Минутка ретро: как Коко Шанель спонсировала балеты Дягилева и чуть не вышла замуж за Стравинского
Коко Шанель восхищалась русскими. Она говорила, что среди них есть множество по-настоящему талантливых и красивых людей, вынужденных бежать от огня революции. Что говорить, если даже ближайшая подруга Габриэль, которую та и добрая половина богемы Парижа 10-х годов 20-го века называли Мисей Серт, на самом деле никакая не Мися, а Мария София Ольга Зинаида Годебская, родившаяся в 1872 году в Царском Селе.
Серт в то время называли "пожирательницей гениев" благодаря ее дивной способности этих самых гениев находить и знакомить их с "нужными" людьми. Друзья Миси (а было их немало - Жорж Батай, Клод Дебюсси, Эмиль Золя, Морис Метерлинк, Пьер Риверди, Марсель Пруст, Анри де Тулуз-Лотрек - впечатляет, не правда ли?) охотно называли ее своей музой, посвящали ей стихи и изображали на своих картинах.
Дружила Мися не только с французами, но и с русскими. Многие эмигранты из Петербурга были частыми гостями ее салона в Париже. Там-то она и познакомила свою подругу Шанель с самым знаменитым русским антрепренером 20-го столетия - Сергеем Дягилевым.
Уже позже кутюрье писала, что Дягилев в своем роде сумасшедший, сумасшедший до своего самого главного дела - "Русских сезонов". Шанель сразу влюбилась в Дягилева, которого она по-свойски называла Дягом. Влюбилась не в романтическом смысле этого слова (о романах антрепренера с молодыми мальчиками знал весь Париж), а в эстетическом, если это можно так назвать: ее привлекала особая атмосфера, царившая вокруг Дягилева.
Его балеты, костюмы для которых рисовал Леон Бакст и в которых главные партии принадлежали Вацлаву Нижинсккому, Леониду Мясникову, Михаилу Фокину и Сержу Лифарю, выглядели по-настоящему эффектным и захватывающим действом, с буйством красок и калейдоскопом эмоций. Но мало кто знает, что за всей этой помпезностью постановки стояло практически постоянное безденежье Дягилева.
Шанель говорила, что все деньги, достававшиеся ему от постановок, он тратил не на себя и даже не на балет, а на своих подопечных. Иногда на помощь к нему приходила Мися, в самый последний момент добывая нужную сумму. Но карман подруги не был бездонным, а посему Дяг все чаще и чаще нуждался в поддержке.
Габриэль Шанель, оказавшись под впечатлением от Дягилева, захотела сделать подарок - шубу. Она вспоминает, что у русских всегда были роскошные меха, но только не у Дяга. Подарок тот принял, но только тогда, когда смог отдать его полную стоимость:
Что подумает моя труппа? - спрашивал он у Шанель.
Она подумает, что наконец-то ее руководитель отдал моли остатки своего вранья!- ответила ему Мадемуазель.
Позже Шанель узнала о финансовых трудностях Сержа при постановке "Весны Священной" Стравинского. Первая постановка балета провалилась, но Дягилева это совершенно не испугало: он верил в гений Стравинского и создать новую версию балета доверил только ему. Дягилев стал собирать с друзей по тысяче франков на премьеру, но такими темпами управился бы только, как метко заметила сама Шанель, "к половине жизни".
Тогда-то она и приняла решение стать меценаткой. Пожертвование оказалось щедрым - 300 000 франков! Шанель встретилась с Дягилевым и передала чек, ничего не требуя взамен. Серж не сразу поверил количеству нулей на чеке, но аргументы Коко о богатой клиентуре и пустяковости суммы (что правдой, конечно, не было - позже в своих мемуарах Шанель писала, что даже для нее это пожертвование оказалось внушительным) разубедили его, и чек он в итоге принял.
На этом меценатство Шанель не закончилось: Дягилев познакомил ее со Стравинским. Его финансовое положение оказалось ничем не лучше самого Дяга, даже хуже: Стравинский был женат и должен был кормить большую семью. К тому же его жена Катрин (которая, кстати, была ему двоюродной сестрой) была больна вялотекущей формой чахотки. Габриэль понимала: если сейчас она не поможет Игорю, тот скатится в бездну нищеты и безысходности. Решение пришло в голову само собой:
Мария, кухарка умеет готовить русские блюда?- спросила она у экономки в своем имении "Бель Респиро". За нее ответил муж:
О, Мадемуазель, Мария сама прекрасно варит борщ!
На следующий день Шанель в спешке встретилась со Стравинским, хотя тот инициативы не проявил. Габриэль предложила Игорю вместе с больной женой Катрин и четырьмя детьми... переехать к ней. Стравинский долго сопротивлялся, но меньше, чем через 24 часа вся семья в полном составе оказалась на пороге "Бель Респиро".
После этого случилось то, чего никто и предположить не мог: Стравинский влюбился в Шанель. Этому несказанно рады были и Мися, и Дягилев: оказалось, что работать в состоянии влюбленности композитору гораздо легче. Катрин, жена Стравинского, конечно, не могла не заметить новой страсти мужа и однажды заговорила с Габриэль, спросив, есть ли у нее роман с ее мужем.
Подлила масла в огонь и вездесущая Мися, сообщив, что Стравинский намерен развестись с женой и сделать предложение Коко. Ответ Мадемуазель не заставил себя долго ждать:
Катрин, у вас есть муж и дети. А у меня только работа и любовники,- ответила Шанель с едва заметной улыбкой на лице.