Умер Василий Лановой
Честно говоря, я не думала, что по факту первой записью в моём журнале станет такая весть. Как и не думала, что мне придётся ставить рядом с этим страшным словом "умер" фамилию Василия Семёновича. Конечно, понятно, что рано или поздно это случилось бы, да и всё же ему было 87 лет... Но это всегда воспринимается в отдалённой перспективе, а оно тут, рядом.
Источник: mk.ru
Вы знаете, я пишу, а перед глазами те моменты, когда мне посчастливилось увидеть легенду. Три раза на сцене: дважды я смотрела спектакль "Посвящение Еве" и один раз - "Последние луны". Я благодарна миру за то, что у меня была возможность увидеть Ланового на сцене. В первый раз, когда я пришла на спектакль "Посвящение Еве", это было ещё до ковидного мракобесия и актёрам можно было дарить цветы лично, а не через капельдинеров или на седьмом подъезде. И было это 16 января 2020-го года. Ему в тот день исполнилось 86 лет.
И на поклонах было просто море девочек, девушек, женщин с цветами - кажется, от пяти лет и до бесконечности. Он принимал поздравления, одно за другим, брал цветы, а женщины всё шли и шли. И каждой он уделил хотя бы секунду, но внимания. Это невероятно, на самом деле, когда актёр, только что отработавший сложный спектакль, находит в себе силы никого не пропустить и всем сказать спасибо. Благодарный человек.
Трижды я видела Василия Семёновича в окрестностях театра Вахтангова. Знаете, даже не было какого-то порыва сфотографироваться, взять автограф. Достаточно было того, что вот он, человек-легенда. Просто проходит мимо. И кажется, что так будет всегда.
В отношении людей искусства, особенно актёров, мне кажется, вообще формируется стереотип, что они вечные. Удивительный парадокс: люди этой профессии не создают ничего материального, того, что можно пощупать руками (киноплёнка, диск с фильмом, это всё же не совсем труд актёра), но остаются более бессмертными, чем все остальные. Мы в любой момент можем запустить фильм или онлайн-версию спектакля и кажется, что человек - вот он, вечно живой. Поэтому, когда такие люди уходят - это всегда шок.
И самое страшное здесь то, что больше никогда не увидишь, больше никогда не выйдет новых фильмов, передач, интервью. Нам остаются только воспоминания, оформленные в виде фотографий, кинолент, аудиозаписей. Но это всё, что уже было, а новое - больше никогда.
В смерти меня пугает именно это "больше никогда". Нередко мы жалеем даже не самого человека, а то, что у нас с ним связано, наше с ним больше никогда. Я больше никогда не приду на спектакль с Василием Лановым. Это эгоистично, да, но от того не менее горько. И тут, мне кажется, дело даже не в том, что я, и все остальные, не увидим его теперь на сцене. Просто это "больше никогда" - выше, объёмнее, чем мы, люди, можем представить и осилить. Тот самый страх неизвестности, о котором ещё Шекспир писал:
Какие сны в том смертном сне приснятся?
И, имея в виду этот страх, я не пойму, как в некоторых культурах радуются смерти, радуются тому, что человек переходит в новый, лучший мир. Но откуда же нам знать, что он лучший? Да, можно вздохнуть с облегчением, если человек долго и страшно болел, как-то, наверное, порадоваться за него, что отмучился. И в случае пожилых людей порой смерть не становится потрясением, всё же с возрастом это становится более ожидаемо.
Но я помню Василия Семёновича. Высокий, красивый, живущий. Помню, что несмотря на 87 лет, его глаза были какими-то... Любопытными, что ли. Они с интересом смотрели на мир: а что ещё приготовила жизнь? И страшно осознавать, что больше никогда эти глаза не откроются. И через несколько часов они уже не увидят свет нового дня. Который ни-че-го для Ланового уже не приготовил. Страшно, горько, дико, хотя это жизнь и её естественное течение.
И очень страшно за Ирину Петровну. Не дай Бог пережить то, что переживает она. Хочется пожелать ей сил, хочется, чтобы её поддержали, чтобы эта утрата не повлекла за собой ещё одну. Просто пусть рядом будут люди, которые помогут ей пережить случившееся. Давайте все вместе ей этого пожелаем, пожалуйста.
Источник: mk.ru
Вы знаете, я пишу, а перед глазами те моменты, когда мне посчастливилось увидеть легенду. Три раза на сцене: дважды я смотрела спектакль "Посвящение Еве" и один раз - "Последние луны". Я благодарна миру за то, что у меня была возможность увидеть Ланового на сцене. В первый раз, когда я пришла на спектакль "Посвящение Еве", это было ещё до ковидного мракобесия и актёрам можно было дарить цветы лично, а не через капельдинеров или на седьмом подъезде. И было это 16 января 2020-го года. Ему в тот день исполнилось 86 лет.
И на поклонах было просто море девочек, девушек, женщин с цветами - кажется, от пяти лет и до бесконечности. Он принимал поздравления, одно за другим, брал цветы, а женщины всё шли и шли. И каждой он уделил хотя бы секунду, но внимания. Это невероятно, на самом деле, когда актёр, только что отработавший сложный спектакль, находит в себе силы никого не пропустить и всем сказать спасибо. Благодарный человек.
Трижды я видела Василия Семёновича в окрестностях театра Вахтангова. Знаете, даже не было какого-то порыва сфотографироваться, взять автограф. Достаточно было того, что вот он, человек-легенда. Просто проходит мимо. И кажется, что так будет всегда.
В отношении людей искусства, особенно актёров, мне кажется, вообще формируется стереотип, что они вечные. Удивительный парадокс: люди этой профессии не создают ничего материального, того, что можно пощупать руками (киноплёнка, диск с фильмом, это всё же не совсем труд актёра), но остаются более бессмертными, чем все остальные. Мы в любой момент можем запустить фильм или онлайн-версию спектакля и кажется, что человек - вот он, вечно живой. Поэтому, когда такие люди уходят - это всегда шок.
И самое страшное здесь то, что больше никогда не увидишь, больше никогда не выйдет новых фильмов, передач, интервью. Нам остаются только воспоминания, оформленные в виде фотографий, кинолент, аудиозаписей. Но это всё, что уже было, а новое - больше никогда.
В смерти меня пугает именно это "больше никогда". Нередко мы жалеем даже не самого человека, а то, что у нас с ним связано, наше с ним больше никогда. Я больше никогда не приду на спектакль с Василием Лановым. Это эгоистично, да, но от того не менее горько. И тут, мне кажется, дело даже не в том, что я, и все остальные, не увидим его теперь на сцене. Просто это "больше никогда" - выше, объёмнее, чем мы, люди, можем представить и осилить. Тот самый страх неизвестности, о котором ещё Шекспир писал:
Какие сны в том смертном сне приснятся?
И, имея в виду этот страх, я не пойму, как в некоторых культурах радуются смерти, радуются тому, что человек переходит в новый, лучший мир. Но откуда же нам знать, что он лучший? Да, можно вздохнуть с облегчением, если человек долго и страшно болел, как-то, наверное, порадоваться за него, что отмучился. И в случае пожилых людей порой смерть не становится потрясением, всё же с возрастом это становится более ожидаемо.
Но я помню Василия Семёновича. Высокий, красивый, живущий. Помню, что несмотря на 87 лет, его глаза были какими-то... Любопытными, что ли. Они с интересом смотрели на мир: а что ещё приготовила жизнь? И страшно осознавать, что больше никогда эти глаза не откроются. И через несколько часов они уже не увидят свет нового дня. Который ни-че-го для Ланового уже не приготовил. Страшно, горько, дико, хотя это жизнь и её естественное течение.
И очень страшно за Ирину Петровну. Не дай Бог пережить то, что переживает она. Хочется пожелать ей сил, хочется, чтобы её поддержали, чтобы эта утрата не повлекла за собой ещё одну. Просто пусть рядом будут люди, которые помогут ей пережить случившееся. Давайте все вместе ей этого пожелаем, пожалуйста.