...включает 12 элементов в 10 группах.
Вот тут у меня завсегда отказывает мосхх.
12 элементов в 10 группах - это как?
Ладно, чего ж голову ломать, работает - не трогай! и ладно.
Вот такая история в пустыне приключилась.
Кто бы мог подумать, что в пустыне?
Там же.
Долго думал, что же мне напоминает этот абсурд?
Потом вспомнил бассейн при гостинице на маленьком греческом острова. В его, бассейна, воды был вдавлен бар. Вокруг стойки которого, стояли, как им и полагается, барные стульчики. Высокие такие.
Их ещё иногда называют табуретками. Но мы то с вами знаем, что никакие они не табуретки.
Бо у них всего одна нога, а не четыре. И нет никакой дырки в сидении.
Так вот, плавая в бассейне, можно было пришвартоваться к бару. Усесться на стульчик, прямо в воде.
За стойкой бармен. Но он в сухом весь. Так как бар его вдавлен, ну, как пустой стакан в тазик с водой.
Так вот, напомнило.
И ещё оттуда.
Очень хотел бы уметь фотографировать так, чтобы картина получалась говорящей, самодостаточной.
Но вот нет, молчат, как воды в рот набрали.
А ещё я всё чаще и чаще пишу слова, в которых буквы располагаются не в том порядке, который определён им высшей силой, а в каком-то другом.
И я, оторвав глаза от клавиатуры, долго пялюсь на подчёркнутые красненьким неведомые наборы букв, пытаюсь вдохнуть в них задуманный смысл путём произвольной перестановки букв.
Иногда получается.
А иногда - нет.
Приходится стирать предложение. И писать его по новой.
Такой вот алый парус наоборот.
Или вот ещё. Я боюсь высоты. Очень. Если моё бренное тело приближается к краю, то ноги ощутимо немеют, а в животе начинается какое-то движение. И отнюдь не имени Броуна.
А вот птицы?
И каково это, быть птицей, которая боится высоты?
О, я знаю. Это пингвин. Или страус.
А Наталья улетает в Минск. Уже вот-вот.
А у нас тут пасхальные праздники. Грядут. Буду один праздновать.
Вчера купили здоровенную палатку. За ничтожные деньги.
И ещё раньше, детишкам для годового похода потребовались спальные мешки.
Детишки обещали после похода мешки вернуть.
Пока не вернули.
Но уже скоро, я в них верю.
Так что будет у нас огромная палатка и два спальных мешка.
И мы поедем куда-нибудь в дикое место.
И станем там ночевать в палатке. А утром смотреть, как солнце карабкается из-за горизонта, как этот малолетний альпинист.
Ну, смотреть то стану я. И фотоаппарат. А Наталья станет дрыхнуь. Даром ли она у нас сова?
Кстати о спорте. Я соревновательность не воспринимаю, как класс.
Даже если соревноваться приходится с самим собой.
Что даже хуже, чем если с кем-нибудь другим.
Но ещё непонятнее, когда человек соревнуется с например горой.
Или это соревнование с собственным страхом высоты?
И всё равно непонятно.
12 элементов в 10 группах - это как?
Ладно, чего ж голову ломать, работает - не трогай! и ладно.
Вот такая история в пустыне приключилась.
Кто бы мог подумать, что в пустыне?
Там же.
Долго думал, что же мне напоминает этот абсурд?
Потом вспомнил бассейн при гостинице на маленьком греческом острова. В его, бассейна, воды был вдавлен бар. Вокруг стойки которого, стояли, как им и полагается, барные стульчики. Высокие такие.
Их ещё иногда называют табуретками. Но мы то с вами знаем, что никакие они не табуретки.
Бо у них всего одна нога, а не четыре. И нет никакой дырки в сидении.
Так вот, плавая в бассейне, можно было пришвартоваться к бару. Усесться на стульчик, прямо в воде.
За стойкой бармен. Но он в сухом весь. Так как бар его вдавлен, ну, как пустой стакан в тазик с водой.
Так вот, напомнило.
И ещё оттуда.
Очень хотел бы уметь фотографировать так, чтобы картина получалась говорящей, самодостаточной.
Но вот нет, молчат, как воды в рот набрали.
А ещё я всё чаще и чаще пишу слова, в которых буквы располагаются не в том порядке, который определён им высшей силой, а в каком-то другом.
И я, оторвав глаза от клавиатуры, долго пялюсь на подчёркнутые красненьким неведомые наборы букв, пытаюсь вдохнуть в них задуманный смысл путём произвольной перестановки букв.
Иногда получается.
А иногда - нет.
Приходится стирать предложение. И писать его по новой.
Такой вот алый парус наоборот.
Или вот ещё. Я боюсь высоты. Очень. Если моё бренное тело приближается к краю, то ноги ощутимо немеют, а в животе начинается какое-то движение. И отнюдь не имени Броуна.
А вот птицы?
И каково это, быть птицей, которая боится высоты?
О, я знаю. Это пингвин. Или страус.
А Наталья улетает в Минск. Уже вот-вот.
А у нас тут пасхальные праздники. Грядут. Буду один праздновать.
Вчера купили здоровенную палатку. За ничтожные деньги.
И ещё раньше, детишкам для годового похода потребовались спальные мешки.
Детишки обещали после похода мешки вернуть.
Пока не вернули.
Но уже скоро, я в них верю.
Так что будет у нас огромная палатка и два спальных мешка.
И мы поедем куда-нибудь в дикое место.
И станем там ночевать в палатке. А утром смотреть, как солнце карабкается из-за горизонта, как этот малолетний альпинист.
Ну, смотреть то стану я. И фотоаппарат. А Наталья станет дрыхнуь. Даром ли она у нас сова?
Кстати о спорте. Я соревновательность не воспринимаю, как класс.
Даже если соревноваться приходится с самим собой.
Что даже хуже, чем если с кем-нибудь другим.
Но ещё непонятнее, когда человек соревнуется с например горой.
Или это соревнование с собственным страхом высоты?
И всё равно непонятно.