Откуда растут уши у нашей экономики
Оригинал взят у onborodin в Гондурасия-2
Вон о чем мудрые люди разговоры разговаривают.
http://echo.msk.ru/programs/sorokina/1210029-echo/
К. СОНИН - Мы не откатываемся, мы стоим на месте, но надо понимать, что нет очень большой разницы между ростом на 1% ростом в ноль процентов, или спадом на 1%. Скорее здесь на протяжении одного-двух лет что-то меньше, чем разница в 3-4% вообще людям незаметна. Если мы говорим про десятилетие или несколько десятилетий, там становится принципиальным и 1% в год растем или 2%. А вот на краткосрочной перспективе не такая уж большая разница.
Ю. КОБАЛАДЗЕ - У нас даже правительственные министры, да и премьер-министр говорит, что ожидать роста…
С. СОРОКИНА - Не приходится.
К. СОНИН - Мы ценим премьер-министра за то, что он умеет очень четко сформулировать то, что мы и так видим.
С. СОРОКИНА - Евсей Томович, скажите нам свое мнение.
Е. ГУРВИЧ - С точки зрения того, что с нами происходит, я предлагаю просто более изящную формулировку. Мы топчемся на месте. Не стоим. Ну а вообще у меня есть очень глобальный взгляд на ситуацию. Мне кажется, что последние события во многом неожиданны, потому что и прогноз в правительство поначалу был на этот год 3-4% и более того, внешние наблюдатели и МВФ, международные организации банки предсказывали, что мы будем на 3-3,5% расти. В реальности получилось в 2,5 раза меньше. И мне кажется, что это диагноз, который показывает, что по большому счету, что мы недалеко ушли от экономики советского типа. То есть административной. А куда мы вообще хотели уйти, чем рыночная экономика отличается от советской. По большому счету это как живой организм от механизма. Организм способен развиваться. Совершенствоваться. А механизм способен свою функцию выполнять. При этом наша экономика советская была достаточно примитивным механизмом, она умела работать в одном режиме. Она перерабатывала нефть в ракеты и массовое строительство, еще по мелочам. Теперь мы видим, что не только мы расстались с механизмом, но даже работаем примерно также. То есть мы нефть умеем перерабатывать частично в виллы, заграничные счета. Но частично в автомобили импортные, смартфоны и прочее. По мелочам. Но есть конечно некоторые различия, скажем, сейчас нет такого дефицита и очередей, как в советское время, но зато гораздо больше расслоение. Но по большому счету примерно получается, что одно и то же и диагноз такой же, поскольку тогда механизм не сломался. Но он остановился, потому что кончилось горючее. И сейчас кончилось горючее, цены на нефть перестали расти. Соответственно он остановился. Он не может в отличие от живого организма сам по себе развиваться.
С. СОРОКИНА - И адаптироваться.
Е. ГУРВИЧ - И не может перейти ни в какой другой режим.
С. СОРОКИНА - А здесь в чем глобальная ошибка. В этом пресловутом нашем отсутствии умения именно к диверсификации этой самой, к тому, что отличает нас от собственно сырьевого…
К. СОНИН - Можно я сначала скажу, это будет немножко базовая макроэкономика, почему все ожидают от российской экономики по нормальному, что она будет расти 3-4-5% в год.
С. СОРОКИНА - А почему?
Ю. КОБАЛАДЗЕ - Нас приучили за последние годы, что вроде росла.
К. СОНИН - Есть люди, которые умеют бороться с такой мыслью, что нас приучили. И пытаться смотреть на международный опыт. Но и выглядит такая общая теория примерно следующим образом. Что если мы посмотрим на страны развитые, то им трудно расти, потому что у них все инвестиции, весь производственный капитал уже освоен оптимальным образом. Уже невозможно капитала добавить. Но в нашей стране это совершенно очевидно, что не так. У нас очень низкая производительность труда. У нас в огромном количестве отраслей можно поставить новые станки, предположительно казалось бы, и зарабатывать очень много денег. Потому что если вы ставите станок, которому нужно не три рабочих, а один, то вы зарабатываете много денег, это должно быть выгодно. Так же как если вы посмотрите, сколько людей работает в кафе в Европе или Америке, сколько людей работает в супермаркете, в других местах, вы увидите, что у нас работает гораздо больше людей. Например, в Западной Европе нигде нет охраны в каждом кафе. Это же просто бессмысленно занятые, бессмысленные затраты. Или вы видели был знаменитый блог пост Константина Бабкина, какое количество у нас должно быть бухгалтеров и охранников на предприятии по сравнению с канадским. Что такое низкая производительность, громкое слово, вот эти бухгалтера и охранники это и есть низкая производительность труда.
С. СОРОКИНА - Потому что их больше, чем надо.
К. СОНИН - Значит на единицу человека слишком мало производственных мощностей. Тогда правильный вопрос, почему не происходит то, что взяли, посмотрели, как это сделали в Канаде, уволили всех лишних, оставили. И вот это важный вопрос, что у нас совершенно не так. И мне кажется, я не хочу вторгаться слишком сильно в политическую сферу, но мне кажется, что основная проблема у нас институциональная, но в последнее время появилась тенденция кривиться и скучать, когда люди говорят про институциональные проблемы. Просто думайте про полицию, суды, правоохранительные органы, налоговую полицию. Они стоят нашим предприятиям слишком дорого. Наша полиция она для тех услуг, которые она оказывает предприятиям по их защите стоит невозможно дорого. Причем 10 лет были проблемы, которые для малого бизнеса были большими проблемами, а для суперкрупного не были проблемами. А сейчас уже это и для суперкрупного проблемы. И дело даже не в том, что кто-то может придти и отнять все, как когда-то у Ходорковского, а в том, что уже просто приходится держать столько юристов, чтобы общаться с налоговой, столько бухгалтеров, столько чтобы отбиваться от прокуратуры и еще плюс нужно защищаться от обычных бандитов, потому что полиция не защищает от обычных бандитов. Что это даже для больших бизнесов стало огромным обременением.
А есть еще и необычные бандиты, в лице представителей институтов государства...
Пи... Удивительно, в российской высшей школе экономики скоро догадаются о manufacturing capacity & total quality management, удельной мощности деятельности и сквозном управлении качеством. А лет через 10-15 - и в правительстве РФ, если благодарные граждане еще их за яйца не подвесят за веселые проделки. Причем, эти слабоумные деятели начинают разговаривать о количественных факторах и агрессивной редукции персонала, то есть о самом и совершенно идиотском варианте проведении изменений, фактически означающем разрушение архитектуры деятельности, вместо вдумчивой и последовательной реформы имеющейся.
Конечно, я согласен с учеными мужами, только... Сейчас в не-гондурасском мире построение архитектуры деловых процессов преподают уже в экономическом колледже.
Вообще, классический случай когда бутылочным горлышком в процессах развития емкости/качества деятельности предприятия является слобоуми... компетентность governance-управления этим предприятием. В данном случае подразумеваем так называаемое "государство" и аффилированные с ним предприятия.
У нас в отношении частных предприятий самае дерьмовая та ситуация, когда любое улучшение "внутри" предприятия не ведет к какому-либо улучшению качества его деятельности - ни повышение компетентности персонала, ни архитектуры-емкости, поскольку самое значимое "бутылочное горлышко" в environment-снаружи. Предприятие живет в одном большом бутылочном горлышке, и все это формирует деятельность всех его участников.
Cлабоумие бандитов и лиц, к ним примнувшим, специфическое - они не воспринимают что такое стоимость труда перенесенного в продукт, и что все создается именно посредством мотивированной activity людей. Ждать понимания - бесперспективно.
Вопрос - как строить деятельность в России. Для многих ответом становится - строить где угодно, но только не в России. Дело даже не в емкости деятельности, вопрос в существовании процессов предприятия. Кто считает неродившихся? Так о каком обременении может идти речь?
Вон о чем мудрые люди разговоры разговаривают.
http://echo.msk.ru/programs/sorokina/1210029-echo/
К. СОНИН - Мы не откатываемся, мы стоим на месте, но надо понимать, что нет очень большой разницы между ростом на 1% ростом в ноль процентов, или спадом на 1%. Скорее здесь на протяжении одного-двух лет что-то меньше, чем разница в 3-4% вообще людям незаметна. Если мы говорим про десятилетие или несколько десятилетий, там становится принципиальным и 1% в год растем или 2%. А вот на краткосрочной перспективе не такая уж большая разница.
Ю. КОБАЛАДЗЕ - У нас даже правительственные министры, да и премьер-министр говорит, что ожидать роста…
С. СОРОКИНА - Не приходится.
К. СОНИН - Мы ценим премьер-министра за то, что он умеет очень четко сформулировать то, что мы и так видим.
С. СОРОКИНА - Евсей Томович, скажите нам свое мнение.
Е. ГУРВИЧ - С точки зрения того, что с нами происходит, я предлагаю просто более изящную формулировку. Мы топчемся на месте. Не стоим. Ну а вообще у меня есть очень глобальный взгляд на ситуацию. Мне кажется, что последние события во многом неожиданны, потому что и прогноз в правительство поначалу был на этот год 3-4% и более того, внешние наблюдатели и МВФ, международные организации банки предсказывали, что мы будем на 3-3,5% расти. В реальности получилось в 2,5 раза меньше. И мне кажется, что это диагноз, который показывает, что по большому счету, что мы недалеко ушли от экономики советского типа. То есть административной. А куда мы вообще хотели уйти, чем рыночная экономика отличается от советской. По большому счету это как живой организм от механизма. Организм способен развиваться. Совершенствоваться. А механизм способен свою функцию выполнять. При этом наша экономика советская была достаточно примитивным механизмом, она умела работать в одном режиме. Она перерабатывала нефть в ракеты и массовое строительство, еще по мелочам. Теперь мы видим, что не только мы расстались с механизмом, но даже работаем примерно также. То есть мы нефть умеем перерабатывать частично в виллы, заграничные счета. Но частично в автомобили импортные, смартфоны и прочее. По мелочам. Но есть конечно некоторые различия, скажем, сейчас нет такого дефицита и очередей, как в советское время, но зато гораздо больше расслоение. Но по большому счету примерно получается, что одно и то же и диагноз такой же, поскольку тогда механизм не сломался. Но он остановился, потому что кончилось горючее. И сейчас кончилось горючее, цены на нефть перестали расти. Соответственно он остановился. Он не может в отличие от живого организма сам по себе развиваться.
С. СОРОКИНА - И адаптироваться.
Е. ГУРВИЧ - И не может перейти ни в какой другой режим.
С. СОРОКИНА - А здесь в чем глобальная ошибка. В этом пресловутом нашем отсутствии умения именно к диверсификации этой самой, к тому, что отличает нас от собственно сырьевого…
К. СОНИН - Можно я сначала скажу, это будет немножко базовая макроэкономика, почему все ожидают от российской экономики по нормальному, что она будет расти 3-4-5% в год.
С. СОРОКИНА - А почему?
Ю. КОБАЛАДЗЕ - Нас приучили за последние годы, что вроде росла.
К. СОНИН - Есть люди, которые умеют бороться с такой мыслью, что нас приучили. И пытаться смотреть на международный опыт. Но и выглядит такая общая теория примерно следующим образом. Что если мы посмотрим на страны развитые, то им трудно расти, потому что у них все инвестиции, весь производственный капитал уже освоен оптимальным образом. Уже невозможно капитала добавить. Но в нашей стране это совершенно очевидно, что не так. У нас очень низкая производительность труда. У нас в огромном количестве отраслей можно поставить новые станки, предположительно казалось бы, и зарабатывать очень много денег. Потому что если вы ставите станок, которому нужно не три рабочих, а один, то вы зарабатываете много денег, это должно быть выгодно. Так же как если вы посмотрите, сколько людей работает в кафе в Европе или Америке, сколько людей работает в супермаркете, в других местах, вы увидите, что у нас работает гораздо больше людей. Например, в Западной Европе нигде нет охраны в каждом кафе. Это же просто бессмысленно занятые, бессмысленные затраты. Или вы видели был знаменитый блог пост Константина Бабкина, какое количество у нас должно быть бухгалтеров и охранников на предприятии по сравнению с канадским. Что такое низкая производительность, громкое слово, вот эти бухгалтера и охранники это и есть низкая производительность труда.
С. СОРОКИНА - Потому что их больше, чем надо.
К. СОНИН - Значит на единицу человека слишком мало производственных мощностей. Тогда правильный вопрос, почему не происходит то, что взяли, посмотрели, как это сделали в Канаде, уволили всех лишних, оставили. И вот это важный вопрос, что у нас совершенно не так. И мне кажется, я не хочу вторгаться слишком сильно в политическую сферу, но мне кажется, что основная проблема у нас институциональная, но в последнее время появилась тенденция кривиться и скучать, когда люди говорят про институциональные проблемы. Просто думайте про полицию, суды, правоохранительные органы, налоговую полицию. Они стоят нашим предприятиям слишком дорого. Наша полиция она для тех услуг, которые она оказывает предприятиям по их защите стоит невозможно дорого. Причем 10 лет были проблемы, которые для малого бизнеса были большими проблемами, а для суперкрупного не были проблемами. А сейчас уже это и для суперкрупного проблемы. И дело даже не в том, что кто-то может придти и отнять все, как когда-то у Ходорковского, а в том, что уже просто приходится держать столько юристов, чтобы общаться с налоговой, столько бухгалтеров, столько чтобы отбиваться от прокуратуры и еще плюс нужно защищаться от обычных бандитов, потому что полиция не защищает от обычных бандитов. Что это даже для больших бизнесов стало огромным обременением.
А есть еще и необычные бандиты, в лице представителей институтов государства...
Пи... Удивительно, в российской высшей школе экономики скоро догадаются о manufacturing capacity & total quality management, удельной мощности деятельности и сквозном управлении качеством. А лет через 10-15 - и в правительстве РФ, если благодарные граждане еще их за яйца не подвесят за веселые проделки. Причем, эти слабоумные деятели начинают разговаривать о количественных факторах и агрессивной редукции персонала, то есть о самом и совершенно идиотском варианте проведении изменений, фактически означающем разрушение архитектуры деятельности, вместо вдумчивой и последовательной реформы имеющейся.
Конечно, я согласен с учеными мужами, только... Сейчас в не-гондурасском мире построение архитектуры деловых процессов преподают уже в экономическом колледже.
Вообще, классический случай когда бутылочным горлышком в процессах развития емкости/качества деятельности предприятия является слобоуми... компетентность governance-управления этим предприятием. В данном случае подразумеваем так называаемое "государство" и аффилированные с ним предприятия.
У нас в отношении частных предприятий самае дерьмовая та ситуация, когда любое улучшение "внутри" предприятия не ведет к какому-либо улучшению качества его деятельности - ни повышение компетентности персонала, ни архитектуры-емкости, поскольку самое значимое "бутылочное горлышко" в environment-снаружи. Предприятие живет в одном большом бутылочном горлышке, и все это формирует деятельность всех его участников.
Cлабоумие бандитов и лиц, к ним примнувшим, специфическое - они не воспринимают что такое стоимость труда перенесенного в продукт, и что все создается именно посредством мотивированной activity людей. Ждать понимания - бесперспективно.
Вопрос - как строить деятельность в России. Для многих ответом становится - строить где угодно, но только не в России. Дело даже не в емкости деятельности, вопрос в существовании процессов предприятия. Кто считает неродившихся? Так о каком обременении может идти речь?