Нуреев. Белый ворон (2018)
Первое, что обращает на себя внимание в фильме "Волан-де-Морта всея Голливуда" Рейфа Файнса "Нуреев. Белый ворон" - это практически полное отсутствие уже привычной "клюквы" в изображении быта и реалий Советского Союза 50-60-х. Не знаю, сказалось ли обилие российских актёров в кадре или же дотошность самого режиссёра (а, может быть, и то, и другое), но практически всё, вплоть до хамоватой советской чиновницы "от культуры" и обстановки вагона-"теплушки", в котором родился главный герой, удивляет своей аутентичностью и вниманием к деталям.
Более того, хотя в центре картины лежит история бегства Нуреева из СССР, антисоветской назвать картину будет довольно сложно. Файнс довольно умело обходит тему политики, акцентируясь в первую очередь на вопросах культуры, эстетики и свободы как таковой. В итоге Советский Союз оказывается страной, где талантливый мальчик из деревни имеет возможность поступить в хореографическое училище "культурной" столицы государства, и, пусть не без покровительства, но всё-таки стать танцором одного из ведущих музыкальных театров. Более того, через флешбеки практически ставится знак равенства между Эрмитажем и Лувром - и там, и там главный герой находит источники вдохновения для своего творчества, и оба этих музея скорее дополняют друг друга, нежели соревнуются во влиянии.
В результате даже сам факт запроса политического убежища Нуреевым во время гастролей выглядит не как какой-то политический жест, а скорее как цепь случайностей и недоразумений, помноженных на неуклюжесть действий сотрудников КГБ и саму абсурдность правил нахождения граждан СССР заграницей. Но и даже в таком контексте кгб-шник в исполнении Алексея Морозова вызывает скорее некоторое понимание: ну что делать, сам-то вроде не такой уж и плохой мужик, просто должность проклята и инструкции идиотские.
Не менее аккуратно обозначен момент сексуальных предпочтений главного героя. Да, Нуреев бросает заинтересованные взгляды на милующихся мужчин во французском баре, а в одном из флешбеков просыпается в одной постели с голым немецким танцором - но по сути этим всё и ограничивается, а единственная сцена, которую можно более-менее назвать эротической, происходит между главным героем и персонажем Чулпан Хаматовой.
В результате фильм концентрируется именно на Нурееве-танцоре, а не на Нурееве-"историческом персонаже", а потому совсем не удивительно, что различные танцевальные номера, с блеском выполненные Олегом Ивенко (и за которые вполне можно простить его не вполне ровную актёрскую игру) оказываются не какими-то искусственными вставками в общее повествование, а вполне органичными эпизодами, дополняющими общую идею. Примерно тот же эффект можно было наблюдать и в недавней "Богемской рапсодии", где музыкальные перформансы Рами Малека были едва ли не важнее общего биографического сюжета о Фредди Меркьюри.
В общем, фильм красивый, ненавязчивый, аккуратный и интересный. Снятый если не с любовью, то с огромной симпатией и к Нурееву, и к России в целом.