Оживший «скандинавский глобус».
Описать круиз - занятие нелёгкое. Здесь не обойтись без хрестоматийных восклицаний. Но банальное всегда выглядит глуповатым. А слов, что передадут испытанные чувства человеком сухопутным, оказавшимся в море, находится немного. Не смогу описать детально и все города, посещённые во время круиза, уже потому, что наше присутствие в них было быстротечным. Я лишь попытаюсь рассказать то, что запало, о чём вспоминается сейчас, по приезду.
Когда ты готов к чудесам, они случаются. Разве не чудо - «Сапсан», незаметно доставивший нас в Санкт-Петербург, откуда стартовал наш корабль? Для нас чудо - и прогулка по Невскому, где Жека, завидев полицейских в новой форме воскликнула: «Смотрите, какие красивые люди!»; и вкусный обед «у Зингера» с прекрасной возможностью любоваться Казанским собором… Наконец - долгожданное чудо - встреча с лайнером MSC MUSICA, на котором нам предстоит провести две недели. Наступило время «дорожного новоселья». Согласитесь - это здорово! Часики замедляют свой бег, когда мгновения совершенны. Попытка быть гидом для себя на корабле увенчивается удивлением нереальной концентрации золота и зеркал на квадратный сантиметр площади, мягкости и оригинальности ковровых покрытий, роскоши и разноцветьем нарядных холлов… Есть величаво-помпезные уголки, демонстрирующие достоинства и верх совершенства. Они замечательно соседствуют с непринуждёнными зонами лайнера. Безупречная вежливость и профессионализм персонала окружают вас волшебством предусмотрительности. Даже если среди ночи вам захотелось попить чайку, достаточно набрать две цифры на телефоне, и «двое из ларца» через несколько секунд внесут элегантный чайник.
«Самым сильным впечатлением в первые дни был вид открытого моря. Пароход шел полным ходом, в то же время как бы неподвижно оставаясь в центре синего круга…Было что-то упоительное в этой мнимой неподвижности, в отсутствии на горизонте земли, в этом торжестве двух синих стихий - воздуха и воды, - в которых как бы купалось все Петино существо, освобожденное от грубой власти земли»,- так В. Катаев описывал свои ощущения от пребывания в море. Первый день круиза был полностью морским. А потому, ещё не утомлённые морем, но насладившись и красивым рассветом в ожидании волшебного заката, мы прогулялись по улице магазинов, расположенных на корабле. Очки и сумки, ручки и духи, одежда и… - чего только нет. В часы пик количество магазинов удваивается, утраивается. Они вдруг вырастают в холлах, занимают часть лаунджей. И народ, праздно проводящий время, охотно гуляет, присматривается, покупает. Женечка, любуясь разными детскими радостями и понимая, что всё купить нельзя, сказала двум куклам: «Вы плохо танцуете, поэтому я вас не куплю!». И вновь - на палубы. Глаз, вышколенный средиземноморскими пейзажами, ловит разнообразие северной бескрайней водной глади. Женечка удивлённо замечает: «А почему море голое?». Ведь раньше она смотрела на него с берега, а здесь - «вода, вода, кругом вода». Зато, когда есть вода и солнце - ты постоянно встречаешься с радугой! При этом воздух чуть матовый - север всё-таки. Когда ты на 15-й палубе вглядываешься в разрывы облаков, слепой ветер ласкает волосы. Первый день круиза был нежарким ( с остальными - повезло). Но нет плохой погоды, есть неправильная одежда. Несмотря на то, что температура в первый день круиза была далека от тропической, чуть выглянет солнце и пляжные люди, «охотники за солнцем» располагаются на шезлонгах в солярии, купаются в бассейнах и радуются в подогретой воде джакузи. Здесь не убивают свободное время, здесь им наслаждаются, любуясь водопадом и стеклянным полом, прозрачным роялем в фойе, прекрасным освещением помещений, вдыхая ароматы яств, предлагаемых в изысканных ресторанах, слушая различную музыку в Хрустальном лаундже (и не только в нём)… Светская жизнь, буржуазная жизнь! Корабль принадлежит итальянцам, а они знают секреты для услаждения публики. Если тебе не нравится завтракать-обедать или ужинать по меню (нам - нравится! Чего стоит умопомрачительное мороженое без сахара или парфе, принесённое на тарелке размером со стол, украшенное разбрызганной шоколадной картиной авангардиста!), захотелось чего-то дополнительно, смело направляйся на 13-й этаж, в ресторан, где шведский стол. Он работает, кажется, 24 часа в сутки. Там можно нафантазировать любое блюдо - ингредиентов предостаточно! Ежевечерне мы приходили сюда: чай-кофе-фрукты, садились у стеклянной стены - от пола до потолка и смотрели на море, море, море с его бесконечностью и отражёнными вечными закатами, прощаниями луны с солнцем…В последние дни круиза я ясно представила картинку, какую мог бы видеть наблюдающий со стороны моря: хохочущий мандариновыми, гранатовыми огнями лайнер, стеклянные ярусы палуб… Вид, похожий на фото из лучших путеводителей. Первая морская ночь была белой: без освещения - читай книгу. И я осознала, что отпуск меня отпустил, и я готова к коллекционированию новых впечатлений.
Первым был Копенгаген. Молочное море. Удивляющее несчетное количество морских ветряков, добывающих энергию. Восхитительный восьмикилометровый мост, соединяющий Данию со Швецией. Не скрою - Копенгаген (в переводе «город торговцев») мы ждали с особенным чувством. Нет, не потому, что радость въезда в иноземные края неистребима в русском человеке. А потому, что Данию мне представляют Г. Х. Андерсен и С. Кьеркегор! В памяти застрял слоган, появившийся после того, как знаменитая Русалочка была обезглавлена: «Дания так прекрасна, что каждый может потерять голову». Что же запомнилось? Цены для небедных. Деньги - с дырками. Дома с завитушками. Приглушённые краски города. Отсутствие яркости, столичности. Питер в сравнении показался великодержавным и величественным. Неинтересные «живые памятники», неяркие уличные музыканты. Вытоптанная трава хвалёного парка «Тиволи». Неудобство покупки билетов на детские аттракционы. Невежливый продавец мороженого, когда к нему обратились за минимальной помощью, сослался на то, что ему надо покупателями заниматься. Нет лоска в городе - нет его и в отношениях. И сколь я не уговаривала себя в том, что нынешняя королева Дании - дивный иллюстратор (она украсила и сказки Андерсена и книгу «Властелина колец» Толкиена), что в её костюмах разыгрываются спектакли копенгагенских театров, что она расписала несколько храмов и церковные облачения священников - ничто не спасло ситуацию. Вспомнился народный фразеологизм - «Не Копенганен!», обретший новый смысл. Город приоткрылся нам лишь на обратном пути, когда мы сошли с туристических троп, посетив лишь одно «намоленное» место - Русалочку - самую фотографируемую датчанку. Остальное время мы гуляли там, где живут столичные жители Дании. На этот раз город понравился тишиной. Сегодня модно в Москве говорить о велосипедных тропах. О, не дай Бог. В Копенгагене с этими велосипедистами дошло до того, что они не только вытеснили автомобили с улиц, но активно борются с пешеходами. Гиды предупреждают ни в коем случае не ходить по выделенным для велосипедистов дорожкам - собьют! Запомнилось-заприметилось, что в Дании собирают пустые банки из-под пива, колы. И делают это самые разные люди, самых разных слоёв. Если представить путешествие в виде блюд, то Копенгаген - блюдо неяркое, простоватая однообразная похлёбка. Ни глазу, ни духу нет баловства. С другой стороны - первозданный вкус. Неплохо. Да и человек, оставивший нам в подарок Дюймовочку, доказал, что Оловянный солдатик куда важнее. Разве этого мало? Вернувшись на корабль, весело подумалось: как хорошо, что мы в круизе! Мы снова в своём убежище роскоши. Публика разбрелась по каютам и ресторанам, гуляла по палубам, пошла в театр. Светская жизнь продолжалась. И завтра - Германия. Решили спать столько, сколько будет спаться, встать без суеты и мельтешения. Остановка длинная, так как на борт садится население в пол-Европы (основная загрузка происходит здесь). А ночь вновь удивила белым молоком неба и мягким светом июльской луны, смотрящейся в море.
Как великолепно это шатание по свету, это волнение свободы. Как хороша эта скорость покорения расстояний. Вчера - Дания, сегодня - Германия. Уже два отпуска понадобилось бы, чтобы без круиза приехать сюда и сюда. Предыдущий красивый вечер накопил созидательную энергию Как же хорош этот соблазн передвижения, соблазн непривязанности к одному месту. Сразу вспоминаются японцы, могущие отрядно встать со второго отделения любого спектакля: главное, мы это видели. У них есть поговорка: «Сегодня вторник, а, значит, я в Брюсселе!». Покрытые июньским греческим загаром, уже смытым московским бассейном, накупанные, мы нисколько не сожалели о песке и тёплом море. Напротив, ждали новых впечатлений от новых городов и стран. Как красив знаменитый искусственный Кильский канал, соединяющий Балтийское и Северное моря. С корабля виден великолепный Восточный мост, третий в мире по протяжённости, его высота - 65 метров, и любой круизный лайнер легко проходит под ним. В круизе ты не помнишь дни недели, да и даты тоже. Всё это заменяют города. Но в Киле (близ Гамбурга) нам пришлось вспомнить, что сегодня воскресенье (то же самое было и во второй приход сюда, к нашему всеобщему неудовольствию: такие скидки в магазинах. А их в Киле великое множество!). В этой стране воскресенье-день, когда ничего и никто не работает. По тишайшему городу гуляют лишь «круизёры». У меня есть время неспешно отправить очередную открытку моей виртуальной подруге, увлечённой собиранием открыток со всего света. Мы неспешно доходим до бассейна, в котором радостно ныряют нерпы. Город не уникальный. Он «одинаков». Но - чист. И сохранил связь с природой. Есть дизайнерские находки. Магазин одеял и подушек, расположенный на первом этаже, развесил яркие разноцветные подушки на всех остальных. Очень мило. Развлечений нет. Но есть тихий парк, церковь почитаемого всеми святого Николая, два старых университета. И мы - друг у друга. И это очень счастливые моменты большого путешествия. Женечка радуется детскому городку в одном из дворов Киля, мороженому; мы - разговорам и аромату кофе. Сегодня вспоминаем этот очень климатически-тёплый немецкий день и теплом отношения к людям: одинокий инвалид бесшумно едет в инвалидной коляске - так власть окружает заботой тех, кто попал в трудную ситуацию. С каким блюдом можно сравнить Киль? Сошлись на варениках со сметаной. Возвращаемся на корабль: завтра - день в море. И поздней ночью, любуясь проплывающими кораблями, удивляясь черной воде - хоть макай перо в эту огромную чернильницу - говорим о знакомых моряках, их судьбе. С этим блаженно засыпаем.
Я так хотела в море, а утром, взглянув в окно и ничего не увидев кроме воды, подумала: «Опять - море!». И даже не знаю каким был этот внутренний клик: радостным или грустным. Неужели море - уже не праздник? Ой, как неплохо было бы хоть немножко земли! Но, выходя на палубу уже в который раз, понимаешь, что ни одна прежняя панорама не уступает предыдущей. У В. Конецкого есть запись о надписи на поморском кресте: «Тот, кто бороздит море, вступает в союз со счастьем. Ему принадлежит весь мир, и он жнёт, не сея, ибо море есть поле надежды». Чудесно. Северное море притягательно. Чем? Ведь здесь не веселят дельфины, и китов нет; здесь нет карибской бирюзы… Но есть благородство, которое я прошлой осенью полюбила на Куршской косе. И мощь. Север не кажется суровым. Никакой печали. Солнца - много. И оно долго не садится, а всё светит и светит - до самой ночи. День в море - отстранённый день. От суеты. От прогулок по городу. Зато, гуляя по кораблю, зорче видишь золочёные лестницы, нарядный шрифт меню, кожаные кресла библиотеки…Зеркальные лифты перемещают в секунды тебя в пространстве: раз - и ты на 15-й палубе, раз - и уже на 5-ой! И это разные миры, тождественные по красоте, но особенные наполнением. Должна сказать, что не стоит брать кучу нарядов на лайнер. Отчего-то считается, что там нужны изысканные вещи. Мой опыт это не подтверждает. Бастион респектабельности был нарушен, когда однажды утром я вышла в специально приготовленном для корабля утреннем необыкновенном платье. И, увидев заурядные джинсы-футболки, устыдилась, и уже более не осмелилась по утрам красоваться. Изысканно одетые дамы выглядят не в тему даже на ужине. Разве что на капитанском, гала-ужине, шикарное платье уместно. Да и то - с натяжкой. Неторопливость морского дня заново открывает уже виденное. Лакомясь светом воды, погружаемся в сон. А ночь уже прячет от наших глаз столь желанные завтрашние фьорды.
И вот она - Чудесландия! Не красоты - чудеса божественные! Мы в Норвегии. Так не хочется быть банальной, но все высокие слова - правда, и деться от них некуда. После Швейцарии мне казалось, что ничего подобного не придётся увидеть. Пришлось. Избыток бесценного пространства от которого очень трудно оторвать взгляд. И так весь день - день сгущённого восторга. Всё - словно из рекламы. Какая-то неправдоподобная картина множества водопадов с тоннами воды. Ты стоишь на палубе, дивясь местом стоянки корабля и думаешь: «А надо ли было покупать дорогущую экскурсию во Фломе, если всё под рукой?». Опрятные домики. Большущие тролли. Или, напротив, прячущиеся от взора настоящие тролли(мы в них поверили), готовящие лыжи для предстоящей зимы. Трава на крышах. Вершины гор, поддерживающие небо. Панорамные площадки повсюду. Заповедные места. Вязаные вещи с национальным орнаментом. Козья колбаса. Местные паромчики с названиями «Фьорд 1, фьорд 2…» - к чему иное название, когда само слово - поэзия? Сходящиеся скалы. Стены из леса. Грандиозные горы. И наш огромный корабль уже кажется спичечным коробком. Всё - для открыток и постеров! Или для режиссёров! Каждый видел эти картинки. Но в твоих глазах они рождают мысль, что всё это неправда, что всё это сотворил какой-то компьютерный гений…Теперь мне стали понятны слова Ф. Энгельса: «Норвегия пережила такой подъём в области литературы, каким не может похвастаться ни одна страна, кроме России» - было откуда взяться вдохновению. Пришвиновская мысль о том, что «у русских есть какая-то внутренняя связь с этой страной. Быть может, это от литературы, так близкой нам, почти родной…. Что-то есть такое, почему Норвегия нам дорога и почему можно найти для неё уголок в сердце, помимо рассудка», становится моей собственной. Люди не сходят ни с балконов, ни с палуб, покидая Хиллесильт, любуясь феерической картинкой скалистых берегов, окунутых-окупнутых в воду. Люди не верят, что смогут увидеть в поездке что-то ещё более значительное и красивое…Голова крутится-вертится то налево, то направо, ты забываешь обо всём - так это волшебно. Блюдо-ассоциация? Кружевные блинчики с маслом и лоснящимися ломтиками подкопчённого северного лосося, а также другими начинками. В ночи не могу оторваться от окна-иллюминатора и очень горюю, что нам не досталась каюта с балконом. Мы идём по фьордам. И хотя ночи здесь значительно темнее датских, видны отраженные морем фонари одиноких домишек, осторожные движения взбирающихся в горы сосен… Кажется, что никто из гостей не пошёл ни в театр, ни в сигарную комнату, ни в казино, а всё стоят и стоят на палубе, счастливо улыбаясь или танцуют медленный танец с близким человеком, вдыхая «неземной воздух, от которого сердце звенело как стекло» (Набоков) и радуясь щедрым божественным подаркам.
Стремителен ли круиз или нетороплив? Удивительно длинные дни, восхитительно глубокие ночи. Нам так важна скорость в покорении расстояний - не очень много времени на прогулки, надо работать. А душевная любознательность требует перемещений по миру. Потребность увидеть самому то, о чём читал, велика. Круиз - соблазн передвижения и волшебный помощник. Новое утро - новое место. Намечтанный Флом. Мне показалось, что здесь даже запах наряжен. С палубы увиделись горы, думающие серьёзные думы, смотрящие то на одно светило, то на другое. Вспомнилось смеляковское: «От морей и от гор так и веет веками». То, о чём мечталось, и то, что мы увидели - две разнящиеся стороны. Наши фантазии по пятибалльной школьной шкале можно с натяжкой оценить на троечку. Реальность ошеломительна! Флом в переводе - луг, окружённый склонами. Здесь мы встретились в водопадами «Семь сестёр и жених», «Фата». Здесь мы проехали по «Дороге орлов» - очень крутому участку (было очень страшно!), вдоволь нагулялись в посёлке Герангере, насобирали лесной малины («То-то я обрадовался коралловым деньгам северного лета» Мандельштам); посмотрели на дорогу троллей…Петляющая дорога - и ты слышишь классику. Моцарта, например. Перепад высот, смена склонов - и в душе звучит иная музыка. Скажем, Григ. У водопада Чосфосесен, куда привёз нас туристический поезд (крутая железная дорога, каждые 18 метров пути поднимают тебя на 1 метр) после великолепного городка и элегантного обеда в нём; звучит именно его музыка, а из-за скалы внезапно появляется девушка в красном наряде и танцует, внезапно же исчезая и через мгновение появляющаяся в другом месте. Женечка охарактеризовала этот волшебный водопад одним словом - «Метель»! Поездка - незабываемая. Экскурсия - неповторимая. Масса потрясающе-длинных туннелей. Поразительное по красоте место. Горы, вырастающие из воды. Бешеная турбулентность в увиденном. Здесь нет окраины. Эпос. Блюдо-ассоциация: восхитительная сырная тарелка с сотней-другой сыров и виноградом «в инее». Свет для души, поселился в нас навсегда. Девушки в норвежских национальных костюмах, играющие на национальных инструментах, провожали нас на корабль и дооолго махали вслед. Так может ли роскошь иметь предел? Бог дарит нам этот мир бесплатно. И, вдохновлённая этой мыслью, засыпаю, чтобы проснуться в свой день и именно в день рождения прийти в Берген, «самый очаровательный город Скандинавии» (П. Вайль).
Я, так лелеющая утренние сны, не могу спать и совсем ранним утром иду на уже ставшую родной палубу. Стоя вверху, к зрелищу подключается высота и некий ритм. Дождя нет! А все путеводители рассказывают, что в Бергене из 365 дней в году 360 дождливы. У горожан есть пословица: «Дети Бергена солнышка не видели, маленькие ещё!». Говорят, что в сувенирных магазинах здесь продают дождливую воду в банках. Не видела. Видела норвежские шапки, свитера, шарфы-варежки, стильную посуду,,, Но я заранее знала, что дождя не будет: это ведь мой день, и он непременно будет солнечным! Берген - это город, в котором я была задолго до того, как в него приехала. Выбор направления этого путешествия несомненно связан и с ним. П. Вайль писал, что «ни в один порядочный город не стоит прилетать на самолёте. Деваться от самолёта, конечно, некуда, но оттого и ценишь города с другой возможностью доступа. Любые правители хотели возвращаться домой, глядя на свой город в самом выигрышном виде». Цитата длинная, но вполне подходящая. Мы были склонны лишь к прогулке и никаких экскурсий! Да и времени было слишком мало: нет, чтоб заменить нам стоянку в неинтересном Киле на уникальный Берген! Нас встретил кукольный городок с пёстрыми ухоженными домами, зелёными холмами и стриженными газонами. Всюду уютно, всюду - игрушечность. Архитектура кажется возможной лишь в сказках. В лавочках-магазинчиках по-прежнему царствует торговый бог Меркурий. А известный рыбный рынок! Правильно устроенные рынки меняют жизнь города. Нет такого туриста, что не заглянул бы сюда полакомиться селедкой или сушёной треской, полюбопытствовать - поглазеть на сетки мидий и иных морских обитателей. А ещё там дивные колбасы. Оленья и козья, например. И сладости. Нас влекла ганзейская набережная Брюгген - самая важная и самая оживлённая часть городского кукольного мира. Эти потрясающей красоты дома всем известны. Они словно и стоят для того, чтобы у торговцев была работа - продавать сувениры с их изображением! Забравшись внутрь воспроизведённого городка, ты реально попадаешь в прошлое. А как радуют прикреплённые к домам фигурки: кабан, единорог, ангел… Так и кажется, что ещё миг - и станут открываться окошки и окошечки, кто-то окликнет, позовёт; зазвенит колокольчик, зовущий на обед, заворожит музыка… В эту сказку очень хочется вернуться, чтобы потеряться в паутине улочек, чтобы подняться на фуникулёре к вершине горы Флёйен, чтобы восхититься галереями, фасадами домов, чтобы побывать в гостях у Грига. Этот город не досмотрен нами, мы им не насытились. Он так и остался магически притягателен - в антураже моря и склонов. А пока - в преддверии Женечкиного дня, который застанет нас в Осло, мы любуемся умопомрачительными видами мерно качающихся лодок, чувствуем вечность, устроившись на шезлонгах, угощаемся в «плавучем дворце еды» (Генис) - на нашем лайнере-красавце. Последнее тоже прибавляет радости. В ассоциации с едой я бы сказала, что Берген - это мороженое как произведение искусства.
До чего же приятно гулять по августовскому Осло. Сколько отпусков понадобилось бы нам, не воспользуйся мы круизом, чтобы приехать ещё и в город, где вручаются Нобелевские премии? Сегодня мы чувствуем себя награждёнными. Осло - относительно небольшая столица. Но сколько же красивых построек и нарядных улиц! Масса магазинов, кафе, есть суетливые места, а есть тишайшие. Неторопливая прогулка по столице, и ты проникаешься радостями нового места, чувствуешь незнаемый доныне ритм страны. Мягкие линии, зелёный настрой города. Умеренно здесь всё, кроме цен. Это - последняя точка нашей Норвегии, и я понимаю, что мне дорога эта страна, я хочу здесь бывать. Здесь люди потрудились над тем, чтобы не испортить данное им природой. Мы наряжались в рогатые шлемы, радовались зажиточности горожан. Но не успели посмотреть музей Кон-Тики, посвященный безумцу Т. Хейердалу, связавшему плот и перемахнувший на нём Тихий океан. Мы не смогли из-за краткости пребывания «войти» в 120-миллионнодолларовый мир «Крика» Э. Мунка… Не напились айриш-крима на высокогорных террасах или дощатых набережных Осло. Надеюсь, наши «не смогли, не успели» - залог того, что мы сюда вернёмся. Хочется. Очень.
После норвежских волшебинок возвращение в Копенгаген и уж тем более в Киль было пресным. Спасал лайнер - сияющий, угощающий… В круизе толк в роскоши знают! На палубе ли, в ресторане ли, в театре ли ты ощущаешь бескрайность мира, жизни… Тщательно подобранные гости создают лёгкое светлое настроение - нет хмурых лиц. Ты плещешься в бассейне, паришь в баре, сидишь в ресторане - везде ты уместен. Летние дни роскошны. Здесь хочется если не слагать, то читать стихи. Да и что может быть лучше общества тех, кого любишь? С ними можно, конечно, никуда не ездить. Но ездить интереснее! Жека уже по приезду, услышав на дне рождения от своей подружки, что «они завтра уезжают в Грецию», подошла к Саше и спросила: «Сашенька, а мы когда поедем к морю?».
А пока - пока в Киле люди прибывают на корабль (самая большая посадка европейцев за весь круиз!). И мы видим, что они находятся во власти «психоза радости». Они поцокивают язычками от озарённых блеском пространств и обилия декора, бесконечно фотографируются во всегда выигрышно смотрящихся интерьерах морских, гипнотизирующих своим совершенством. Они рассаживаются на палубах, любуясь проплывающими мостами, погружаются в кипение жизни, оправленном в волшебный дизайн. Погружаются в дни ленности и рассеянности. Вспомнились книжные богатые китайцы, которые любовались редкостями по часам - ровно в полнолуние и на заснеженной башне…А мы уже (увы) не замечаем, что корабль велик, что «истина больше правды»: мы уже так привыкли к трём-четырем сортам дынь, не говоря уже о яблоках и иных фруктах; нас уже не потрясают своим размахом размеры бытия… Мы благодарны и восторженны, но ведь известно, что «кто танцует в самом деле и кто гарцует на коне, тем эти танцы надоели, а эти лошади вдвойне…». Об этом тоже необходимо написать! Помните, у О.Мандельштама:
И не ограблен я, и не надломлен,
Но только что всего ПЕРЕОГРОМЛЕН.
Между тем сказочные дни летели в своём сказочном времени с точными сказочными указателями: «палуба «Грациозо», ресторан «Максим»,,, - с раннего утра и до поздней ночи, одаривая и покоряя. Отчего-то с грустью вспомнился советский анекдот: «Если вы хотите, чтобы ваш холодильник был полон, включите его в розетку из-под радио». Помня об этом, мы попивали чУдный эспрессо-капучино… и ощущали такую теплоту, словно её завернули в лепестки нежные. И ты - внутри магического бутона. Какое чудесное чувство-мысль: мы здесь ничем не владеем, но всем пользуемся!
И вот - день в Стокгольме! Столичном, праздничном, образцовом, масштабном, имперском городе! По-моему, можно больше ничего не добавлять! Богато и спокойно живёт сей град. Гармонично сочетаются ритм столичный и природные радости. Не могу не упомянуть Г. Р. Державина с его «На шведский мир»:
...О вы, носящи душу львину,
Герои любящие бой,
Воззрите на сию картину,
Сравните вы ее с войной.
Там всюду ужас, стон и крики,
Здесь всюду радость, плеск и лики;
Там смерть, болезнь,
Здесь жизнь, любовь.
Каналы, гранит, великодержавность… Как далеко нашему Питеру до этой благородной серости приглушённых красок! Как выгодно эта столица отличается и от средиземноморской пестроты городов. Как удаётся сохранить в столице при имеющейся промышленности и немаленьком населении впечатление, что «как только выходишь из отеля, с тобой, выпрыгнув из воды, здоровается семга» или вон там, за поворотом - прячется дикий олень? Я, выросшая в провинции, а не в лоске столиц, несколько раз вспоминала своё детство в этом городе. Можно ли придумать лучшую похвалу? Возможно - оттого, что здесь очень много светлоголовых детей и некрашеных блондинок. А я так люблю белобрысеньких! К тому же, я склоняю голову перед шведом В. И. Далем. Это - мой город. Какое блюдо - образ можно применить к Стокгольму? Не знаю. То это - изысканный кофе, то - наивкуснейшее пирожное, то - любой другой кулинарный шедевр! Откликнитесь, бывавшие в Стокгольме, назовите вашу ассоциацию!
Хорошо гулять по миру. И неплохо было бы почаще по нему гулять. И притормаживать хотя бы на денёк-другой в той или иной стороне. Но не уверена, что средний современный человек может себе это позволить. Скорее это - желаемое, чем действительное. Круиз эту возможность дарит. Следующим в калейдоскопе скандинавских столиц был Таллин. Давненько мы сюда едем! Мы пытались сбежать сюда на парочку дней в прошлом году - не получилось. С этим городом меня роднит знание, что здесь учился мореплаватель и адмирал И. Ф. Крузенштерн, родился Патриарх Алексий II, жили и работали Г. Отс, С. Довлатов, здесь похоронен И. Северянин. Мне дорого имя Ю. Лотмана и Тартусская филологическая школа. Ленивая прогулка по старому городу показала строгий уют, насмешила вывесками с удвоенными гласными, повеселила кондитерскими изделиями фабрики Kalev, удивила названиями улиц - Длинная нога и Короткая нога, покорила домами с красными черепичными крышами, живовописными яркими фасадами, цветными рамами, расписными резными дверями, коваными фонарями. Всё - словно рисунок из доброй детской книжки. Город, идущий в глубину. Не ввысь. Это мне приятно. Но ощущение советскости ни на минуту не покидало нас! Это город очень близкий нам, но и одновременно далёкий. В этой столице чувствуется провинциальное величие. Потому что растения в городе живут на балкончиках и в старых горшках у дверей. Город Таллин как блюдо - иногда свежая булочка, иногда чуть зачерствевшая. И если не поддержать в нём лоск сегодня, завтра город может потерять свою особенность.
Последний морской бросок запомнился тем, что на мобильном телефоне стали появляться знакомые буквы: МТС. Мы встречали их, как «Шукшин берёзу». Не знаю отчего - с нами так всегда. Мы к концу путешествия так стремимся домой! Но сразу же, в Питере, после выхода из зоны чужестранной, нас встретило равнодушие к круизёрам: никто не подсказал, где нас ждут трансферные автобусы. Сразу вспомнилось насколько по-разному живут родившиеся в разных странах. У Бродского есть интересная мысль: «Страшный суд страшным судом. Но вообще-то человека, прожившего жизнь в России, следовало бы без разговоров помещать в рай». А у любимицы М. И. Цветаевой - С. Парнок есть такие строки:
Я не верю, что за той межою
Вольный воздух, райское житье
За морем веселье, да чужое,
А у нас и горе, да свое…
Путешественник всегда немного звездочет. Здесь мы запрокидываем головы ввысь для того, чтобы выстраивать себе свой собственный рай после поездки. Путешественник немного напоминает комету с имеющимся «хвостом» (впечатлений, разлуки). Путешественник всегда приноравливается к горизонту красоты. Он носит зарю внутри. Круизный путешественник бесконечно меняет города, пристраивая и достраивая внутренние миры - с башнями и огнями, травами и ароматами… И цветы сбегаются и танцуют ради него. И ресторанчики вырастают из-под земли…К путешествующему приноравливаются и небо, и земля. И тьма, и свет. Всё твердит: «Живи и смотри! Наслаждайся жизнью-спектаклем». Вороха впечатлений-размышлений , что мы привозим с собой, куда ценнее потраченных денег. Как-то встретила у И. Губермана: «Я думал, что мы пор ой в разных местах при жизни попадаем в рай, только мало это ценим». Скажу честно - мы - ценим. И мир отвечает нам взаимностью : окружение меняет наши сны. И память.
Когда ты готов к чудесам, они случаются. Разве не чудо - «Сапсан», незаметно доставивший нас в Санкт-Петербург, откуда стартовал наш корабль? Для нас чудо - и прогулка по Невскому, где Жека, завидев полицейских в новой форме воскликнула: «Смотрите, какие красивые люди!»; и вкусный обед «у Зингера» с прекрасной возможностью любоваться Казанским собором… Наконец - долгожданное чудо - встреча с лайнером MSC MUSICA, на котором нам предстоит провести две недели. Наступило время «дорожного новоселья». Согласитесь - это здорово! Часики замедляют свой бег, когда мгновения совершенны. Попытка быть гидом для себя на корабле увенчивается удивлением нереальной концентрации золота и зеркал на квадратный сантиметр площади, мягкости и оригинальности ковровых покрытий, роскоши и разноцветьем нарядных холлов… Есть величаво-помпезные уголки, демонстрирующие достоинства и верх совершенства. Они замечательно соседствуют с непринуждёнными зонами лайнера. Безупречная вежливость и профессионализм персонала окружают вас волшебством предусмотрительности. Даже если среди ночи вам захотелось попить чайку, достаточно набрать две цифры на телефоне, и «двое из ларца» через несколько секунд внесут элегантный чайник.
«Самым сильным впечатлением в первые дни был вид открытого моря. Пароход шел полным ходом, в то же время как бы неподвижно оставаясь в центре синего круга…Было что-то упоительное в этой мнимой неподвижности, в отсутствии на горизонте земли, в этом торжестве двух синих стихий - воздуха и воды, - в которых как бы купалось все Петино существо, освобожденное от грубой власти земли»,- так В. Катаев описывал свои ощущения от пребывания в море. Первый день круиза был полностью морским. А потому, ещё не утомлённые морем, но насладившись и красивым рассветом в ожидании волшебного заката, мы прогулялись по улице магазинов, расположенных на корабле. Очки и сумки, ручки и духи, одежда и… - чего только нет. В часы пик количество магазинов удваивается, утраивается. Они вдруг вырастают в холлах, занимают часть лаунджей. И народ, праздно проводящий время, охотно гуляет, присматривается, покупает. Женечка, любуясь разными детскими радостями и понимая, что всё купить нельзя, сказала двум куклам: «Вы плохо танцуете, поэтому я вас не куплю!». И вновь - на палубы. Глаз, вышколенный средиземноморскими пейзажами, ловит разнообразие северной бескрайней водной глади. Женечка удивлённо замечает: «А почему море голое?». Ведь раньше она смотрела на него с берега, а здесь - «вода, вода, кругом вода». Зато, когда есть вода и солнце - ты постоянно встречаешься с радугой! При этом воздух чуть матовый - север всё-таки. Когда ты на 15-й палубе вглядываешься в разрывы облаков, слепой ветер ласкает волосы. Первый день круиза был нежарким ( с остальными - повезло). Но нет плохой погоды, есть неправильная одежда. Несмотря на то, что температура в первый день круиза была далека от тропической, чуть выглянет солнце и пляжные люди, «охотники за солнцем» располагаются на шезлонгах в солярии, купаются в бассейнах и радуются в подогретой воде джакузи. Здесь не убивают свободное время, здесь им наслаждаются, любуясь водопадом и стеклянным полом, прозрачным роялем в фойе, прекрасным освещением помещений, вдыхая ароматы яств, предлагаемых в изысканных ресторанах, слушая различную музыку в Хрустальном лаундже (и не только в нём)… Светская жизнь, буржуазная жизнь! Корабль принадлежит итальянцам, а они знают секреты для услаждения публики. Если тебе не нравится завтракать-обедать или ужинать по меню (нам - нравится! Чего стоит умопомрачительное мороженое без сахара или парфе, принесённое на тарелке размером со стол, украшенное разбрызганной шоколадной картиной авангардиста!), захотелось чего-то дополнительно, смело направляйся на 13-й этаж, в ресторан, где шведский стол. Он работает, кажется, 24 часа в сутки. Там можно нафантазировать любое блюдо - ингредиентов предостаточно! Ежевечерне мы приходили сюда: чай-кофе-фрукты, садились у стеклянной стены - от пола до потолка и смотрели на море, море, море с его бесконечностью и отражёнными вечными закатами, прощаниями луны с солнцем…В последние дни круиза я ясно представила картинку, какую мог бы видеть наблюдающий со стороны моря: хохочущий мандариновыми, гранатовыми огнями лайнер, стеклянные ярусы палуб… Вид, похожий на фото из лучших путеводителей. Первая морская ночь была белой: без освещения - читай книгу. И я осознала, что отпуск меня отпустил, и я готова к коллекционированию новых впечатлений.
Первым был Копенгаген. Молочное море. Удивляющее несчетное количество морских ветряков, добывающих энергию. Восхитительный восьмикилометровый мост, соединяющий Данию со Швецией. Не скрою - Копенгаген (в переводе «город торговцев») мы ждали с особенным чувством. Нет, не потому, что радость въезда в иноземные края неистребима в русском человеке. А потому, что Данию мне представляют Г. Х. Андерсен и С. Кьеркегор! В памяти застрял слоган, появившийся после того, как знаменитая Русалочка была обезглавлена: «Дания так прекрасна, что каждый может потерять голову». Что же запомнилось? Цены для небедных. Деньги - с дырками. Дома с завитушками. Приглушённые краски города. Отсутствие яркости, столичности. Питер в сравнении показался великодержавным и величественным. Неинтересные «живые памятники», неяркие уличные музыканты. Вытоптанная трава хвалёного парка «Тиволи». Неудобство покупки билетов на детские аттракционы. Невежливый продавец мороженого, когда к нему обратились за минимальной помощью, сослался на то, что ему надо покупателями заниматься. Нет лоска в городе - нет его и в отношениях. И сколь я не уговаривала себя в том, что нынешняя королева Дании - дивный иллюстратор (она украсила и сказки Андерсена и книгу «Властелина колец» Толкиена), что в её костюмах разыгрываются спектакли копенгагенских театров, что она расписала несколько храмов и церковные облачения священников - ничто не спасло ситуацию. Вспомнился народный фразеологизм - «Не Копенганен!», обретший новый смысл. Город приоткрылся нам лишь на обратном пути, когда мы сошли с туристических троп, посетив лишь одно «намоленное» место - Русалочку - самую фотографируемую датчанку. Остальное время мы гуляли там, где живут столичные жители Дании. На этот раз город понравился тишиной. Сегодня модно в Москве говорить о велосипедных тропах. О, не дай Бог. В Копенгагене с этими велосипедистами дошло до того, что они не только вытеснили автомобили с улиц, но активно борются с пешеходами. Гиды предупреждают ни в коем случае не ходить по выделенным для велосипедистов дорожкам - собьют! Запомнилось-заприметилось, что в Дании собирают пустые банки из-под пива, колы. И делают это самые разные люди, самых разных слоёв. Если представить путешествие в виде блюд, то Копенгаген - блюдо неяркое, простоватая однообразная похлёбка. Ни глазу, ни духу нет баловства. С другой стороны - первозданный вкус. Неплохо. Да и человек, оставивший нам в подарок Дюймовочку, доказал, что Оловянный солдатик куда важнее. Разве этого мало? Вернувшись на корабль, весело подумалось: как хорошо, что мы в круизе! Мы снова в своём убежище роскоши. Публика разбрелась по каютам и ресторанам, гуляла по палубам, пошла в театр. Светская жизнь продолжалась. И завтра - Германия. Решили спать столько, сколько будет спаться, встать без суеты и мельтешения. Остановка длинная, так как на борт садится население в пол-Европы (основная загрузка происходит здесь). А ночь вновь удивила белым молоком неба и мягким светом июльской луны, смотрящейся в море.
Как великолепно это шатание по свету, это волнение свободы. Как хороша эта скорость покорения расстояний. Вчера - Дания, сегодня - Германия. Уже два отпуска понадобилось бы, чтобы без круиза приехать сюда и сюда. Предыдущий красивый вечер накопил созидательную энергию Как же хорош этот соблазн передвижения, соблазн непривязанности к одному месту. Сразу вспоминаются японцы, могущие отрядно встать со второго отделения любого спектакля: главное, мы это видели. У них есть поговорка: «Сегодня вторник, а, значит, я в Брюсселе!». Покрытые июньским греческим загаром, уже смытым московским бассейном, накупанные, мы нисколько не сожалели о песке и тёплом море. Напротив, ждали новых впечатлений от новых городов и стран. Как красив знаменитый искусственный Кильский канал, соединяющий Балтийское и Северное моря. С корабля виден великолепный Восточный мост, третий в мире по протяжённости, его высота - 65 метров, и любой круизный лайнер легко проходит под ним. В круизе ты не помнишь дни недели, да и даты тоже. Всё это заменяют города. Но в Киле (близ Гамбурга) нам пришлось вспомнить, что сегодня воскресенье (то же самое было и во второй приход сюда, к нашему всеобщему неудовольствию: такие скидки в магазинах. А их в Киле великое множество!). В этой стране воскресенье-день, когда ничего и никто не работает. По тишайшему городу гуляют лишь «круизёры». У меня есть время неспешно отправить очередную открытку моей виртуальной подруге, увлечённой собиранием открыток со всего света. Мы неспешно доходим до бассейна, в котором радостно ныряют нерпы. Город не уникальный. Он «одинаков». Но - чист. И сохранил связь с природой. Есть дизайнерские находки. Магазин одеял и подушек, расположенный на первом этаже, развесил яркие разноцветные подушки на всех остальных. Очень мило. Развлечений нет. Но есть тихий парк, церковь почитаемого всеми святого Николая, два старых университета. И мы - друг у друга. И это очень счастливые моменты большого путешествия. Женечка радуется детскому городку в одном из дворов Киля, мороженому; мы - разговорам и аромату кофе. Сегодня вспоминаем этот очень климатически-тёплый немецкий день и теплом отношения к людям: одинокий инвалид бесшумно едет в инвалидной коляске - так власть окружает заботой тех, кто попал в трудную ситуацию. С каким блюдом можно сравнить Киль? Сошлись на варениках со сметаной. Возвращаемся на корабль: завтра - день в море. И поздней ночью, любуясь проплывающими кораблями, удивляясь черной воде - хоть макай перо в эту огромную чернильницу - говорим о знакомых моряках, их судьбе. С этим блаженно засыпаем.
Я так хотела в море, а утром, взглянув в окно и ничего не увидев кроме воды, подумала: «Опять - море!». И даже не знаю каким был этот внутренний клик: радостным или грустным. Неужели море - уже не праздник? Ой, как неплохо было бы хоть немножко земли! Но, выходя на палубу уже в который раз, понимаешь, что ни одна прежняя панорама не уступает предыдущей. У В. Конецкого есть запись о надписи на поморском кресте: «Тот, кто бороздит море, вступает в союз со счастьем. Ему принадлежит весь мир, и он жнёт, не сея, ибо море есть поле надежды». Чудесно. Северное море притягательно. Чем? Ведь здесь не веселят дельфины, и китов нет; здесь нет карибской бирюзы… Но есть благородство, которое я прошлой осенью полюбила на Куршской косе. И мощь. Север не кажется суровым. Никакой печали. Солнца - много. И оно долго не садится, а всё светит и светит - до самой ночи. День в море - отстранённый день. От суеты. От прогулок по городу. Зато, гуляя по кораблю, зорче видишь золочёные лестницы, нарядный шрифт меню, кожаные кресла библиотеки…Зеркальные лифты перемещают в секунды тебя в пространстве: раз - и ты на 15-й палубе, раз - и уже на 5-ой! И это разные миры, тождественные по красоте, но особенные наполнением. Должна сказать, что не стоит брать кучу нарядов на лайнер. Отчего-то считается, что там нужны изысканные вещи. Мой опыт это не подтверждает. Бастион респектабельности был нарушен, когда однажды утром я вышла в специально приготовленном для корабля утреннем необыкновенном платье. И, увидев заурядные джинсы-футболки, устыдилась, и уже более не осмелилась по утрам красоваться. Изысканно одетые дамы выглядят не в тему даже на ужине. Разве что на капитанском, гала-ужине, шикарное платье уместно. Да и то - с натяжкой. Неторопливость морского дня заново открывает уже виденное. Лакомясь светом воды, погружаемся в сон. А ночь уже прячет от наших глаз столь желанные завтрашние фьорды.
И вот она - Чудесландия! Не красоты - чудеса божественные! Мы в Норвегии. Так не хочется быть банальной, но все высокие слова - правда, и деться от них некуда. После Швейцарии мне казалось, что ничего подобного не придётся увидеть. Пришлось. Избыток бесценного пространства от которого очень трудно оторвать взгляд. И так весь день - день сгущённого восторга. Всё - словно из рекламы. Какая-то неправдоподобная картина множества водопадов с тоннами воды. Ты стоишь на палубе, дивясь местом стоянки корабля и думаешь: «А надо ли было покупать дорогущую экскурсию во Фломе, если всё под рукой?». Опрятные домики. Большущие тролли. Или, напротив, прячущиеся от взора настоящие тролли(мы в них поверили), готовящие лыжи для предстоящей зимы. Трава на крышах. Вершины гор, поддерживающие небо. Панорамные площадки повсюду. Заповедные места. Вязаные вещи с национальным орнаментом. Козья колбаса. Местные паромчики с названиями «Фьорд 1, фьорд 2…» - к чему иное название, когда само слово - поэзия? Сходящиеся скалы. Стены из леса. Грандиозные горы. И наш огромный корабль уже кажется спичечным коробком. Всё - для открыток и постеров! Или для режиссёров! Каждый видел эти картинки. Но в твоих глазах они рождают мысль, что всё это неправда, что всё это сотворил какой-то компьютерный гений…Теперь мне стали понятны слова Ф. Энгельса: «Норвегия пережила такой подъём в области литературы, каким не может похвастаться ни одна страна, кроме России» - было откуда взяться вдохновению. Пришвиновская мысль о том, что «у русских есть какая-то внутренняя связь с этой страной. Быть может, это от литературы, так близкой нам, почти родной…. Что-то есть такое, почему Норвегия нам дорога и почему можно найти для неё уголок в сердце, помимо рассудка», становится моей собственной. Люди не сходят ни с балконов, ни с палуб, покидая Хиллесильт, любуясь феерической картинкой скалистых берегов, окунутых-окупнутых в воду. Люди не верят, что смогут увидеть в поездке что-то ещё более значительное и красивое…Голова крутится-вертится то налево, то направо, ты забываешь обо всём - так это волшебно. Блюдо-ассоциация? Кружевные блинчики с маслом и лоснящимися ломтиками подкопчённого северного лосося, а также другими начинками. В ночи не могу оторваться от окна-иллюминатора и очень горюю, что нам не досталась каюта с балконом. Мы идём по фьордам. И хотя ночи здесь значительно темнее датских, видны отраженные морем фонари одиноких домишек, осторожные движения взбирающихся в горы сосен… Кажется, что никто из гостей не пошёл ни в театр, ни в сигарную комнату, ни в казино, а всё стоят и стоят на палубе, счастливо улыбаясь или танцуют медленный танец с близким человеком, вдыхая «неземной воздух, от которого сердце звенело как стекло» (Набоков) и радуясь щедрым божественным подаркам.
Стремителен ли круиз или нетороплив? Удивительно длинные дни, восхитительно глубокие ночи. Нам так важна скорость в покорении расстояний - не очень много времени на прогулки, надо работать. А душевная любознательность требует перемещений по миру. Потребность увидеть самому то, о чём читал, велика. Круиз - соблазн передвижения и волшебный помощник. Новое утро - новое место. Намечтанный Флом. Мне показалось, что здесь даже запах наряжен. С палубы увиделись горы, думающие серьёзные думы, смотрящие то на одно светило, то на другое. Вспомнилось смеляковское: «От морей и от гор так и веет веками». То, о чём мечталось, и то, что мы увидели - две разнящиеся стороны. Наши фантазии по пятибалльной школьной шкале можно с натяжкой оценить на троечку. Реальность ошеломительна! Флом в переводе - луг, окружённый склонами. Здесь мы встретились в водопадами «Семь сестёр и жених», «Фата». Здесь мы проехали по «Дороге орлов» - очень крутому участку (было очень страшно!), вдоволь нагулялись в посёлке Герангере, насобирали лесной малины («То-то я обрадовался коралловым деньгам северного лета» Мандельштам); посмотрели на дорогу троллей…Петляющая дорога - и ты слышишь классику. Моцарта, например. Перепад высот, смена склонов - и в душе звучит иная музыка. Скажем, Григ. У водопада Чосфосесен, куда привёз нас туристический поезд (крутая железная дорога, каждые 18 метров пути поднимают тебя на 1 метр) после великолепного городка и элегантного обеда в нём; звучит именно его музыка, а из-за скалы внезапно появляется девушка в красном наряде и танцует, внезапно же исчезая и через мгновение появляющаяся в другом месте. Женечка охарактеризовала этот волшебный водопад одним словом - «Метель»! Поездка - незабываемая. Экскурсия - неповторимая. Масса потрясающе-длинных туннелей. Поразительное по красоте место. Горы, вырастающие из воды. Бешеная турбулентность в увиденном. Здесь нет окраины. Эпос. Блюдо-ассоциация: восхитительная сырная тарелка с сотней-другой сыров и виноградом «в инее». Свет для души, поселился в нас навсегда. Девушки в норвежских национальных костюмах, играющие на национальных инструментах, провожали нас на корабль и дооолго махали вслед. Так может ли роскошь иметь предел? Бог дарит нам этот мир бесплатно. И, вдохновлённая этой мыслью, засыпаю, чтобы проснуться в свой день и именно в день рождения прийти в Берген, «самый очаровательный город Скандинавии» (П. Вайль).
Я, так лелеющая утренние сны, не могу спать и совсем ранним утром иду на уже ставшую родной палубу. Стоя вверху, к зрелищу подключается высота и некий ритм. Дождя нет! А все путеводители рассказывают, что в Бергене из 365 дней в году 360 дождливы. У горожан есть пословица: «Дети Бергена солнышка не видели, маленькие ещё!». Говорят, что в сувенирных магазинах здесь продают дождливую воду в банках. Не видела. Видела норвежские шапки, свитера, шарфы-варежки, стильную посуду,,, Но я заранее знала, что дождя не будет: это ведь мой день, и он непременно будет солнечным! Берген - это город, в котором я была задолго до того, как в него приехала. Выбор направления этого путешествия несомненно связан и с ним. П. Вайль писал, что «ни в один порядочный город не стоит прилетать на самолёте. Деваться от самолёта, конечно, некуда, но оттого и ценишь города с другой возможностью доступа. Любые правители хотели возвращаться домой, глядя на свой город в самом выигрышном виде». Цитата длинная, но вполне подходящая. Мы были склонны лишь к прогулке и никаких экскурсий! Да и времени было слишком мало: нет, чтоб заменить нам стоянку в неинтересном Киле на уникальный Берген! Нас встретил кукольный городок с пёстрыми ухоженными домами, зелёными холмами и стриженными газонами. Всюду уютно, всюду - игрушечность. Архитектура кажется возможной лишь в сказках. В лавочках-магазинчиках по-прежнему царствует торговый бог Меркурий. А известный рыбный рынок! Правильно устроенные рынки меняют жизнь города. Нет такого туриста, что не заглянул бы сюда полакомиться селедкой или сушёной треской, полюбопытствовать - поглазеть на сетки мидий и иных морских обитателей. А ещё там дивные колбасы. Оленья и козья, например. И сладости. Нас влекла ганзейская набережная Брюгген - самая важная и самая оживлённая часть городского кукольного мира. Эти потрясающей красоты дома всем известны. Они словно и стоят для того, чтобы у торговцев была работа - продавать сувениры с их изображением! Забравшись внутрь воспроизведённого городка, ты реально попадаешь в прошлое. А как радуют прикреплённые к домам фигурки: кабан, единорог, ангел… Так и кажется, что ещё миг - и станут открываться окошки и окошечки, кто-то окликнет, позовёт; зазвенит колокольчик, зовущий на обед, заворожит музыка… В эту сказку очень хочется вернуться, чтобы потеряться в паутине улочек, чтобы подняться на фуникулёре к вершине горы Флёйен, чтобы восхититься галереями, фасадами домов, чтобы побывать в гостях у Грига. Этот город не досмотрен нами, мы им не насытились. Он так и остался магически притягателен - в антураже моря и склонов. А пока - в преддверии Женечкиного дня, который застанет нас в Осло, мы любуемся умопомрачительными видами мерно качающихся лодок, чувствуем вечность, устроившись на шезлонгах, угощаемся в «плавучем дворце еды» (Генис) - на нашем лайнере-красавце. Последнее тоже прибавляет радости. В ассоциации с едой я бы сказала, что Берген - это мороженое как произведение искусства.
До чего же приятно гулять по августовскому Осло. Сколько отпусков понадобилось бы нам, не воспользуйся мы круизом, чтобы приехать ещё и в город, где вручаются Нобелевские премии? Сегодня мы чувствуем себя награждёнными. Осло - относительно небольшая столица. Но сколько же красивых построек и нарядных улиц! Масса магазинов, кафе, есть суетливые места, а есть тишайшие. Неторопливая прогулка по столице, и ты проникаешься радостями нового места, чувствуешь незнаемый доныне ритм страны. Мягкие линии, зелёный настрой города. Умеренно здесь всё, кроме цен. Это - последняя точка нашей Норвегии, и я понимаю, что мне дорога эта страна, я хочу здесь бывать. Здесь люди потрудились над тем, чтобы не испортить данное им природой. Мы наряжались в рогатые шлемы, радовались зажиточности горожан. Но не успели посмотреть музей Кон-Тики, посвященный безумцу Т. Хейердалу, связавшему плот и перемахнувший на нём Тихий океан. Мы не смогли из-за краткости пребывания «войти» в 120-миллионнодолларовый мир «Крика» Э. Мунка… Не напились айриш-крима на высокогорных террасах или дощатых набережных Осло. Надеюсь, наши «не смогли, не успели» - залог того, что мы сюда вернёмся. Хочется. Очень.
После норвежских волшебинок возвращение в Копенгаген и уж тем более в Киль было пресным. Спасал лайнер - сияющий, угощающий… В круизе толк в роскоши знают! На палубе ли, в ресторане ли, в театре ли ты ощущаешь бескрайность мира, жизни… Тщательно подобранные гости создают лёгкое светлое настроение - нет хмурых лиц. Ты плещешься в бассейне, паришь в баре, сидишь в ресторане - везде ты уместен. Летние дни роскошны. Здесь хочется если не слагать, то читать стихи. Да и что может быть лучше общества тех, кого любишь? С ними можно, конечно, никуда не ездить. Но ездить интереснее! Жека уже по приезду, услышав на дне рождения от своей подружки, что «они завтра уезжают в Грецию», подошла к Саше и спросила: «Сашенька, а мы когда поедем к морю?».
А пока - пока в Киле люди прибывают на корабль (самая большая посадка европейцев за весь круиз!). И мы видим, что они находятся во власти «психоза радости». Они поцокивают язычками от озарённых блеском пространств и обилия декора, бесконечно фотографируются во всегда выигрышно смотрящихся интерьерах морских, гипнотизирующих своим совершенством. Они рассаживаются на палубах, любуясь проплывающими мостами, погружаются в кипение жизни, оправленном в волшебный дизайн. Погружаются в дни ленности и рассеянности. Вспомнились книжные богатые китайцы, которые любовались редкостями по часам - ровно в полнолуние и на заснеженной башне…А мы уже (увы) не замечаем, что корабль велик, что «истина больше правды»: мы уже так привыкли к трём-четырем сортам дынь, не говоря уже о яблоках и иных фруктах; нас уже не потрясают своим размахом размеры бытия… Мы благодарны и восторженны, но ведь известно, что «кто танцует в самом деле и кто гарцует на коне, тем эти танцы надоели, а эти лошади вдвойне…». Об этом тоже необходимо написать! Помните, у О.Мандельштама:
И не ограблен я, и не надломлен,
Но только что всего ПЕРЕОГРОМЛЕН.
Между тем сказочные дни летели в своём сказочном времени с точными сказочными указателями: «палуба «Грациозо», ресторан «Максим»,,, - с раннего утра и до поздней ночи, одаривая и покоряя. Отчего-то с грустью вспомнился советский анекдот: «Если вы хотите, чтобы ваш холодильник был полон, включите его в розетку из-под радио». Помня об этом, мы попивали чУдный эспрессо-капучино… и ощущали такую теплоту, словно её завернули в лепестки нежные. И ты - внутри магического бутона. Какое чудесное чувство-мысль: мы здесь ничем не владеем, но всем пользуемся!
И вот - день в Стокгольме! Столичном, праздничном, образцовом, масштабном, имперском городе! По-моему, можно больше ничего не добавлять! Богато и спокойно живёт сей град. Гармонично сочетаются ритм столичный и природные радости. Не могу не упомянуть Г. Р. Державина с его «На шведский мир»:
...О вы, носящи душу львину,
Герои любящие бой,
Воззрите на сию картину,
Сравните вы ее с войной.
Там всюду ужас, стон и крики,
Здесь всюду радость, плеск и лики;
Там смерть, болезнь,
Здесь жизнь, любовь.
Каналы, гранит, великодержавность… Как далеко нашему Питеру до этой благородной серости приглушённых красок! Как выгодно эта столица отличается и от средиземноморской пестроты городов. Как удаётся сохранить в столице при имеющейся промышленности и немаленьком населении впечатление, что «как только выходишь из отеля, с тобой, выпрыгнув из воды, здоровается семга» или вон там, за поворотом - прячется дикий олень? Я, выросшая в провинции, а не в лоске столиц, несколько раз вспоминала своё детство в этом городе. Можно ли придумать лучшую похвалу? Возможно - оттого, что здесь очень много светлоголовых детей и некрашеных блондинок. А я так люблю белобрысеньких! К тому же, я склоняю голову перед шведом В. И. Далем. Это - мой город. Какое блюдо - образ можно применить к Стокгольму? Не знаю. То это - изысканный кофе, то - наивкуснейшее пирожное, то - любой другой кулинарный шедевр! Откликнитесь, бывавшие в Стокгольме, назовите вашу ассоциацию!
Хорошо гулять по миру. И неплохо было бы почаще по нему гулять. И притормаживать хотя бы на денёк-другой в той или иной стороне. Но не уверена, что средний современный человек может себе это позволить. Скорее это - желаемое, чем действительное. Круиз эту возможность дарит. Следующим в калейдоскопе скандинавских столиц был Таллин. Давненько мы сюда едем! Мы пытались сбежать сюда на парочку дней в прошлом году - не получилось. С этим городом меня роднит знание, что здесь учился мореплаватель и адмирал И. Ф. Крузенштерн, родился Патриарх Алексий II, жили и работали Г. Отс, С. Довлатов, здесь похоронен И. Северянин. Мне дорого имя Ю. Лотмана и Тартусская филологическая школа. Ленивая прогулка по старому городу показала строгий уют, насмешила вывесками с удвоенными гласными, повеселила кондитерскими изделиями фабрики Kalev, удивила названиями улиц - Длинная нога и Короткая нога, покорила домами с красными черепичными крышами, живовописными яркими фасадами, цветными рамами, расписными резными дверями, коваными фонарями. Всё - словно рисунок из доброй детской книжки. Город, идущий в глубину. Не ввысь. Это мне приятно. Но ощущение советскости ни на минуту не покидало нас! Это город очень близкий нам, но и одновременно далёкий. В этой столице чувствуется провинциальное величие. Потому что растения в городе живут на балкончиках и в старых горшках у дверей. Город Таллин как блюдо - иногда свежая булочка, иногда чуть зачерствевшая. И если не поддержать в нём лоск сегодня, завтра город может потерять свою особенность.
Последний морской бросок запомнился тем, что на мобильном телефоне стали появляться знакомые буквы: МТС. Мы встречали их, как «Шукшин берёзу». Не знаю отчего - с нами так всегда. Мы к концу путешествия так стремимся домой! Но сразу же, в Питере, после выхода из зоны чужестранной, нас встретило равнодушие к круизёрам: никто не подсказал, где нас ждут трансферные автобусы. Сразу вспомнилось насколько по-разному живут родившиеся в разных странах. У Бродского есть интересная мысль: «Страшный суд страшным судом. Но вообще-то человека, прожившего жизнь в России, следовало бы без разговоров помещать в рай». А у любимицы М. И. Цветаевой - С. Парнок есть такие строки:
Я не верю, что за той межою
Вольный воздух, райское житье
За морем веселье, да чужое,
А у нас и горе, да свое…
Путешественник всегда немного звездочет. Здесь мы запрокидываем головы ввысь для того, чтобы выстраивать себе свой собственный рай после поездки. Путешественник немного напоминает комету с имеющимся «хвостом» (впечатлений, разлуки). Путешественник всегда приноравливается к горизонту красоты. Он носит зарю внутри. Круизный путешественник бесконечно меняет города, пристраивая и достраивая внутренние миры - с башнями и огнями, травами и ароматами… И цветы сбегаются и танцуют ради него. И ресторанчики вырастают из-под земли…К путешествующему приноравливаются и небо, и земля. И тьма, и свет. Всё твердит: «Живи и смотри! Наслаждайся жизнью-спектаклем». Вороха впечатлений-размышлений , что мы привозим с собой, куда ценнее потраченных денег. Как-то встретила у И. Губермана: «Я думал, что мы пор ой в разных местах при жизни попадаем в рай, только мало это ценим». Скажу честно - мы - ценим. И мир отвечает нам взаимностью : окружение меняет наши сны. И память.