Интервью с ученицей Шейха Джелалладина Лораса
Оригинал взят у li_ri_ka в Интервью с ученицей Шейха Джелалладина Лораса
Перевод с английского: Мария Яковлева
- Скажите, пожалуйста, как мы можем объяснить, что такое Мевлеви сейчас, сегодня, что это такое?
- Это уходящая корнями в прошлое традиция, которая существует здесь, в Турции. Она передавалась из поколения в поколение, и наша ответственность продолжать ее, сохраняя ее аутентичность и не внося в нее изменений. Передавать ее непреходящую чистоту, делать сейчас все также, как это делали в прошлом. Я верю, что именно это и происходит здесь, в Турции, со всей искренностью и преданностью.
С другой стороны, и наша планета, и люди эволюционируют. Когда Сулейман Деде получил руководство отправить своего сына в Америку в 1978 году, я верю, что это руководство шло через Аллаха, через Мевляну, и это было чистым намерением послать его сюда обучать мужчин и женщин традиции Мевлеви. И это значительное изменение, которое претерпела традиция, проходя сквозь столетия. Женщины были вовлечены, но в частном порядке, в скрытом виде. В нашей ситуации практика с самого начала давалась на равных, как мужчинам, так и женщинам, во всей ее аутентичности, с обучением традиционному кружению у нашего учителя, Джелалладина Лораса, сына Сулеймана Деде. Он показывал нам на своем примере, что значит быть настоящим дервишем. Он показывал нам, как мы действуем в мире, и поскольку он не говорил на английском, он передавал нам все это на более глубоком уровне. Он действительно знал нас. Он узнавал нас, в основном просто пребывая в нашем присутствии и внимательно слушая, поскольку он не мог много говорить с нами. Он узнавал нас каждого по отдельности и как группу в целом. И по мере продвижения вперед, он находил разные способы работы с нами.
В самом начале он разделял нас в зикре на мужской и женский круги (мужчины внутри, женщины снаружи), со временем круг стал наполовину состоять из мужчин, наполовину из женщин, и в конце концов мужчины и женщины перемешались в одном кругу. На это ушло много лет. Около 15 лет понадобилось, чтобы прийти к этому в зикре. А вчера, вы видели это сами, он поместил женщин внутрь круга, и это изменило нас. В следующую ночь он может поместить мужчин внутрь, сейчас это больше не имеет значения, находимся ли мы в одном кругу, или есть внутренний и внешний круг. Практика, которую мы делаем, вот что по-настоящему важно. И я чувствую себя благословленной, что он позволил нам обрести самих себя в этот момент времени в этом месте. Занимаясь этой духовной практикой, начав на равных и путешествуя более 30 лет, вместе проходя этот путь, мы стали друзьями, настоящими друзьями. И дальше мы дошли до этой точки, которая наступила вчера ночью, когда он доверил нам передавать эту традицию дальше, нести ее в мир. Это очень большая ответственность. И, иншалла, у нас будет руководство, как это делать, и мы будем благословлены это делать.
В каком-то смысле для меня это просто, потому что Эфенди дал нам так много, что когда я испытываю трудности, я останавливаюсь и думаю о нем, о том, как бы он справился с этим? И я тут же получаю руководство, потому что есть так много примеров того, как он справлялся с разными ситуациями. И мы не одиноки, мы все здесь готовы помогать друг другу, если нужна помощь. И это так прекрасно, что мы все есть друг у друга, что мы можем обсудить это и найти решение. И конечно, мы можем позвонить Эфенди, поговорить с ним, это еще более удивительно, что с он с нами и доступен нам. Я чувствую невероятное благословение начать свое путешествие именно таким образом. Потому что когда он начинал, он приехал в нашу страну, не зная языка, и его отец доверил ему все делать самостоятельно. У него не было доступа к другим учителям. Его отец также не был доступен для него, так что это был намного более сложный путь. Он сделал его сильно проще для нас, иншалла. И я чувствую, что это практика несет в себе идею великого целого, потому что когда мы одеваемся одинаково, когда мы носим один вид одежды, идея пола исчезает. Это не о пребывании в женском или мужском теле. Это о душе, которая продвигается вперед в практике. И это прекрасная возможность, когда мужчины и женщины забывают о своем мирском существовании и предстают перед своей духовной сутью.
Во время церемонии сема каждый очищает пространство, и это продолжается от первого поклона перед тем, как войти в круг, молясь, до последнего поклона при выходе из него. Таким образом, вы входите в пространство благодати, которое существует на протяжении сотен-сотен лет. Вы часть этого вневременного потока. Это невероятный опыт иметь возможность быть представленным другим, тем, кто приближается к этому состоянию благодати как возможности выразить любовь и устремление к Богу. Так что я очень благодарна и полна надежд. Я чувствую, что сема, которую мы проводим в Америке, -прекрасное подтверждение истинности суфийского пути в его сложности и мистичности. И я не могу представить, как я была, как Эфенди выражается, "преследуемой" Возлюбленным, чтобы стать частью этого. Как все мы здесь выиграли это в наших обычных жизнях, когда это появилось, я не знаю. Это мистика. Но я благодарна, я очень благодарна быть частью этого.
- Сколько Постнешинов Эфенди инициировал до этого, если таковые были?
- Нисколько, это был первый раз.
- И до этого не было женщин Постнешинов, верно?
- В традиции Мевлеви и здесь в Конье, как это развивалось со времен Мевляны Джелеладдина Руми, это передавалось по семейной кровной линии. Его дочь Малика была частью этого. Его сын Султан Велед и его жена Фатима были частью этого. Все ученики вокруг Мевляны, которые продолжали и развивали традицию, также имели учеников. Таким образом, были мужчины и женщины, которые начинали вместе с Мевляной Джелаладдином Руми и со временем получили разрешение на преподавание. Это часть нашего пути. Но передача традиции всегда осуществлялась кому-то, кто состоял в кровном родстве. Когда Мевляна Джелаладдин Руми умер, его сын Султан Велед понимал, что он не готов получить передачу, и тогда Хусан Аддин, старший ученик Мевляны, стал действующим главой ордена. Таким образом, самым первым преемником после смерти Мевляны стал не кровный родственник. Но потом эта традиция соблюдалась и все передачи осуществлялись по кровной линии. До того момента, как Ататюрк возглавил Турцию. Его воспринимали как очень уважаемого правителя, его действия необходимыми, им восхищались за то, как он продвинул страну в современном мире. Но в процессе реорганизации им страны все суфийские ордена закрыли. Образ жизни, который вели суфии, не вписался в новую реальность, он вносил дезинтеграцию. Сохранились последователи разных орденов, таких как Мевлеви, Бекташи или Накшбанди. Они были хорошо интегрированы в новую действительность, но иногда приходили люди, которые внешне вели суфийский образ жизни, но не были истинными искателями. Именно их я имею в виду, когда говорю о некой дезинтеграции. Ради сохранения целостности страны Ататюрк решил, что необходимо запретить этот образ жизни. Таким образом, Челеби уехал в Алеппо и сфокусировался на том центре Мевлеви.
Сулейман Деде в то время был шейхом Коньи, он ухаживал за могилой Мевляны и территорией вокруг нее, а также заботился о бедных в этом районе. Дервиши уважали его и попросили его стать мостиком в общении между ними и правительством. В этот период дервиши наконец пришли к руководству страны и сказали: "Руми принадлежит миру, не только Турции. Люди со всего мира хотят приезжать к нам, чтобы смотреть церемонию сема, которую мы проводим. Это важно для страны и это важно для тех, кто к нам приезжает, пожалуйста, пересмотрите свое решение". И в конце концов было принято решение о том, чтобы сделать сему публичной церемонией. Но элемент духовной составляющей при этом был минимизирован. А что касается самого представления, то государство начало нанимать людей для проведения этой церемонии. Создали вакансии, на которые нанимали людей, чтобы те участвовали в семе. Постнешин тоже был наемным сотрудником. Это вылилось в то, что часть нанятых людей действительно были настоящими дервишами, которые обучались участию в семе, но никто из членов Мевлеви не мог принять участие в выборе Постнешина. И получается, что если ты нанят правительством, то рано или поздно ты должен уйти на пенсию. Но в традиции Мевлеви тот, кто занимает эту позицию, не может уйти на пенсию. Он сохраняет эту позицию до самой смерти. Я считаю очень важным то, что церемония проводилась дальше, что семья Челеби продолжала традицию, что настоящие дервиши своим усердием ее поддерживали. Все эти люди, а также Эсин Челеби Бейру и Тимуджин, музыкант, который выступал здесь вчера, все они приближали момент, когда международная организация Юнеско признала церемонию сема с ее кружащимися дервишами частью мирового наследия. Это очень важно, это означает, что аутентичность практики будет сохранена, иншалла. По крайней мере, пока человечество существует, и это очень знаково. В то же время это был тот момент в истории, когда Сулейман Деде был занят на должности шейха Коньи, он был важным звеном во взаимодействии между дервишами и правительством, помогая в сложившейся ситуации, и именно в этот момент он отправляет своего сына в Америку.
В процессе работы с нами Джелаладдин Лорас получил формальное разрешение от своего отца на преподавание. В этом смысле Челеби не вступил полностью в свои права здесь, в Турции, как я понимаю. Некоторые в Турции считали, что Сулейман Деде должен был получить совет по поводу того, что он делает, но он получил руководство свыше и следовал ему. После того, как его сын приехал в Америку и начал обучать студентов, Сулейман Деде принял решение дать ему формальное право на это. Сам Эфенди обучался с самого маленького возраста, поскольку он жил в среде, куда приезжали дервиши, также как вы. Он обучался у других Постнешинов и Эсин Челеби Бейру написала о нем как о Постнешине в своей книге "Орден Мевлеви сквозь столетия". Итак, спустя годы работы с нами, Эфенди начал давать инициации. Так, первая инициация была Шейх и Шехиня и Атеш Баз, это было для того, чтобы мы могли начинать преподавать кружение. Что касается меня лично, то мне потребовалось 15 лет прежде чем я смогла всего лишь приблизиться к нему по поводу возможности получить разрешение на преподавание, поскольку я чувствовала, что нужно время, чтобы погрузиться в глубину и понять, о чем все это. Потому что это не просто другая форма. Мы продолжали работать под присмотром Эфенди, он приезжал к нам, смотрел, что мы делаем, что делают люди, которых мы обучаем, и после этого я была посвящена им в семазены. Обычно это происходит так: вы проходите обучение в течение года и затем Эфенди, мы говорим Эфенди, подразумевая друг, так он просил нас к себе обращаться. Поэтому когда я говорю Эфенди, я имею в виду мой дорогой друг, мой дорогой учитель. Итак, он приезжал, смотрел на наших учеников и решал, готовы они или нет. И если да, то проводилась сема, а перед тем как они принимали в ней участие, он давал им сикке, происходила инициация и они становились семазенами. Таким образом, все мы получали сикке и инициацию после по меньшей мере годового обучения. Со временем также развилась практика Атеш Баз и началось это с пары, мужчины и женщины, которые поженились и открыли свой дом для других. Так мы обучаем не только кружению, но мы открываем свой дом для других, предлагаем гостеприимство, дружеское общение, и если необходимо, руководство и помощь.
- Не могли бы рассказать побольше о том, что такое Атеш Баз?
- Атеш Баз - это как повар, человек на кухне. И это очень важно в традиции Мевлеви. В Турции, если вы хотите стать дервишем, вы идете в жилище дервишей, садитесь снаружи и наблюдаете, что происходит на кухне. И вы будете сидеть там какое-то количество дней. Они могут позволить вам пользоваться ванной или дадут вам еду, но они будут ожидать от вас, что вы будете сидеть и наблюдать за тем, что происходит. Своим сидением вы будете показывать, что вы просите позволения войти. Это такой вид испытания, когда вы сидите и наблюдаете, что происходит на кухне, одно за другим. А они будут наблюдать за вами. И если это будет обоюдное желание, они приблизятся к вам и позовут внутрь. Таким образом, вы окажетесь внутри этой жизни дервишей. И вы будете жить там тысячу и один день. Вы начнете делать простую подсобную работу: мыть посуду, туалеты, выполнять поручения повара, стирать белье. Все это часть обучения. Это очень насыщенная жизнь. Вы всем обеспечены: едой, местом для проживания, но при этом вы должны работать. Вы обучаетесь кружению, каллиграфии, изучаете Коран, вы вовлечены в молитвы, в зикр. Так много вещей для обучения. Но самое важное - это взаимоотношение с дервишами и с такими же новичками, как вы. И приготовление пищи - очень важная часть, потому что, вы знаете, когда мы готовим пищу, мы делаем это с молитвой. Это очень важно, осознавать, что вы делаете, когда вы готовите еду. Потому что вы даете пищу телу, но если вы молитесь при этом, вы также даете пищу душе. Также то, как вы накрываете стол гостям, все эти вещи очень важны, идея состоит в том, что вы их принимаете как членов своей семьи, как если бы они были вашими особыми гостями и вы хотите, чтобы они чувствовали, что их здесь ждали. И мы также говорим на нашем пути, что мы сами приготавливаемся в процессе этого. Часть этого обучения очень напряженная и физически трудозатратная. В суфизме есть понятие нафс, его можно определить как наше ограниченное я, или та часть, которая эгоцентричная и жадная, или думание только о себе, или позволение быть гневным ради собственного комфорта, вот это все прорабатывается в процесе обучения. Это мы называем приготовлением. Вы знаете, есть история про повара и цыпленка. Цыпленок захотел узнать у повара: "Почему ты это делаешь со мной, почему ты меня готовишь?" Повар взял половник, опустил цыпленка в кастрюлю и ответил: "Все твое существование сосредоточено в этом моменте. Ты знаешь, ты произошел из земли, воды, ты рос под солнечными лучами. Теперь ты в этой роли, ты готовишься, чтобы стать вкусной едой. Это накормит людей". И таким же образом мы готовимся, чтобы служить людям, иншалла, с Божьей помощью всем, с кем встречаемся в жизни.
Символически эта практика помогает очиститься от несовершенств и взрастить лучшую часть себя. И также она питает и приглашает внутрь. Это как теплое объятие. Таким образом, Атеш Баз - это следующий уровень. Кружение это один уровень, на котором происходит формальное обучение кружению. А это новый уровень, когда вы приводите людей домой. Знакомитесь с ними, видите их нужды, видите, какие они, каков их потенциал, чего они хотят, в чем их счастье, как вы можете напитать их, чтобы они выполнили свою цель в жизни. И позволить им почувствовать, что у них есть дом, в который они могут приехать в любое время. Вот что такое Атеш Баз.
И наконец, вчерашней ночью спустя долгих 33 года Эфенди принял решение инициировать нашу группу как Постнешинов. Частично это произошло, я думаю, из-за его физического состояния, потому что сейчас он должен проводить все время, здесь, дома, и не может путешествовать. А прошлой зимой 2012 года впервые за все время он не смог приехать к нам и быть Постнешином в церемонии сема, а мы планировали тур по разным городам, мы думали провести сему в Портленде, Окланде, Сиэтле. Так вот, в тот раз он принял решение собрать некоторых из нас, мужчин и женщин, и посадил рядом с местом Постнешина для обучения. Есть наша группа, которая работает с ним в течение 7 лет, мы приезжаем на специальные встречи с ним. Но мы думали, что это будет очень долгий путь до того момента, если это вообще когда-либо случится, что мы станем Постнешинами. Я не думаю, что кто-либо из нас когда-либо думал, что мы действительно сможем стать Постнешинами. Мы просто очень благодарны обучаться быть Постнешинами, потому что это дает нам взгляд изнутри на то, что Эфенди на самом деле делает. Так что я думаю, никто из нас никогда не мог вообразить себе, что мы когда-либо станет готовыми стать Постнешинами. Но он верил в нас. Прошлой зимой, когда он не смог приехать, мы продолжали работу и это был прекрасный момент для осознания того, что он действительно нам дал, но чем мы не пользовались раньше. Мы работали вместе и поддерживали друг друга, и это было здорово. Это сблизило нас. В конце концов, Эфенди позвал нас на финальное обучение и определил время на эту неделю. И так многие из нас сказали да, мы приедем. Потому что мы соскучились по нему. Это действительно так. Мы были очень-очень расстроены, что он перестал ездить к нам. И мы ужасно скучаем по нему, когда он здесь с нами сейчас. И мы хотели приехать и побыть здесь с ним. И вот мы приехали. И он решил дать нам эту инициацию, чтобы, иншалла, мы продолжали работать. Но он сказал прекрасные слова: "Я не выдаю вам диплом о том, что вы прошли обучение. Хотя я могу выдать вам все, что вам угодно". Он сказал: "Сейчас вы словно выходите на раскаленное солнце: вы преподаете, но вы одновременно учитесь, момент за моментом, рука в руке. Преподавание и обучение. И, иншалла, я буду с вами". Так, это еще более интенсивное горение. Это еще более интенсивное обучение, и мы так рады, что он здесь с нами, что мы можем позвонить ему, что он может направлять нас, что мы не одиноки и есть друг у друга. И это начало, начало еще более глубокой практики. И, иншалла, мы сможем сделать этот путь процветающим здесь в Америке и в мире. Это наша надежда, это наша мечта. Быть прекрасными представителями пути Мевляны Джелалладина Руми.
- Расскажите, пожалуйста, это была первая инициация Постнешина по некровной линии? И первый раз, когда 6 человек были инициированы одновременно? Я имею в виду, что обычно это один сын.
- Есть мужчины Постнешины, которые инициировались не по кровной линии. Но Челеби, кровный родственник Мевляны, выбирает и передает бумаги тем людям. Это случалось ранее, и также было несколько женщин Постнешинов. Но все они были, насколько я знаю, дочерьми шейха. Так, шейх был назначен Челеби, и у него были бумаги, а потом, он решал, что лучше всего после него справится дочь и инициировал ее. Но это очень редкие случаи, их меньше пяти. И одна из них, про кого я знаю и которая наиболее известная - Дестина Хатун. Есть книга о ней, вы можете найти ее здесь в библиотеке. Прочитайте ее, потому что Дестина была одной из самых известных Постнешинов. Собственно, история, которую я слышала о ней, это то, что дервиши сами просили ее стать их лидером. Так что она была практически избрана, она не появилась формально.
Перевод с английского: Мария Яковлева
- Скажите, пожалуйста, как мы можем объяснить, что такое Мевлеви сейчас, сегодня, что это такое?
- Это уходящая корнями в прошлое традиция, которая существует здесь, в Турции. Она передавалась из поколения в поколение, и наша ответственность продолжать ее, сохраняя ее аутентичность и не внося в нее изменений. Передавать ее непреходящую чистоту, делать сейчас все также, как это делали в прошлом. Я верю, что именно это и происходит здесь, в Турции, со всей искренностью и преданностью.
С другой стороны, и наша планета, и люди эволюционируют. Когда Сулейман Деде получил руководство отправить своего сына в Америку в 1978 году, я верю, что это руководство шло через Аллаха, через Мевляну, и это было чистым намерением послать его сюда обучать мужчин и женщин традиции Мевлеви. И это значительное изменение, которое претерпела традиция, проходя сквозь столетия. Женщины были вовлечены, но в частном порядке, в скрытом виде. В нашей ситуации практика с самого начала давалась на равных, как мужчинам, так и женщинам, во всей ее аутентичности, с обучением традиционному кружению у нашего учителя, Джелалладина Лораса, сына Сулеймана Деде. Он показывал нам на своем примере, что значит быть настоящим дервишем. Он показывал нам, как мы действуем в мире, и поскольку он не говорил на английском, он передавал нам все это на более глубоком уровне. Он действительно знал нас. Он узнавал нас, в основном просто пребывая в нашем присутствии и внимательно слушая, поскольку он не мог много говорить с нами. Он узнавал нас каждого по отдельности и как группу в целом. И по мере продвижения вперед, он находил разные способы работы с нами.
В самом начале он разделял нас в зикре на мужской и женский круги (мужчины внутри, женщины снаружи), со временем круг стал наполовину состоять из мужчин, наполовину из женщин, и в конце концов мужчины и женщины перемешались в одном кругу. На это ушло много лет. Около 15 лет понадобилось, чтобы прийти к этому в зикре. А вчера, вы видели это сами, он поместил женщин внутрь круга, и это изменило нас. В следующую ночь он может поместить мужчин внутрь, сейчас это больше не имеет значения, находимся ли мы в одном кругу, или есть внутренний и внешний круг. Практика, которую мы делаем, вот что по-настоящему важно. И я чувствую себя благословленной, что он позволил нам обрести самих себя в этот момент времени в этом месте. Занимаясь этой духовной практикой, начав на равных и путешествуя более 30 лет, вместе проходя этот путь, мы стали друзьями, настоящими друзьями. И дальше мы дошли до этой точки, которая наступила вчера ночью, когда он доверил нам передавать эту традицию дальше, нести ее в мир. Это очень большая ответственность. И, иншалла, у нас будет руководство, как это делать, и мы будем благословлены это делать.
В каком-то смысле для меня это просто, потому что Эфенди дал нам так много, что когда я испытываю трудности, я останавливаюсь и думаю о нем, о том, как бы он справился с этим? И я тут же получаю руководство, потому что есть так много примеров того, как он справлялся с разными ситуациями. И мы не одиноки, мы все здесь готовы помогать друг другу, если нужна помощь. И это так прекрасно, что мы все есть друг у друга, что мы можем обсудить это и найти решение. И конечно, мы можем позвонить Эфенди, поговорить с ним, это еще более удивительно, что с он с нами и доступен нам. Я чувствую невероятное благословение начать свое путешествие именно таким образом. Потому что когда он начинал, он приехал в нашу страну, не зная языка, и его отец доверил ему все делать самостоятельно. У него не было доступа к другим учителям. Его отец также не был доступен для него, так что это был намного более сложный путь. Он сделал его сильно проще для нас, иншалла. И я чувствую, что это практика несет в себе идею великого целого, потому что когда мы одеваемся одинаково, когда мы носим один вид одежды, идея пола исчезает. Это не о пребывании в женском или мужском теле. Это о душе, которая продвигается вперед в практике. И это прекрасная возможность, когда мужчины и женщины забывают о своем мирском существовании и предстают перед своей духовной сутью.
Во время церемонии сема каждый очищает пространство, и это продолжается от первого поклона перед тем, как войти в круг, молясь, до последнего поклона при выходе из него. Таким образом, вы входите в пространство благодати, которое существует на протяжении сотен-сотен лет. Вы часть этого вневременного потока. Это невероятный опыт иметь возможность быть представленным другим, тем, кто приближается к этому состоянию благодати как возможности выразить любовь и устремление к Богу. Так что я очень благодарна и полна надежд. Я чувствую, что сема, которую мы проводим в Америке, -прекрасное подтверждение истинности суфийского пути в его сложности и мистичности. И я не могу представить, как я была, как Эфенди выражается, "преследуемой" Возлюбленным, чтобы стать частью этого. Как все мы здесь выиграли это в наших обычных жизнях, когда это появилось, я не знаю. Это мистика. Но я благодарна, я очень благодарна быть частью этого.
- Сколько Постнешинов Эфенди инициировал до этого, если таковые были?
- Нисколько, это был первый раз.
- И до этого не было женщин Постнешинов, верно?
- В традиции Мевлеви и здесь в Конье, как это развивалось со времен Мевляны Джелеладдина Руми, это передавалось по семейной кровной линии. Его дочь Малика была частью этого. Его сын Султан Велед и его жена Фатима были частью этого. Все ученики вокруг Мевляны, которые продолжали и развивали традицию, также имели учеников. Таким образом, были мужчины и женщины, которые начинали вместе с Мевляной Джелаладдином Руми и со временем получили разрешение на преподавание. Это часть нашего пути. Но передача традиции всегда осуществлялась кому-то, кто состоял в кровном родстве. Когда Мевляна Джелаладдин Руми умер, его сын Султан Велед понимал, что он не готов получить передачу, и тогда Хусан Аддин, старший ученик Мевляны, стал действующим главой ордена. Таким образом, самым первым преемником после смерти Мевляны стал не кровный родственник. Но потом эта традиция соблюдалась и все передачи осуществлялись по кровной линии. До того момента, как Ататюрк возглавил Турцию. Его воспринимали как очень уважаемого правителя, его действия необходимыми, им восхищались за то, как он продвинул страну в современном мире. Но в процессе реорганизации им страны все суфийские ордена закрыли. Образ жизни, который вели суфии, не вписался в новую реальность, он вносил дезинтеграцию. Сохранились последователи разных орденов, таких как Мевлеви, Бекташи или Накшбанди. Они были хорошо интегрированы в новую действительность, но иногда приходили люди, которые внешне вели суфийский образ жизни, но не были истинными искателями. Именно их я имею в виду, когда говорю о некой дезинтеграции. Ради сохранения целостности страны Ататюрк решил, что необходимо запретить этот образ жизни. Таким образом, Челеби уехал в Алеппо и сфокусировался на том центре Мевлеви.
Сулейман Деде в то время был шейхом Коньи, он ухаживал за могилой Мевляны и территорией вокруг нее, а также заботился о бедных в этом районе. Дервиши уважали его и попросили его стать мостиком в общении между ними и правительством. В этот период дервиши наконец пришли к руководству страны и сказали: "Руми принадлежит миру, не только Турции. Люди со всего мира хотят приезжать к нам, чтобы смотреть церемонию сема, которую мы проводим. Это важно для страны и это важно для тех, кто к нам приезжает, пожалуйста, пересмотрите свое решение". И в конце концов было принято решение о том, чтобы сделать сему публичной церемонией. Но элемент духовной составляющей при этом был минимизирован. А что касается самого представления, то государство начало нанимать людей для проведения этой церемонии. Создали вакансии, на которые нанимали людей, чтобы те участвовали в семе. Постнешин тоже был наемным сотрудником. Это вылилось в то, что часть нанятых людей действительно были настоящими дервишами, которые обучались участию в семе, но никто из членов Мевлеви не мог принять участие в выборе Постнешина. И получается, что если ты нанят правительством, то рано или поздно ты должен уйти на пенсию. Но в традиции Мевлеви тот, кто занимает эту позицию, не может уйти на пенсию. Он сохраняет эту позицию до самой смерти. Я считаю очень важным то, что церемония проводилась дальше, что семья Челеби продолжала традицию, что настоящие дервиши своим усердием ее поддерживали. Все эти люди, а также Эсин Челеби Бейру и Тимуджин, музыкант, который выступал здесь вчера, все они приближали момент, когда международная организация Юнеско признала церемонию сема с ее кружащимися дервишами частью мирового наследия. Это очень важно, это означает, что аутентичность практики будет сохранена, иншалла. По крайней мере, пока человечество существует, и это очень знаково. В то же время это был тот момент в истории, когда Сулейман Деде был занят на должности шейха Коньи, он был важным звеном во взаимодействии между дервишами и правительством, помогая в сложившейся ситуации, и именно в этот момент он отправляет своего сына в Америку.
В процессе работы с нами Джелаладдин Лорас получил формальное разрешение от своего отца на преподавание. В этом смысле Челеби не вступил полностью в свои права здесь, в Турции, как я понимаю. Некоторые в Турции считали, что Сулейман Деде должен был получить совет по поводу того, что он делает, но он получил руководство свыше и следовал ему. После того, как его сын приехал в Америку и начал обучать студентов, Сулейман Деде принял решение дать ему формальное право на это. Сам Эфенди обучался с самого маленького возраста, поскольку он жил в среде, куда приезжали дервиши, также как вы. Он обучался у других Постнешинов и Эсин Челеби Бейру написала о нем как о Постнешине в своей книге "Орден Мевлеви сквозь столетия". Итак, спустя годы работы с нами, Эфенди начал давать инициации. Так, первая инициация была Шейх и Шехиня и Атеш Баз, это было для того, чтобы мы могли начинать преподавать кружение. Что касается меня лично, то мне потребовалось 15 лет прежде чем я смогла всего лишь приблизиться к нему по поводу возможности получить разрешение на преподавание, поскольку я чувствовала, что нужно время, чтобы погрузиться в глубину и понять, о чем все это. Потому что это не просто другая форма. Мы продолжали работать под присмотром Эфенди, он приезжал к нам, смотрел, что мы делаем, что делают люди, которых мы обучаем, и после этого я была посвящена им в семазены. Обычно это происходит так: вы проходите обучение в течение года и затем Эфенди, мы говорим Эфенди, подразумевая друг, так он просил нас к себе обращаться. Поэтому когда я говорю Эфенди, я имею в виду мой дорогой друг, мой дорогой учитель. Итак, он приезжал, смотрел на наших учеников и решал, готовы они или нет. И если да, то проводилась сема, а перед тем как они принимали в ней участие, он давал им сикке, происходила инициация и они становились семазенами. Таким образом, все мы получали сикке и инициацию после по меньшей мере годового обучения. Со временем также развилась практика Атеш Баз и началось это с пары, мужчины и женщины, которые поженились и открыли свой дом для других. Так мы обучаем не только кружению, но мы открываем свой дом для других, предлагаем гостеприимство, дружеское общение, и если необходимо, руководство и помощь.
- Не могли бы рассказать побольше о том, что такое Атеш Баз?
- Атеш Баз - это как повар, человек на кухне. И это очень важно в традиции Мевлеви. В Турции, если вы хотите стать дервишем, вы идете в жилище дервишей, садитесь снаружи и наблюдаете, что происходит на кухне. И вы будете сидеть там какое-то количество дней. Они могут позволить вам пользоваться ванной или дадут вам еду, но они будут ожидать от вас, что вы будете сидеть и наблюдать за тем, что происходит. Своим сидением вы будете показывать, что вы просите позволения войти. Это такой вид испытания, когда вы сидите и наблюдаете, что происходит на кухне, одно за другим. А они будут наблюдать за вами. И если это будет обоюдное желание, они приблизятся к вам и позовут внутрь. Таким образом, вы окажетесь внутри этой жизни дервишей. И вы будете жить там тысячу и один день. Вы начнете делать простую подсобную работу: мыть посуду, туалеты, выполнять поручения повара, стирать белье. Все это часть обучения. Это очень насыщенная жизнь. Вы всем обеспечены: едой, местом для проживания, но при этом вы должны работать. Вы обучаетесь кружению, каллиграфии, изучаете Коран, вы вовлечены в молитвы, в зикр. Так много вещей для обучения. Но самое важное - это взаимоотношение с дервишами и с такими же новичками, как вы. И приготовление пищи - очень важная часть, потому что, вы знаете, когда мы готовим пищу, мы делаем это с молитвой. Это очень важно, осознавать, что вы делаете, когда вы готовите еду. Потому что вы даете пищу телу, но если вы молитесь при этом, вы также даете пищу душе. Также то, как вы накрываете стол гостям, все эти вещи очень важны, идея состоит в том, что вы их принимаете как членов своей семьи, как если бы они были вашими особыми гостями и вы хотите, чтобы они чувствовали, что их здесь ждали. И мы также говорим на нашем пути, что мы сами приготавливаемся в процессе этого. Часть этого обучения очень напряженная и физически трудозатратная. В суфизме есть понятие нафс, его можно определить как наше ограниченное я, или та часть, которая эгоцентричная и жадная, или думание только о себе, или позволение быть гневным ради собственного комфорта, вот это все прорабатывается в процесе обучения. Это мы называем приготовлением. Вы знаете, есть история про повара и цыпленка. Цыпленок захотел узнать у повара: "Почему ты это делаешь со мной, почему ты меня готовишь?" Повар взял половник, опустил цыпленка в кастрюлю и ответил: "Все твое существование сосредоточено в этом моменте. Ты знаешь, ты произошел из земли, воды, ты рос под солнечными лучами. Теперь ты в этой роли, ты готовишься, чтобы стать вкусной едой. Это накормит людей". И таким же образом мы готовимся, чтобы служить людям, иншалла, с Божьей помощью всем, с кем встречаемся в жизни.
Символически эта практика помогает очиститься от несовершенств и взрастить лучшую часть себя. И также она питает и приглашает внутрь. Это как теплое объятие. Таким образом, Атеш Баз - это следующий уровень. Кружение это один уровень, на котором происходит формальное обучение кружению. А это новый уровень, когда вы приводите людей домой. Знакомитесь с ними, видите их нужды, видите, какие они, каков их потенциал, чего они хотят, в чем их счастье, как вы можете напитать их, чтобы они выполнили свою цель в жизни. И позволить им почувствовать, что у них есть дом, в который они могут приехать в любое время. Вот что такое Атеш Баз.
И наконец, вчерашней ночью спустя долгих 33 года Эфенди принял решение инициировать нашу группу как Постнешинов. Частично это произошло, я думаю, из-за его физического состояния, потому что сейчас он должен проводить все время, здесь, дома, и не может путешествовать. А прошлой зимой 2012 года впервые за все время он не смог приехать к нам и быть Постнешином в церемонии сема, а мы планировали тур по разным городам, мы думали провести сему в Портленде, Окланде, Сиэтле. Так вот, в тот раз он принял решение собрать некоторых из нас, мужчин и женщин, и посадил рядом с местом Постнешина для обучения. Есть наша группа, которая работает с ним в течение 7 лет, мы приезжаем на специальные встречи с ним. Но мы думали, что это будет очень долгий путь до того момента, если это вообще когда-либо случится, что мы станем Постнешинами. Я не думаю, что кто-либо из нас когда-либо думал, что мы действительно сможем стать Постнешинами. Мы просто очень благодарны обучаться быть Постнешинами, потому что это дает нам взгляд изнутри на то, что Эфенди на самом деле делает. Так что я думаю, никто из нас никогда не мог вообразить себе, что мы когда-либо станет готовыми стать Постнешинами. Но он верил в нас. Прошлой зимой, когда он не смог приехать, мы продолжали работу и это был прекрасный момент для осознания того, что он действительно нам дал, но чем мы не пользовались раньше. Мы работали вместе и поддерживали друг друга, и это было здорово. Это сблизило нас. В конце концов, Эфенди позвал нас на финальное обучение и определил время на эту неделю. И так многие из нас сказали да, мы приедем. Потому что мы соскучились по нему. Это действительно так. Мы были очень-очень расстроены, что он перестал ездить к нам. И мы ужасно скучаем по нему, когда он здесь с нами сейчас. И мы хотели приехать и побыть здесь с ним. И вот мы приехали. И он решил дать нам эту инициацию, чтобы, иншалла, мы продолжали работать. Но он сказал прекрасные слова: "Я не выдаю вам диплом о том, что вы прошли обучение. Хотя я могу выдать вам все, что вам угодно". Он сказал: "Сейчас вы словно выходите на раскаленное солнце: вы преподаете, но вы одновременно учитесь, момент за моментом, рука в руке. Преподавание и обучение. И, иншалла, я буду с вами". Так, это еще более интенсивное горение. Это еще более интенсивное обучение, и мы так рады, что он здесь с нами, что мы можем позвонить ему, что он может направлять нас, что мы не одиноки и есть друг у друга. И это начало, начало еще более глубокой практики. И, иншалла, мы сможем сделать этот путь процветающим здесь в Америке и в мире. Это наша надежда, это наша мечта. Быть прекрасными представителями пути Мевляны Джелалладина Руми.
- Расскажите, пожалуйста, это была первая инициация Постнешина по некровной линии? И первый раз, когда 6 человек были инициированы одновременно? Я имею в виду, что обычно это один сын.
- Есть мужчины Постнешины, которые инициировались не по кровной линии. Но Челеби, кровный родственник Мевляны, выбирает и передает бумаги тем людям. Это случалось ранее, и также было несколько женщин Постнешинов. Но все они были, насколько я знаю, дочерьми шейха. Так, шейх был назначен Челеби, и у него были бумаги, а потом, он решал, что лучше всего после него справится дочь и инициировал ее. Но это очень редкие случаи, их меньше пяти. И одна из них, про кого я знаю и которая наиболее известная - Дестина Хатун. Есть книга о ней, вы можете найти ее здесь в библиотеке. Прочитайте ее, потому что Дестина была одной из самых известных Постнешинов. Собственно, история, которую я слышала о ней, это то, что дервиши сами просили ее стать их лидером. Так что она была практически избрана, она не появилась формально.