День рождения Макса
Камазы с пряниками снова появились на наших улицах ^__^. Встречайте новый рассказ от Паши ^__^
Паша сосредоточенно перетирал стаканы.
Это не было пустым занятием, как может показаться каждому, кто хоть раз наблюдал за работой барменов. Когда наводишь блеск на стекло старых посудин, особенно хорошо думается.
И вспоминается.
Жизнь Паша прожил долгую, и ему было что вспомнить, поверьте. Правда, в последние годы память начала сдавать. Уходили в тьму забвения штурмовые корабли в огне на подступах к Ориону, мерцание си-лучей во тьме близ врат Тангейзера... Но то, что сегодня день рождения его лучшего друга, он помнил твердо, и готовиться начал еще с утра: вымел из всех углов и из-под столиков вездесущий песок, кряхтя, взобрался на стремянку с баночкой синей краски и подновил над входом вывеску EL CAPITANO, стёр пыль с каждой бутылки виски из внушительной батареи за барной стойкой... и теперь вот неторопливо перетирал стаканы, глядя в широкое, во всю стену, окно на оранжевые пески захолустной планеты, забытой Богом в одной далёкой, далёкой галактике...
Бизнес-райдер "Си" вышел из подпространства возле самой границы атмосферы и сразу пошел на снижение. Макс отметил про себя мастерство пилота: "Почти как Яблонька. Почти..."
Сквозь красные сполохи за стеклом иллюминатора он вглядывался в похожую на громадный апельсин поверхность планеты. Смешно, конечно: он не увидит затерянный в пустыне бар с такой высоты...
- Мсье Макс, пристегнитесь, пожалуйста! - хорошенькая ассистентка, которую студия приставила присматривать за почтенным мэтром, и чьё имя он никак не мог запомнить, была неизменно любезна. А может, это уже не та, что была раньше, на съемках? Кто их разберет...
Макс хмыкнул: пристегнуться? Ему? Когда он лез в горячую зону реактора подбитого и падающего "Архангела", вокруг не было никого, кто попросил бы его пристегнуться!
Но он ответил только:
- Да-да, конечно...
Ассистенток и впрямь оказалось несколько. Они щебетали вокруг него стайкой назойливых колибри, призывая занять свое место до окончательного выключения двигателей и выравнивания гравитационных полей, предлагая кофе и массаж ступней, но Макс был уже на ногах. Он подхватил увесистый саквояж и дернул рычаг открывания шлюза.
Пыль скрипела на зубах, поднятый посадочными двигателями небольшой ураган норовил сбить его с ног, запутывал гриву развевающихся седых волос, но высокий худой старик в безукоризненном деловом костюме и до блеска начищенных туфлях упрямо шагал к бару "El Capitano".
На крыльце невысокого строения его ждал другой старик - тоже высокий, слегка сутулый, наголо бритый, со старомодной шкиперской бородой, дюжиной колец в ухе и татуировкой Ορθοδοξία ή θάνατος! на шее.
Друзья обнялись.
- Ну заходи, раз пришел! - Паша обнажил в улыбке стальные зубы.
Макс улыбнулся в ответ, поправил галстук-бабочку и шагнул в двери бара.
- Как обычно? - Паша снял со стойки замысловатую бутылку тёмного стекла.
- Ага, - Макс пододвинул стакан.
Паша плеснул Максу и себе на два пальца тяжелой, тягучей жидкости.
- Стопятидесятилетний, односолодовый. Никак мы с тобой бутылку эту не одолеем... Ну, за тебя!
- Кампай!
- Хех! На вкус как адская смола!
- Или как жидкий висмут в системе охлаждения реактора!
- Тебе виднее, я его не пил!
От смеха дрогнули стекла.
- Много посетителей?
- Выдумай новые шутки уже! Ты же знаешь, что ты единственный гость здесь.
- Может, вернешься? Сколько можно отшельником жить!
Паша покачал головой.
- Нет. Мне здесь самое место. И мне здесь нравится.
Помолчали.
- Ее давно не было?
- Давно. Что ей здесь делать? Сам знаешь - мы стареем, а наши девчёнки - нет...
- Давай за наших девчёнок!
- Кампай!
Помолчали ещё...
- Ты-то как? Закончил, что в прошлом году обещал?
- Ага.
Макс поставил на стол саквояж и извлек оттуда кинопроектор.
- Ух ты, с настоящей пленкой!
- Ну... - Макс потупился. - Мы снимали в мегаголографическом100500D-формате, конечно. Сам понимаешь - прокат в полусотне галактик, бюджет, мода. Но с пленкой мне как-то привычнее. Короче, тащи скатерть!
- Надеюсь, меня не Джонни Пит играет? - Паша прилаживал на дощатую стену импровизированный экран, пока Макс возился с бобинами пленки.
- Ну, вообще-то...
- Макс, я убью тебя!
Макс приложил палец к губам.
- Тихо, кино начинается!
Паша выключил свет.
Под треск кинопроектора по экрану побежали титры:
"ПОСЛЕДНИЙ ПОЛЕТ "АРХАНГЕЛА"
Паша сосредоточенно перетирал стаканы.
Это не было пустым занятием, как может показаться каждому, кто хоть раз наблюдал за работой барменов. Когда наводишь блеск на стекло старых посудин, особенно хорошо думается.
И вспоминается.
Жизнь Паша прожил долгую, и ему было что вспомнить, поверьте. Правда, в последние годы память начала сдавать. Уходили в тьму забвения штурмовые корабли в огне на подступах к Ориону, мерцание си-лучей во тьме близ врат Тангейзера... Но то, что сегодня день рождения его лучшего друга, он помнил твердо, и готовиться начал еще с утра: вымел из всех углов и из-под столиков вездесущий песок, кряхтя, взобрался на стремянку с баночкой синей краски и подновил над входом вывеску EL CAPITANO, стёр пыль с каждой бутылки виски из внушительной батареи за барной стойкой... и теперь вот неторопливо перетирал стаканы, глядя в широкое, во всю стену, окно на оранжевые пески захолустной планеты, забытой Богом в одной далёкой, далёкой галактике...
Бизнес-райдер "Си" вышел из подпространства возле самой границы атмосферы и сразу пошел на снижение. Макс отметил про себя мастерство пилота: "Почти как Яблонька. Почти..."
Сквозь красные сполохи за стеклом иллюминатора он вглядывался в похожую на громадный апельсин поверхность планеты. Смешно, конечно: он не увидит затерянный в пустыне бар с такой высоты...
- Мсье Макс, пристегнитесь, пожалуйста! - хорошенькая ассистентка, которую студия приставила присматривать за почтенным мэтром, и чьё имя он никак не мог запомнить, была неизменно любезна. А может, это уже не та, что была раньше, на съемках? Кто их разберет...
Макс хмыкнул: пристегнуться? Ему? Когда он лез в горячую зону реактора подбитого и падающего "Архангела", вокруг не было никого, кто попросил бы его пристегнуться!
Но он ответил только:
- Да-да, конечно...
Ассистенток и впрямь оказалось несколько. Они щебетали вокруг него стайкой назойливых колибри, призывая занять свое место до окончательного выключения двигателей и выравнивания гравитационных полей, предлагая кофе и массаж ступней, но Макс был уже на ногах. Он подхватил увесистый саквояж и дернул рычаг открывания шлюза.
Пыль скрипела на зубах, поднятый посадочными двигателями небольшой ураган норовил сбить его с ног, запутывал гриву развевающихся седых волос, но высокий худой старик в безукоризненном деловом костюме и до блеска начищенных туфлях упрямо шагал к бару "El Capitano".
На крыльце невысокого строения его ждал другой старик - тоже высокий, слегка сутулый, наголо бритый, со старомодной шкиперской бородой, дюжиной колец в ухе и татуировкой Ορθοδοξία ή θάνατος! на шее.
Друзья обнялись.
- Ну заходи, раз пришел! - Паша обнажил в улыбке стальные зубы.
Макс улыбнулся в ответ, поправил галстук-бабочку и шагнул в двери бара.
- Как обычно? - Паша снял со стойки замысловатую бутылку тёмного стекла.
- Ага, - Макс пододвинул стакан.
Паша плеснул Максу и себе на два пальца тяжелой, тягучей жидкости.
- Стопятидесятилетний, односолодовый. Никак мы с тобой бутылку эту не одолеем... Ну, за тебя!
- Кампай!
- Хех! На вкус как адская смола!
- Или как жидкий висмут в системе охлаждения реактора!
- Тебе виднее, я его не пил!
От смеха дрогнули стекла.
- Много посетителей?
- Выдумай новые шутки уже! Ты же знаешь, что ты единственный гость здесь.
- Может, вернешься? Сколько можно отшельником жить!
Паша покачал головой.
- Нет. Мне здесь самое место. И мне здесь нравится.
Помолчали.
- Ее давно не было?
- Давно. Что ей здесь делать? Сам знаешь - мы стареем, а наши девчёнки - нет...
- Давай за наших девчёнок!
- Кампай!
Помолчали ещё...
- Ты-то как? Закончил, что в прошлом году обещал?
- Ага.
Макс поставил на стол саквояж и извлек оттуда кинопроектор.
- Ух ты, с настоящей пленкой!
- Ну... - Макс потупился. - Мы снимали в мегаголографическом100500D-формате, конечно. Сам понимаешь - прокат в полусотне галактик, бюджет, мода. Но с пленкой мне как-то привычнее. Короче, тащи скатерть!
- Надеюсь, меня не Джонни Пит играет? - Паша прилаживал на дощатую стену импровизированный экран, пока Макс возился с бобинами пленки.
- Ну, вообще-то...
- Макс, я убью тебя!
Макс приложил палец к губам.
- Тихо, кино начинается!
Паша выключил свет.
Под треск кинопроектора по экрану побежали титры:
"ПОСЛЕДНИЙ ПОЛЕТ "АРХАНГЕЛА"