03. Точка кипения
Репортаж.
03. Точка кипения
Журналист газеты «Бизнес Новости» заглянула внутрь системы, чтобы узнать, насколько сильно ей нездоровится.
Врачи "скорой помощи" бьют тревогу: машины разваливаются, нагрузки растут, "скорая" на грани...
Из кресла машины скорой помощи видно все: противоречивость «эпохи реформ в здравоохранении», бедность страны, отчаяние врачей и глубочайшее одиночество людей. Скорая помощь работает за себя, за поликлинику и «за того дядю». Она пока еще прикрывает «косяки» медицинской и социальной службы в целом (спасая зачастую чужих пациентов), но уже давно сама стала точкой кипения. Кипят врачи, пациенты, власти. Журналист газеты «Бизнес Новости» заглянула внутрь системы, чтобы узнать, насколько сильно ей нездоровится.
На тракторе за «температурой»
- Про «скорую» надо написать, - убеждает меня давняя знакомая, врач скорой помощи Света (имя вымышленное. Девушка сильно рискует, вынося «сор из избы»). - У нас все через... одно место. Видела «открытое письмо» в Интернете? Вот там правду пишут.
Света цитирует автора: «Скорая помощь разваливается, рушится, загибается...
количество вызовов увеличивается в геометрической прогрессии: закрылись медвытрезвители, соответственно, все «алкаши» теперь достаются бригадам скорой помощи, упраздняются фельдшерские ставки в детских садах, школах, детдомах, БОМЖ-приютах... Плюс эпидемии, уличные драки. Нормы обслуживания населения на одну бригаду «скорой» давно превышены в десятки раз. Ночами не спим... Неудивительно, что инфаркты пропускаем».
- Бегут люди отсюда, - резюмирует Света. - И зарплаты небольшие, и отношение к врачам скотское.
Попасть на станцию официально не получается. Главврач Сергей Одношивкин, ничего не комментируя, отсылает меня к «начальству» - в городское управление здравоохранения. Пробираюсь к докторам инкогнито. Ночью, под видом санитара, проскальзываю на второй этаж в одну из «комнат отдыха» сотрудников.
Койки-кушетки, небрежно прикрытые больничными одеялами, стол со скатеркой в цветочек, беспорядок, полумрак. Атмосфера студенческой «общаги». В глубине комнаты кто-то спит. По коридорам привидениями в синих спецовках и белых халатах ходят люди. В основном, молодые.
Врачи работают по сменам, 24 часа в сутки. В бригаде обычно врач, фельдшер, водитель, иногда санитар. Состав подвижный: фельдшер может сегодня работать с одним врачом, завтра - с другим. Поэтому здесь все друг друга знают.
По селектору объявляют номер бригады. У нас 4 минуты, чтобы собраться и выехать на вызов. Бригада в составе фельдшера, врача и водителя забирается в кабину. Меня усаживают в «салон» (обычно здесь перевозят больных), который больше напоминает вытрезвитель. Холодно. Ручка тут же замерзает и отказывается писать. Развалюшка-газель отчаянно скрипит и упорно делает вид, что она - трактор, который скачет по кочкам. С крыши на голову что-то методично капает.
Новые машины, переданные осенью скорой помощи, разъехались в районы. На станции в Кирове остались три реанимобиля на базе Ford Transit. «Моей» бригаде поездить на них не посчастливилось.
- Много приходится возиться с машиной? - спрашиваю водителя Славу. И тут же понимаю, что какую-то глупость несусветную говорю...
- Да ее на свалку пора уже! - взрываясь задорным хохотом, отвечает за Славу Света. - Тут на ходу у одной «газели» колесо отпало...
- Там водитель вовремя не посмотрел, - вступается за машину Слава. - У нас машины закреплены за конкретными водителями и мы должны следить за их исправностью. Правда, запчасти (как и карту города) иногда приходится покупать за свой счет. У механиков не допросишься. А вообще, на всю станцию - пара нормальных газелей, да новые «Форды». Все остальные машины «крошатся».
Не мудрено. Они поступили на станцию в середине нулевых. С тех пор изрядно «уработались». Хотя были времена, когда обходились вообще без машин. В 1926 году, например. Тогда станция в Кирове только открылась и целиком умещалась в одной маленькой комнатушке при горздраве. Чтобы попасть к больному, врач шел на угол Ленина и Коммуны и брал за 40 копеек (литр молока тогда стоил 5 копеек) извозчика. За сутки тогда успевали обслужить 8-10 больных. В 1928 году приобрели лошадь Машку.
В 2012 и 2013 годах областные власти обещают полностью заменить автопарк «скорой». Об этом мне расскажет чуть позже зампред регионального правительства Дмитрий Матвеев. Но мои спутники пока ничего не знают, и мы спокойно ищем в ночном Кирове нужный адрес.
- Сейчас мы поехали на вызов «температура», - Света пытается докричаться до меня из кабины сквозь маленькое окошко. - Это не наш вызов. Это работа участкового врача.
- А почему вы поехали? - спрашиваю я.
- Потому что диспетчера берут все вызова (Ред. - В профессиональной среде принято говорить именно «вызовА» и «диспетчерА») подряд. Им платят за факт вызова. А мы всю ночь ездим - и на поносы, и на пальчики порезанные. При этом наша зарплата от количества вызовов не зависит. - Света похожа сейчас на обиженного ребенка.
В квартире нас встречает молоденькая девушка с ярко накрашенными ресницами. Больной она, признаться, не выглядит, и я начинаю верить в историю про «холостые выезды». Вокруг девушки суетится муж, следом за нами в дверь звонит мама. Света и ее напарник Игорь (чуть старше и задумчивее) спокойно объясняют пациентке элементарные способы лечения кашля и простуды, измеряют давление, слушают легкие, делают укол, уходят.
- И надо было ради этого вас вызывать? - спрашиваю я уже в машине.
А сама вспоминаю, как в минуты плохого самочувствия велик соблазн вызвать «скорую» вместо того, чтобы высиживать очереди в поликилинике. «Скорая» сама приедет, сама посмотрит, полечит, и отвезет куда нужно. Удобно. Бабушкам, опять же, есть с кем поговорить.
- Был случай: бабушка с дедушкой 80-летние пожаловались на головокружение и тошноту, - вспоминает Игорь. - Выяснилось: сходили в 4D-кино. В 80 лет! Внук, наверное, прикольнулся.
- А как-то ребеночку «скорую» вызвали, потому что он, простите, громко пукнул! - добавляет веселья всей бригаде Света. - А еще одна бабушка вызвала докторов, потому что малыш «пукнул, и не так пахнет».
- Или приезжаем на вызов, а нам говорят: «да ему давно скорая-то помощь нужна». Вдумайся - ДАВНО нужна СКОРАЯ помощь? - последние слова Миша особенно выделяет. - Так вот все это не к нам, это к участковому терапевту.
Скорая помощь частенько работает за поликлинику. К тому же отказать человеку в вызове сложно. На другом конце провода все-таки чья-то жизнь и определить «на слух», насколько серьезная беда над ней нависла, - не так просто. Вот и «гоняют» врачей.
- В ту смену я позволил себе зайти на станцию и прилечь в 6.20 утра, за 40 минут до окончания смены, - говорит Игорь. - Мы всю ночь отъездили, 20 вызовов обслужили. Диспетчеры нас даже в туалет не отпускают, говорят: ходите на вызовах.
- И еще подработки дают в приказном порядке, - добавляет Света, снова делая выражение лица обиженного ребенка. - Не хватает народа. На бумагах - 12 бригад, фактически - 7.
- Как так получается?
- Водителям говорят - нет докторов, докторам рассказывают, что не хватает водителей, поэтому не могут укомплектовать бригады, - поясняет Игорь. - Начальство просто заинтересовано в том, чтобы бригад выходило меньше, чем надо. Деньги-то заложены в бюджете на 12 бригад, полагаю. Санитаров бригаде дают очень редко и за отсутствие их нам никто не доплачивает. А должны бы. И еще любят делать фельдшерские бригады - без врачей. Врачам же нужно больше платить.
Врач на одной ставке (примерно 7,5 суток работы) получает примерно 8 тыс. рублей и еще «президентскую доплату» - 5 тысяч. Итого - 12-14 тысяч. Плюс квартальная премия - 3500. Голая ставка фельдшера - 3600. Плюс субвенция - 3000. Со всеми доплатами в месяц Игорь, например, зарабатывает 9 тысяч. Еще квартальные - 2700. Приходится брать дополнительные дежурства, подрабатывать «на стороне». Так делает большинство.
- Зато на третьем этаже (там все начальство и бухгалтерия), насколько я знаю, получают премии по 15 тысяч, - добавляет Игорь черных красок в без того мрачную картину.
Молчим. Света пишет карточку на пациента. «Как у нас говорят - для прокурора», - поясняет она. Люди любят жаловаться на «плохих врачей», которые то вовремя не приехали, то не так помощь оказали.
- Вот правда. Как будто нас к этой «скорой» веревками привязали, - вдруг говорит она. - В конце каждой смены хочется уволится. И убить всех! Потому что мы как загнанные лошади. У нас фельдшеры увольняются, а им говорят: «Идите, идите, работайте менеджерами! Фельдшеров как грязи!». А хочется в профессии остаться. Не зря же мы сюда пришли. Ну что, звонок другу?
Закончив «писательскую» работу, Света связывается с диспетчером. Голос сообщает: «возвращайтесь».
На станции все дружно пьют чай и уплетают рыжики со сметаной. «Ешь-ешь давай, - говорит хозяин рыжиков Василий Свете, - Отравишься - не страшно, скорая-то - вот она!».
Чай допить я не успеваю. Едем на очередной вызов.
Бабушка. Сердце. Давление. С трудом бабуля передвигается по дому, достает толстенную медицинскую карту. Света с Игорем минут 15 колдуют над ней почти в полной тишине. Я осматриваюсь. Ухоженная, но ужасно «одинокая» квартира. Грустно.
- Спасибо большое. Дай вам Бог здоровья! - провожает докторов бабушка. - Дайте я вас хоть леденцами угощу.
- Второй раз за год конфеты дают, - забираясь в родную «газель» удивляются Света с Игорем. - А бывало, что пациенты кидались бутылками и даже нападали. По пьяни, опять же.
Возвращаемся на станцию. В третьем часу ночи я поеду отсюда домой - спать, «моя бригада» отправится дорабатывать смену. Игорь пьет чай с видом уставшего философа. Света провожает меня до дверей. Она верит, что газета поможет сдвинуть дело с мертвой точки, что руководство, чиновники, люди обязательно одумаются. Я вспоминаю гневные комментарии к анонимному письму о скорой в Интернете (врачи, мол, просто работать не желают) и предвкушаю занимательный разговор с властями.
Всех вылечат. И «скорую» тоже
- Врачи некоторые вещи интерпретируют не верно, - говорит мне зампред областного правительства Дмитрий Матвеев. Мы беседуем в его кабинете.
- Нет никакого «роста количества вызовов», например. Этот показатель находится на стабильном, хотя и высоком уровне. В 2009 году, например, скорая помощь обслужила 183 тыс. вызовов. По итогам этого года будет 183-185 тысяч. Есть, конечно, сложности. Среднефедеральная потребность в вызовах - 318 на тысячу жителей в год. По Кирову - 350. Это порядочное превышение. И наша задача на 2012 год - чтобы поликлиники часть нагрузки брали на себя, а скорая помощь обслуживала действительно срочные вызовы.
Вмешиваться в работу «скорой» область теперь может по праву: с 1 января все медучреждения перешли на региональный уровень.
В планах властей - внедрение алгоритмов опроса для диспетчеров. Такие системы успешно работают в других городах и позволяют отсекать необоснованные вызовы. Создадут также единый областной диспетчерский центр, где в режиме онлайн будет отслеживаться работа всех бригад по всей области. На вызов будет отправляться ближайшая бригада. А по телефону «03» можно будет вызвать не только «скорую», но и своего участкового врача. А поликлиникам станет выгодно «забирать» у скорой пациентов.
- С 2012 года мы введем подушевую систему финансирования поликлиник, с определенными стимулирующими выплатами, - обещает Матвеев.
Проблему кадров он также признает, но не считает ее критичной.
- Небольшая «текучка» кадров есть постоянно - говорит зампред. - В 2011 году 5 врачей из 180 вышло на пенсию, 7 уволилось, 7 было принято. Фельдшеров уволено 27 (из 300), столько же примерно приняли на работу.
Что касается несоответствия реального количества бригад заявленному, то с 12 по 14 декабря на станции проводилась проверка и никаких фактов сокрытия бригад не нашли.
- Люди везде видят жуликов и коррупционеров, - предположил Матвеев. - Но если мы говорим, что есть столько-то круглосуточных бригад, это не значит, что они все должны работать круглые сутки. В некоторые часы на линии можно выводить меньше бригад. В любом случае, деньги начисляются на конкретные фамилии штатным работникам. Как там можно что-то скрыть? Разве что есть мертвые души...
По итогам проверки, кстати, главврачу рекомендовали сделать максимально-прозрачной систему премиальных выплат сотрудникам и пересмотреть количество немедицинского персонала. «Не должно быть столько заместителей главного врача», - пояснил Матвеев.
Не должно быть еще много чего, уверены доктора. Пока же, выходя на работу, они перевоплощаются в участковых врачей, соцработников и психологов одновременно, лечат «температуру» и подбирают на улице изрядно подвыпивших граждан, которые в них же потом кидают пустые бутылки. Недовольство кипит со всех сторон. Кто добавляет градус кипения системе - пациенты, врачи, руководство «скорой», чиновники? Компетентным органам виднее.
Мария Петухова
petuhova.mv@gmail.com
а здесь активно обсуждают
03. Точка кипения
Журналист газеты «Бизнес Новости» заглянула внутрь системы, чтобы узнать, насколько сильно ей нездоровится.
Врачи "скорой помощи" бьют тревогу: машины разваливаются, нагрузки растут, "скорая" на грани...
Из кресла машины скорой помощи видно все: противоречивость «эпохи реформ в здравоохранении», бедность страны, отчаяние врачей и глубочайшее одиночество людей. Скорая помощь работает за себя, за поликлинику и «за того дядю». Она пока еще прикрывает «косяки» медицинской и социальной службы в целом (спасая зачастую чужих пациентов), но уже давно сама стала точкой кипения. Кипят врачи, пациенты, власти. Журналист газеты «Бизнес Новости» заглянула внутрь системы, чтобы узнать, насколько сильно ей нездоровится.
На тракторе за «температурой»
- Про «скорую» надо написать, - убеждает меня давняя знакомая, врач скорой помощи Света (имя вымышленное. Девушка сильно рискует, вынося «сор из избы»). - У нас все через... одно место. Видела «открытое письмо» в Интернете? Вот там правду пишут.
Света цитирует автора: «Скорая помощь разваливается, рушится, загибается...
количество вызовов увеличивается в геометрической прогрессии: закрылись медвытрезвители, соответственно, все «алкаши» теперь достаются бригадам скорой помощи, упраздняются фельдшерские ставки в детских садах, школах, детдомах, БОМЖ-приютах... Плюс эпидемии, уличные драки. Нормы обслуживания населения на одну бригаду «скорой» давно превышены в десятки раз. Ночами не спим... Неудивительно, что инфаркты пропускаем».
- Бегут люди отсюда, - резюмирует Света. - И зарплаты небольшие, и отношение к врачам скотское.
Попасть на станцию официально не получается. Главврач Сергей Одношивкин, ничего не комментируя, отсылает меня к «начальству» - в городское управление здравоохранения. Пробираюсь к докторам инкогнито. Ночью, под видом санитара, проскальзываю на второй этаж в одну из «комнат отдыха» сотрудников.
Койки-кушетки, небрежно прикрытые больничными одеялами, стол со скатеркой в цветочек, беспорядок, полумрак. Атмосфера студенческой «общаги». В глубине комнаты кто-то спит. По коридорам привидениями в синих спецовках и белых халатах ходят люди. В основном, молодые.
Врачи работают по сменам, 24 часа в сутки. В бригаде обычно врач, фельдшер, водитель, иногда санитар. Состав подвижный: фельдшер может сегодня работать с одним врачом, завтра - с другим. Поэтому здесь все друг друга знают.
По селектору объявляют номер бригады. У нас 4 минуты, чтобы собраться и выехать на вызов. Бригада в составе фельдшера, врача и водителя забирается в кабину. Меня усаживают в «салон» (обычно здесь перевозят больных), который больше напоминает вытрезвитель. Холодно. Ручка тут же замерзает и отказывается писать. Развалюшка-газель отчаянно скрипит и упорно делает вид, что она - трактор, который скачет по кочкам. С крыши на голову что-то методично капает.
Новые машины, переданные осенью скорой помощи, разъехались в районы. На станции в Кирове остались три реанимобиля на базе Ford Transit. «Моей» бригаде поездить на них не посчастливилось.
- Много приходится возиться с машиной? - спрашиваю водителя Славу. И тут же понимаю, что какую-то глупость несусветную говорю...
- Да ее на свалку пора уже! - взрываясь задорным хохотом, отвечает за Славу Света. - Тут на ходу у одной «газели» колесо отпало...
- Там водитель вовремя не посмотрел, - вступается за машину Слава. - У нас машины закреплены за конкретными водителями и мы должны следить за их исправностью. Правда, запчасти (как и карту города) иногда приходится покупать за свой счет. У механиков не допросишься. А вообще, на всю станцию - пара нормальных газелей, да новые «Форды». Все остальные машины «крошатся».
Не мудрено. Они поступили на станцию в середине нулевых. С тех пор изрядно «уработались». Хотя были времена, когда обходились вообще без машин. В 1926 году, например. Тогда станция в Кирове только открылась и целиком умещалась в одной маленькой комнатушке при горздраве. Чтобы попасть к больному, врач шел на угол Ленина и Коммуны и брал за 40 копеек (литр молока тогда стоил 5 копеек) извозчика. За сутки тогда успевали обслужить 8-10 больных. В 1928 году приобрели лошадь Машку.
В 2012 и 2013 годах областные власти обещают полностью заменить автопарк «скорой». Об этом мне расскажет чуть позже зампред регионального правительства Дмитрий Матвеев. Но мои спутники пока ничего не знают, и мы спокойно ищем в ночном Кирове нужный адрес.
- Сейчас мы поехали на вызов «температура», - Света пытается докричаться до меня из кабины сквозь маленькое окошко. - Это не наш вызов. Это работа участкового врача.
- А почему вы поехали? - спрашиваю я.
- Потому что диспетчера берут все вызова (Ред. - В профессиональной среде принято говорить именно «вызовА» и «диспетчерА») подряд. Им платят за факт вызова. А мы всю ночь ездим - и на поносы, и на пальчики порезанные. При этом наша зарплата от количества вызовов не зависит. - Света похожа сейчас на обиженного ребенка.
В квартире нас встречает молоденькая девушка с ярко накрашенными ресницами. Больной она, признаться, не выглядит, и я начинаю верить в историю про «холостые выезды». Вокруг девушки суетится муж, следом за нами в дверь звонит мама. Света и ее напарник Игорь (чуть старше и задумчивее) спокойно объясняют пациентке элементарные способы лечения кашля и простуды, измеряют давление, слушают легкие, делают укол, уходят.
- И надо было ради этого вас вызывать? - спрашиваю я уже в машине.
А сама вспоминаю, как в минуты плохого самочувствия велик соблазн вызвать «скорую» вместо того, чтобы высиживать очереди в поликилинике. «Скорая» сама приедет, сама посмотрит, полечит, и отвезет куда нужно. Удобно. Бабушкам, опять же, есть с кем поговорить.
- Был случай: бабушка с дедушкой 80-летние пожаловались на головокружение и тошноту, - вспоминает Игорь. - Выяснилось: сходили в 4D-кино. В 80 лет! Внук, наверное, прикольнулся.
- А как-то ребеночку «скорую» вызвали, потому что он, простите, громко пукнул! - добавляет веселья всей бригаде Света. - А еще одна бабушка вызвала докторов, потому что малыш «пукнул, и не так пахнет».
- Или приезжаем на вызов, а нам говорят: «да ему давно скорая-то помощь нужна». Вдумайся - ДАВНО нужна СКОРАЯ помощь? - последние слова Миша особенно выделяет. - Так вот все это не к нам, это к участковому терапевту.
Скорая помощь частенько работает за поликлинику. К тому же отказать человеку в вызове сложно. На другом конце провода все-таки чья-то жизнь и определить «на слух», насколько серьезная беда над ней нависла, - не так просто. Вот и «гоняют» врачей.
- В ту смену я позволил себе зайти на станцию и прилечь в 6.20 утра, за 40 минут до окончания смены, - говорит Игорь. - Мы всю ночь отъездили, 20 вызовов обслужили. Диспетчеры нас даже в туалет не отпускают, говорят: ходите на вызовах.
- И еще подработки дают в приказном порядке, - добавляет Света, снова делая выражение лица обиженного ребенка. - Не хватает народа. На бумагах - 12 бригад, фактически - 7.
- Как так получается?
- Водителям говорят - нет докторов, докторам рассказывают, что не хватает водителей, поэтому не могут укомплектовать бригады, - поясняет Игорь. - Начальство просто заинтересовано в том, чтобы бригад выходило меньше, чем надо. Деньги-то заложены в бюджете на 12 бригад, полагаю. Санитаров бригаде дают очень редко и за отсутствие их нам никто не доплачивает. А должны бы. И еще любят делать фельдшерские бригады - без врачей. Врачам же нужно больше платить.
Врач на одной ставке (примерно 7,5 суток работы) получает примерно 8 тыс. рублей и еще «президентскую доплату» - 5 тысяч. Итого - 12-14 тысяч. Плюс квартальная премия - 3500. Голая ставка фельдшера - 3600. Плюс субвенция - 3000. Со всеми доплатами в месяц Игорь, например, зарабатывает 9 тысяч. Еще квартальные - 2700. Приходится брать дополнительные дежурства, подрабатывать «на стороне». Так делает большинство.
- Зато на третьем этаже (там все начальство и бухгалтерия), насколько я знаю, получают премии по 15 тысяч, - добавляет Игорь черных красок в без того мрачную картину.
Молчим. Света пишет карточку на пациента. «Как у нас говорят - для прокурора», - поясняет она. Люди любят жаловаться на «плохих врачей», которые то вовремя не приехали, то не так помощь оказали.
- Вот правда. Как будто нас к этой «скорой» веревками привязали, - вдруг говорит она. - В конце каждой смены хочется уволится. И убить всех! Потому что мы как загнанные лошади. У нас фельдшеры увольняются, а им говорят: «Идите, идите, работайте менеджерами! Фельдшеров как грязи!». А хочется в профессии остаться. Не зря же мы сюда пришли. Ну что, звонок другу?
Закончив «писательскую» работу, Света связывается с диспетчером. Голос сообщает: «возвращайтесь».
На станции все дружно пьют чай и уплетают рыжики со сметаной. «Ешь-ешь давай, - говорит хозяин рыжиков Василий Свете, - Отравишься - не страшно, скорая-то - вот она!».
Чай допить я не успеваю. Едем на очередной вызов.
Бабушка. Сердце. Давление. С трудом бабуля передвигается по дому, достает толстенную медицинскую карту. Света с Игорем минут 15 колдуют над ней почти в полной тишине. Я осматриваюсь. Ухоженная, но ужасно «одинокая» квартира. Грустно.
- Спасибо большое. Дай вам Бог здоровья! - провожает докторов бабушка. - Дайте я вас хоть леденцами угощу.
- Второй раз за год конфеты дают, - забираясь в родную «газель» удивляются Света с Игорем. - А бывало, что пациенты кидались бутылками и даже нападали. По пьяни, опять же.
Возвращаемся на станцию. В третьем часу ночи я поеду отсюда домой - спать, «моя бригада» отправится дорабатывать смену. Игорь пьет чай с видом уставшего философа. Света провожает меня до дверей. Она верит, что газета поможет сдвинуть дело с мертвой точки, что руководство, чиновники, люди обязательно одумаются. Я вспоминаю гневные комментарии к анонимному письму о скорой в Интернете (врачи, мол, просто работать не желают) и предвкушаю занимательный разговор с властями.
Всех вылечат. И «скорую» тоже
- Врачи некоторые вещи интерпретируют не верно, - говорит мне зампред областного правительства Дмитрий Матвеев. Мы беседуем в его кабинете.
- Нет никакого «роста количества вызовов», например. Этот показатель находится на стабильном, хотя и высоком уровне. В 2009 году, например, скорая помощь обслужила 183 тыс. вызовов. По итогам этого года будет 183-185 тысяч. Есть, конечно, сложности. Среднефедеральная потребность в вызовах - 318 на тысячу жителей в год. По Кирову - 350. Это порядочное превышение. И наша задача на 2012 год - чтобы поликлиники часть нагрузки брали на себя, а скорая помощь обслуживала действительно срочные вызовы.
Вмешиваться в работу «скорой» область теперь может по праву: с 1 января все медучреждения перешли на региональный уровень.
В планах властей - внедрение алгоритмов опроса для диспетчеров. Такие системы успешно работают в других городах и позволяют отсекать необоснованные вызовы. Создадут также единый областной диспетчерский центр, где в режиме онлайн будет отслеживаться работа всех бригад по всей области. На вызов будет отправляться ближайшая бригада. А по телефону «03» можно будет вызвать не только «скорую», но и своего участкового врача. А поликлиникам станет выгодно «забирать» у скорой пациентов.
- С 2012 года мы введем подушевую систему финансирования поликлиник, с определенными стимулирующими выплатами, - обещает Матвеев.
Проблему кадров он также признает, но не считает ее критичной.
- Небольшая «текучка» кадров есть постоянно - говорит зампред. - В 2011 году 5 врачей из 180 вышло на пенсию, 7 уволилось, 7 было принято. Фельдшеров уволено 27 (из 300), столько же примерно приняли на работу.
Что касается несоответствия реального количества бригад заявленному, то с 12 по 14 декабря на станции проводилась проверка и никаких фактов сокрытия бригад не нашли.
- Люди везде видят жуликов и коррупционеров, - предположил Матвеев. - Но если мы говорим, что есть столько-то круглосуточных бригад, это не значит, что они все должны работать круглые сутки. В некоторые часы на линии можно выводить меньше бригад. В любом случае, деньги начисляются на конкретные фамилии штатным работникам. Как там можно что-то скрыть? Разве что есть мертвые души...
По итогам проверки, кстати, главврачу рекомендовали сделать максимально-прозрачной систему премиальных выплат сотрудникам и пересмотреть количество немедицинского персонала. «Не должно быть столько заместителей главного врача», - пояснил Матвеев.
Не должно быть еще много чего, уверены доктора. Пока же, выходя на работу, они перевоплощаются в участковых врачей, соцработников и психологов одновременно, лечат «температуру» и подбирают на улице изрядно подвыпивших граждан, которые в них же потом кидают пустые бутылки. Недовольство кипит со всех сторон. Кто добавляет градус кипения системе - пациенты, врачи, руководство «скорой», чиновники? Компетентным органам виднее.
Мария Петухова
petuhova.mv@gmail.com
а здесь активно обсуждают