее продовольствие и боеприпасы, разобрали блиндажи на дрова, а в окопы стали свозить накопившийся бытовой и строительный мусор.
Сделать снимки по горячим следам не было возможности. Электричества на тот момент не было уже 1,5 месяца. Фотоаппарат был разряжен. Но кое-что покажу.
Дорога. Такой она была в июне, когда по ней прошел первый танк.
Эта же дорога в конце сентября. Но это не предел. Танки по ней ходят и сейчас.
"Стоп. Мины!"
Это в конце моей улицы. За этим местом начинались минные поля.
Моя улица. Не смотрите, здесь не было так убого. На этом месте стояли очень симпатичные розовые домики. В одном из них жила моя школьная подруга.
Пули и гильзы были повсюду.
Вот и новая трава зазеленела к осени на выжженой земле.
Уничтоженный БТР ЛНР.
Здесь на заднем плане видны окопы Нацгвардии.
Боеприпасы.
А из таких деревянных оружейных ящиков люди поделали себе заборы вместо разрушенных. Получилась улица кричащих о войне одинаковых тёмно-зелёных заборов.