Учителя
Я хотел бы поразмышлять о своих школьных учителях. Людях, которые так или иначе, оказали влияние на мое мировоззрение. В детстве и юношестве школьные учителя, а также преподаватели ВУЗов оказывают заметное влияние на человека, с возрастом, правда, убывающее. 46 лет - это такой возраст, который вполне себе позволяет произвести подобный анализ.
В советской начальной школе учитель начальных классов вел почти все уроки, кроме физкультуры, музыки и рисования. Моя учительница начальных классов - авторитарная дама с непростой женской судьбой, конфликтовавшая с мужем, довольно рано его потерявшая. Потом столкнувшаяся с трудностями в том, чтобы придать импульс жизни единственной дочери. Мне с нею не повезло. Мне было скучно, она не могла меня ничему всерьез научить. Она позволяла себе бить линейкой по рукам учеников. Меня пыталась выставлять на посмешище класса. И, хотя я искренне хотел учиться и быть идеальным, нашла способ меня "обломать" - поставила мне по итогам первого класса "хорошее" поведение вместо "отличного", что не позволило мне получить "похвальный лист". Я ее не любил. Потом она подружилась с моей матерью, демонстрировала мне расположение. Передавала через мать, что выражает сожаление по поводу своих решений. Но я не смог ее простить.
Моя учительница музыки - прекрасная женщина, оказавшая большое влияние на мой эстетический вкус. Она познакомила меня в юном возрасте с Кобалевским и Прокофьевым, в более старшем - с Чайковским, Григом, Листом (конечно, Францем, а не Вильгельмом), Гершвином. Благодаря ей, я угадываю, если слышу, "Прощание с Родиной" Огинского. Пыталась, но не смогла познакомить меня с Моцартом и Бетховеном, Бахом и русской религиозной музыкой (после 1991 года, когда это стало возможно). Я опираясь, на ее уроки, сделал это потом сам, как мог. И со многими другими.
Мой учитель рисования (и впоследствии черчения) был плохим педагогом, но, кажется, неплохим рисовальщиком. Мог нарисовать на доске идеальный круг и даже показывал, как его при необходимости исправить. Рассказывал, что небо на рисунке не может быть просто сверху - пытался объяснить принцип перспективы. Но научить рисовать и чертить не умел. Кажется, ему это и не было интересно.
Кто там дальше? Первая учительница русского языка, которой вообще не нужно было быть учительницей в силу неспособности обеспечить минимальную дисциплину. Вторая, делавшая упор на репрессии и щедро раздававшая "двойки" (я вынужден был объясняться по этому поводу с отцом). Почему-то была увлечена войной в Афганистане. Третья - вроде не глупая, но тоже с какой-то запутанной женской судьбой. Зачем-то пыталась меня уязвить, причем в 11 классе - даже устроить осуждение со стороны одноклассников. Теоретически, это даже могло мне повредить в дальнейшей жизни. В последнем полугодии школы я не посещал ее уроки, со мной проводила беседу классная руководительница, в школу для разбирательств приходила мама. Потом оказалось, что все это неважно, но тогда я этого не знал. Было волнительно. Сегодня я, вероятно, разбираюсь в литературе лучше нее и абсолютно точно зарабатываю существенно больше, используя навык владения русским языком. Вспоминаю о ней с омерзением.
Географию я изучал самостоятельно. Географичка ставила мне "тройки", но потом послала на городскую олимпиаду по своему предмету. Я занял третье место, притом, что первые два не были присуждены никому. В качестве награды мне дали отличную книгу "Эмиль из Лённеберги". Так я узнал, что Астрид Линдгрен написала не только "Малыш и Карлсон" и "Пеппи Длинныйчулок". В следующем году по телевидению показывали сериал про Эмиля. Я отслеживал отличия от книги и удивлялся.
Биологию я тоже изучал в основном самостоятельно. У меня были книга по орнитологии и институтский учебник анатомии, справочник по психиатрии, акушерский справочник, а также отличные школьные учебники, понятные без учителя. Учительница была добрая женщина, интересы которой, кажется, находились в основном за пределами школы. Однажды я застал ее писающей в туалете для мальчиков - меня это, несмотря на научный подход к жизни, немного шокировало. Хотя, почему? Она тоже посылала меня на городскую олимпиаду. Мне там дали второе место, притом, что первое никому не присудили. Подарили фотоальбом, посвященный Пензе. Он у меня сохранился.
Классная руководительница преподавала математику. Почему-то скрывала, что ее отчество "Пантелеевна", а не "Павловна". Темная история. Казалась знающей предмет. Потом я прочитал ее методичку для учителя, в которой содержались ответы задач, и в этом усомнился. С возрастом снова пришел к выводу, что она была хорошим математиком и педагогом - потому что методички недостаточно, чтобы чему-то научить. Я, во всяком случае, до сих пор знаю, что такое квадратное уравнение, угадываю знак интеграла и отличаю производную от первообразной. И даже в более взрослом возрасте смог воспринять термины "топология" и "фрактал". И когда смотрю ролики Алексея Савватеева в "Ютьюбе", чаще всего понимаю, о чем он говорит.
Первая историчка ничего не понимала в предмете. Когда я задал ей вопрос об Эжене Богарне, оказалось, что она о нем ничего не знает. Вторая была свежеиспеченной выпускницей пензенского истфака. Я потом спрашивал о ней преподавателей, ее помнили. Она была отличной интеллигентной девушкой. Однажды неожиданно появилась в школе в шокирующей ультра-мини, вызвав у мальчиков фурор. Пыталась учить и многих, наверное, чему-то научила. Помню, оказалось, что она не знает, кто такой Жак Дюкло. Я ей рассказал и она поблагодарила. Когда я появился в школе с серебряным перстнем, она доходчиво объяснила мне, почему его носить не стоит. Я с тех пор никаких колец не ношу. Ей сейчас должно быть немного за пятьдесят. Надеюсь, у нее все хорошо.
Учительница физкультуры - мерзкая баба. Кажется, она до сих пор портит детям жизнь.
В общем, люди как люди. Разные. Некоторые их них мне что-то дали, некоторые навредили. Многих я помню смутно. Дай им Бог здоровья, кто еще жив.
Я думаю, что моим родителям следовало бы объяснять мне необходимость оценивать этих людей критически. Они, к сожалению, этого не делали.
В советской начальной школе учитель начальных классов вел почти все уроки, кроме физкультуры, музыки и рисования. Моя учительница начальных классов - авторитарная дама с непростой женской судьбой, конфликтовавшая с мужем, довольно рано его потерявшая. Потом столкнувшаяся с трудностями в том, чтобы придать импульс жизни единственной дочери. Мне с нею не повезло. Мне было скучно, она не могла меня ничему всерьез научить. Она позволяла себе бить линейкой по рукам учеников. Меня пыталась выставлять на посмешище класса. И, хотя я искренне хотел учиться и быть идеальным, нашла способ меня "обломать" - поставила мне по итогам первого класса "хорошее" поведение вместо "отличного", что не позволило мне получить "похвальный лист". Я ее не любил. Потом она подружилась с моей матерью, демонстрировала мне расположение. Передавала через мать, что выражает сожаление по поводу своих решений. Но я не смог ее простить.
Моя учительница музыки - прекрасная женщина, оказавшая большое влияние на мой эстетический вкус. Она познакомила меня в юном возрасте с Кобалевским и Прокофьевым, в более старшем - с Чайковским, Григом, Листом (конечно, Францем, а не Вильгельмом), Гершвином. Благодаря ей, я угадываю, если слышу, "Прощание с Родиной" Огинского. Пыталась, но не смогла познакомить меня с Моцартом и Бетховеном, Бахом и русской религиозной музыкой (после 1991 года, когда это стало возможно). Я опираясь, на ее уроки, сделал это потом сам, как мог. И со многими другими.
Мой учитель рисования (и впоследствии черчения) был плохим педагогом, но, кажется, неплохим рисовальщиком. Мог нарисовать на доске идеальный круг и даже показывал, как его при необходимости исправить. Рассказывал, что небо на рисунке не может быть просто сверху - пытался объяснить принцип перспективы. Но научить рисовать и чертить не умел. Кажется, ему это и не было интересно.
Кто там дальше? Первая учительница русского языка, которой вообще не нужно было быть учительницей в силу неспособности обеспечить минимальную дисциплину. Вторая, делавшая упор на репрессии и щедро раздававшая "двойки" (я вынужден был объясняться по этому поводу с отцом). Почему-то была увлечена войной в Афганистане. Третья - вроде не глупая, но тоже с какой-то запутанной женской судьбой. Зачем-то пыталась меня уязвить, причем в 11 классе - даже устроить осуждение со стороны одноклассников. Теоретически, это даже могло мне повредить в дальнейшей жизни. В последнем полугодии школы я не посещал ее уроки, со мной проводила беседу классная руководительница, в школу для разбирательств приходила мама. Потом оказалось, что все это неважно, но тогда я этого не знал. Было волнительно. Сегодня я, вероятно, разбираюсь в литературе лучше нее и абсолютно точно зарабатываю существенно больше, используя навык владения русским языком. Вспоминаю о ней с омерзением.
Географию я изучал самостоятельно. Географичка ставила мне "тройки", но потом послала на городскую олимпиаду по своему предмету. Я занял третье место, притом, что первые два не были присуждены никому. В качестве награды мне дали отличную книгу "Эмиль из Лённеберги". Так я узнал, что Астрид Линдгрен написала не только "Малыш и Карлсон" и "Пеппи Длинныйчулок". В следующем году по телевидению показывали сериал про Эмиля. Я отслеживал отличия от книги и удивлялся.
Биологию я тоже изучал в основном самостоятельно. У меня были книга по орнитологии и институтский учебник анатомии, справочник по психиатрии, акушерский справочник, а также отличные школьные учебники, понятные без учителя. Учительница была добрая женщина, интересы которой, кажется, находились в основном за пределами школы. Однажды я застал ее писающей в туалете для мальчиков - меня это, несмотря на научный подход к жизни, немного шокировало. Хотя, почему? Она тоже посылала меня на городскую олимпиаду. Мне там дали второе место, притом, что первое никому не присудили. Подарили фотоальбом, посвященный Пензе. Он у меня сохранился.
Классная руководительница преподавала математику. Почему-то скрывала, что ее отчество "Пантелеевна", а не "Павловна". Темная история. Казалась знающей предмет. Потом я прочитал ее методичку для учителя, в которой содержались ответы задач, и в этом усомнился. С возрастом снова пришел к выводу, что она была хорошим математиком и педагогом - потому что методички недостаточно, чтобы чему-то научить. Я, во всяком случае, до сих пор знаю, что такое квадратное уравнение, угадываю знак интеграла и отличаю производную от первообразной. И даже в более взрослом возрасте смог воспринять термины "топология" и "фрактал". И когда смотрю ролики Алексея Савватеева в "Ютьюбе", чаще всего понимаю, о чем он говорит.
Первая историчка ничего не понимала в предмете. Когда я задал ей вопрос об Эжене Богарне, оказалось, что она о нем ничего не знает. Вторая была свежеиспеченной выпускницей пензенского истфака. Я потом спрашивал о ней преподавателей, ее помнили. Она была отличной интеллигентной девушкой. Однажды неожиданно появилась в школе в шокирующей ультра-мини, вызвав у мальчиков фурор. Пыталась учить и многих, наверное, чему-то научила. Помню, оказалось, что она не знает, кто такой Жак Дюкло. Я ей рассказал и она поблагодарила. Когда я появился в школе с серебряным перстнем, она доходчиво объяснила мне, почему его носить не стоит. Я с тех пор никаких колец не ношу. Ей сейчас должно быть немного за пятьдесят. Надеюсь, у нее все хорошо.
Учительница физкультуры - мерзкая баба. Кажется, она до сих пор портит детям жизнь.
В общем, люди как люди. Разные. Некоторые их них мне что-то дали, некоторые навредили. Многих я помню смутно. Дай им Бог здоровья, кто еще жив.
Я думаю, что моим родителям следовало бы объяснять мне необходимость оценивать этих людей критически. Они, к сожалению, этого не делали.