Анатолий Баташев. Сейчас Воробьев воплощает мечту жителей Кучино
Об авторе. Анатолий Баташев - член экспертного совета Министерства экологии Московской области. Он известный балашихинский гражданский активист, житель Кучино и один из тех, кто яростно боролся за закрытие свалки «Кучино». Он и критикует власть, и ее энергично защищает. Выпускник МГИМО с блестящим послужным списком, Анатолий Баташев четыре раза баллотировался на должность главы Балашихи. Участник той самой прямой линии с Президентом России Владимиром Путиным, в ходе которой была закрыта Кучинская свалка. Сделал многое для Балашихи и для родного Кучино, и сейчас вместе с другими активистами предпринимает большие усилия, чтобы рекультивация полигона Кучино состоялась, причем по выверенным западным технологиям.
О тишине и гигиене в операционной
Меня удивила истеричная статья в «Новом дне». Хлесткий заголовок: «Подстава для Путина. Воробьев воплощает мечту Гитлера», ссылка на некую странную общественницу Алифанову из Электроуглей. Получается, что издание очень хочет помочь активистам и жителям решить их проблему, а ведет себя - словно пьяный родственник, который вламывается в реанимационное отделение, где идет сложнейшая экстренная операция, с криком: «Вы все не так делаете, вы не имеете право, отойдите от стола».
Почему я называю взявшуюся ни пойми откуда Алифанову в данном контексте странным персонажем. Потому что те реальные общественники, которые были приглашены по моему списку, это люди, которые минимум полгода входят в рабочую группу при Общественной палате Балашихи. У нас было все эти месяцы по три мероприятия в неделю - это общие сборы, с участием представителей власти и экспертов, с выездами на полигон. Каждый может задать вопросы, высказать мнение, узнать объективную реальность. То есть каждый общественник из Балашихи принял участие не менее чем в ста официальных мероприятиях, касательно ситуации по полигону, глубоко в теме. Это, не считая собственно работы - ночных и дневных стояний по наблюдению за завозом грунта, приезда журналистов, работы с документами, аналитикой, индивидуальной работы и прочее. Мы - балашихинские общественники и представители власти - все друг друга хорошо знаем, как родные. И разумеется, когда в эту среду попадает кто-то впервые, не знающий ни азов технологии, ни балашихинских реалий, он начинает сотрясать воздух дилетантскими вопросами. На которые у каждого из тех, кто реально работает, давно есть четкое понимание и ответ. А тем более оно есть у экспертного совета Министерства экологии Московской области, где за каждым экспертом стоит огромный опыт.
Я не знаю, кто такая Алифанова и ее не приглашал. Считаю, что для СМИ называть неведомо откуда пришедшего человека - тоже общественником, это не уважать тех, кто реально впахивает все последние месяцы, причем бесплатно впахивает, чтобы жить и дышать в Балашихе стало легче. Поэтому не буду сотрясать воздух демагогией, где этот человек был, когда мы год вели осаду полигона, когда мы насмерть боролись с мусорной мафией, когда проводим мероприятия? У каждого своя борьба и свой опыт. В Электроуглях своя жуткая ситуация. Куда более сложная чем у нас. Мы, кучинцы, очень сочувствуем их беде, но пусть изучают наш опыт. Мы, кучинские активисты, готовы всем помогать. Но мы живем в Кучино. И не надо за нас, за кучинцев решать. Мы боролись, мы победили благодаря президенту, мы тратим тысячи часов личного времени на помощь власти. Не надо на пустом месте устраивать скандалы, когда есть сложные вопросы. Когда идет по сути хирургическая операция по вскрытию гнойной запущенной опухоли.
Теперь про Гитлера
Молодым людям Гитлер скоро будет казаться персонажем из комиксов, из древнего мира. А вот люди старшего поколения Гитлера ненавидят люто. Не надо ради красного словца использовать такие слова.
Тем не менее, ситуация с газовым вулканом над Балашихой - весьма неприятная для жителей. Конечно, не Освенцим, и не Холокост. Но бесчеловечная вонь налицо. Обидно, ибо Кучино и большая Балашиха - всегда были экологическим раем. Чудесные леса. Солнечная река Пехорка. Место для дач и выездов на природу. Для размещения научных институтов. Полигон же… рос давно, но в последние годы эта банальная городская свалка на отшибе превратилась в лютую беду.
Газовый ад возник НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД. Когда полигон сначала просто стал ощущаться, потом запах крепчал, потом стал все более невыносимым. Почему это происходило? На Кучинскую свалку везли в 5-10 раз больше мусора, чем было разрешено. Никакого весового контроля, разумеется, не было. Откосы полигона были 35-40 градусов, вместо 18 разрешенных. За последние два года эксплуатации в полигон вбухали по меньшей мере 7 млн тонн отходов. А его высота достигла уровня климатических ветров. И этих ошибок есть конкретные имена отчества. Кстати, чиновники Росприроднадзора, выдавшие бессрочную лицензию полигону Кучино, сразу после того, как узнали, что право выдавать лицензии свалкам через месяц-два передадут Московской области, до сих пор не посажены на пожизненные сроки, а даже повышены. Вонь усиливается. И с закрытием полигона она усилилась, потому что процессы внутреннего гниения не остановишь. И это разложение - не разовый акт - а беда лет на тридцать. Полигон сыпали так, словно готовились к Судному дню, к Великому потопу. Абсолютно плевав на правила. И меня просто оторопь берет, а что было бы, если б продолжили сыпать? Город бы вымер.
Те, кто лично близко знает Андрея Юрьевича Воробьева, в один голос говорят, что он замечательный человек. Искренне радеет о людях, о том, чтобы им помочь. И это правда. Но почему тогда в Балашихе к нему неважное отношение? Потому что именно при нем полигон Кучино превратился в газовый котел, который останавливать пришлось президенту. Воробьев тоже хотел, пытался закрыть, но полигон Кучино был для мусорных мафиози стратегическим объектом. Расположенный в пяти километрах от МКАДа, в тоталитарно подчиненном муниципалитете, он казался всем самым беспроблемным. И приносил сказочную прибыль. Но если при советской власти здесь хотели сделать образцовое предприятие, здесь уже в 1980-е годы была дегазация, правильная эксплуатация, то за 1990-е, 2000-е и 2010-е при бандитах и оборотнях полигон превратился в лютый Мордор. И полигон Кучино убил не город, который на него наступал со всех сторон. Полигон убила чудовищная жадность мусорных бандитов и оборотней, которые не вкладывали ни копейки ни в дегазацию, ни в уборку фильтрата, ни в качественную пересыпку. Подлецы хотели эксплуатировать свалку вечно… И им (чьи имена спрятаны в сейшельских офшорах) с высоты многомиллиардной сказки было абсолютно плевать на губернаторов (Воробьева, Шойгу, Громова, Тяжлова), муниципалитеты, мэров (Крюкову, Самоделова, Курганова, Жиркова, Терюшкова, Максимова и др.), жителей. Пришлось вмешаться Президенту.
Это прошлое. Прошлое, о котором надо помнить, но которое уже не изменишь. Последние полгода ситуация другая. Сейчас идет штурм плацдарма на Днепре. Если хотите, штурм Освенцима. Я помню был потрясен в детстве историей, что, когда в Аушвиц входили советские части, а фашисты продолжали расстреливать людей. Фашисты уже и войну проиграли, а это чудовищное убийство ничего не решало. Единственное отличие от ситуации 1944-1945 года, что война идет не с людьми, а с непреодолимым могуществом природы. Это как радиация в Чернобыле. Взрыв прошел давно, а радиация продолжает убивать и чем дальше, тем сильнее. Поэтому в Чернобыле нужно было с риском для жизни, с самопожертвованием установить саркофаг… Тоже самое Балашихинский полигон - один из самых чудовищных объектов московской агломерации, крупнейшая на июнь 2017 свалка в России - по текущему приему ТКО.
И вот в авангарде этого штурма идет Воробьев, эксперты, общественники, проектанты, строители, инженеры. Мы не в состоянии изменить законы природы или поменять прошлое. Еще летом стало понятно, что вонь пойдет по экспоненте. Дегазация - была единственным решением. И если за соглашательство с работой кучинского полигона в период 2013-2017 гг. губернатора нужно ругать, то за решение немедленно начать дегазацию Воробьеву надо поставить памятник. Это серьезное, правильное, ответственное решение. В дегазацию вкладываются большие средства. И сейчас важно дотерпеть. Как написано в Библии «претерпевший до конца спасен будет».
А вот те, кто находится в зоне штурма, рискуют. Очень сильно. Вот мой дед тремя взводами выбил два батальона фашистов из укрепрайона на Новгородчине, за невероятный подвиг его представили к золотой звезде. Но тут появился из тыла политрук с воплем, зачем ты, сын врага народа, заградотряд выставил, Сталин ведь неделю назад запретил. Дед-старший лейтенант, прошедший войну на передовой с первого дня, раненный и чудом выживший в той битве, три дня тремя бойцами державший несколько километров фронта, лишь поднял глаза, «а как поднять неопытных необстрелянных бойцов в атаку?» Еле-еле отмазали от трибунала, звезду и наград не дали, зато осыпали орденами тыловиков и политуправление фронта. Так и сейчас. Вонь прекратиться, а потом полезут из щелей проверяющие. За своей частью почета. И никому дела не будет, каким ужасом надышались люди, делавшие дегазацию. Или что двигало политиками, ускорявшими дегазацию любой ценой. Каково жителям.
Кайзер
В России пока не было полностью успешного опыта рекультивации полигонов. Плохо. Мы запускаем ангольские спутники в космос, великая энергетическая держава, а живем среди мусорных вулканов. В нормальной ситуации полигон проектируется, делается гидроизоляция, очистные, системы дегазации. Есть проект, который охватывает весь жизненный цикл полигона, от зачатия до рекультивации. Так происходит в Германии и в Австрии, в волшебном мире инженера Оливера Кайзера, который сейчас руководит работой по дегазации. В России свалки сыпят без проектов, на глазок. Без оглядки на здоровье и благополучие жителей. Вроде сталинские времена прошли, когда народишко было много и еще бабы нарожают. А методы сталинского концлагеря пропитали сознание.
Почему выбрали Оливера и «ЭкоКом». Никой интриги в этом нет. Еще летом, когда судорожно искали подрядчика на полигон, приглашали абсолютно все кампании, имеющие маломальский успешный опыт по работе с полигонами. В какой-то момент эксперты поняли, что обсуждение шло вокруг десятка реализованных проектов. И каждая кампания присваивала себе этот опыт в резюме. Потом стали расспрашивать. Кто-то оказался подрядчиком, кто-то субсубподрядчиком, а к кому-то просто перешел специалист, который этим раньше у других занимался. А дальше начался разбор ошибок, совершенных разными компаниями, и тут стали всплывать совершенно удивительные вещи. Там проектировщик рекомендовал решение, но подрядчик решил сэкономить. Например, на Тимохово взяли вместо немецкого факела - отечественный. Российский сгорел за две недели. В другом месте сделали пассивную дегазацию, и гигантская часть Москвы этим много лет дышала (Саларьево). И прочее. И главный вопрос был, как вы выполняли предыдущие проекты и как будете выполнять проект по Кучино. И оказалось, что никто не выполнял и не планирует выполнять подобные проекты в одиночку. А среди субподрядчиков чаще всего звучали две отлично зарекомендовавшие себя фирмы - одна на общее проектирование, другая на технологии и инженерию. А к концу долгого дня у кого-то из экспертов возник вопрос: «А где этот «ЭкоКом»? Они вообще участвуют?» Ответ прозвучал такой. Их пригласил кто-то из потенциальных подрядчиков, но в здание правительства области их не пустили, на охране придрались к документам. И сами эксперты попросили министерство пригласить их на следующее заседание.
«ЭкоКом» никогда не был фаворитом гонки, потому что участие в крупных контрактах - привилегия больших кампаний. Это средняя по размерам добротная инженерная фирма, признанный на рынке поставщик качественных решений. И это люди с инженерными мозгами, сложные. Которые прекрасно знают, что даже хорошие решения и дорогостоящая аппаратура в российских условиях чаще всего бесполезны. Потому что при плохой реализации, торопливости, сбое в одном месте, будет и отвратительный результат. Чем дольше шло обсуждение, тем яснее становилось абсолютное преимущество «ЭкоКома». Но с ними очень трудно работать. Оливер не шел и не идет на компромиссы с политиками, был и остается категорически против мельчайшего нарушения технологических процессов и регламентов. И главное, он мог ярко и образно рассказать о последствиях неправильных решений. И это очень диссонировало со всеми другими конкурсантами, которые были готовы действовать в режиме «чего изволите».
Откуда ветер дует
Кучинская беда - помогла выстроить алгоритм, как правильно государству рекультивировать свалки. Кучинский вулкан - это верхушка гигантского айсберга мусорных проблем Московской агломерации. Для министра Когана и для губернатора Воробьева решение начать экстренную дегазацию - это тяжелое и драматическое решение. Но оно было принято сразу, как только беда была диагностирована. Без промедления и раскачки. Прям как оператор переключает ручки тумблера при срабатывании датчиков тревоги. Да, пару месяцев потеряли за счет согласований, кто платит и откуда деньги, а также на разработку итоговой концепции, проработку сметы и доработку проекта. Однако в обычной жизни тот путь, что был пройден за эти полгода, делается за два-три года. Конечно, некоторые вещи при проведении дегазации не предусмотрели, их было сложно предвидеть, но я абсолютно уверен, что в самом решении начать дегазацию никто не раскаивается. Оно было верное и своевременное. Тут ошибок не было.
Здесь для чиновников Москвы и Подмосковья важен еще один аспект. Является ли Кучинский полигон тем жутким отравителем воздуха, который ощущало пол-Москвы? Чиновники Подмосковья показывают графики с направлением ветров, дующих с полигона на юг, на несчастную Балашиху, и утверждают, нет, не Кучино. При этом все понимают, что Балашиха задыхается от отравы и львиную долю в нее вносит свалка в Кучино. Но есть еще и другие загрязнители, которых надо выявить и приструнить. Станции экомониторинга в Балашихе забиваются выхлопами с Кучинской свалки. А сайт московской системы экомониторинга драматически отключен уже несколько месяцев. При этом Сергей Собянин подозрительно зачастил на МНПЗ «Газпромнефти» в Капотне и их нервно нахваливает. Позиция подмосковных властей, что загрязнители находятся на территории непосредственно Москвы. Что, впрочем, подтверждают как выводы ученых, так и наблюдения жителей Балашихи, Реутова и Люберец.
Но наша задача сейчас в другом. Хорошо, что воздушный кризис обострил тему. Мы хотим, чтобы рекультивация полигона Кучино прошла безупречно, чтобы получился объект, который станет эталонным. У экспертов по-прежнему много вопросов. И когда журналист пишет, что «заседание экспертного совета прошло в благостной обстановке», то у читателя может сложиться ощущение, что эксперты работают на расслабоне, для галочки. Это совершенно не так. Просто эксперты много раз уже все эти темы обсуждали, есть большая предыстория вопроса. Концептуальным спорам совершенно не место при обсуждении приемки проекта, они были на этапе подготовки технического задания, при докладах о промежуточных этапах проектной работы. Вся эта работа велась открыто и прозрачно, многие пожелания были учтены.
В экспертных дискуссиях всплывает множество нюансов. Я как житель Кучино вошел в экспертный совет не по причине свалки, а задолго до этого, а потому что мы, жители, спасли Кучинскую березовую рощу, привели в порядок огромный лес. И мой опыт как общественника, активиста по спасению лесов был важен. Через экспертный совет проходит много цифр и фактов, в том числе по свалкам. Мне пришлось во всю эту гадость тоже вникнуть. Многие из этих данных не лежат на поверхности. Но когда этой весной возникла критическая ситуация с полигоном Кучино, многие из тех данных, очень пригодились для понимания объективной картины. А помощь ряда членов совета кучинцам очень помогла в войне с мусорной братвой.
Битва за Кучино привела нас на более высокий уровень вопроса. А чем мы дышим в Московской агломерации? Вопрос - не праздный. Тяжелый. Загрязнителей сотни. В случае со свалкой в Кучино все ясно, проект проработан и с научной точки зрения, и с технологической. Полигон через год станет безопасным, инертным объектом. Сейчас идет буквально хирургическая операция, чтобы сделать свалку безопасной. Процесс уже отлажен. А вот по десяткам других территорий надо думать, что делать. И жизнь сама подталкивает нас к очевидным решениям. Получается, как с Люберецкими очистными. Как только на крупнейших в Европе Люберецких очистных сооружениях "Мосводоканала" сделали модернизацию и вонь исчезла, выяснилось, что за годы их работы в промзонах по соседству возникли другие адовые предприятия, чья вонь была незаметной из-за деятельности очистных. Зато теперь этих загрязнителей берут на карандаш и плотный контроль. Та же история и с Кучинской свалкой. В «мертвой промзоне» тоже есть кого зачищать. А заодно и дорогами в Балашихе пора заняться столь же энергично, как Собянин в Москве. Ведь 25 % гадости в атмосферном воздухе Балашихе - это транспорт. В числе первоочередных мер - надо срочно расширить Носовихинское шоссе, убрав оттуда вечную пробку, развивать электрички, задуматься о метро.
Январь 2018 станет ключевым месяцем. Будет понятно, удалось ли благодаря факелу снять полностью вонь. В любом случае, тогда искать загрязнителей по соседству станет куда проще.
И еще. Меня как жителя Кучино глубоко возмущают истерики от активистов, которые живут далеко от нас. «Неужели вы не понимаете, там диоксины в факеле образуются», - лопочут они, а дальше начинается ссылка на некие высшие знания по химии или токсикологии. Разумеется, эксперты и практики объясняют каждому, что температура горения в факеле гораздо выше, чем температура, при которой есть диоксины. Но разве взрослому человеку что-то объяснишь, когда что-то вбито в голову. И вот одна из таких критиков приехала на полигон, там стояла жуткая вонь, когда на изнанку выворачивает. Я тихо сказал: «Я здесь живу. Вот там мой дом. Я не хочу всем этим дышать. В факеле 99,9999% этой гадости будет сгорать. И сейчас не лучшее время думать, как жить с 0,0001%, когда ты умираешь от 100%».
В этом и разница. Я вижу и ощущаю на себе 100% вреда, который выкашивает жителей Кучино, Железнодорожного и Балашихи, отравляет город. А кто-то падает в обморок при 0,00001 доле процента, считая ее запредельным недопустимым риском. В Кучино меня все знают, на улицах пока иду к электричке, человек десять подойдет, спросит, когда, Анатолий Геннадьевич, этот ад весь прекратиться? И я называю дату, когда зажгут факел. И никому, поверьте, ни разу не было дела до фильтров. У людей вспыхивает в глазах надежда, настороженность, неверие грядущей радости. О фильтрах мы, кстати, тоже подумали, причем крепко подумали. Но все нужно делать шаг за шагом, по уму, по технологии. Экстренная дегазация и большой факел уберет 80% проблем. А потом начнется тяжелая страда по выполаживанию полигона, срезанию скосов и прочим дурно пахнущим вещам.
Мне хотелось бы, чтобы трудный 2018 год стал последним годом экологического бедствия в нашем городе. Чтобы потом у нас настала в отдельно взятой Балашихе эра экологического благоденствия.
Большой факел зажгли 28 декабря 2017. Температура горения свыше 1050 градусов по Цельсию. Каждый час в факеле в среднем сгорают 1700-1900 кубов свалочного газа. К 15 января факел выйдет на проектную мощность в 2500 кубов. Уровень метана падает с запредельного под 60% (в декабре) до 51 сейчас на 10 января - и это радует. Мы очень хотим дышать свежим воздухом, и факел дарит надежду.
О тишине и гигиене в операционной
Меня удивила истеричная статья в «Новом дне». Хлесткий заголовок: «Подстава для Путина. Воробьев воплощает мечту Гитлера», ссылка на некую странную общественницу Алифанову из Электроуглей. Получается, что издание очень хочет помочь активистам и жителям решить их проблему, а ведет себя - словно пьяный родственник, который вламывается в реанимационное отделение, где идет сложнейшая экстренная операция, с криком: «Вы все не так делаете, вы не имеете право, отойдите от стола».
Почему я называю взявшуюся ни пойми откуда Алифанову в данном контексте странным персонажем. Потому что те реальные общественники, которые были приглашены по моему списку, это люди, которые минимум полгода входят в рабочую группу при Общественной палате Балашихи. У нас было все эти месяцы по три мероприятия в неделю - это общие сборы, с участием представителей власти и экспертов, с выездами на полигон. Каждый может задать вопросы, высказать мнение, узнать объективную реальность. То есть каждый общественник из Балашихи принял участие не менее чем в ста официальных мероприятиях, касательно ситуации по полигону, глубоко в теме. Это, не считая собственно работы - ночных и дневных стояний по наблюдению за завозом грунта, приезда журналистов, работы с документами, аналитикой, индивидуальной работы и прочее. Мы - балашихинские общественники и представители власти - все друг друга хорошо знаем, как родные. И разумеется, когда в эту среду попадает кто-то впервые, не знающий ни азов технологии, ни балашихинских реалий, он начинает сотрясать воздух дилетантскими вопросами. На которые у каждого из тех, кто реально работает, давно есть четкое понимание и ответ. А тем более оно есть у экспертного совета Министерства экологии Московской области, где за каждым экспертом стоит огромный опыт.
Я не знаю, кто такая Алифанова и ее не приглашал. Считаю, что для СМИ называть неведомо откуда пришедшего человека - тоже общественником, это не уважать тех, кто реально впахивает все последние месяцы, причем бесплатно впахивает, чтобы жить и дышать в Балашихе стало легче. Поэтому не буду сотрясать воздух демагогией, где этот человек был, когда мы год вели осаду полигона, когда мы насмерть боролись с мусорной мафией, когда проводим мероприятия? У каждого своя борьба и свой опыт. В Электроуглях своя жуткая ситуация. Куда более сложная чем у нас. Мы, кучинцы, очень сочувствуем их беде, но пусть изучают наш опыт. Мы, кучинские активисты, готовы всем помогать. Но мы живем в Кучино. И не надо за нас, за кучинцев решать. Мы боролись, мы победили благодаря президенту, мы тратим тысячи часов личного времени на помощь власти. Не надо на пустом месте устраивать скандалы, когда есть сложные вопросы. Когда идет по сути хирургическая операция по вскрытию гнойной запущенной опухоли.
Теперь про Гитлера
Молодым людям Гитлер скоро будет казаться персонажем из комиксов, из древнего мира. А вот люди старшего поколения Гитлера ненавидят люто. Не надо ради красного словца использовать такие слова.
Тем не менее, ситуация с газовым вулканом над Балашихой - весьма неприятная для жителей. Конечно, не Освенцим, и не Холокост. Но бесчеловечная вонь налицо. Обидно, ибо Кучино и большая Балашиха - всегда были экологическим раем. Чудесные леса. Солнечная река Пехорка. Место для дач и выездов на природу. Для размещения научных институтов. Полигон же… рос давно, но в последние годы эта банальная городская свалка на отшибе превратилась в лютую беду.
Газовый ад возник НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД. Когда полигон сначала просто стал ощущаться, потом запах крепчал, потом стал все более невыносимым. Почему это происходило? На Кучинскую свалку везли в 5-10 раз больше мусора, чем было разрешено. Никакого весового контроля, разумеется, не было. Откосы полигона были 35-40 градусов, вместо 18 разрешенных. За последние два года эксплуатации в полигон вбухали по меньшей мере 7 млн тонн отходов. А его высота достигла уровня климатических ветров. И этих ошибок есть конкретные имена отчества. Кстати, чиновники Росприроднадзора, выдавшие бессрочную лицензию полигону Кучино, сразу после того, как узнали, что право выдавать лицензии свалкам через месяц-два передадут Московской области, до сих пор не посажены на пожизненные сроки, а даже повышены. Вонь усиливается. И с закрытием полигона она усилилась, потому что процессы внутреннего гниения не остановишь. И это разложение - не разовый акт - а беда лет на тридцать. Полигон сыпали так, словно готовились к Судному дню, к Великому потопу. Абсолютно плевав на правила. И меня просто оторопь берет, а что было бы, если б продолжили сыпать? Город бы вымер.
Те, кто лично близко знает Андрея Юрьевича Воробьева, в один голос говорят, что он замечательный человек. Искренне радеет о людях, о том, чтобы им помочь. И это правда. Но почему тогда в Балашихе к нему неважное отношение? Потому что именно при нем полигон Кучино превратился в газовый котел, который останавливать пришлось президенту. Воробьев тоже хотел, пытался закрыть, но полигон Кучино был для мусорных мафиози стратегическим объектом. Расположенный в пяти километрах от МКАДа, в тоталитарно подчиненном муниципалитете, он казался всем самым беспроблемным. И приносил сказочную прибыль. Но если при советской власти здесь хотели сделать образцовое предприятие, здесь уже в 1980-е годы была дегазация, правильная эксплуатация, то за 1990-е, 2000-е и 2010-е при бандитах и оборотнях полигон превратился в лютый Мордор. И полигон Кучино убил не город, который на него наступал со всех сторон. Полигон убила чудовищная жадность мусорных бандитов и оборотней, которые не вкладывали ни копейки ни в дегазацию, ни в уборку фильтрата, ни в качественную пересыпку. Подлецы хотели эксплуатировать свалку вечно… И им (чьи имена спрятаны в сейшельских офшорах) с высоты многомиллиардной сказки было абсолютно плевать на губернаторов (Воробьева, Шойгу, Громова, Тяжлова), муниципалитеты, мэров (Крюкову, Самоделова, Курганова, Жиркова, Терюшкова, Максимова и др.), жителей. Пришлось вмешаться Президенту.
Это прошлое. Прошлое, о котором надо помнить, но которое уже не изменишь. Последние полгода ситуация другая. Сейчас идет штурм плацдарма на Днепре. Если хотите, штурм Освенцима. Я помню был потрясен в детстве историей, что, когда в Аушвиц входили советские части, а фашисты продолжали расстреливать людей. Фашисты уже и войну проиграли, а это чудовищное убийство ничего не решало. Единственное отличие от ситуации 1944-1945 года, что война идет не с людьми, а с непреодолимым могуществом природы. Это как радиация в Чернобыле. Взрыв прошел давно, а радиация продолжает убивать и чем дальше, тем сильнее. Поэтому в Чернобыле нужно было с риском для жизни, с самопожертвованием установить саркофаг… Тоже самое Балашихинский полигон - один из самых чудовищных объектов московской агломерации, крупнейшая на июнь 2017 свалка в России - по текущему приему ТКО.
И вот в авангарде этого штурма идет Воробьев, эксперты, общественники, проектанты, строители, инженеры. Мы не в состоянии изменить законы природы или поменять прошлое. Еще летом стало понятно, что вонь пойдет по экспоненте. Дегазация - была единственным решением. И если за соглашательство с работой кучинского полигона в период 2013-2017 гг. губернатора нужно ругать, то за решение немедленно начать дегазацию Воробьеву надо поставить памятник. Это серьезное, правильное, ответственное решение. В дегазацию вкладываются большие средства. И сейчас важно дотерпеть. Как написано в Библии «претерпевший до конца спасен будет».
А вот те, кто находится в зоне штурма, рискуют. Очень сильно. Вот мой дед тремя взводами выбил два батальона фашистов из укрепрайона на Новгородчине, за невероятный подвиг его представили к золотой звезде. Но тут появился из тыла политрук с воплем, зачем ты, сын врага народа, заградотряд выставил, Сталин ведь неделю назад запретил. Дед-старший лейтенант, прошедший войну на передовой с первого дня, раненный и чудом выживший в той битве, три дня тремя бойцами державший несколько километров фронта, лишь поднял глаза, «а как поднять неопытных необстрелянных бойцов в атаку?» Еле-еле отмазали от трибунала, звезду и наград не дали, зато осыпали орденами тыловиков и политуправление фронта. Так и сейчас. Вонь прекратиться, а потом полезут из щелей проверяющие. За своей частью почета. И никому дела не будет, каким ужасом надышались люди, делавшие дегазацию. Или что двигало политиками, ускорявшими дегазацию любой ценой. Каково жителям.
Кайзер
В России пока не было полностью успешного опыта рекультивации полигонов. Плохо. Мы запускаем ангольские спутники в космос, великая энергетическая держава, а живем среди мусорных вулканов. В нормальной ситуации полигон проектируется, делается гидроизоляция, очистные, системы дегазации. Есть проект, который охватывает весь жизненный цикл полигона, от зачатия до рекультивации. Так происходит в Германии и в Австрии, в волшебном мире инженера Оливера Кайзера, который сейчас руководит работой по дегазации. В России свалки сыпят без проектов, на глазок. Без оглядки на здоровье и благополучие жителей. Вроде сталинские времена прошли, когда народишко было много и еще бабы нарожают. А методы сталинского концлагеря пропитали сознание.
Почему выбрали Оливера и «ЭкоКом». Никой интриги в этом нет. Еще летом, когда судорожно искали подрядчика на полигон, приглашали абсолютно все кампании, имеющие маломальский успешный опыт по работе с полигонами. В какой-то момент эксперты поняли, что обсуждение шло вокруг десятка реализованных проектов. И каждая кампания присваивала себе этот опыт в резюме. Потом стали расспрашивать. Кто-то оказался подрядчиком, кто-то субсубподрядчиком, а к кому-то просто перешел специалист, который этим раньше у других занимался. А дальше начался разбор ошибок, совершенных разными компаниями, и тут стали всплывать совершенно удивительные вещи. Там проектировщик рекомендовал решение, но подрядчик решил сэкономить. Например, на Тимохово взяли вместо немецкого факела - отечественный. Российский сгорел за две недели. В другом месте сделали пассивную дегазацию, и гигантская часть Москвы этим много лет дышала (Саларьево). И прочее. И главный вопрос был, как вы выполняли предыдущие проекты и как будете выполнять проект по Кучино. И оказалось, что никто не выполнял и не планирует выполнять подобные проекты в одиночку. А среди субподрядчиков чаще всего звучали две отлично зарекомендовавшие себя фирмы - одна на общее проектирование, другая на технологии и инженерию. А к концу долгого дня у кого-то из экспертов возник вопрос: «А где этот «ЭкоКом»? Они вообще участвуют?» Ответ прозвучал такой. Их пригласил кто-то из потенциальных подрядчиков, но в здание правительства области их не пустили, на охране придрались к документам. И сами эксперты попросили министерство пригласить их на следующее заседание.
«ЭкоКом» никогда не был фаворитом гонки, потому что участие в крупных контрактах - привилегия больших кампаний. Это средняя по размерам добротная инженерная фирма, признанный на рынке поставщик качественных решений. И это люди с инженерными мозгами, сложные. Которые прекрасно знают, что даже хорошие решения и дорогостоящая аппаратура в российских условиях чаще всего бесполезны. Потому что при плохой реализации, торопливости, сбое в одном месте, будет и отвратительный результат. Чем дольше шло обсуждение, тем яснее становилось абсолютное преимущество «ЭкоКома». Но с ними очень трудно работать. Оливер не шел и не идет на компромиссы с политиками, был и остается категорически против мельчайшего нарушения технологических процессов и регламентов. И главное, он мог ярко и образно рассказать о последствиях неправильных решений. И это очень диссонировало со всеми другими конкурсантами, которые были готовы действовать в режиме «чего изволите».
Откуда ветер дует
Кучинская беда - помогла выстроить алгоритм, как правильно государству рекультивировать свалки. Кучинский вулкан - это верхушка гигантского айсберга мусорных проблем Московской агломерации. Для министра Когана и для губернатора Воробьева решение начать экстренную дегазацию - это тяжелое и драматическое решение. Но оно было принято сразу, как только беда была диагностирована. Без промедления и раскачки. Прям как оператор переключает ручки тумблера при срабатывании датчиков тревоги. Да, пару месяцев потеряли за счет согласований, кто платит и откуда деньги, а также на разработку итоговой концепции, проработку сметы и доработку проекта. Однако в обычной жизни тот путь, что был пройден за эти полгода, делается за два-три года. Конечно, некоторые вещи при проведении дегазации не предусмотрели, их было сложно предвидеть, но я абсолютно уверен, что в самом решении начать дегазацию никто не раскаивается. Оно было верное и своевременное. Тут ошибок не было.
Здесь для чиновников Москвы и Подмосковья важен еще один аспект. Является ли Кучинский полигон тем жутким отравителем воздуха, который ощущало пол-Москвы? Чиновники Подмосковья показывают графики с направлением ветров, дующих с полигона на юг, на несчастную Балашиху, и утверждают, нет, не Кучино. При этом все понимают, что Балашиха задыхается от отравы и львиную долю в нее вносит свалка в Кучино. Но есть еще и другие загрязнители, которых надо выявить и приструнить. Станции экомониторинга в Балашихе забиваются выхлопами с Кучинской свалки. А сайт московской системы экомониторинга драматически отключен уже несколько месяцев. При этом Сергей Собянин подозрительно зачастил на МНПЗ «Газпромнефти» в Капотне и их нервно нахваливает. Позиция подмосковных властей, что загрязнители находятся на территории непосредственно Москвы. Что, впрочем, подтверждают как выводы ученых, так и наблюдения жителей Балашихи, Реутова и Люберец.
Но наша задача сейчас в другом. Хорошо, что воздушный кризис обострил тему. Мы хотим, чтобы рекультивация полигона Кучино прошла безупречно, чтобы получился объект, который станет эталонным. У экспертов по-прежнему много вопросов. И когда журналист пишет, что «заседание экспертного совета прошло в благостной обстановке», то у читателя может сложиться ощущение, что эксперты работают на расслабоне, для галочки. Это совершенно не так. Просто эксперты много раз уже все эти темы обсуждали, есть большая предыстория вопроса. Концептуальным спорам совершенно не место при обсуждении приемки проекта, они были на этапе подготовки технического задания, при докладах о промежуточных этапах проектной работы. Вся эта работа велась открыто и прозрачно, многие пожелания были учтены.
В экспертных дискуссиях всплывает множество нюансов. Я как житель Кучино вошел в экспертный совет не по причине свалки, а задолго до этого, а потому что мы, жители, спасли Кучинскую березовую рощу, привели в порядок огромный лес. И мой опыт как общественника, активиста по спасению лесов был важен. Через экспертный совет проходит много цифр и фактов, в том числе по свалкам. Мне пришлось во всю эту гадость тоже вникнуть. Многие из этих данных не лежат на поверхности. Но когда этой весной возникла критическая ситуация с полигоном Кучино, многие из тех данных, очень пригодились для понимания объективной картины. А помощь ряда членов совета кучинцам очень помогла в войне с мусорной братвой.
Битва за Кучино привела нас на более высокий уровень вопроса. А чем мы дышим в Московской агломерации? Вопрос - не праздный. Тяжелый. Загрязнителей сотни. В случае со свалкой в Кучино все ясно, проект проработан и с научной точки зрения, и с технологической. Полигон через год станет безопасным, инертным объектом. Сейчас идет буквально хирургическая операция, чтобы сделать свалку безопасной. Процесс уже отлажен. А вот по десяткам других территорий надо думать, что делать. И жизнь сама подталкивает нас к очевидным решениям. Получается, как с Люберецкими очистными. Как только на крупнейших в Европе Люберецких очистных сооружениях "Мосводоканала" сделали модернизацию и вонь исчезла, выяснилось, что за годы их работы в промзонах по соседству возникли другие адовые предприятия, чья вонь была незаметной из-за деятельности очистных. Зато теперь этих загрязнителей берут на карандаш и плотный контроль. Та же история и с Кучинской свалкой. В «мертвой промзоне» тоже есть кого зачищать. А заодно и дорогами в Балашихе пора заняться столь же энергично, как Собянин в Москве. Ведь 25 % гадости в атмосферном воздухе Балашихе - это транспорт. В числе первоочередных мер - надо срочно расширить Носовихинское шоссе, убрав оттуда вечную пробку, развивать электрички, задуматься о метро.
Январь 2018 станет ключевым месяцем. Будет понятно, удалось ли благодаря факелу снять полностью вонь. В любом случае, тогда искать загрязнителей по соседству станет куда проще.
И еще. Меня как жителя Кучино глубоко возмущают истерики от активистов, которые живут далеко от нас. «Неужели вы не понимаете, там диоксины в факеле образуются», - лопочут они, а дальше начинается ссылка на некие высшие знания по химии или токсикологии. Разумеется, эксперты и практики объясняют каждому, что температура горения в факеле гораздо выше, чем температура, при которой есть диоксины. Но разве взрослому человеку что-то объяснишь, когда что-то вбито в голову. И вот одна из таких критиков приехала на полигон, там стояла жуткая вонь, когда на изнанку выворачивает. Я тихо сказал: «Я здесь живу. Вот там мой дом. Я не хочу всем этим дышать. В факеле 99,9999% этой гадости будет сгорать. И сейчас не лучшее время думать, как жить с 0,0001%, когда ты умираешь от 100%».
В этом и разница. Я вижу и ощущаю на себе 100% вреда, который выкашивает жителей Кучино, Железнодорожного и Балашихи, отравляет город. А кто-то падает в обморок при 0,00001 доле процента, считая ее запредельным недопустимым риском. В Кучино меня все знают, на улицах пока иду к электричке, человек десять подойдет, спросит, когда, Анатолий Геннадьевич, этот ад весь прекратиться? И я называю дату, когда зажгут факел. И никому, поверьте, ни разу не было дела до фильтров. У людей вспыхивает в глазах надежда, настороженность, неверие грядущей радости. О фильтрах мы, кстати, тоже подумали, причем крепко подумали. Но все нужно делать шаг за шагом, по уму, по технологии. Экстренная дегазация и большой факел уберет 80% проблем. А потом начнется тяжелая страда по выполаживанию полигона, срезанию скосов и прочим дурно пахнущим вещам.
Мне хотелось бы, чтобы трудный 2018 год стал последним годом экологического бедствия в нашем городе. Чтобы потом у нас настала в отдельно взятой Балашихе эра экологического благоденствия.
Большой факел зажгли 28 декабря 2017. Температура горения свыше 1050 градусов по Цельсию. Каждый час в факеле в среднем сгорают 1700-1900 кубов свалочного газа. К 15 января факел выйдет на проектную мощность в 2500 кубов. Уровень метана падает с запредельного под 60% (в декабре) до 51 сейчас на 10 января - и это радует. Мы очень хотим дышать свежим воздухом, и факел дарит надежду.