О чем говорят дети...
Наш дом в Тбилиси находился близко от проходной огромного авиационного завода. Мы выходили из подъезда в большой, зеленый, хорошо ухоженный сквер, в котором всегда было полно детей. Но в какой-то недобрый день 
завод решил выстроить в этом сквере роскошный дворец культуры. Пришли строители с машинами, вырыли глубокий котлован, частично его забетонировали, обнесли забором и...все. Строительные работы по неведомым нам причинам прекратились. Сначала вход на территорию стройки охраняли, а потом ворота заперли и охрану сняли. Шустрые детишки, а может и не детишки, оторвали от ограды пару
досок, и стал этот котлован любимым, хотя и не совсем безопасным местом для детских игр. Наш семилетний Старший очень любил туда ходить, несмотря на все наши запреты. Однажды весной, когда он деловито шагал в направлении котлована, его окликнула соседская девочка, годом старше, и сказала: «Не ходи на стройку. Мама сказала, что скоро пасха, и туда могут прийти евреи и украсть ребенка». На это Старший гордо ответил: «Я сам еврей! Могу ходить всюду». Узнали мы об этом диалоге от русской соседки, которая слышала весь разговор и пересказывала его Ане, почему-то ужасно конфузясь.
Произошло все это в очень позднем средневековье - в 1985 году.
завод решил выстроить в этом сквере роскошный дворец культуры. Пришли строители с машинами, вырыли глубокий котлован, частично его забетонировали, обнесли забором и...все. Строительные работы по неведомым нам причинам прекратились. Сначала вход на территорию стройки охраняли, а потом ворота заперли и охрану сняли. Шустрые детишки, а может и не детишки, оторвали от ограды пару
досок, и стал этот котлован любимым, хотя и не совсем безопасным местом для детских игр. Наш семилетний Старший очень любил туда ходить, несмотря на все наши запреты. Однажды весной, когда он деловито шагал в направлении котлована, его окликнула соседская девочка, годом старше, и сказала: «Не ходи на стройку. Мама сказала, что скоро пасха, и туда могут прийти евреи и украсть ребенка». На это Старший гордо ответил: «Я сам еврей! Могу ходить всюду». Узнали мы об этом диалоге от русской соседки, которая слышала весь разговор и пересказывала его Ане, почему-то ужасно конфузясь.
Произошло все это в очень позднем средневековье - в 1985 году.