ЕВХАРИСТИЧЕСКИЙ ОПЫТ ЦЕРКВИ ПРИ АПОСТАСИИ СВЯЩЕННОНАЧАЛИЯ
Можно констатировать, что в настоящее время, спустя год после начала СВО, РПЦ в лице своих иерархов полностью и безоговорочно поддерживает позицию военно-политического руководства РФ в отношении Украины. Епископы и священники либо молчат, либо одобряют военные действия, почти во всех храмах читается молитва за победу Святой Руси. Голоса несогласных клириков жёстко пресекаются. В церкви фактически существует запрет на антивоенные проповеди. И хотя значительная часть прихожан разделяет эту позицию со своими пастырями, есть и другие православные, в числе которых и автор статьи, для которых СВО является неправедной греховной бранью, которую Россия ведёт против народа Украины.
Люди из этой антивоенной среды всё чаще могут задаваться вопросом, как же им причащаться в РПЦ. Ведь получается, что все священники повинны в той или иной степени в грехе убийства, за который по всем писаным и неписаным канонам дьякона, священника и епископа надо как минимум запрещать в служении. Однако процедура такого грандиозного всеправославного суда весьма долгая и громоздкая, и пока этого суда не произошло, каждый верующий, для которого виновность клира РПЦ очевидна, вынужден действовать здесь и сейчас, опираясь исключительно на собственную совесть. И здесь у человека может появиться естественный страх: если я уйду из церкви, с кем же я останусь? Не стану ли я еретиком, отщепенцем, разделителем тела Христа и.т.п.?
В своей статье я попытаюсь изложить варианты действий, при которых православный пацифист может продолжать жить в России и оставаться в лоне православной церкви, не будучи при этом связан обязательствами молиться и причащаться вместе с закоснелыми и явными нарушителями закона Христова.
Сразу напрашивается очевидный путь - просто перейти в православную церковь другой юрисдикции на территории РФ. Однако таких православных церквей в нашей стране мало, и находятся они только в крупных городах. Некоторые из них закрывают, как, например, Александрийское подворье в Москве. Но главное, что духовенство этих церквей, насколько мне известно, публично не осуждает СВО. Поэтому и в эти церкви на территории нашей страны ходить не имеет смысла.
Более реалистичный вариант - выбирать священников и епископов непосредственно самими верующими, объединёнными в общины - выбирать прежде всего для того, чтобы они, в соответствии с традицией и современной практикой, учили вере, ведали церковным судом, а также для предстоятельства в совершении таинств. Это будет во многом означать возврат к практике первых веков существования церкви. Единственным серьёзным возражением может стать невозможность утверждения этого выбора со стороны канонического епископа, т. е. невозможность хиротонии, таинства священства в полном объёме. О необходимости этой части таинства говорят ранние памятники канонического права, например, «Апостольские постановления», которые, в свою очередь, имеют основание в новозаветных текстах (1 Тим 4/14, 2 Тим 1/6). На это возражение, однако, можно привести следующее соображение. Хиротония - это обряд, определённая ритуальная практика возложения рук на посвящаемого в церковный сан. Однако не стоит забывать, что вера и нравственность также необходимы для участников таинства, в том числе и таинства священства. Мы знаем из посланий того же апостола Павла о высоких нравственных требованиях к епископу и священнику. Как же быть, если епископ вопиющим образом нарушает не только высокие требования евангелия, а даже ветхозаветные заповеди, подпадая под действие уголовного кодекса собственной страны, становясь соучастником, а порой и подстрекателем массовых убийств? Как может такой епископ причащать и возлагать руки на кандидатов в пастыри? Очевидно, что при изменившихся обстоятельствах и внешняя сторона таинства священства может поменяться, т.е. можно обойтись без епископской хиротонии при выборе новых священников и даже самих епископов. Сама община может совершать хиротонию, т. е. окончательное утверждение своего выбора. Впоследствии, когда другие поместные православные церкви признают эти хиротонии действительными, можно будет восстановить уже и формально цепь апостольского преемства. Главное помнить, что все верные члены церкви являются носителями Христовой истины и Святого Духа, составляя одно тело Христа. Апостол Пётр недвусмысленно об этом пишет, обращаясь к христианским общинам малоазийских городов: «Вы вкусили, что благ Господь. Приступая к нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом» (1 Петра 2/3-5) «Но вы - род избранный, царственное священство, народ святой» (1 Петра 2/9). Таким образом, в случае крайней необходимости, община может сама не только избирать, но и утверждать своих пастырей взамен отступивших от Христа, и эти пастыри буду совершать остальные таинства, в том числе и Евхаристию, вместе с остальными членами общины. Обряды не должны главенствовать над внутренней сутью веры, мы не должны превращаться в фарисеев и законников, об этом постоянно напоминает нам и евангелие и послания апостолов, так что при необходимости эти обряды можно и нужно изменять.
Может, однако, возникнуть ситуация, при которой избирать священника или епископа внутри самой общины будет невозможно в силу разных обстоятельств. Например, отсутствие желающих взять на себя такую ответственность. Напомню, что священник не только совершает таинства с церковным народом, но ещё и учит, назидает, судит (2 Тим. 4/2). Эти обязанности далеко не каждый может выполнить в силу нехватки образования, здоровья, свободного времени или каких-либо других причин. Кроме того, в общине могут просто отсутствовать мужчины. Как же быть в такой ситуации? Неужели придётся пренебречь таинством Евхаристии, таинством единения со Христом, которое считается главным в жизни любого христианина?
Думается, что и в этом случае следует развивать тезис о простых, не облечённых священным саном верующих, как основе церковной общины. Вспомним приведённые слова апостола Петра: в нас живет Дух Святой, мы царственное священство, призванное приносить Богу духовные жертвы. Неужели Господь не примет эти жертвы от нас, в том числе литургическое приношение хлеба и вина, только в силу отсутствия церковной иерархии по независящим от нас обстоятельствам? Думаю, что примет. Кроме того, обратим внимание на исторические детали, связанные с совершением Евхаристии. В евангелии и посланиях мы нигде не найдём требований к священникам или апостолам совершать Евхаристию во главе общины. Есть требование Христа к апостолам совершать таинство Крещения, есть свидетельство апостола Иакова о Помазании со стороны священника, есть свидетельства апостола Павла о том, что Тимофей рукоположен им самим, но про Евхаристию ничего такого не говорится. В 20-й главе Деяний есть рассказ о том, что Павел преломил хлеб, беседуя с учениками, однако из этого не следует, что другие при этом не преломляли хлебов для себя. А в послании к Римлянам (16/3) Павел приветствует супружескую пару Акиллу и Прискиллу и их домашнюю церковь. Возможно, здесь есть указание на тот факт, что они сами служили и причащались. Вспомним, как в 5 главе послания к Эфесянам апостол Павел высоко ставил семью, считая союз мужа и жены образом союза Христа и церкви. Именно на основании этих рассуждений апостола в нашей традиции за семьёй утвердилось понятие малая церковь. Но если это так, то почему тогда малая церковь не может в критических обстоятельствах священнодействовать?
В «Дидахе», одном из самых ранних христианских памятников после посланий апостолов, также содержится описание Евхаристии первых христиан. И там тоже ничего не говорится о каком-либо предстоящем, без которого нельзя совершать таинство. В тексте приводятся две благодарственных евхаристических молитвы, которые должны читать все члены общины, а пророкам предлагается молиться так, как они сами захотят. Конечно, есть и другие ранние свидетельства, например Игнатия Богоносца, о важной роли священника и епископа при совершении Евхаристии, не говоря уже о том, что позже в церкви утвердилась практика совершения Литургии только при обязательном участии священника и одобрении епископа в виде освящённого им антиминса. С этим никто не спорит. Однако отметим, что, возможно, в первые века могла существовать и более либеральная практика, при которой евхаристия могла совершаться и без участия священников. Вспомним, наконец, что при определённых обстоятельствах в православной церкви можно совершать таинство Крещения и Покаяния мирянину. Так почему же ему отказано в праве совершать евхаристию?
В любом случае, здесь мы опять сталкиваемся с противоречием между требованием внешнего обряда и внутренним содержанием, и приоритет снова должен быть отдан духу, а не букве. И значит, если община не может по каким-либо причинам избрать из своих рядов пастыря, следует продолжать совершать Евхаристию несмотря ни на какие трудности, обходясь без какой-либо иерархии. Причём опять-таки, в зависимости от обстоятельств, в качестве общины может выступить и простая благочестивая семья. Наша вера не должна закоснеть в традициях, в преданиях отцов и письменных канонах, какими бы они ни были древними. Если их соблюдение противоречит духовной жизни, значит, надо творить новые традиции и каноны. Иначе мы станем солью, потерявшей силу, и останется нас только выбросить вон на попрание людям, по словам Христа.
Наверное, распространение подобного рода новых для нашего времени практик избрания пастырей и причащения может повлечь обвинение в протестантстве, однако кого только у нас не обвиняли в этом пресловутом протестантстве? Даже ревнителей старины старообрядцев записывали в протестанты. Да и что в этих обвинениях такого страшного, если разобраться? Судя по всему, в нашей православной церкви давно назрела необходимость в целом ряде реформ (причём не только обрядовых), которые в чём-то могут пересекаться с преобразованиями Лютера или Кальвина, однако ничего еретического я в этом не вижу, что и постарался показать в своей статье. Церковь - живой организм, как часто любят повторять не только либералы, но и консерваторы. На фоне судьбоносных событий последнего времени рискну утверждать, что пришла пора её оживить.
Люди из этой антивоенной среды всё чаще могут задаваться вопросом, как же им причащаться в РПЦ. Ведь получается, что все священники повинны в той или иной степени в грехе убийства, за который по всем писаным и неписаным канонам дьякона, священника и епископа надо как минимум запрещать в служении. Однако процедура такого грандиозного всеправославного суда весьма долгая и громоздкая, и пока этого суда не произошло, каждый верующий, для которого виновность клира РПЦ очевидна, вынужден действовать здесь и сейчас, опираясь исключительно на собственную совесть. И здесь у человека может появиться естественный страх: если я уйду из церкви, с кем же я останусь? Не стану ли я еретиком, отщепенцем, разделителем тела Христа и.т.п.?
В своей статье я попытаюсь изложить варианты действий, при которых православный пацифист может продолжать жить в России и оставаться в лоне православной церкви, не будучи при этом связан обязательствами молиться и причащаться вместе с закоснелыми и явными нарушителями закона Христова.
Сразу напрашивается очевидный путь - просто перейти в православную церковь другой юрисдикции на территории РФ. Однако таких православных церквей в нашей стране мало, и находятся они только в крупных городах. Некоторые из них закрывают, как, например, Александрийское подворье в Москве. Но главное, что духовенство этих церквей, насколько мне известно, публично не осуждает СВО. Поэтому и в эти церкви на территории нашей страны ходить не имеет смысла.
Более реалистичный вариант - выбирать священников и епископов непосредственно самими верующими, объединёнными в общины - выбирать прежде всего для того, чтобы они, в соответствии с традицией и современной практикой, учили вере, ведали церковным судом, а также для предстоятельства в совершении таинств. Это будет во многом означать возврат к практике первых веков существования церкви. Единственным серьёзным возражением может стать невозможность утверждения этого выбора со стороны канонического епископа, т. е. невозможность хиротонии, таинства священства в полном объёме. О необходимости этой части таинства говорят ранние памятники канонического права, например, «Апостольские постановления», которые, в свою очередь, имеют основание в новозаветных текстах (1 Тим 4/14, 2 Тим 1/6). На это возражение, однако, можно привести следующее соображение. Хиротония - это обряд, определённая ритуальная практика возложения рук на посвящаемого в церковный сан. Однако не стоит забывать, что вера и нравственность также необходимы для участников таинства, в том числе и таинства священства. Мы знаем из посланий того же апостола Павла о высоких нравственных требованиях к епископу и священнику. Как же быть, если епископ вопиющим образом нарушает не только высокие требования евангелия, а даже ветхозаветные заповеди, подпадая под действие уголовного кодекса собственной страны, становясь соучастником, а порой и подстрекателем массовых убийств? Как может такой епископ причащать и возлагать руки на кандидатов в пастыри? Очевидно, что при изменившихся обстоятельствах и внешняя сторона таинства священства может поменяться, т.е. можно обойтись без епископской хиротонии при выборе новых священников и даже самих епископов. Сама община может совершать хиротонию, т. е. окончательное утверждение своего выбора. Впоследствии, когда другие поместные православные церкви признают эти хиротонии действительными, можно будет восстановить уже и формально цепь апостольского преемства. Главное помнить, что все верные члены церкви являются носителями Христовой истины и Святого Духа, составляя одно тело Христа. Апостол Пётр недвусмысленно об этом пишет, обращаясь к христианским общинам малоазийских городов: «Вы вкусили, что благ Господь. Приступая к нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом» (1 Петра 2/3-5) «Но вы - род избранный, царственное священство, народ святой» (1 Петра 2/9). Таким образом, в случае крайней необходимости, община может сама не только избирать, но и утверждать своих пастырей взамен отступивших от Христа, и эти пастыри буду совершать остальные таинства, в том числе и Евхаристию, вместе с остальными членами общины. Обряды не должны главенствовать над внутренней сутью веры, мы не должны превращаться в фарисеев и законников, об этом постоянно напоминает нам и евангелие и послания апостолов, так что при необходимости эти обряды можно и нужно изменять.
Может, однако, возникнуть ситуация, при которой избирать священника или епископа внутри самой общины будет невозможно в силу разных обстоятельств. Например, отсутствие желающих взять на себя такую ответственность. Напомню, что священник не только совершает таинства с церковным народом, но ещё и учит, назидает, судит (2 Тим. 4/2). Эти обязанности далеко не каждый может выполнить в силу нехватки образования, здоровья, свободного времени или каких-либо других причин. Кроме того, в общине могут просто отсутствовать мужчины. Как же быть в такой ситуации? Неужели придётся пренебречь таинством Евхаристии, таинством единения со Христом, которое считается главным в жизни любого христианина?
Думается, что и в этом случае следует развивать тезис о простых, не облечённых священным саном верующих, как основе церковной общины. Вспомним приведённые слова апостола Петра: в нас живет Дух Святой, мы царственное священство, призванное приносить Богу духовные жертвы. Неужели Господь не примет эти жертвы от нас, в том числе литургическое приношение хлеба и вина, только в силу отсутствия церковной иерархии по независящим от нас обстоятельствам? Думаю, что примет. Кроме того, обратим внимание на исторические детали, связанные с совершением Евхаристии. В евангелии и посланиях мы нигде не найдём требований к священникам или апостолам совершать Евхаристию во главе общины. Есть требование Христа к апостолам совершать таинство Крещения, есть свидетельство апостола Иакова о Помазании со стороны священника, есть свидетельства апостола Павла о том, что Тимофей рукоположен им самим, но про Евхаристию ничего такого не говорится. В 20-й главе Деяний есть рассказ о том, что Павел преломил хлеб, беседуя с учениками, однако из этого не следует, что другие при этом не преломляли хлебов для себя. А в послании к Римлянам (16/3) Павел приветствует супружескую пару Акиллу и Прискиллу и их домашнюю церковь. Возможно, здесь есть указание на тот факт, что они сами служили и причащались. Вспомним, как в 5 главе послания к Эфесянам апостол Павел высоко ставил семью, считая союз мужа и жены образом союза Христа и церкви. Именно на основании этих рассуждений апостола в нашей традиции за семьёй утвердилось понятие малая церковь. Но если это так, то почему тогда малая церковь не может в критических обстоятельствах священнодействовать?
В «Дидахе», одном из самых ранних христианских памятников после посланий апостолов, также содержится описание Евхаристии первых христиан. И там тоже ничего не говорится о каком-либо предстоящем, без которого нельзя совершать таинство. В тексте приводятся две благодарственных евхаристических молитвы, которые должны читать все члены общины, а пророкам предлагается молиться так, как они сами захотят. Конечно, есть и другие ранние свидетельства, например Игнатия Богоносца, о важной роли священника и епископа при совершении Евхаристии, не говоря уже о том, что позже в церкви утвердилась практика совершения Литургии только при обязательном участии священника и одобрении епископа в виде освящённого им антиминса. С этим никто не спорит. Однако отметим, что, возможно, в первые века могла существовать и более либеральная практика, при которой евхаристия могла совершаться и без участия священников. Вспомним, наконец, что при определённых обстоятельствах в православной церкви можно совершать таинство Крещения и Покаяния мирянину. Так почему же ему отказано в праве совершать евхаристию?
В любом случае, здесь мы опять сталкиваемся с противоречием между требованием внешнего обряда и внутренним содержанием, и приоритет снова должен быть отдан духу, а не букве. И значит, если община не может по каким-либо причинам избрать из своих рядов пастыря, следует продолжать совершать Евхаристию несмотря ни на какие трудности, обходясь без какой-либо иерархии. Причём опять-таки, в зависимости от обстоятельств, в качестве общины может выступить и простая благочестивая семья. Наша вера не должна закоснеть в традициях, в преданиях отцов и письменных канонах, какими бы они ни были древними. Если их соблюдение противоречит духовной жизни, значит, надо творить новые традиции и каноны. Иначе мы станем солью, потерявшей силу, и останется нас только выбросить вон на попрание людям, по словам Христа.
Наверное, распространение подобного рода новых для нашего времени практик избрания пастырей и причащения может повлечь обвинение в протестантстве, однако кого только у нас не обвиняли в этом пресловутом протестантстве? Даже ревнителей старины старообрядцев записывали в протестанты. Да и что в этих обвинениях такого страшного, если разобраться? Судя по всему, в нашей православной церкви давно назрела необходимость в целом ряде реформ (причём не только обрядовых), которые в чём-то могут пересекаться с преобразованиями Лютера или Кальвина, однако ничего еретического я в этом не вижу, что и постарался показать в своей статье. Церковь - живой организм, как часто любят повторять не только либералы, но и консерваторы. На фоне судьбоносных событий последнего времени рискну утверждать, что пришла пора её оживить.