Затишье: 1918 - 1943
Продолжение вот этих двух публикаций: 1, 2. На сей раз -- в моем личном СМИ :)
Затишье: 1918 - 1943
В предыдущей публикации шла речь о дореволюционной жизни в Затишье. После революции многое изменилось: быт упростился, отношения с внешним миром усложнились - но на дачу по-прежнему приезжали родственники, не разбирая уже, кто был последним формальным владельцем дома, поскольку отныне частная собственность не имела никакого значения.
Дмитрий Михайлович Маркелов, мой прапрадед, построивший те дома, которые стоят и поныне, скончался в 1924 году. Его брат Константин уехал в Париж - впоследствии он опубликовал беллетризованные мемуары, которые мы цитировали в сюжете о Красном Стане. Их младшая сестра Валерия, основательница Затишья, рано овдовев, после революции уехала к родственникам мужа в Эстонию (о ней и о ее дочерях Елене и Валерии, впоследствии переселившихся в США, с теплотой вспоминает Тамара Павловна Милютина). Младший же из братьев, Николай Михайлович Маркелов, был выслан за 101 километр. Вместе со своей женой, Александрой Гавриловной Масловой, он поселился в Затишье.
Николай Михайлович прожил на даче четверть века. Конечно, он и его супруга не были совсем уж одиноки: в Затишье на лето приезжали дети, племянники и внуки. В 1926 году в Затишье после долгого перерыва побывала Валерия Михайловна с дочерьми. Но большую часть года старики жили одни.
Александра Гавриловна и Николай Михайлович Маркеловы. Конец 1930-х.
В июне 1941 года началась война. К концу сентября все затишинцы, кто еще оставался на даче, выехали в Москву. В лесном доме остались лишь Николай Михайлович и Александра Гавриловна. В октябре в Затишье появились немцы - команда во главе с фельдфебелем. Мужа и жену рассадили по разным комнатам и приставили к ним солдата. Николай Михайлович сидел спиной к тайнику, находившемуся между дощатыми стенками смежных комнат. В тайнике были спрятаны два охотничьих ружья - вопреки приказу сдать всё оружие. Неожиданно доска, закрывающая тайник упала, и там стали видны стволы ружей. Николай Михайлович решил, что его тут же расстреляют как саботажника. Однако немецкий солдат (как потом выяснилось, это «немец» был итальянцем) встал, закрыл доску тайника, сел на место и погрозил пальцем.
Отношение немцев к хозяевам в дальнейшем было от почти терпимого до жестокого: в какой-то момент - вероятно, когда советский снайпер с того берега реки (с колокольни в Большом Тёсове) снял немецкого часового в конце вязовой аллеи - Николая Михайловича и Александру Гавриловну выгнали в землянку.
Однажды Александра Гавриловна узнала, что немцы собираются наведаться в соседнюю деревню, чтобы забрать у жителей тёплые вещи. Утопая в снегу, она дошла до деревни через лес и поле и предупредила деревенских.
Когда немцы отступали, они хотели сжечь Затишье, но брошеная граната запуталась в плюще и взорвалась снаружи, так что дом практически не пострадал.
Лишения и переживания подорвали здоровье бабушки Шуры, и она умерла в 1943 году в Затишье, где и была похоронена. Её могила сохранилась до наших дней.
Затишье: 1918 - 1943
В предыдущей публикации шла речь о дореволюционной жизни в Затишье. После революции многое изменилось: быт упростился, отношения с внешним миром усложнились - но на дачу по-прежнему приезжали родственники, не разбирая уже, кто был последним формальным владельцем дома, поскольку отныне частная собственность не имела никакого значения.
Дмитрий Михайлович Маркелов, мой прапрадед, построивший те дома, которые стоят и поныне, скончался в 1924 году. Его брат Константин уехал в Париж - впоследствии он опубликовал беллетризованные мемуары, которые мы цитировали в сюжете о Красном Стане. Их младшая сестра Валерия, основательница Затишья, рано овдовев, после революции уехала к родственникам мужа в Эстонию (о ней и о ее дочерях Елене и Валерии, впоследствии переселившихся в США, с теплотой вспоминает Тамара Павловна Милютина). Младший же из братьев, Николай Михайлович Маркелов, был выслан за 101 километр. Вместе со своей женой, Александрой Гавриловной Масловой, он поселился в Затишье.
Николай Михайлович прожил на даче четверть века. Конечно, он и его супруга не были совсем уж одиноки: в Затишье на лето приезжали дети, племянники и внуки. В 1926 году в Затишье после долгого перерыва побывала Валерия Михайловна с дочерьми. Но большую часть года старики жили одни.
Александра Гавриловна и Николай Михайлович Маркеловы. Конец 1930-х.
В июне 1941 года началась война. К концу сентября все затишинцы, кто еще оставался на даче, выехали в Москву. В лесном доме остались лишь Николай Михайлович и Александра Гавриловна. В октябре в Затишье появились немцы - команда во главе с фельдфебелем. Мужа и жену рассадили по разным комнатам и приставили к ним солдата. Николай Михайлович сидел спиной к тайнику, находившемуся между дощатыми стенками смежных комнат. В тайнике были спрятаны два охотничьих ружья - вопреки приказу сдать всё оружие. Неожиданно доска, закрывающая тайник упала, и там стали видны стволы ружей. Николай Михайлович решил, что его тут же расстреляют как саботажника. Однако немецкий солдат (как потом выяснилось, это «немец» был итальянцем) встал, закрыл доску тайника, сел на место и погрозил пальцем.
Отношение немцев к хозяевам в дальнейшем было от почти терпимого до жестокого: в какой-то момент - вероятно, когда советский снайпер с того берега реки (с колокольни в Большом Тёсове) снял немецкого часового в конце вязовой аллеи - Николая Михайловича и Александру Гавриловну выгнали в землянку.
Однажды Александра Гавриловна узнала, что немцы собираются наведаться в соседнюю деревню, чтобы забрать у жителей тёплые вещи. Утопая в снегу, она дошла до деревни через лес и поле и предупредила деревенских.
Когда немцы отступали, они хотели сжечь Затишье, но брошеная граната запуталась в плюще и взорвалась снаружи, так что дом практически не пострадал.
Лишения и переживания подорвали здоровье бабушки Шуры, и она умерла в 1943 году в Затишье, где и была похоронена. Её могила сохранилась до наших дней.