Ну, быт - это, конечно, сильно сказано. Палаточный городок, кабинки биотуалетов, к которым подъезжала говноцистерна (сама видела) и холодный душ. Пока то да се, я добралась до поля в середине дня. Устала, офигела, захотела быстрее разложить палатку и прилечь на часок.
Мест было негусто. И еще - я отчего-то робела селиться на том квадрате, где говорили на непонятных мне языках 1) литовском 2) местной интертрепации польского, который часто не понимают поляки из Польши. Теперь я думаю, что обокрала себя впечатлениями и, возможно, интересными знакомствами. Но я увидела белорусов и мое сердце потянуло на участок, свободный чуть ли не наполовину (знакомых не было, потом вокруг меня на участке расположились все - и белорусы, и литовцы). Вытряхнула из рюкзака палатку и прочие причиндалы, неспешно расстелила полотнище на ровном месте, соединила палки каркаса и давай натягивать.
В этот момент из соседней палатки ко мне поспешил юноша. Я расплылась в улыбке - наверное, он хочет мне помочь. "Я, конечно, и сама могу, но так, блин, приятно!" - думала избалованная Аня.
- Девушка, извините, не могли бы Вы поискать другое место? Завтра из Минска друзья подъедут... - Произнес земляк.
Упс! Этот сука неприятный дождался, пока я разметаю по земле палатку, соединю остов и т.п., а после этого предлагает искать мне другое место!
- Я одна. С палаткой. Никуда не пойду. Если хотите - найдите для меня другое хорошее место.
- Понял. - Сказал парень и тихо удалился. Видать мое лицо было настолько злым, что новое место он мне так и не нашел - пожалел будущих соседей. Зато, когда на нашем квадрате разложились все палатки, я увидела такой замечательный клубный лозунг.
Дальше приобщаться к быту тута
У литовских ребят очень симпатичная манера носить цветочки в карманах или за ушком)
И такой штандарт там имелся)
В сялянской хате теперь информационный центр фестиваля)))
Полицейские дамы
Во, барабаны!
Местная бабушка. Местные - редкие гости фестиваля. Жильцов в каждой деревне окрестной или хуторе - по три старушки. Но видела на фестивале бабушку с двумя внуками, сидели а скамеечке, рассматривали не столько сцену, сколько фестивальный народ.