Церковь придавала очень большое значение повседневному укладу жизни, контролируя каждую его грань, особенно в отношении женщин, в частности, объектом ее внимания становились одежда, косметика, предметы женского обихода.
Скромность и целомудрие должны были присутствовать не только в душе, но и в облике. Женщины стремились приблизить свою внешность к диктуемому модой идеалу, хотя бы и путем вопиющего, откровенного обмана. Например, парики, в том числе из белого и желтого шелка, которые были распространены очень широко. Они запрещались, но всякой раз опять надевались и носились, пока какому-нибудь проповеднику не удавалось растрогать души прихожан. Тогда на площади разводился костер (talamo), куда рядом с лютнями, принадлежностями для игр, масками, записками с приворотными заклинаниями, песенками и прочей мишурой возлагались и парики.
Постоянно звучали протесты в адрес женщин, которые украшали себя слишком вычурно. Д. Доминичи, который, будучи в Венеции организовал вокруг себя кружок набожных женщин с целью проведения реформ внутри доминиканского ордена в духе мистики и аскетизма, основал женский монастырь Тела Христова, куда, помимо его матери, вступило еще 70 знатных венецианок, говорил: «Одежда должна отличать христианина от других народов, как писано в древних историях, поскольку не только языком и сердцем нужно исповедовать совершенную католическую веру, но и необходимо отличаться в одежде. Одежда должна быть из темных и грубых сукон, не вызывающих тщеславия.
Все, что может им (женщинам - И.А.) чересчур понравиться: золото, серебро, драгоценные камни, вышивки, гравировки, печатки и другие излишества, следует оставить, цвета не должны быть слишком пестрыми. Это касается как мальчиков, так и девочек, но больше всего тех детей, у кого несовершенная и непостоянная природа. Для искоренения этого должны быть достойно одеты отец, мать, все, кто обитает в доме, чтобы подать пример, потому что благочестивый опыт познается в малом возрасте от обычая окружающих. Не должна жаждать горожанка короны из алмазов, которая прилична на голове герцогини, бюргерше же приличествует быть украшенной лишь повязкой из жемчуга. Обычай одеваться всасывается с молоком матери, совокупность обычаев окружающих формирует человека, а привычка превращается в характер». Фра Бернардино всегда выражал в резких словах свое мнение о женщинах, которые показно прихорашиваются: «Когда она идет к церкви, она вся украшена и кажется Мадонной, или изящной дамой, а дома она неряха. Позор вам, ведь красивой нужно быть в вашей комнате с вашим мужем больше, чем во дворце у епископа».
Как и другие проповедники, Бернардино постоянно укорял женщин за их расточительность (ношение широких рукавов, бархата и т. д.). «Можно сказать, что из женского платья можно сшить два плаща. А если придет война, и солдаты вступят в город, то ваши крылышки они быстро отрежут. Сколько же затрат и энергии уходит на ваши платья! Расточительность на одежду - это изобретение Дьявола. Бог сделал женщину без хвоста, но они сами себе пришивают этот хвост. Подол платья вымазывается, и дама превращается в свинью».
Самая предосудительная привычка в глазах Бернардино - это искусство использовать краски для волос и мази и украшать себя косметикой: «Они проводят все дни на крышах, отбеливая волосы. Флорентийки это делают постоянно, моют волосы три раза в неделю, лучше бы они тратили это время на очищение их души». В другом месте он писал: «Они украшают свои тела, отбеливают кожу не только молоком ослицы, но и моются серой. От этого все воняет даже в присутствии мужей. Глядя на вас, женщины, они превращаются в содомитов. Имейте в виду, что это работа Дьявола, а он хочет получить сразу две души: и мужскую, и женскую». Проповеди святого Бернардино были противоречивы по своим результатам. Судя по назойливой повторяемости этих мотивов, можно предположить, что в сфере критики женских мод и расточительности они являлись малоэффективными.
«Неумеренность женщин в одежде оборачивается большим убытком для мужчин; с тех пор, как только уставы запрещали одну моду, женщины изобретали другую, которая была еще хуже», - жаловался Бернардино в своих проповедях. Проповедники забывали о том, что мода и платье являлись социальными явлениями, публично демонстрируя социально-политический престиж семейства женщины. Одежда для женщин являлась своеобразным способом самоутверждения, поскольку именно в этой сфере женщины могли компенсировать свою покорность перед мужчинами во всем остальном. По мнению проповедников, платья и другие хитрости - это плод дьявольского внушения, с помощью которого женщина губит мужчин - сыновей Господа: «Они не замечают того, что на своих шлейфах возят дьявола, стараясь украсить себя ради привлечения любовников. Отсюда выявляется еще один женский порок - распутство».
Наставляя горожанок в делах духовных и повседневных, Бернардино неизменно проявлял негативное отношение к женским эмоциям, которые, по его мнению, следовало подавлять. Во всех проповедях, обращенных к женщинам, рефреном звучит призыв: «Будьте умеренны!» Желая доказать, что в супружеской жизни не допустимы никакие сильные чувства и страсти, он приводит в пример чету молодоженов, которые после свадьбы три ночи подряд провели в молитвах, прося Бога благословить их брак и послать им многочисленное потомство. Только после этого «с набожностью и деликатностью они вступили в брачные отношения», при этом легли в постель в ночных одеждах и со страхом божьим в душе, «а не как дикие животные». Таким образом, женщина в его глазах являлась одновременно истоком зла и началом добра, поэтому он уважительно относился к женщинам, несмотря на их резкую критику.
Из его проповедей становится ясным, что функции женщины в семье расширяются по сравнению с представлениями теологов XIII в. Он имел в виду не только занятия домашним хозяйством, но и посильное участие в религиозном воспитании детей и слуг, которым женщина должна пересказывать то, что она услышит в церкви или на проповеди. Кроме того, он возлагал на плечи жены важную морально-нравственную обязанность -хранить святость и нерушимость брачных уз и удерживать мужа от различных пороков в рамках умеренной и упорядоченной супружеской любви, иногда используя термин «супружеская дружба» (amicizia). Заметны перемены и в отношении предназначения женщин. Не менее значимым доводом, оказался и тот факт, что начиная с XIV в. воля и разум женщины должны были в большинстве случаев служить земному порядку, неустанно трудиться, чтобы не допустить распад семьи и разорение хозяйства. Произошли некоторые перемены от мистики к боле рациональным богословским представлениям. Очевидно, этому способствовала сама атмосфера богатых городов, с развитой культурно интеллектуальной жизнью и республиканским правлением.
Взгляд Бернардино на женщин оставался все же противоречивым: женщина, Святая Мария, мать Бога, просто мать, заслуживали его уважение. Жена Адама Ева, была, по его мнению, инструментом зла. Поэтому во всех проповедях и трактатах это влияло на его решение. По его мнению, мужчины должны были знать, что их жены и дочери ни святые, ни дьяволицы. Не нужно забывать, что в средние века традиционные идеи исчезали медленно, и воспоминания о грехе Евы лежали в основе предубеждений Святого Бернардино. Такая же противоречивость характеризовала и воззрения Антонино да Фиренце. Он был убежден, что, руководствуясь своей волей, женщина может сделать правильный выбор между добром и злом, а ее совесть - служить арбитром на пути самосовершенствования. Он не ставит вопроса о том, что в силу несовершенства своей природы женщины должны находиться в духовной зависимости от мужчин, а первородный грех Евы ставит предел развитию собственных добродетелей.
Ясно, что в общественных настроениях проявлялся элемент пренебрежения наставлениями церкви, часто любовные страсти увлекали мужчин и женщин, приобретая положительное значение, возникал интерес к необычному эмоциональному чувству - экстаза и наслаждения. В итоге, примиряясь с реальностью одна популярная книга об этике и одежде XV в. даже давала невесте советы, как показаться девственницей, если она таковой не являлась.
Церковь и проповедники пытались исправить ситуацию и требовали держать женщин в доме в большой строгости, в условиях пристальной слежки за ними, содержания их в страхе и трепете, постоянно контролировать их при помощи церковных заповедей и наставлений, только тогда, по их мнению, женщины могли стать праведными христианками.
Таким образом, несмотря на все ограничения и регламентации, жесточайший контроль со стороны мужчин и всех официальных структур общества, церковь и ее представители много занимались ролью и функциями женщины в христианском браке, возлагая на них довольно важные задачи, касающиеся не только репродуктивной, но и нравственно-религиозной стороны брака. Средневековая церковь отдавала предпочтение целомудрию перед браком, но в период позднего средневековья семейная жизнь ради воспроизводства и воспитания потомства иногда расценивалась превыше целибата, брак способствовал здоровью тела и чистоте совести, защищал имущество и честь, он закладывал основы домохозяйства, которое в основе создавало все общественные ценности, и естественно, что функцией брака являлось внесение порядка в социальные отношения.
В XIV- XV вв. представители церкви все больше проявляли интерес и к процессам воспитания детей, которое все более связывали с воздействием женского начала. Материнство с XII в. воспринималось как качество, возвышающее женщину, как источник добра. Как писал Д. Доминичи: «Христос благоговейно говорил с женщиной, он смог почтить ту, что была его матерью, его родившей...». Образ Девы Марии был призван сокрушать соблазны рода человеческого. В XII-XIV вв. распространяются учения, пересматривающие традиционные тезисы о несовершенстве и порочности женской природы. В подтверждении этому, можно привести анонимный итальянский трактат «Защита женщин» «La defenzione delle donne», в котором автор выражает сомнение в особой тяжести порицания женщин. «Рожать детей - это вовсе не кара, а привилегия воспроизводить по образу и подобию Творца. Мужчины вообще склонны переносить на женщин свои недостатки. Мужчина -источник вожделения: обвиняя в этом женщину, он перекладывает на нее собственную ответственность». Таким образом, как в творчестве проповедников, так и в обыденном сознании формировался процесс реабилитации женского начала.
Сан Бернардино в своих проповедях так же учитывал и высоко оценивал роль матери в семье: «Она как мачта у корабля, и если шторм поднимет паруса, она должна стоять прямо. Пусть даже кто-то и считает, что для хрупкой женщины иметь 12-14 детей обременительно, то он ошибается, так как беременность - это ее труд. Если же муж болен, то хозяйство и заботу о детях должна вести она», Бернардино считал это правилом, но все же сочувствовал ее обязанностям: «Она пригодна иметь детей, красива, богата, хорошая домохозяйка, но имеет мужа, который беспокоится о ней не больше, чем если бы она была сделана из соломы. Тогда как столько сострадания она заслуживает от него. О, женщины, вы любите ваших мужей больше, чем они вас».
Бернардино, часто наблюдая за матерями, утверждал: «Ребенок - это побег, которого она пеленает, купает, когда это необходимо, качает его, чтобы он спал, а не кричал, развлекает его играми. Отцы и матери учат детей хорошим манерам, так как они нуждаются в этом, а если вы пренебрегаете этим, то получите бесстыдных детей, и все из-за неприветливости родителей».
Функции женщины в семье в наставлениях доминиканского проповедника Д. Доминичи выглядят более широкими и значимыми, чем в поучениях Бернардино да Сиена. В частности, Доминичи делает особый упор на религиозные функции женщин в семье, на ее роль в воспитании и приобщении членов семьи к истинам христианской веры. Иногда он доходит до того, что представляет себе мать семейства как наставницу и руководительницу маленькой домашней религиозной общины, в определенной степени берущую на себя обязанности священника. Доминичи предостерегал женщин от излишнего упования на официальные церковные структуры. Он предупреждал, что в монастырских школах дети получают плохое образование, поскольку монахи больше озабочены скотными дворами, собиранием припасов и накоплением богатств, нежели духовным воспитанием детских душ. Как ни странно читать подобное у монаха - доминиканца, но он советовал матерям не водить детей в церковь, в которой больше не царит благочестие даже во время службы, толпится суетный народ, повсюду слышны разговоры о светских делах, смех, пустая болтовня женщин. Детям от таких посещений будет больше вреда, чем пользы. По этим причинам большая часть ответственности за христианское воспитание детей ложиться на мать семейства. В предписаниях богослова просматривается модель домашней религиозности, которую он советует взять как образец на вооружение. Для воспитания детей в соответствующем духе мать должна иметь в доме иконы Спасителя, Богоматери, образы святых, распятие, и не только понимать, но и уметь толковать детям святые изображения. Ей также необходимы и религиозные тексты, в частности, Священное Писание. Она должна встать во главе маленькой семейной общины: устроить в доме алтарь, приучить детей принимать участие в службе и молиться, «отбивать часы» и приносить покаяние Деве Марии. Именно женщине вменялось в обязанность заниматься морально-нравственным воспитанием детей.
Если Бернардино проповедовал умеренность в отношениях мужа и жены и советовал не выходить за рамки «супружеской дружбы», то Доминичи предписывал всячески умерять проявление любви матери к ребенку. Он учил, что следует сдерживать материнские восторги даже перед новорожденными или младенцами. Он запрещал вполне естественные проявления материнской любви и радости: целовать ребенка, называть его уменьшительно-ласкательными именами, петь ему песенки, держать его постоянно на руках. Точно так же нужно было исключать чрезмерные проявления скорби и печали. Он советовал не окружать ребенка особыми заботами и уходом в случае его болезни, чтобы он не привыкал надеяться на мать, но уповал бы на Господа и именно его просил бы об облегчении страданий. Доминичи даже советовал не являть детям веселого и улыбчивого лица, чтобы они не забывали о бренности земной жизни. Предписания Доминичи отличались категоричностью и суровостью, особенно в отношении духовно эмоциональной сферы женщин, которую он, как и Бернардино да Сиена, советует всячески подавлять.
Богословы и проповедники все же воплощали религиозные представления прошлого, которые не утратили своей актуальности и в городской среде XIV-XV вв. Джованни Доминичи рекомендовал такие отношения между родителями и детьми, которые бы вполне соответствовали взглядом римского pater familias: «По крайней мере, дважды в день детей надо заставлять почтительно преклонять колени у ног отца и материи, получая их благословение. Они не должны позволять себе разговаривать в присутствии отца и матери, а только слушать и отвечать». И далее: «Дети - это вещи отца и матери, и потому их можно бить, сколько они (родители - И. А.) хотят». Овдовевшая мать должна принимать на себя роль отца и действовать «шлепками и розгами». Доминичи указывал: «Чтобы научить (ребенка - И.А.) справедливости и терпению, следует требовать неукоснительной дисциплины».
Все соглашались в том, что за девочками требуется самый неусыпный надзор. «Не спускайте глаз со своей дочери, - предупреждал Доминичи - Если она не сидит спокойно за прядением и тканьем, но подбегает к окну на каждый звук, тогда, если вы не накажете ее, вы увидите, что она доведет вас до позора. Остерегайтесь пускать молодых девушек на пиры или свадьбы. Не позволяйте им иметь ничего общего со слугами. Не давайте им слишком много разговаривать даже с их родственниками; потому что, если вы потом обнаружите, что они беременны, вам не придется спрашивать, как произошло подобное. Не вверяйте их попечению родственников. И никогда, никогда, никогда не давайте им спать вместе с их собственными братьями, как только они подрастут, потому что Дьявол хитер. Не слишком доверяйте вашу дочь даже ее отцу». Несмотря на неослабевающую озабоченность грехом кровосмешения, сохранившиеся документы свидетельствуют о нескольких действительно имевших место случаях. Таким образом, монахи-проповедники подразумевали под понятием «управлять семьей» для женщины, прежде всего, следующие функции: вынашивание и вскармливание ребенка, уход за ним, забота о муже, особенно если он заболеет.
В городской среде к воспитанию будущих жен и матерей в XIV-XV вв. начинают предъявлять особые требования, предусматривающие определенное развитие личности: часто при выборе невесты выдвигаются такие критерии, как умение читать и писать, петь и танцевать, хорошо говорить, чтобы при случае принять гостей или участвовать в некоторых акциях общественной жизни города. Процесс обособления малых супружеских семей повышал роль женщины в воспитании детей, управлении всем домом и хозяйством в случае смерти или длительной отлучки мужа. Под воздействием этих факторов рождалось и все более давало о себе знать новое отношение к личности светской женщины, на что откликались не только представители гуманистической культуры, но и проповедники-богословы, тем более, что именно женщины составляли едва ли не большую часть их паствы и охотнее, нежели мужчины, шли к ним за наставлениями. Можно предположить, что интерес проповедников к эмоционально-духовному миру опекаемых ими прихожанок, к возможности индивидуального пути самосовершенствования возник не без воздействия запросов среды, подверженной в свою очередь, влиянию новых культурных веяний.
Автор: Ануприенко И.А.