ёжик
Снимая свой документальный фильм "Милана", Мадина Мустафина прожила в семье героев-бомжей почти три недели - но нельзя сказать, что ей удалось полностью стать для них привычной деталью пейзажа. Местами довольно заметно, что действующие лица несколько играют перед посторонним человеком или сдерживаются, не позволяя себе лишнего, а в некоторых эпизодах главная героиня - 7-летняя девочка Милана - прямо обращается в камеру, показывая шалаш, в котором её семья жила раньше, или пытаясь позвать на помощь, когда её мать уходит вешаться.
Но это не значит, что фильм выглядит как-то ненатурально - наоборот, натурализма в кадре достаточно: это как раз и оказывается его самой сильной стороной. То есть, к примеру, сцена, в которой мать щедро отвешивает ребёнку подзатыльники по какому-то совершенно надуманному поводу, с одной стороны, вызывает просто оторопь и чувство сопереживания маленькой Милане. Но с другой - появляется также и чувство определённого узнавания: мало кто может похвастать, что не был свидетелем ситуаций, когда какие-то родители начинали "воспитывать" своих детей прямо на улице, ничуть не стесняясь прохожих.
При этом Мустафина ни в коем случае не "привлекает внимание общественности", не "осуждает" и не "акцентирует проблему". Камера с одинаковой отстранённостью фиксирует и пьяные беседы взрослых бомжей, и кормление ёжика, и игры Миланы на дереве. В результате фильму удаётся не скатиться в "чернуху", оставаясь в рамках жанра документалистики, где камера просто фиксирует грани реальности, а все выводы зрителю приходится делать самостоятельно.