С Днем Победы!
С ДНЕМ ПОБЕДЫ! МЫ ЖИВЫ!
Я поздравляю мою бабуличку, Любовь Ивановну, с этим праздником. И желаю тебе с мамочкой крепкого здоровья.
У каждой семьи в России есть свои воспоминания о той войне. Оба моих деда прошли Великую Отечественную войну с первого и до последнего дня. Оба были фронтовиками, дрались на передовой. Моя бабушка - ветеран Великой Отечественной. Отец бабушки, мой прадед, погиб на той войне.
Лебедев Анатолий Тихонович, гвардии старший лейтенант. Война застала его в военной части под Юрмалой в июне 1941, закончилась в Лейпциге. Офицер-артиллерист, гвардии старший лейтенант. Прямой наводкой сбивал фашистские истребители, летевшие бомбить наши города.
В одном из боев Анатолий Тихонович пробрался в тыл немцам, залез в подбитый фашистский танк, сумел починить его, дважды скрытно принести с нашей стороны заряды и в решающий момент боя с тыла в упор расстрелял немецкие позиции, уничтожив много врагов. За этот подвиг был удостоен ордена Красной звезды. Участник обороны Ленинграда.
Дед стал одним из немногих военнослужащих окруженной Второй армии, кому удалось вырваться из котла к своим. Для этого он переплыл ледяную реку.
За штурм и взятие деревни Высокая Лебедев Анатолий Тихонович был представлен к званию Героя Советского Союза, но не получил его, так как нарушил указание командования - выставил заградотряд. Заградотряды были распространены в начале войны, но за несколько дней до боя вышло распоряжение Сталина больше их не использовать. Но необстрелянные новобранцы ни за что не хотели подниматься в атаку, а деревню нужно было взять любой ценой. Два батальона немцев на отлично укрепленных позициях деду удалось взять на испуг в скоротечном ночном штурме, выбив практически без потерь. Потом несколько дней деревню пришлось оборонять малыми силами. Деда от трибунала спасло легкое ранение, командир направил его в госпиталь.
Другим примером невероятного героизма стало разминирование (спасение) венгерского города Дьен-Дьеш. Три дня без сна и передыху из города дед и его саперы с помощью жителей вывозили заминированный немцами склад мин и снарядов на ближайшую возвышенность. Когда город был очищен, дед, предупредив жителей, произвел контролируемый подрыв. На месте горы образовалось живописное озеро. Во многих домах взрывной волной были выбиты стекла, но город остался цел, тысячи людей были спасены. У деда была мечта посетить спасенный Дьен-Дьеш, посмотреть, что стало с озером, как поживает теперь город. "Там очень чистая, вкусная вода, наверное, она питает город", - говорил Анатолий Тихонович.
После войны дед еще несколько лет служил в Германии, занимался демонтажом и перевозкой в СССР немецкого завода «Питлер». В ходе войны дед был дважды ранен - тяжелое ранение в голову и легкое в ногу (от «легкого» на ноге выросла вторая коленка), а мелочевки - никто не считал.
Бабушка Лебедева Любовь Ивановна встретила войну школьницей. Она родилась на Дону на хуторе Авилово Константиновского района Ростовской области. Через Дон шло множество беженцев, фашисты нещадно бомбили переправу. Десятки тысяч людей нашли гибель на реке. Дон был много дней красный от крови. В один из таких дней бабушка, тогда еще юная 16-летняя девушка, попала под обстрел с фашистского истребителя. Очередь прошила ее сарафан, ее ранило в ногу. Тетка нашла на переправе санитара, у того был только скальпель. Он оперировал без наркоза, разрезал ногу, вытащил пулю, откачал гной. Ногу удалось спасти.
Больше года Дон был под оккупацией. Почти сразу молодежь стали угонять в Германию. После этого все парни переплыли через Дон, чтобы присоединиться к Красной Армии. Девушки вынуждены прятаться по камышам. Полицаи устраивали страшные облавы. Это были трудные годы.
После освобождения, познакомившись с дедушкой, бабушка тоже стала работать возле линии фронта. Сначала Любовь Ивановна работала в мастерской по пошиву одежды для военных, потом стенографистской в штабе. Была в окружении, когда фашисты-хортисты перешли в контрнаступление и сильно потрепали наши войска. Часть деда прорывала котел. В победном 1945 уже в Лейпциге у семьи появился первенец, мой дядя. Дед пользовался большим уважением в части, ведь на передовой выживали лишь единицы.
Отец бабулички, мой прадед Иван Ларин, ушел на фронт добровольцем, строил окопы, воевал, пропал без вести. Полтора года назад моя сестра Наденька нашла в архиве информацию, что мой прадед попал в плен и был помещен в германский концлагерь, где и погиб. Правда бабуличка категорически отказалась признать найденные документы, жестко сказав, что на фотографии из концлагеря изображен другой человек.
Мой второй дед Константин Тимофеевич Баташев был военным водителем. До войны он жил в городе Зея, Амурской области. Практически сразу на своей колхозной полуторке он отправился из Сибири на фронт. Свой боевой орден Отечественной войны получил, когда семь суток подряд без сна и отдыха вывозил раненых с передовой во время боев возле Риги. Машина была много раз изранена при бомбежках и обстрелах, дед тоже был страшно ранен, до конца жизни нося в грудине фронтовой осколок.
Поколение фронтовиков - это выдающиеся люди, спасшие страну. Они не только спасли и защитили Родину, но и восстанавливали ее из руин. Бабушка рассказывает, что у фронтовиков был только один тост на все случаи. «Мы живы», - вскакивал кто-то и все военные, кто был за столом вставали, прижимались друг к дружке лбами, плакали и выпивали. Офицерские жены относились к этому с пониманием.
«Это вранье про боевые сто грамм», - говорил мне дед Анатолий Тихонович. - «Дивизию выбивали в первые дни боя. Оставшимся нужно было держать фронт и выполнять боевые задачи. А водка оставалась как на всю дивизию. Поэтому правильнее говорить про 400 грамм». - «Дедушка, но водку же пить вредно», - возмущался я. «А ты попробуй на трезвую голову убей человека!». «Но немец же враг!!!» «Нет, немец - тоже человек». Дед рассказывал, что многие новобранцы, да и опытные солдаты не могли стрелять в людей, идти в атаку, под пули, под смерть. А грамм триста выпьешь, и снимаются защитные механизмы, уже в атаку идешь с улыбкой. Да и боль меньше чувствуется.
Почему фронтовики не любили говорить про войну - понятно. Бабушка рассказывала одну историю про молодого солдата, жившего по соседству, который вскакивал по ночам с криком и слезами: "я убил человека". Да, немца, да, врага... Но это был человек, это был страшный грех, лютые муки совести. В детстве я слушал эти истории с недоверием, "ну, это же немец, враг", разве есть в них что-то человеческое? Но этот кошмар войны, деталь за деталью проникал в мозг, формируя понимание, что худой мир лучше доброй ссоры, что войны, конфликты на земле недопустимы.
Среди наших соседей-гаражников было и два героя Советского Союза. Помню, мне было пять лет, как говорил легендарному герою Липницкому: «Ну, что такое Ваша золотая звезда. Золото это так, буржуйский металл. А красная звезда - это кровь». Тем более, что дедушкина звезда была раскурочена пулевым попаданием. Спасла. Фронтовики курили и тихо улыбались от моих слов.
Нашим дедам и прадедам пришлось жить в очень сложное время. Мой прапрадед начальник железнодорожной станции Тихон Филиппович Лебедев попал сталинские лагеря по навету, его выпустили смертельно больным, умирать. А на детях было клеймо «детей врага народа». Поэтому Анатолию Тихоновичу так и не присваивали очередных званий, несмотря на подвиги, выслугу и героизм. К концу войны он занимал полковничьи должности, будучи лишь гвардии старшим лейтенантом.
Брат моей прабабушки Александры Андреевны Лебедевой (Мельников) пал в гражданскую войну, когда белые вошли в Ростов-на-Дону. Он был радистом, убежденным большевиком, и в ответ на просьбу белого офицера передать успокоительную телеграмму, что штурм отбит, выбил «белые в городе». Офицер понял подвох и разрядил ему в голову револьвер прямо на глазах сестры.
А тетку бабушки Любови Ивановны раскулачили, отобрав огромный дом в станице и мельницу. Тетка всегда называла большевиков «шайкой бритоголовых». В станице хорошо помнили, как в поселок однажды пришли вооруженные комсомольцы, чтобы уничтожить храм. Как развели костер и стали выносить в него иконы, чтобы жечь. Люди прорывали оцепление и, невзирая на выстрелы, вытаскивали голыми руками из огня дорогие сердцу иконы. Их отгоняли прикладами, а они все равно прорывались… Вой и плач стоял над станицей.
Оба деда, дядя и отец были партийными, а вот мама с бабушкой категорически в партию вступать отказывались. Когда умер Сталин, дед Анатолий Тихонович на последние деньги пошел и купил черный креп. Бабушка его отругала, дескать, что детям кушать. Но дед был неумолим, рыдал, как и большинство советских людей.
Мне кажется, что в конце Перестройки и при распаде СССР именно наличие большого числа ветеранов, помнящих Великую Отечественную и ужасы сталинизма, позволило нашему обществу избежать повторной гражданской войны. В обществе был гигантский градус непонимания, вспышек национализма. Но старикам удавалось унять молодых, прививать окружающим лютую ненависть к войнам и гуманизм.
Ветераны очень достойно пережили суровые времена кризиса 1980-х и 1990-х, ни на что не жалуясь. Ибо они знали, что может быть стократно хуже. Они знали, что такое жить. Они вернулись с войны ведь не на курорт, а в разрушенные села и города, в нищую, голодную, разоренную страну. Они отстроили и возродили ее своими руками: построили заводы, создав рабочие места себе и детям, построили дома (хотя многим пришлось большую часть жизни ютиться в бараках), родили детей, а кое-кто сделал гениальные открытия, изменившие мир.
#Победа #БессмертныйПолк
Я поздравляю мою бабуличку, Любовь Ивановну, с этим праздником. И желаю тебе с мамочкой крепкого здоровья.
У каждой семьи в России есть свои воспоминания о той войне. Оба моих деда прошли Великую Отечественную войну с первого и до последнего дня. Оба были фронтовиками, дрались на передовой. Моя бабушка - ветеран Великой Отечественной. Отец бабушки, мой прадед, погиб на той войне.
Лебедев Анатолий Тихонович, гвардии старший лейтенант. Война застала его в военной части под Юрмалой в июне 1941, закончилась в Лейпциге. Офицер-артиллерист, гвардии старший лейтенант. Прямой наводкой сбивал фашистские истребители, летевшие бомбить наши города.
В одном из боев Анатолий Тихонович пробрался в тыл немцам, залез в подбитый фашистский танк, сумел починить его, дважды скрытно принести с нашей стороны заряды и в решающий момент боя с тыла в упор расстрелял немецкие позиции, уничтожив много врагов. За этот подвиг был удостоен ордена Красной звезды. Участник обороны Ленинграда.
Дед стал одним из немногих военнослужащих окруженной Второй армии, кому удалось вырваться из котла к своим. Для этого он переплыл ледяную реку.
За штурм и взятие деревни Высокая Лебедев Анатолий Тихонович был представлен к званию Героя Советского Союза, но не получил его, так как нарушил указание командования - выставил заградотряд. Заградотряды были распространены в начале войны, но за несколько дней до боя вышло распоряжение Сталина больше их не использовать. Но необстрелянные новобранцы ни за что не хотели подниматься в атаку, а деревню нужно было взять любой ценой. Два батальона немцев на отлично укрепленных позициях деду удалось взять на испуг в скоротечном ночном штурме, выбив практически без потерь. Потом несколько дней деревню пришлось оборонять малыми силами. Деда от трибунала спасло легкое ранение, командир направил его в госпиталь.
Другим примером невероятного героизма стало разминирование (спасение) венгерского города Дьен-Дьеш. Три дня без сна и передыху из города дед и его саперы с помощью жителей вывозили заминированный немцами склад мин и снарядов на ближайшую возвышенность. Когда город был очищен, дед, предупредив жителей, произвел контролируемый подрыв. На месте горы образовалось живописное озеро. Во многих домах взрывной волной были выбиты стекла, но город остался цел, тысячи людей были спасены. У деда была мечта посетить спасенный Дьен-Дьеш, посмотреть, что стало с озером, как поживает теперь город. "Там очень чистая, вкусная вода, наверное, она питает город", - говорил Анатолий Тихонович.
После войны дед еще несколько лет служил в Германии, занимался демонтажом и перевозкой в СССР немецкого завода «Питлер». В ходе войны дед был дважды ранен - тяжелое ранение в голову и легкое в ногу (от «легкого» на ноге выросла вторая коленка), а мелочевки - никто не считал.
Бабушка Лебедева Любовь Ивановна встретила войну школьницей. Она родилась на Дону на хуторе Авилово Константиновского района Ростовской области. Через Дон шло множество беженцев, фашисты нещадно бомбили переправу. Десятки тысяч людей нашли гибель на реке. Дон был много дней красный от крови. В один из таких дней бабушка, тогда еще юная 16-летняя девушка, попала под обстрел с фашистского истребителя. Очередь прошила ее сарафан, ее ранило в ногу. Тетка нашла на переправе санитара, у того был только скальпель. Он оперировал без наркоза, разрезал ногу, вытащил пулю, откачал гной. Ногу удалось спасти.
Больше года Дон был под оккупацией. Почти сразу молодежь стали угонять в Германию. После этого все парни переплыли через Дон, чтобы присоединиться к Красной Армии. Девушки вынуждены прятаться по камышам. Полицаи устраивали страшные облавы. Это были трудные годы.
После освобождения, познакомившись с дедушкой, бабушка тоже стала работать возле линии фронта. Сначала Любовь Ивановна работала в мастерской по пошиву одежды для военных, потом стенографистской в штабе. Была в окружении, когда фашисты-хортисты перешли в контрнаступление и сильно потрепали наши войска. Часть деда прорывала котел. В победном 1945 уже в Лейпциге у семьи появился первенец, мой дядя. Дед пользовался большим уважением в части, ведь на передовой выживали лишь единицы.
Отец бабулички, мой прадед Иван Ларин, ушел на фронт добровольцем, строил окопы, воевал, пропал без вести. Полтора года назад моя сестра Наденька нашла в архиве информацию, что мой прадед попал в плен и был помещен в германский концлагерь, где и погиб. Правда бабуличка категорически отказалась признать найденные документы, жестко сказав, что на фотографии из концлагеря изображен другой человек.
Мой второй дед Константин Тимофеевич Баташев был военным водителем. До войны он жил в городе Зея, Амурской области. Практически сразу на своей колхозной полуторке он отправился из Сибири на фронт. Свой боевой орден Отечественной войны получил, когда семь суток подряд без сна и отдыха вывозил раненых с передовой во время боев возле Риги. Машина была много раз изранена при бомбежках и обстрелах, дед тоже был страшно ранен, до конца жизни нося в грудине фронтовой осколок.
Поколение фронтовиков - это выдающиеся люди, спасшие страну. Они не только спасли и защитили Родину, но и восстанавливали ее из руин. Бабушка рассказывает, что у фронтовиков был только один тост на все случаи. «Мы живы», - вскакивал кто-то и все военные, кто был за столом вставали, прижимались друг к дружке лбами, плакали и выпивали. Офицерские жены относились к этому с пониманием.
«Это вранье про боевые сто грамм», - говорил мне дед Анатолий Тихонович. - «Дивизию выбивали в первые дни боя. Оставшимся нужно было держать фронт и выполнять боевые задачи. А водка оставалась как на всю дивизию. Поэтому правильнее говорить про 400 грамм». - «Дедушка, но водку же пить вредно», - возмущался я. «А ты попробуй на трезвую голову убей человека!». «Но немец же враг!!!» «Нет, немец - тоже человек». Дед рассказывал, что многие новобранцы, да и опытные солдаты не могли стрелять в людей, идти в атаку, под пули, под смерть. А грамм триста выпьешь, и снимаются защитные механизмы, уже в атаку идешь с улыбкой. Да и боль меньше чувствуется.
Почему фронтовики не любили говорить про войну - понятно. Бабушка рассказывала одну историю про молодого солдата, жившего по соседству, который вскакивал по ночам с криком и слезами: "я убил человека". Да, немца, да, врага... Но это был человек, это был страшный грех, лютые муки совести. В детстве я слушал эти истории с недоверием, "ну, это же немец, враг", разве есть в них что-то человеческое? Но этот кошмар войны, деталь за деталью проникал в мозг, формируя понимание, что худой мир лучше доброй ссоры, что войны, конфликты на земле недопустимы.
Среди наших соседей-гаражников было и два героя Советского Союза. Помню, мне было пять лет, как говорил легендарному герою Липницкому: «Ну, что такое Ваша золотая звезда. Золото это так, буржуйский металл. А красная звезда - это кровь». Тем более, что дедушкина звезда была раскурочена пулевым попаданием. Спасла. Фронтовики курили и тихо улыбались от моих слов.
Нашим дедам и прадедам пришлось жить в очень сложное время. Мой прапрадед начальник железнодорожной станции Тихон Филиппович Лебедев попал сталинские лагеря по навету, его выпустили смертельно больным, умирать. А на детях было клеймо «детей врага народа». Поэтому Анатолию Тихоновичу так и не присваивали очередных званий, несмотря на подвиги, выслугу и героизм. К концу войны он занимал полковничьи должности, будучи лишь гвардии старшим лейтенантом.
Брат моей прабабушки Александры Андреевны Лебедевой (Мельников) пал в гражданскую войну, когда белые вошли в Ростов-на-Дону. Он был радистом, убежденным большевиком, и в ответ на просьбу белого офицера передать успокоительную телеграмму, что штурм отбит, выбил «белые в городе». Офицер понял подвох и разрядил ему в голову револьвер прямо на глазах сестры.
А тетку бабушки Любови Ивановны раскулачили, отобрав огромный дом в станице и мельницу. Тетка всегда называла большевиков «шайкой бритоголовых». В станице хорошо помнили, как в поселок однажды пришли вооруженные комсомольцы, чтобы уничтожить храм. Как развели костер и стали выносить в него иконы, чтобы жечь. Люди прорывали оцепление и, невзирая на выстрелы, вытаскивали голыми руками из огня дорогие сердцу иконы. Их отгоняли прикладами, а они все равно прорывались… Вой и плач стоял над станицей.
Оба деда, дядя и отец были партийными, а вот мама с бабушкой категорически в партию вступать отказывались. Когда умер Сталин, дед Анатолий Тихонович на последние деньги пошел и купил черный креп. Бабушка его отругала, дескать, что детям кушать. Но дед был неумолим, рыдал, как и большинство советских людей.
Мне кажется, что в конце Перестройки и при распаде СССР именно наличие большого числа ветеранов, помнящих Великую Отечественную и ужасы сталинизма, позволило нашему обществу избежать повторной гражданской войны. В обществе был гигантский градус непонимания, вспышек национализма. Но старикам удавалось унять молодых, прививать окружающим лютую ненависть к войнам и гуманизм.
Ветераны очень достойно пережили суровые времена кризиса 1980-х и 1990-х, ни на что не жалуясь. Ибо они знали, что может быть стократно хуже. Они знали, что такое жить. Они вернулись с войны ведь не на курорт, а в разрушенные села и города, в нищую, голодную, разоренную страну. Они отстроили и возродили ее своими руками: построили заводы, создав рабочие места себе и детям, построили дома (хотя многим пришлось большую часть жизни ютиться в бараках), родили детей, а кое-кто сделал гениальные открытия, изменившие мир.
#Победа #БессмертныйПолк