Продолжая про стихи и журналы.
Вообще-то это стихотворение я хотел выложить к годовщине окончания ПМВ, но что-то у меня с инетом не ладилось тогда, картинки ( а без картинок не хотелось!) в ЖЖ никак не загружались, я разозлился и плюнул.
Сейчас же по аналогии к этой теме вернулся.
Старые журналы
Там веселые франты шлифуют панели,
И резвятся виньеточные наяды,
И из матово-черного дула тоннелей
Поезда вылетают в дыму, как снаряды.
И невеста в шелках, облаком невесомей,
Улыбаясь, встречает грядущего мужа,
Но уже неуклюжие танки на Сомме
В наступленье пошли и траншеи утюжат.
Там в овалах - убитых поручиков лица,
И могилы солдатские в рощах осенних,
И над чьей-то печальною койкой сестрица
Наклонилась, как белая птица спасенья.
…Увязают в грязи госпитальные фуры,
И пилот возвращается с первой бомбежки, -
Но еще на заставках смеются амуры
И пасхальные ангелы смотрят с обложки.
Это стихотворение у Шефнера для меня одно из любимых. Хотя к первой мировой особенного интереса или касательства не имею вроде бы.
Ну, успел повоевать самый старший из бабушкиных братьев. Но подробностей не знаю совершенно. Может именно потому и не было неприятностей у Геннадия Павловича, что он помалкивал.
А другого ветерана Первой мировой молчание не спасло. Впрочем дядя Петя(стоит на следующем фото крайним слева), муж бабушкиной сестры, никогда не скрывал своей неприязни к Сталину и не упускал возможности погрозить пальцем портрету и сказать" "У-у, кроличья морда!"
Но арестовали его в первую же неделю Великой Отечественной не за это, а явно за происхождение: он был "австрияк", бывший пленный , хотя по национальности , если судить по фамилии, - Петр Войтко, - был наверняка словаком или русином.
Больше никто никогда ничего о нем не слышал.
Сейчас же по аналогии к этой теме вернулся.
Старые журналы
Там веселые франты шлифуют панели,
И резвятся виньеточные наяды,
И из матово-черного дула тоннелей
Поезда вылетают в дыму, как снаряды.
И невеста в шелках, облаком невесомей,
Улыбаясь, встречает грядущего мужа,
Но уже неуклюжие танки на Сомме
В наступленье пошли и траншеи утюжат.
Там в овалах - убитых поручиков лица,
И могилы солдатские в рощах осенних,
И над чьей-то печальною койкой сестрица
Наклонилась, как белая птица спасенья.
…Увязают в грязи госпитальные фуры,
И пилот возвращается с первой бомбежки, -
Но еще на заставках смеются амуры
И пасхальные ангелы смотрят с обложки.
Это стихотворение у Шефнера для меня одно из любимых. Хотя к первой мировой особенного интереса или касательства не имею вроде бы.
Ну, успел повоевать самый старший из бабушкиных братьев. Но подробностей не знаю совершенно. Может именно потому и не было неприятностей у Геннадия Павловича, что он помалкивал.
А другого ветерана Первой мировой молчание не спасло. Впрочем дядя Петя(стоит на следующем фото крайним слева), муж бабушкиной сестры, никогда не скрывал своей неприязни к Сталину и не упускал возможности погрозить пальцем портрету и сказать" "У-у, кроличья морда!"
Но арестовали его в первую же неделю Великой Отечественной не за это, а явно за происхождение: он был "австрияк", бывший пленный , хотя по национальности , если судить по фамилии, - Петр Войтко, - был наверняка словаком или русином.
Больше никто никогда ничего о нем не слышал.