Александр Кабанов- Стихи
* * * *
Ты будешь моей самой первой,
самой первой второй.
Поэзия пахнет спермой,
шампанским и черной икрой.
А раньше она смердела
карболкой и трупным рвом.
Поэзия - тоже дело,
…и мертвые на живом.
И можно уснуть в полете,
и вдруг приземлиться там,
где статский советник Гете,
Проперций и Мандельштам…
У берега зимней Леты,
оправленной в лопухи,
где только одни поэты,
и пишут одни стихи.
* * * *
И счастье - одно и несчастье - одно,
и утро скрипит половицей.
Поднимется с красных коленей вино -
бродить деревянной темницей.
Как будто на свете важнее всего -
щемящее чувство покоя.
И не угадаешь, кто выпьет его -
прохладное, полусухое?
Присядет на узкую в складках кровать
уставшим от смерти солдатом.
И в сумерках будет вино целовать
прокуренным ртом бородатым.
Колыбельная для пишущей машинки
На лице твоем морщинка, вот еще, и вот…
Засыпай моя машинка, ангельский живот.
Знаю, знаю, люди - суки: прочь от грязных лап!
Спи, мой олджэ. Спи, мой йцукен. Спи, моя фывап.
Терпишь больше, чем бумага (столько не живут).
Ты - внутри себя бродяга, древний «Ундервуд».
Пусть в Ногинске - пьют непальцы и поют сверчки,
ты приляг на эти пальцы - на подушечки.
Сладко спят на зебрах - осы, крыльями слепя,
вся поэзия - доносы на самих себя.
Будет гоевая паста зеленеть в раю,
западают слишком часто буквы «л» и «ю».
Люди - любят, люди - брешут, люди - ждут меня:
вновь на клавиши порежут на исходе дня.
Принесут в свою квартирку, сводят в туалет,
и заправят под копирку этот белый свет.
* * * *
Я пою колядки,
я хожу на блядки,
я давно прописан
у синицы в лапке.
Рифмовать нелепо:
умирает лето.
И летят в Толедо
журавли из хлеба.
Между Илиадой,
между Илираем -
мы на раздеванье
в шахматы играем.
Мама кроет матом,
папа будет шахом.
Над военкоматом
небо пахнет пахом.
*****
Вот мы и встретились в самом начале
нашей разлуки: "здравствуй-прощай"…
Поезд, бумажный пакетик печали, -
самое время заваривать чай.
Сладок еще поцелуев трофейный
воздух, лишь самую малость горчит…
Слышишь, "люблю", - напевает купейный,
плачет плацкартный, а общий - молчит.
Мир, по наитию, свеж и прекрасен:
чайный пакетик, пеньковая нить…
Это мгновение, друг мой, согласен,
даже стоп-краном не остановить.
Не растворить полустанок в окошке,
не размешать карамельную муть,
зимние звезды, как хлебные крошки,
сонной рукой не смахнуть. Не смахнуть…
Александр Кабанов- kabanov_alex
Ты будешь моей самой первой,
самой первой второй.
Поэзия пахнет спермой,
шампанским и черной икрой.
А раньше она смердела
карболкой и трупным рвом.
Поэзия - тоже дело,
…и мертвые на живом.
И можно уснуть в полете,
и вдруг приземлиться там,
где статский советник Гете,
Проперций и Мандельштам…
У берега зимней Леты,
оправленной в лопухи,
где только одни поэты,
и пишут одни стихи.
* * * *
И счастье - одно и несчастье - одно,
и утро скрипит половицей.
Поднимется с красных коленей вино -
бродить деревянной темницей.
Как будто на свете важнее всего -
щемящее чувство покоя.
И не угадаешь, кто выпьет его -
прохладное, полусухое?
Присядет на узкую в складках кровать
уставшим от смерти солдатом.
И в сумерках будет вино целовать
прокуренным ртом бородатым.
Колыбельная для пишущей машинки
На лице твоем морщинка, вот еще, и вот…
Засыпай моя машинка, ангельский живот.
Знаю, знаю, люди - суки: прочь от грязных лап!
Спи, мой олджэ. Спи, мой йцукен. Спи, моя фывап.
Терпишь больше, чем бумага (столько не живут).
Ты - внутри себя бродяга, древний «Ундервуд».
Пусть в Ногинске - пьют непальцы и поют сверчки,
ты приляг на эти пальцы - на подушечки.
Сладко спят на зебрах - осы, крыльями слепя,
вся поэзия - доносы на самих себя.
Будет гоевая паста зеленеть в раю,
западают слишком часто буквы «л» и «ю».
Люди - любят, люди - брешут, люди - ждут меня:
вновь на клавиши порежут на исходе дня.
Принесут в свою квартирку, сводят в туалет,
и заправят под копирку этот белый свет.
* * * *
Я пою колядки,
я хожу на блядки,
я давно прописан
у синицы в лапке.
Рифмовать нелепо:
умирает лето.
И летят в Толедо
журавли из хлеба.
Между Илиадой,
между Илираем -
мы на раздеванье
в шахматы играем.
Мама кроет матом,
папа будет шахом.
Над военкоматом
небо пахнет пахом.
*****
Вот мы и встретились в самом начале
нашей разлуки: "здравствуй-прощай"…
Поезд, бумажный пакетик печали, -
самое время заваривать чай.
Сладок еще поцелуев трофейный
воздух, лишь самую малость горчит…
Слышишь, "люблю", - напевает купейный,
плачет плацкартный, а общий - молчит.
Мир, по наитию, свеж и прекрасен:
чайный пакетик, пеньковая нить…
Это мгновение, друг мой, согласен,
даже стоп-краном не остановить.
Не растворить полустанок в окошке,
не размешать карамельную муть,
зимние звезды, как хлебные крошки,
сонной рукой не смахнуть. Не смахнуть…
Александр Кабанов- kabanov_alex