ПРЕЗЕНТАЦИЯ «ХАЛУПЫ» В ЦДЛ. ЧАСТЬ 8. ЛЮДМИЛА ОСОКИНА ПРОДОЛЖАЕТ ЧИТАТЬ ОТРЫВКИ ИЗ СВОЕЙ КНИГИ
ПРЕЗЕНТАЦИЯ «ХАЛУПЫ» В ЦДЛ. ЧАСТЬ 8.
ЛЮДМИЛА ОСОКИНА ПРОДОЛЖАЕТ ЧИТАТЬ ОТРЫВКИ ИЗ СВОЕЙ КНИГИ
Стенограмма обсуждения документального романа Людмилы Осокиной «Халупа»
в рамках Клуба прозаиков Союза писателей Москвы. ЦДЛ, 09.12.2016.
Запись и расшифровка Людмилы Осокиной. Ведущая вечера Лариса Румарчук.
Часть 1. http://ludmila-osokina.livejournal.com/374772.html
Часть 2. http://ludmila-osokina.livejournal.com/375428.html
Часть 3. http://ludmila-osokina.livejournal.com/375590.html
Часть 4. http://ludmila-osokina.livejournal.com/
Часть 5. http://ludmila-osokina.livejournal.com/
Часть 6. http://ludmila-osokina.livejournal.com/
Часть 7. http://ludmila-osokina.livejournal.com/376598.html
Людмила Осокина читает отрывки из своей книги
09.12.2016. ЦДЛ
50.00. Людмила Осокина. Ладно, я все-таки про халупу сюжет прочитаю, чтобы было понятно, что такое «халупа».
Начинает читать.
59.09. Глава «Что такое халупа?»
«Халупой» мы называли помещение в Дмитровском переулке, в котором жил дворник Валера.
Помещение это находилось на 1-м этаже большой коммунальной квартиры и состояло из 2-х небольших комнат, одна из которых была проходной.
В самой квартире было еще не менее 6-8 комнат. Где-то в глубине находились и кухня, и ванная, и туалет. А комнатки дворника располагались прямо у входа, что являлось достаточно удобным, ведь нам не хотелось особо светиться перед другими жильцами на входе и выходе, поскольку мы в то время были с Влодовым на, так сказать, нелегальном положении.
Сам дом был старый, 3-х этажный, дореволюционной постройки. А Дмитровский переулок, в котором он находился, располагался в самом центре Москвы - между Кузнецким мостом и Столешниковым переулком, в районе ст. м. «Театральная» (тогда она называлась «Пл. Свердлова»). Верхним концом он выходил на Пушкинскую улицу (сейчас Б. Дмитровка), нижним - на Петровку. До метро - рукой подать: 5-7 минут ходьбы, что было очень удобно».
У кровати справа стоял большой письменный стол из натурального дерева, желтого цвета с двумя закрытыми тумбами. Такие громоздкие канцелярские столы имелись во многих учреждениях советской эпохи. Стол был весь ободранный и грязный. На самом столе, в его тумбочках, и даже на полу под ним, лежали рукописи дворника, засиженные тараканами, дворник ведь был прозаиком. Около стола стоял стул, а затем, на противоположной от кровати стене, у окна - диван коричневого цвета, весь старый, раздолбанный и просиженный. Казалось, он вот-вот рухнет под тяжестью салившихся на него лет. Но на деле он являлся довольно мягким и сидеть на нем было очень удобно.
Далее шла дверь в проходную комнату, которой (двери, в смысле) давно уже не было, остался только проем. На подходе к кровати со стороны головы тоже что-то стояло, кажется, еще один стул и прикроватная тумбочка.
В другой комнате справа от входа располагался еще один диван зеленого цвета, диван-книжка, который раскладывался. Он был посовременнее своего коричневого собрата. Около двери висела вешалка. На противоположной от дивана стене было что-то типа камина, какая-то стена, облицованная керамической плиткой. В этом камине находился какой-то закуток, в котором дворник хранил посуду.
Полы в халупе были паркетные, но жутко грязные, по всей видимости, их никто никогда не мыл. Правда, иногда дворник их все ж-таки подметал. Обои на стенах грязные и оборванные, занавесок на окнах не водилось. Но водились тараканы: они бегали и по столу, и по стенам, и по полу, и по рукописям. Имелись в халупе и клопы.
Впоследствии в эти комнаты кто-то принес маленький переносной черно-белый телевизор. Его поставили на стол, и дворник его смотрел.
В халупе царила полнейшая мерзость запустения, но абсолютно ни у кого не возникало желания что-то тут улучшить. Мы воспринимали эту обстановку как само собой разумеющуюся. Комнатки эти достались дворнику в качестве служебных. Сам он, естественно, был не местным. Какое-то время он действительно работал дворником, потом потихоньку сошел с ума, попал в психушку с диагнозом «маниакально-депрессивный психоз». После того, как вышел, получил инвалидность, работать перестал, а жилье осталось за ним. Только вот непонятно, успел ли он получить постоянную прописку или был все еще прописан временно. Но, по-моему, жилищный вопрос был у него не совсем улажен.
Но всё равно дворник со своей болезнью, чтобы не потерять инвалидность, должен был время от времени ложиться в больницу дней на 40. Также он ходил на работу в специальные мастерские, где работали все инвалиды, клеили спичечные коробки. Там их кормили обедом и начисляли небольшие деньги».
01.08.01. Глава «Вселение в халупу.
«Мы вселились с Влодовым в халупу примерно во второй половине лета 1982 года.
Ну, конечно, мы не сразу туда вселились. Первое время мы просто приходили в гости к этому дворнику. Кажется, Влодов кому-то назначал там встречи, каким-то пишущим. Они приходили туда, приносили дешевый портвейн, и Влодов там с ними общался, разговаривал. Из закусок, я не помню, что там имелось и было ли что вообще, но что-то, наверное, было. Этот портвейн пили из граненых стаканов. Я тоже выпивала немного.
Ну а потом, походив какое-то время в эту халупу, мы сначала остались с Влодовым ночевать на этом зеленом диване, а потом и вовсе - жить.
Мы спали с Влодовым на том, зеленом диване в проходной комнате. Спали не раздеваясь. Я спала в джинсах и в блузке (в батнике, как тогда говорили). Умываться я, по-моему, там не умывалась. А где, собственно, умываться? В сторону кухни мы не ходили. Старались не светиться. В туалет я там тоже, насколько помню, не ходила.
Утром, когда вставали, то шли с Влодовым поесть. На Пушкинскую улицу. Это если у нас деньги были: рубль, два или три.
На Пушкинской самым ближним и самым лучшим было кафе «Зеленый огонек». Там было самообслуживание, стояли стоячие столы, готовили там неплохо, очень даже вкусно, да и порции там были большие. Помню огромные куски мяса, или котлеты на второе, жареную картошку. Супы были хорошие. И как-то все это подавалось как надо, в удобной и приятной металлической посуде. Суп в металлических глубоких мисках. Картошечка такая жареная во фритюре большими кусками. Вкусное, сытное и недорогое было заведение.
Рядом, в соседнем помещении, располагалась «Шоколадница». Ну, там, в основном, были сладости: кофе, пирожки, пирожные, блинчики. Правда, это место было подороже.
Но Влодова почему-то все время тянуло в какую-то мерзкую диетическую столовую через дорогу. Там было все такое невкусное, биточки, вареные на пару, рис. Супы какие-то отвратные. Туда мы заходили иногда, но ощущения после такого обеда были не из лучших.
Ну а если денег не было, то требовалось для начала кого-нибудь вызвать, чтобы принесли деньги и нас покормили. Обычно вызывался Цапин. Он был всегда около, как «адъютант его превосходительства». То есть, по сути, это был как бы Влодовский слуга. Он везде с нами ходил, нас сопровождал. У него, к тому же, всегда были деньги, и он все время нас на них кормил. К Цапину Влодов меня почему-то не ревновал.
Телефона в халупе не было, а может, и был, но все равно, вряд ли мы могли им воспользоваться. И мы ходили звонить в ближайшую телефонную будку на углу около магазина «Парфюмерия», - напротив халупы или еще в какую-нибудь будку вниз, по Дмитровскому переулку. Звонок по автомату тогда стоил 2 копейки, были такие монетки тогда по 2 копейки и мы их хранили как зеницу ока. Но вообще из автоматов можно было делать только одиночные звонки, 1-2, не больше, так как частенько автоматы монеты глотали не соединяя. Чтобы сделать серию звонков, требовались нормальные телефоны. И недалеко от халупы мы нашли такое место, откуда можно было звонить бесплатно. И таким местом являлся Госплан. Он находился в здании сегодняшней Госдумы, только вход был со двора, с Георгиевского переулка. Там было современное помещение из стекла и бетона, что-то вроде бюро пропусков, в нем имелось несколько кабинок с телефонами, из которых приходящие в Госплан люди могли связаться с сотрудниками, чтобы заказать пропуск или вызвать кого-то из них вниз. Телефоны выходили и на городскую сеть и можно было по ним нормально разговаривать сколько угодно, не опасаясь отключения. Вот туда мы и ходили делать какие-то основательные звонки, если требовалось позвонить сразу во много мест. Наверное, это место Влодов узнал в связи с Кузьминой, поскольку она там работала. Позднее мы нашли еще одно такое место для звонков. Это было здание Госстроя на Пушкинской, оно располагалось чуть дальше.
В плане туалета мы, по-моему, посещали, в первую очередь, диетическую столовую, там были довольно удобные для этого кабинки. А вообще, тогда еще имелись стационарные бесплатные городские туалеты и один из них располагался почти что у входа в метро.
Все эти места были очень важны в наших скитальческих буднях, потому что собственно в халупе мы могли только ночевать или прятаться. Только вот не помню, где же я умывалась, так как четко помню, что в этой халупе я ни в ванну, ни на кухню не выходила. Влодов же не мылся и не умывался вообще, поэтому его этот вопрос никак не волновал. Правда, он все-таки брился (это вместо умывания) и мыл периодически голову, но для этого мы куда-нибудь ходили в гости.
Вот такой у нас был незатейливый быт».
01.07.00. Лариса Румарчук. (обращаясь к присутствующим). Просто даже не верится, что это на самом деле было, правда? Вот так вот всё достоверно, и написанному веришь.
Продолжение следует
ЛЮДМИЛА ОСОКИНА ПРОДОЛЖАЕТ ЧИТАТЬ ОТРЫВКИ ИЗ СВОЕЙ КНИГИ
Стенограмма обсуждения документального романа Людмилы Осокиной «Халупа»
в рамках Клуба прозаиков Союза писателей Москвы. ЦДЛ, 09.12.2016.
Запись и расшифровка Людмилы Осокиной. Ведущая вечера Лариса Румарчук.
Часть 1. http://ludmila-osokina.livejournal.com/374772.html
Часть 2. http://ludmila-osokina.livejournal.com/375428.html
Часть 3. http://ludmila-osokina.livejournal.com/375590.html
Часть 4. http://ludmila-osokina.livejournal.com/
Часть 5. http://ludmila-osokina.livejournal.com/
Часть 6. http://ludmila-osokina.livejournal.com/
Часть 7. http://ludmila-osokina.livejournal.com/376598.html
Людмила Осокина читает отрывки из своей книги
09.12.2016. ЦДЛ
50.00. Людмила Осокина. Ладно, я все-таки про халупу сюжет прочитаю, чтобы было понятно, что такое «халупа».
Начинает читать.
59.09. Глава «Что такое халупа?»
«Халупой» мы называли помещение в Дмитровском переулке, в котором жил дворник Валера.
Помещение это находилось на 1-м этаже большой коммунальной квартиры и состояло из 2-х небольших комнат, одна из которых была проходной.
В самой квартире было еще не менее 6-8 комнат. Где-то в глубине находились и кухня, и ванная, и туалет. А комнатки дворника располагались прямо у входа, что являлось достаточно удобным, ведь нам не хотелось особо светиться перед другими жильцами на входе и выходе, поскольку мы в то время были с Влодовым на, так сказать, нелегальном положении.
Сам дом был старый, 3-х этажный, дореволюционной постройки. А Дмитровский переулок, в котором он находился, располагался в самом центре Москвы - между Кузнецким мостом и Столешниковым переулком, в районе ст. м. «Театральная» (тогда она называлась «Пл. Свердлова»). Верхним концом он выходил на Пушкинскую улицу (сейчас Б. Дмитровка), нижним - на Петровку. До метро - рукой подать: 5-7 минут ходьбы, что было очень удобно».
- Глава 2. «Обстановка халупы».
У кровати справа стоял большой письменный стол из натурального дерева, желтого цвета с двумя закрытыми тумбами. Такие громоздкие канцелярские столы имелись во многих учреждениях советской эпохи. Стол был весь ободранный и грязный. На самом столе, в его тумбочках, и даже на полу под ним, лежали рукописи дворника, засиженные тараканами, дворник ведь был прозаиком. Около стола стоял стул, а затем, на противоположной от кровати стене, у окна - диван коричневого цвета, весь старый, раздолбанный и просиженный. Казалось, он вот-вот рухнет под тяжестью салившихся на него лет. Но на деле он являлся довольно мягким и сидеть на нем было очень удобно.
Далее шла дверь в проходную комнату, которой (двери, в смысле) давно уже не было, остался только проем. На подходе к кровати со стороны головы тоже что-то стояло, кажется, еще один стул и прикроватная тумбочка.
В другой комнате справа от входа располагался еще один диван зеленого цвета, диван-книжка, который раскладывался. Он был посовременнее своего коричневого собрата. Около двери висела вешалка. На противоположной от дивана стене было что-то типа камина, какая-то стена, облицованная керамической плиткой. В этом камине находился какой-то закуток, в котором дворник хранил посуду.
Полы в халупе были паркетные, но жутко грязные, по всей видимости, их никто никогда не мыл. Правда, иногда дворник их все ж-таки подметал. Обои на стенах грязные и оборванные, занавесок на окнах не водилось. Но водились тараканы: они бегали и по столу, и по стенам, и по полу, и по рукописям. Имелись в халупе и клопы.
Впоследствии в эти комнаты кто-то принес маленький переносной черно-белый телевизор. Его поставили на стол, и дворник его смотрел.
В халупе царила полнейшая мерзость запустения, но абсолютно ни у кого не возникало желания что-то тут улучшить. Мы воспринимали эту обстановку как само собой разумеющуюся. Комнатки эти достались дворнику в качестве служебных. Сам он, естественно, был не местным. Какое-то время он действительно работал дворником, потом потихоньку сошел с ума, попал в психушку с диагнозом «маниакально-депрессивный психоз». После того, как вышел, получил инвалидность, работать перестал, а жилье осталось за ним. Только вот непонятно, успел ли он получить постоянную прописку или был все еще прописан временно. Но, по-моему, жилищный вопрос был у него не совсем улажен.
Но всё равно дворник со своей болезнью, чтобы не потерять инвалидность, должен был время от времени ложиться в больницу дней на 40. Также он ходил на работу в специальные мастерские, где работали все инвалиды, клеили спичечные коробки. Там их кормили обедом и начисляли небольшие деньги».
01.08.01. Глава «Вселение в халупу.
«Мы вселились с Влодовым в халупу примерно во второй половине лета 1982 года.
Ну, конечно, мы не сразу туда вселились. Первое время мы просто приходили в гости к этому дворнику. Кажется, Влодов кому-то назначал там встречи, каким-то пишущим. Они приходили туда, приносили дешевый портвейн, и Влодов там с ними общался, разговаривал. Из закусок, я не помню, что там имелось и было ли что вообще, но что-то, наверное, было. Этот портвейн пили из граненых стаканов. Я тоже выпивала немного.
Ну а потом, походив какое-то время в эту халупу, мы сначала остались с Влодовым ночевать на этом зеленом диване, а потом и вовсе - жить.
Мы спали с Влодовым на том, зеленом диване в проходной комнате. Спали не раздеваясь. Я спала в джинсах и в блузке (в батнике, как тогда говорили). Умываться я, по-моему, там не умывалась. А где, собственно, умываться? В сторону кухни мы не ходили. Старались не светиться. В туалет я там тоже, насколько помню, не ходила.
Утром, когда вставали, то шли с Влодовым поесть. На Пушкинскую улицу. Это если у нас деньги были: рубль, два или три.
На Пушкинской самым ближним и самым лучшим было кафе «Зеленый огонек». Там было самообслуживание, стояли стоячие столы, готовили там неплохо, очень даже вкусно, да и порции там были большие. Помню огромные куски мяса, или котлеты на второе, жареную картошку. Супы были хорошие. И как-то все это подавалось как надо, в удобной и приятной металлической посуде. Суп в металлических глубоких мисках. Картошечка такая жареная во фритюре большими кусками. Вкусное, сытное и недорогое было заведение.
Рядом, в соседнем помещении, располагалась «Шоколадница». Ну, там, в основном, были сладости: кофе, пирожки, пирожные, блинчики. Правда, это место было подороже.
Но Влодова почему-то все время тянуло в какую-то мерзкую диетическую столовую через дорогу. Там было все такое невкусное, биточки, вареные на пару, рис. Супы какие-то отвратные. Туда мы заходили иногда, но ощущения после такого обеда были не из лучших.
Ну а если денег не было, то требовалось для начала кого-нибудь вызвать, чтобы принесли деньги и нас покормили. Обычно вызывался Цапин. Он был всегда около, как «адъютант его превосходительства». То есть, по сути, это был как бы Влодовский слуга. Он везде с нами ходил, нас сопровождал. У него, к тому же, всегда были деньги, и он все время нас на них кормил. К Цапину Влодов меня почему-то не ревновал.
Телефона в халупе не было, а может, и был, но все равно, вряд ли мы могли им воспользоваться. И мы ходили звонить в ближайшую телефонную будку на углу около магазина «Парфюмерия», - напротив халупы или еще в какую-нибудь будку вниз, по Дмитровскому переулку. Звонок по автомату тогда стоил 2 копейки, были такие монетки тогда по 2 копейки и мы их хранили как зеницу ока. Но вообще из автоматов можно было делать только одиночные звонки, 1-2, не больше, так как частенько автоматы монеты глотали не соединяя. Чтобы сделать серию звонков, требовались нормальные телефоны. И недалеко от халупы мы нашли такое место, откуда можно было звонить бесплатно. И таким местом являлся Госплан. Он находился в здании сегодняшней Госдумы, только вход был со двора, с Георгиевского переулка. Там было современное помещение из стекла и бетона, что-то вроде бюро пропусков, в нем имелось несколько кабинок с телефонами, из которых приходящие в Госплан люди могли связаться с сотрудниками, чтобы заказать пропуск или вызвать кого-то из них вниз. Телефоны выходили и на городскую сеть и можно было по ним нормально разговаривать сколько угодно, не опасаясь отключения. Вот туда мы и ходили делать какие-то основательные звонки, если требовалось позвонить сразу во много мест. Наверное, это место Влодов узнал в связи с Кузьминой, поскольку она там работала. Позднее мы нашли еще одно такое место для звонков. Это было здание Госстроя на Пушкинской, оно располагалось чуть дальше.
В плане туалета мы, по-моему, посещали, в первую очередь, диетическую столовую, там были довольно удобные для этого кабинки. А вообще, тогда еще имелись стационарные бесплатные городские туалеты и один из них располагался почти что у входа в метро.
Все эти места были очень важны в наших скитальческих буднях, потому что собственно в халупе мы могли только ночевать или прятаться. Только вот не помню, где же я умывалась, так как четко помню, что в этой халупе я ни в ванну, ни на кухню не выходила. Влодов же не мылся и не умывался вообще, поэтому его этот вопрос никак не волновал. Правда, он все-таки брился (это вместо умывания) и мыл периодически голову, но для этого мы куда-нибудь ходили в гости.
Вот такой у нас был незатейливый быт».
01.07.00. Лариса Румарчук. (обращаясь к присутствующим). Просто даже не верится, что это на самом деле было, правда? Вот так вот всё достоверно, и написанному веришь.
Продолжение следует