ботанический сад (Kanazawa)
Забота о стариках и инвалидах, ген бонсайства и инженерия выживания - вот три составляющих ботанического сада, именуемого Японией.
Оригами, икебана, бонсаи и чайная церемония. Любой буфет на любой заштатной станции будет причудливо украшен. Любая ерунда предложена в упаковке, стоящей больше содержимого. Поначалу разглядывали, потом приелось. Но вот что, вероятно, навсегда останется в пораженном воображении: ботанический сад в Каназаве. Согласно путеводителю Lonely Planet, это один из трех лучших садов в Японии. Но для любителя (в обоих смыслах слова) ботанических садов, вроде меня, этот сад довольно удивительное явление. В отличие от других садов, здесь нет латинских (да и никаких) названий, кругом асфальт, чувствуешь полную изоляцию не только посетителей от растений, но и растений друг от друга: каждый экземпляр или семейство обособлены от соседних нарочными изгибами дорожек, выступами камней, протоками ручьев.
1. Больше всего, впрочем, сад поражает тем, что чуть не каждый второй экземпляр - инвалид на костылях. Не знаю, спасают ли так особо ценные экземпляры или просто оказывают физическую поддержку всем, кто в ней нуждается. Но многие деревья в саду или перебинтована, или укреплены подпорками, перекручены веревками, запакованы в пластмассовые сетки и т.д.
В Японии очень заботятся о стариках и инвалидах. Это видно на каждом шагу: всюду есть лифты, перекрестки не умолкают, сигнализируя слепым, когда идти, когда ждать. Из парковых туалетов доносятся призывные звуки: "сюда". Япония производит впечатление богатой старушки на четырехколесном велосипеде с автоматическим управлением. Население стареет не по дням, а по часам: здесь приходится по 1,3 ребенка на статистическую женщину. В отличие от Китая, где балом правят избалованные и образованные единственные дети сорокалетних китайцев, полные суеты и энтузиазма, в Японии все дышит охранительством, опрятным покоем. (Написано до посещения Токио - отдельная история)
2. Позднее я побывала в ботаническом саду Киото, более традиционном и ласковом к посетителю: сад огромный и разнообразный, в нем можно прочитать, как называются странные деревья и цветы, и пошататься вплотную к ним. В этом саду я поняла, что дело не только в заботе об инвалидах. Вот, скажем, два дерева из Киото: им обрубили ветви с одного конца, чтобы они могли расти в сторону несимметрично и не мешая друг другу. Но чтобы удержаться, им нужна подпорка. Или эта вишня - от нее осталась одна кора. При этом на несуществующем стволе растут совершенно живые ветви, которые наверняка замечательно цветут по весне и плодоносят летом.
Из того же разряда пластической хирургии и бонсаи.
Есть изуверство малых форм: бонсай, хокку. Минимализм без границ и особенной функциональной нужды. Не то чтобы в Японии не хватало места - масса народу живет в отдельных домах посреди просторов лесов и полей. Но и в этих домах не повернуться. Просто японцы стесняются и кланяются (о, сколиозные сгорбленные фигуры японских стариков) и хотят занимать поменьше места. Этой этике сопутствует своеобразная эстетика. Кажется, дело не столько в том, что увечье не является уродством (кто бы спорил), а в том, что не изувечив, не добьешься красоты.
Красиво все, что изуродовано. Превращено в куклу, как гейша. Обрублено с одного бока и подперто с другого. Говорю это без умиления и без осуждения. Но да, как-то зачарованно, что ли.
Вот даже бонсай на костыле.
А это бананы размером с палец и черешня размером со сливу.
3. Есть и третий момент. Видя живую, не парковую природу, сохраняемую усилиями инженеров от эрозий, наводнений, обвалов, землетрясений и прочих стихийных бедствий, которыми чревата эта земля, хочется воскикнуть: браво, японец! Да, этот камень явно пододвинут к этому явно не натуральному водопаду, но если данная экспозиция необходима для того, чтобы не затопило долину и дома в ней, то пусть так и будет. И пусть притворяется естественным и прекрасным. Или неестественным, но тем более прекрасным.