Ладошки
Спасибо Тимуру "Энриху" Гасаналиеву за знакомство с Типси Типсом и "Ладошками"
Спасибо человеку который думает, что я умею писать и заставляет меня это делать.
Ладошки
Я помятый. За мной закрывают тяжелую дверь. Мент у входа, смолит сигарету.
- Отпустили?
- Отпустили- киваю я ему- Отпустили, но не опустили.- Он улыбается- Дай сигарету- Он протягивает, я берут две- Саул
- Давай, удачи, не попадайся.
Серое небо? Да. Грязный асфальт? Да. Моя Махачкала? Да. Девочки- студентки с «меда» двигаются между корпусами. Все в шубках. Хорошее золото. Дорогая косметика. Понт. Тачки здесь. Мальчики пижоны. Модные кафешки. А мое пальто пахнет вчерашним днем. Все что под ним пора стирать. Да и мне б горячей струи. И хотя бы чашки чая.
- Дай брат, позвонить- он напрягся слегка, но дал. Я старался говорить быстро- Баркалла, от души. -Вернул телефон, топанул дальше. И тут как током дало. Она. Ее лицо! Поймала мой взгял, чуть вздрогнула и отвернулась. Я на автомате сделал шаг навстречу. А потом опомнился.
«Мои Песни спеты все, спалены секреты все
Слава Богу не присел, руки не спустил
И себе спасибо….»
Я бы на ее месте тоже отвернулся. Хорошо еще не плюнула при встрече.
- ЭЭЭЭЭ, далеко собрался?- У обочины «васьмера». Старенькая. Но бодрая. И за рулем этот. Как его… Имени не вспомню. Вечно улыбающийся. «Падай» говорит мне.
Я упал. Вкинулся «орбитом», добил сушняка.
- Ну и вид у тебя братка, ты где ночевал?
- В советском.
- Да ну на хуй, что то случилось? Моя помощь?
- Сау. Только здоровье, брат. Кстати, как тебя звали?
- Я хуею с вас наркоманов- он расхохотался.- Рустам я.
- Я не наркот Руста- я его вспомнил- просто в башке ниче не держится- Он расхохотался еще больше.
-Есть куда податься?
-Не особо, но ты не напрягайся. Не впервой.
- Поехали ко мне, перекоцаешься, похаваешь, душ там.
- Не откажусь.
Жизнь может быть прекрасна. Понимаешь это, когда горячая вода смывает с тебя грязь и пот и ты знаешь, что на кухне ждет тебя еда. Жинка у Рустама по ходу ко всему привыкшая. Даже бровью не повела. Как будто каждый день к нему приходят непонятные личности в таком виде как будто попали под трактор. Мы перекусили. Выскочили на балкон. Рустам нашвырял в папиросу «пяточку». Зафанили. Поулыбались друг другу. Он дал мне своих шмоток. Мои забрал. «Послезавтра приходи» говорит. Хорошо размер подходящий. Хорошо пацан стоящий.
Два дня по городу. Искал бабки нашел. Не искал неприятностей. Тоже нашел. Вырулил. Разбил кулаки. Заночевал у знакомой. Потом к деду заехал на чефир. Думал к отцу заглянуть. Но че то меня мысль не грела и я не стал. У деда остался. Можно жить с ним. Но я не могу долго на одном месте. Поехал к Рустаму. Пришло мое «послезавтра». Жена его дверь открыла.
- А это ты- улыбнулась. Хорошая.- Руст сказал покормить тебя…
- Спасибо, кушать не хочу… Я это…
- Вот твои вещи. Все что на тебе- оставь. Руст так сказал.
- Спасибо большое. Выручил он меня.
- Ты же Махач?
- Дааа, а что?
- Ничего- она снова улыбнулась
- А все таки?
- Протяни руку
- Я протянул
Она вдруг взяла ее повернула вверх ладонью, достала что то вроде фломастера и что то быстро начертила у меня на ладони. Мне стало неловко.
- Это не то, что ты подумал. Пока Махач.
Вышел из подъезда. Боялся посмотреть на руку. А потом разжал пальцы. Там был цветок. Синий. Обычный. Как рисуют дети. Что то напомнил он мне. И я не мог вспомнить. Что то очень далекое.
А ночью вернулся к деду. Покурили на кухне. Получил моральных подзатыльников. И пошли спать. И мне снился сон.
Я еще школьник. И Мама еще жива и отец еще мужчина. И у меня ещ,е что то светлое впереди. Иду домой. А тут плач. Смотрю - стоит малышка. Глаза трет. И ранец смешной.
- Че ревешь, мелкая?
- Я не мелкая, я..я… Мама не пришла, и я сама пошла домой- тут она начала реветь пуще прежнего- и заблудилааась!
- Не реви. Найдем. И маму найдем и дом твой.
Но она не успокаивалась. Надо было что то делать.
-Слушай мелкая, цветы любишь?
-Люблю- сквозь слезы
- Хочешь подарю?
- А где ты их возьмешь?
- Они же у тебя в руках
- Гдееее? - она перестала реветь и прортянула мне свои ладошки
- Вот смотри- Я взял ее за руку, достал фломастер. Потом другую - Вот видишь?
Она заулыбалась.
- Такой ты смешной, это же не по-настоящему
- Как не по-настоящему? Если не хочешь, давай сотрем…
- Не надо!- засмеялась она
- Ну пошли- сказал я и она взяла меня за руку.
Я топал по городу. Это был хороший день. Светило солнце. И люди ему улыбались. Мимо бежали дети. Я сделал вид что хочу схватить их. Они завизжали, бросились врассыпную, что то крикнули вслед.
- Эй наркоман!- Руст сидел в своей «васьмере»- улыбался мне
- Кто бы говорил ответил я-
- Прыгай ко мне, а то время жмет!
- Нее брат, саул! Я пешком. Моя помощь?
- Только здоровье!- он поднял руку
Я поднял в ответ и вспомнил что у меня на ладони- рисунок. Рустам улыбнулся еще шире
- Рассказал да, она тебе?
- Да брат.
- Спасибо тебе, в таком случае!-
- За что?- спросил я
Но он уже уезжал вытащив руку в окно. Я пошел дальше. Смолил сигарету и думал о ладошках. Маленьких, детских с нарисованными цветами….
«Мои Песни спеты все, спалены секреты все
Слава Богу не присел, руки не спустил
И себе спасибо
Я всех вас видел, Вы меня тоже
Спрятанный от зрителей, лишь блестящие ладошки…»
Спасибо человеку который думает, что я умею писать и заставляет меня это делать.
Ладошки
Я помятый. За мной закрывают тяжелую дверь. Мент у входа, смолит сигарету.
- Отпустили?
- Отпустили- киваю я ему- Отпустили, но не опустили.- Он улыбается- Дай сигарету- Он протягивает, я берут две- Саул
- Давай, удачи, не попадайся.
Серое небо? Да. Грязный асфальт? Да. Моя Махачкала? Да. Девочки- студентки с «меда» двигаются между корпусами. Все в шубках. Хорошее золото. Дорогая косметика. Понт. Тачки здесь. Мальчики пижоны. Модные кафешки. А мое пальто пахнет вчерашним днем. Все что под ним пора стирать. Да и мне б горячей струи. И хотя бы чашки чая.
- Дай брат, позвонить- он напрягся слегка, но дал. Я старался говорить быстро- Баркалла, от души. -Вернул телефон, топанул дальше. И тут как током дало. Она. Ее лицо! Поймала мой взгял, чуть вздрогнула и отвернулась. Я на автомате сделал шаг навстречу. А потом опомнился.
«Мои Песни спеты все, спалены секреты все
Слава Богу не присел, руки не спустил
И себе спасибо….»
Я бы на ее месте тоже отвернулся. Хорошо еще не плюнула при встрече.
- ЭЭЭЭЭ, далеко собрался?- У обочины «васьмера». Старенькая. Но бодрая. И за рулем этот. Как его… Имени не вспомню. Вечно улыбающийся. «Падай» говорит мне.
Я упал. Вкинулся «орбитом», добил сушняка.
- Ну и вид у тебя братка, ты где ночевал?
- В советском.
- Да ну на хуй, что то случилось? Моя помощь?
- Сау. Только здоровье, брат. Кстати, как тебя звали?
- Я хуею с вас наркоманов- он расхохотался.- Рустам я.
- Я не наркот Руста- я его вспомнил- просто в башке ниче не держится- Он расхохотался еще больше.
-Есть куда податься?
-Не особо, но ты не напрягайся. Не впервой.
- Поехали ко мне, перекоцаешься, похаваешь, душ там.
- Не откажусь.
Жизнь может быть прекрасна. Понимаешь это, когда горячая вода смывает с тебя грязь и пот и ты знаешь, что на кухне ждет тебя еда. Жинка у Рустама по ходу ко всему привыкшая. Даже бровью не повела. Как будто каждый день к нему приходят непонятные личности в таком виде как будто попали под трактор. Мы перекусили. Выскочили на балкон. Рустам нашвырял в папиросу «пяточку». Зафанили. Поулыбались друг другу. Он дал мне своих шмоток. Мои забрал. «Послезавтра приходи» говорит. Хорошо размер подходящий. Хорошо пацан стоящий.
Два дня по городу. Искал бабки нашел. Не искал неприятностей. Тоже нашел. Вырулил. Разбил кулаки. Заночевал у знакомой. Потом к деду заехал на чефир. Думал к отцу заглянуть. Но че то меня мысль не грела и я не стал. У деда остался. Можно жить с ним. Но я не могу долго на одном месте. Поехал к Рустаму. Пришло мое «послезавтра». Жена его дверь открыла.
- А это ты- улыбнулась. Хорошая.- Руст сказал покормить тебя…
- Спасибо, кушать не хочу… Я это…
- Вот твои вещи. Все что на тебе- оставь. Руст так сказал.
- Спасибо большое. Выручил он меня.
- Ты же Махач?
- Дааа, а что?
- Ничего- она снова улыбнулась
- А все таки?
- Протяни руку
- Я протянул
Она вдруг взяла ее повернула вверх ладонью, достала что то вроде фломастера и что то быстро начертила у меня на ладони. Мне стало неловко.
- Это не то, что ты подумал. Пока Махач.
Вышел из подъезда. Боялся посмотреть на руку. А потом разжал пальцы. Там был цветок. Синий. Обычный. Как рисуют дети. Что то напомнил он мне. И я не мог вспомнить. Что то очень далекое.
А ночью вернулся к деду. Покурили на кухне. Получил моральных подзатыльников. И пошли спать. И мне снился сон.
Я еще школьник. И Мама еще жива и отец еще мужчина. И у меня ещ,е что то светлое впереди. Иду домой. А тут плач. Смотрю - стоит малышка. Глаза трет. И ранец смешной.
- Че ревешь, мелкая?
- Я не мелкая, я..я… Мама не пришла, и я сама пошла домой- тут она начала реветь пуще прежнего- и заблудилааась!
- Не реви. Найдем. И маму найдем и дом твой.
Но она не успокаивалась. Надо было что то делать.
-Слушай мелкая, цветы любишь?
-Люблю- сквозь слезы
- Хочешь подарю?
- А где ты их возьмешь?
- Они же у тебя в руках
- Гдееее? - она перестала реветь и прортянула мне свои ладошки
- Вот смотри- Я взял ее за руку, достал фломастер. Потом другую - Вот видишь?
Она заулыбалась.
- Такой ты смешной, это же не по-настоящему
- Как не по-настоящему? Если не хочешь, давай сотрем…
- Не надо!- засмеялась она
- Ну пошли- сказал я и она взяла меня за руку.
Я топал по городу. Это был хороший день. Светило солнце. И люди ему улыбались. Мимо бежали дети. Я сделал вид что хочу схватить их. Они завизжали, бросились врассыпную, что то крикнули вслед.
- Эй наркоман!- Руст сидел в своей «васьмере»- улыбался мне
- Кто бы говорил ответил я-
- Прыгай ко мне, а то время жмет!
- Нее брат, саул! Я пешком. Моя помощь?
- Только здоровье!- он поднял руку
Я поднял в ответ и вспомнил что у меня на ладони- рисунок. Рустам улыбнулся еще шире
- Рассказал да, она тебе?
- Да брат.
- Спасибо тебе, в таком случае!-
- За что?- спросил я
Но он уже уезжал вытащив руку в окно. Я пошел дальше. Смолил сигарету и думал о ладошках. Маленьких, детских с нарисованными цветами….
«Мои Песни спеты все, спалены секреты все
Слава Богу не присел, руки не спустил
И себе спасибо
Я всех вас видел, Вы меня тоже
Спрятанный от зрителей, лишь блестящие ладошки…»