Презентация книги Людмилы Осокиной «Халупа». Часть 4. Людмила Осокина. Чтение некоторых глав.
Стенограмма презентации книги Людмилы Осокиной «Халупа». Часть 4.
4 июля 2016 года. Клуб «Дача на Покровке».
Людмила Осокина читает некоторые главки из книги "Халупа".
04.07.2016. Фото Александра Кирноса.
Выступление Людмилы Осокиной.(продолжение)
Людмила Осокина. Спасибо, Рада! Так, тогда я сейчас еще немного почитаю.
17.45. Собственно о самой халупе, чтобы, как говориться, ввести в курс дела, поскольку вещь называется «Халупа».
17.48. Итак, Что такое халупа? (читает из книги)
«Халупой» мы называли помещение в Дмитровском переулке, в котором жил дворник Валера.
Это его жилье находилось на первом этаже трехэтажного дома дореволюционной постройки, в коммунальной квартире, и состояло из двух небольших комнат, одна из которых
была проходной.
В квартире было еще то ли шесть, то ли восемь комнат .Где-то в глубине находились кухня, ванная и туалет. А комнатки дворника располагались прямо у входа, что было достаточно удобно, ведь нам не хотелось особо светиться перед другими жильцами на входе и выходе, поскольку мы
с Влодовым в то время были, так сказать, на нелегальном положении.
Дмитровский переулок находится в самом центре Москвы, между Кузнецким мостом и Столешниковым переулком,в районе станции метро «Театральная» (тогда она называлась «Площадь Свердлова»), начинается он от Пушкинской улицы (сейчас - Большая Дмитровка) и спускается к Петровке. До метро - рукой подать: пять-семь минут ходьбы,
что было очень удобно.
18.47. Людмила Осокина. (продолжает чтение)
ОБСТАНОВКА ХАЛУПЫ
В дальней, основной комнате, в глубине, у самой стены, стояла металлическая полутораспальная кровать, на которой спал сам дворник. Кровать была размером ровно по длине стены, и ничего другого ни в головах, ни в ногах уже не помещалось. Справа у кровати стоял большой письменный стол из натурального дерева желтого цвета с двумя закрытыми тумбами. Такие громоздкие канцелярские столы имелись во многих учреждениях советской эпохи. Стол был весь ободранный
и грязный. На столе, в тумбах и даже на полу под столом -везде валялись засиженные тараканами рукописи дворника, - ведь он был прозаиком. Около стола стоял стул. У изголовья кровати тоже что-то стояло, кажется, еще один стул и прикроватная тумбочка. Вдоль противоположной стены,у окна, - диван темно-коричневого цвета, весь раздолбанный и просиженный. Казалось, он вот-вот рухнет под тяжстью свалившихся на него лет. Но на деле диван был довольно мягким, и сидеть на нем было очень удобно.
Двери в стене, разделяющей первую, проходную комнату и «основную» давно уже не было, остался только дверной проем.
В проходной комнате справа от входа стоял еще один диван, зеленого цвета, диван-книжка, который раскладывался. Он был посовременнее своего коричневого собрата. Около двери висела вешалка. На противоположной от дивана стене имелось сооружение типа камина, облицованного керамической плиткой. Похоже, в стародавние времена с помощью этого камина отапливалось данное помещение. А сейчас в каминном проеме дворник просто держал свою посуду.
Полы в халупе были паркетные, но жутко затоптанные, по всей видимости, их никто никогда не мыл. Правда, иногда дворник их все ж таки подметал. Обои на стенах тоже грязные и ободранные, занавесок на окнах не было. В халупе водились тараканы: они бегали и по столу, и по стенам,
и по полу, и по рукописям. Имелись и клопы.
Впоследствии в эти комнаты кто-то принес маленький переносной черно-белый телевизор. Его поставили на стол,и можно было иногда посмотреть какую-нибудь передачу.
В халупе царила полнейшая мерзость запустения, но абсолютно ни у кого не возникало желания что-то тут улучшить. Мы воспринимали эту обстановку как само собой разумеющееся.
Комнатки эти достались дворнику в качестве служебных. Сам он, естественно, был не местным. Какое-то время он действительно работал по лимиту дворником, потом потихоньку сошел с ума, попал в психушку с диагнозом «маниакально-депрессивный психоз». После того как вышел, по-
лучил инвалидность, работать дворником перестал, а жилье осталось за ним. Только вот непонятно, успел ли он получить постоянную прописку или был все еще прописан временно. Но, по-моему, жилищный вопрос был у него не совсем улажен. Но все равно дворник со своей болезнью, чтобы не потерять инвалидность, должен был время от времени ложиться
в больницу дней на сорок. Также он ходил на работу в какие-то особые мастерские, где работали инвалиды, клеили спичечные коробки. Там их кормили обедом и начисляли небольшие деньги.
21.28. Людмила Осокина. (продолжение чтения)
ЖИЗНЬ С ВЛОДОВЫМ В ХАЛУПЕ
Мы вселились с Влодовым в халупу где-то в середине июля 1982 года. Ну конечно, мы не сразу туда вселились. Первое время мы просто приходили в гости к этому дворнику. Кажется, Влодов кому-то назначал там встречи, каким-то пишущим. Они приходили туда, приносили дешевый портвейн или сухое, и Влодов там с ними общался, разговаривал. Из закуски, я не помню, что там имелось и было ли что вообще, но что-то, наверное, было. Портвейн пили из граненых стаканов.
Ну а потом, походив какое-то время в эту халупу, мы сначала остались с Влодовым ночевать, а потом и вовсе - жить.
Мы спали с ним на зеленом диване в проходной комнате. Спали не раздеваясь. Я спала в джинсах и в блузке (в батнике, как тогда говорили). Мы, по-моему, там не умывалась. А где, собственно, умываться? В сторону кухни мы не ходили, старались не светиться. Утром, когда вставали, то почти сразу же шли с Влодовым на улицу. Надо было не только подкрепиться, но и сходить в туалет и где-то каким-то образом умыться. Но позавтракать можно было только, если у нас были какие-то деньги: рубль, два или три*.(* Тогдашний рубль - это примерно как сегодняшняя тысяча.
В те годы на рубль можно было пообедать вдвоем в недорогом кафе.).
На Пушкинской улице самым лучшим и ближайшем к нам было кафе самообслуживания «Зеленый огонек». Там стояли высокие столы, стульев не было. Готовили там очень вкусно да и порции давали большие. Помню огромные куски мяса, котлеты, жареную картошку. Супы делали хорошие. И как-то все это подавалось как надо, в удобной и приятной металлической посуде. Суп в металлических глубоких мисках. Картошечка такая жареная во фритюре большими кусками. Вкусное, сытное и недорогое было заведение. Рядом, в соседнем помещении, располагалось кафе «Шоколадница». Ну, там, в основном, были сладости: кофе, пирожки, пирожные, блинчики. Правда, это место было и подороже. Но Влодова почему-то все время тянуло в диетическую столовую, через дорогу. Там было все такое невкусное, биточки, вареные на пару, рис. Супы какие-то отвратные. Туда мы заходили иногда, но ощущения после такого обеда были не из лучших.
Ну а если денег не было, то требовалось для начала кого-нибудь вызвать, чтобы принесли деньги и нас покормили.
Обычно вызывался Цапин. Он был всегда около Влодова, как «адъютант его превосходительства». То есть, по сути, это был как бы влодовский слуга. Он везде с нами ходил, нас сопровождал. У него, к тому же, всегда были деньги, и он частенько нас кормил за свой счет.
Телефона в халупе не было, а может и был, но все равно, вряд ли мы могли им воспользоваться. И мы ходили звонить в ближайшую телефонную будку на углу около магазина «Парфюмерия» - напротив халупы, или еще в какую-нибудь будку, вниз по Дмитровскому переулку. Звонок по автомату тогда стоил 2 копейки, были такие монетки по 2 копейки, и мы их хранили как зеницу ока. Но вообще из автоматов можно было делать только одиночные звонки, один-два, не больше, так как частенько автоматы монеты глотали, не соединяя. Чтобы сделать серию звонков, требовались нормальные телефоны. И недалеко от халупы мы нашли такое место, откуда можно было звонить бесплатно. Таким местом стал для нас Госплан. Он находился в здании сегодняшней Госдумы, только вход был со двора, с Георгиевского переулка. Там было бюро пропусков, в нем имелось несколько кабинок с телефонами, из которых приходящие в Госплан люди могли связаться с сотрудниками, чтобы заказать пропуск или вызвать кого-то из них вниз. Номера выходили и на городскую сеть, и можно было по ним нормально разговаривать сколько угодно, не опасаясь отключения. Вот туда мы и ходили делать какие-то основательные звонки, если требовалось позвонить сразу в несколько мест. Наверное, это место Влодов узнал в связи с Кузьминой, поскольку она там работала.
Позднее мы нашли еще одно такое место для звонков. Это было здание Госстроя на Пушкинской, оно располагалось чуть дальше, в сторону метро «Пушкинская».
В плане туалета, как я помню, в первую очередь мы посещали диетическую столовую, там были довольно удобные кабинки. А вообще тогда еще имелись стационарные бесплатные городские туалеты, и один из них находился почти что у входа в метро, вот туда и ходили.
Все эти места были очень важны в наших скитальческих буднях, потому что в самой халупе мы могли только ночевать или прятаться.
Вот такой у нас был незатейливый быт._
Текущее время 25 минут 17 секунд_
4 июля 2016 года. Клуб «Дача на Покровке».
Людмила Осокина читает некоторые главки из книги "Халупа".
04.07.2016. Фото Александра Кирноса.
Выступление Людмилы Осокиной.(продолжение)
Людмила Осокина. Спасибо, Рада! Так, тогда я сейчас еще немного почитаю.
17.45. Собственно о самой халупе, чтобы, как говориться, ввести в курс дела, поскольку вещь называется «Халупа».
17.48. Итак, Что такое халупа? (читает из книги)
«Халупой» мы называли помещение в Дмитровском переулке, в котором жил дворник Валера.
Это его жилье находилось на первом этаже трехэтажного дома дореволюционной постройки, в коммунальной квартире, и состояло из двух небольших комнат, одна из которых
была проходной.
В квартире было еще то ли шесть, то ли восемь комнат .Где-то в глубине находились кухня, ванная и туалет. А комнатки дворника располагались прямо у входа, что было достаточно удобно, ведь нам не хотелось особо светиться перед другими жильцами на входе и выходе, поскольку мы
с Влодовым в то время были, так сказать, на нелегальном положении.
Дмитровский переулок находится в самом центре Москвы, между Кузнецким мостом и Столешниковым переулком,в районе станции метро «Театральная» (тогда она называлась «Площадь Свердлова»), начинается он от Пушкинской улицы (сейчас - Большая Дмитровка) и спускается к Петровке. До метро - рукой подать: пять-семь минут ходьбы,
что было очень удобно.
18.47. Людмила Осокина. (продолжает чтение)
ОБСТАНОВКА ХАЛУПЫ
В дальней, основной комнате, в глубине, у самой стены, стояла металлическая полутораспальная кровать, на которой спал сам дворник. Кровать была размером ровно по длине стены, и ничего другого ни в головах, ни в ногах уже не помещалось. Справа у кровати стоял большой письменный стол из натурального дерева желтого цвета с двумя закрытыми тумбами. Такие громоздкие канцелярские столы имелись во многих учреждениях советской эпохи. Стол был весь ободранный
и грязный. На столе, в тумбах и даже на полу под столом -везде валялись засиженные тараканами рукописи дворника, - ведь он был прозаиком. Около стола стоял стул. У изголовья кровати тоже что-то стояло, кажется, еще один стул и прикроватная тумбочка. Вдоль противоположной стены,у окна, - диван темно-коричневого цвета, весь раздолбанный и просиженный. Казалось, он вот-вот рухнет под тяжстью свалившихся на него лет. Но на деле диван был довольно мягким, и сидеть на нем было очень удобно.
Двери в стене, разделяющей первую, проходную комнату и «основную» давно уже не было, остался только дверной проем.
В проходной комнате справа от входа стоял еще один диван, зеленого цвета, диван-книжка, который раскладывался. Он был посовременнее своего коричневого собрата. Около двери висела вешалка. На противоположной от дивана стене имелось сооружение типа камина, облицованного керамической плиткой. Похоже, в стародавние времена с помощью этого камина отапливалось данное помещение. А сейчас в каминном проеме дворник просто держал свою посуду.
Полы в халупе были паркетные, но жутко затоптанные, по всей видимости, их никто никогда не мыл. Правда, иногда дворник их все ж таки подметал. Обои на стенах тоже грязные и ободранные, занавесок на окнах не было. В халупе водились тараканы: они бегали и по столу, и по стенам,
и по полу, и по рукописям. Имелись и клопы.
Впоследствии в эти комнаты кто-то принес маленький переносной черно-белый телевизор. Его поставили на стол,и можно было иногда посмотреть какую-нибудь передачу.
В халупе царила полнейшая мерзость запустения, но абсолютно ни у кого не возникало желания что-то тут улучшить. Мы воспринимали эту обстановку как само собой разумеющееся.
Комнатки эти достались дворнику в качестве служебных. Сам он, естественно, был не местным. Какое-то время он действительно работал по лимиту дворником, потом потихоньку сошел с ума, попал в психушку с диагнозом «маниакально-депрессивный психоз». После того как вышел, по-
лучил инвалидность, работать дворником перестал, а жилье осталось за ним. Только вот непонятно, успел ли он получить постоянную прописку или был все еще прописан временно. Но, по-моему, жилищный вопрос был у него не совсем улажен. Но все равно дворник со своей болезнью, чтобы не потерять инвалидность, должен был время от времени ложиться
в больницу дней на сорок. Также он ходил на работу в какие-то особые мастерские, где работали инвалиды, клеили спичечные коробки. Там их кормили обедом и начисляли небольшие деньги.
21.28. Людмила Осокина. (продолжение чтения)
ЖИЗНЬ С ВЛОДОВЫМ В ХАЛУПЕ
Мы вселились с Влодовым в халупу где-то в середине июля 1982 года. Ну конечно, мы не сразу туда вселились. Первое время мы просто приходили в гости к этому дворнику. Кажется, Влодов кому-то назначал там встречи, каким-то пишущим. Они приходили туда, приносили дешевый портвейн или сухое, и Влодов там с ними общался, разговаривал. Из закуски, я не помню, что там имелось и было ли что вообще, но что-то, наверное, было. Портвейн пили из граненых стаканов.
Ну а потом, походив какое-то время в эту халупу, мы сначала остались с Влодовым ночевать, а потом и вовсе - жить.
Мы спали с ним на зеленом диване в проходной комнате. Спали не раздеваясь. Я спала в джинсах и в блузке (в батнике, как тогда говорили). Мы, по-моему, там не умывалась. А где, собственно, умываться? В сторону кухни мы не ходили, старались не светиться. Утром, когда вставали, то почти сразу же шли с Влодовым на улицу. Надо было не только подкрепиться, но и сходить в туалет и где-то каким-то образом умыться. Но позавтракать можно было только, если у нас были какие-то деньги: рубль, два или три*.(* Тогдашний рубль - это примерно как сегодняшняя тысяча.
В те годы на рубль можно было пообедать вдвоем в недорогом кафе.).
На Пушкинской улице самым лучшим и ближайшем к нам было кафе самообслуживания «Зеленый огонек». Там стояли высокие столы, стульев не было. Готовили там очень вкусно да и порции давали большие. Помню огромные куски мяса, котлеты, жареную картошку. Супы делали хорошие. И как-то все это подавалось как надо, в удобной и приятной металлической посуде. Суп в металлических глубоких мисках. Картошечка такая жареная во фритюре большими кусками. Вкусное, сытное и недорогое было заведение. Рядом, в соседнем помещении, располагалось кафе «Шоколадница». Ну, там, в основном, были сладости: кофе, пирожки, пирожные, блинчики. Правда, это место было и подороже. Но Влодова почему-то все время тянуло в диетическую столовую, через дорогу. Там было все такое невкусное, биточки, вареные на пару, рис. Супы какие-то отвратные. Туда мы заходили иногда, но ощущения после такого обеда были не из лучших.
Ну а если денег не было, то требовалось для начала кого-нибудь вызвать, чтобы принесли деньги и нас покормили.
Обычно вызывался Цапин. Он был всегда около Влодова, как «адъютант его превосходительства». То есть, по сути, это был как бы влодовский слуга. Он везде с нами ходил, нас сопровождал. У него, к тому же, всегда были деньги, и он частенько нас кормил за свой счет.
Телефона в халупе не было, а может и был, но все равно, вряд ли мы могли им воспользоваться. И мы ходили звонить в ближайшую телефонную будку на углу около магазина «Парфюмерия» - напротив халупы, или еще в какую-нибудь будку, вниз по Дмитровскому переулку. Звонок по автомату тогда стоил 2 копейки, были такие монетки по 2 копейки, и мы их хранили как зеницу ока. Но вообще из автоматов можно было делать только одиночные звонки, один-два, не больше, так как частенько автоматы монеты глотали, не соединяя. Чтобы сделать серию звонков, требовались нормальные телефоны. И недалеко от халупы мы нашли такое место, откуда можно было звонить бесплатно. Таким местом стал для нас Госплан. Он находился в здании сегодняшней Госдумы, только вход был со двора, с Георгиевского переулка. Там было бюро пропусков, в нем имелось несколько кабинок с телефонами, из которых приходящие в Госплан люди могли связаться с сотрудниками, чтобы заказать пропуск или вызвать кого-то из них вниз. Номера выходили и на городскую сеть, и можно было по ним нормально разговаривать сколько угодно, не опасаясь отключения. Вот туда мы и ходили делать какие-то основательные звонки, если требовалось позвонить сразу в несколько мест. Наверное, это место Влодов узнал в связи с Кузьминой, поскольку она там работала.
Позднее мы нашли еще одно такое место для звонков. Это было здание Госстроя на Пушкинской, оно располагалось чуть дальше, в сторону метро «Пушкинская».
В плане туалета, как я помню, в первую очередь мы посещали диетическую столовую, там были довольно удобные кабинки. А вообще тогда еще имелись стационарные бесплатные городские туалеты, и один из них находился почти что у входа в метро, вот туда и ходили.
Все эти места были очень важны в наших скитальческих буднях, потому что в самой халупе мы могли только ночевать или прятаться.
Вот такой у нас был незатейливый быт._
Текущее время 25 минут 17 секунд_