Казанцева Ася "Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости."
Европейские химики интенсивно экспериментировали с молекулой морфина, рассчитывая найти такую модификацию, которая бы эффективно снимала боль, но не вызывала зависимости. Одним из вариантов, на который медицинская общественность в начале XX века возлагала большие надежды, был диацетилморфин. Совсем небольшая перестройка молекулы морфина, появление двух ацетильных групп (-COCH3), привела к существенному изменению свойств наркотика. Теперь он гораздо легче преодолевал гематоэнцефалический барьер, границу между кровеносной системой и мозгом, а значит, для эффективного действия хватало существенно меньшей дозы. По этому поводу все обрадовались, посчитали новое вещество безопасным и продавали его в аптеках в качестве средства лечения для морфинистов. К тому же, как и сам морфий, новая модификация хорошо подавляла кашлевой центр в продолговатом мозге, поэтому фармацевтическая компания Bayer с 1898 по 1910 год выпускала диацетилморфин в качестве лекарства от кашля - под коротким и привлекательным торговым названием «героин». Сохранилась газетная реклама 1901 года - героин продается в маленьких симпатичных бутылочках и стоит 4,75 доллара за унцию; объявление гордо сообщает, что героин - это самое дешевое лекарство от кашля.
Она так потрясающе пахнет, что сомнительной внешностью легко можно пренебречь
Предположим, что вы самец австралийской осы Neozeleboria cryptoides. Это хорошо. Это значит, что вы внимательный и заботливый любовник. Ваша будущая возлюбленная давно ждет вас, сидя на верхушке какого-нибудь растения. У нее нет крыльев, и поэтому ваше появление - ее единственная надежда. Она займется с вами сексом и после этого сядет вам на шею. А вы полетите дальше с ней вместе и будете возить ее до тех пор, пока не найдете хорошее место, где много еды и можно отложить яйца.
К сожалению, есть шанс, что вы так и не увидите мать ваших будущих детей, потому что по пути вам подвернется красотка получше. Она никуда с вами не полетит, она никогда не продолжит ваш род, да и выглядит она как-то странно, вроде бы и похожа на самку осы, но очень крупная, рисунок попроще, пропорции не совсем такие. Впрочем, кого это волнует, когда случается настоящая любовь! От одного только запаха новой любовницы вы полностью теряете волю и разум, самозабвенно занимаетесь с ней сексом, и вас даже не волнует, что она холодна в постели практически как бревно.
В принципе она и есть бревно. Ну, во всяком случае, растение. Все это время вы увлеченно спаривались с цветком орхидеи Chiloglottis trapeziformis. Он весьма отдаленно напоминает самку по внешнему виду, но зато пахнет точно так же, как она, - веществом, которое называется 2-этил-5-пропилциклогексан-1,3-дион. Это феромон, который выделяют бескрылые самки, чтобы привлечь внимание самцов. Его же синтезирует и орхидея1, только она может позволить себе пахнуть в десять раз сильнее: нападающие на насекомых хищники ей не страшны, а ресурсов у нее больше, чем у маленькой осы. В результате самец, нарезая круги в поисках самки, при наличии выбора почти наверняка предпочтет орхидею - она так потрясающе пахнет, что сомнительной внешностью легко можно пренебречь. После того как он убедится, что по запаху самка как настоящая, но радости от нее никакой, он улетит искать следующую и, скорее всего, опять встретит орхидею. В результате произойдет опыление, и у орхидей потомство будет. А вот у ос - не факт.
Хороший сексуальный партнер - плохой донор органов
Гены главного комплекса гистосовместимости, они же H-2 у мышей, они же HLA у людей, они же MHC-гены, от английского major histocompatibility complex (Георгий Иванович, он же Гоша, он же Жора), - это важные рабочие лошадки иммунной системы. Они делятся на три класса, но для запаховой привлекательности особенно важен первый из них. Гены MHC класса I отвечают за производство белков, которые находятся на поверхности практически каждой клетки организма. Это антигенпрезентирующие белки, а проще говоря, такие ручки, которые хватают обломки молекул, найденные внутри клетки, и выставляют их на поверхность, привлекая внимание лимфоцитов: «Смотри, чувак, что у меня есть!» Лимфоциты придирчиво обнюхивают все, что им показали, обнюхивают сами ручки, критически оценивая длину пальцев и качество маникюра, и принимают решение о том, достойна ли клетка жить дальше. Если ее ручки такие же, как у всех, и она не держит в них ничего необычного, клетка признается здоровой и своей, и иммунная система отстает от нее до следующей проверки. А вот если в пальчиках зажато что-то не то или сами руки выглядят подозрительно, то иммунная система такую клетку на всякий случай убивает к чертовой матери - а то окажется она опухолевой или зараженной, потом всему организму мучиться.
Такая параноидальная бдительность иммунной системы порождает серьезные проблемы при пересадке органов. Три главных разновидности белков MHC-I - A, B и C, - у любого отдельного человека могут присутствовать максимум в двух разных вариантах, от мамы и от папы (итого получается шесть разных белков). Но при этом в человеческой популяции в целом их разнообразие огромно. Ученые постоянно открывают новые гены. Понятно, что вероятность полного совпадения донора и реципиента даже по этим шести белкам (а на самом деле учитываются и другие!) крайне невелика, так что при пересадке органов приходится подбирать комбинацию, в которой пересекаются хотя бы некоторые гены, а остальные не очень отличаются друг от друга, да еще и дополнительно кормить пациента иммуносупрессорами, чтобы его иммунная система не слишком интенсивно пыталась сожрать новый орган, чьи MHC-гены ей совершенно не нравятся. Именно поэтому совершенно невозможно создать криминальный черный рынок органов: ну поймаете вы кого-то на улице, ну вырежете из него почку, но делать-то с ней что потом? Ни один пациент ее не купит, потому что чья попало почка с ним заведомо не совпадет. Даже если ему эту почку пересадят, он погибнет из-за той гражданской войны, которую развернет внутри организма его иммунная система.